Наталия Мазова - Исповедь Зеленого Пламени

• Название: Исповедь Зеленого Пламени
• Автор: Наталия Мазова
• Издательство: Вече
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-94538-114-4

Она родилась в мире, который жители других Сутей называют Тихой Пристанью — кто-то слегка пренебрежительно, а кто-то и с оттенком зависти. Уже восемьдесят лет этот мир, неспешно движущийся по пути технического прогресса, не знал войн, но его жителям пришлось заплатить за это высокую цену, введя жесткое ограничение рождаемости.

Девушкам, не прошедшим тест, никогда не доведется испытать радость материнства, молодые люди будут отворачиваться от них, ибо «кому нужна женщина, не способная дать жизнь детям»? Поэтому когда у болезненной девочки Линды, практически не имеющей шансов пройти отбор, открылся дар «моталицы», странницы по мирам-Сутям, она покинула родной Ругиланд без особого сожаления.

---

Часы на Черной Свече пробили полночь. Лорд мой и господин… вот где тебя черти носят в самую глухую ночь?!

БРАТ МОЙ, ПЛАЩ ТВОЙ ЧЕРНЫЙ,

БРАТ МОЙ…

Что это?! Я никогда раньше не слыхала этой песни, так почему она преследует меня весь вечер?!

Какое-то непонятное исступление, когда хочется то ли со всей силы стукнуть кулаком в стекло, чтоб осколки и кровь, то ли разрыдаться у кого-нибудь на груди. Не помня себя, я бегу вниз по лестнице, пулей пролетаю через приемный зал Башни и ныряю в Силовой Орнамент.

Сверкнула и погасла рубиновая вспышка над моей головой, и вот я уже иду, почти бегу по дугообразному коридору, стены которого светятся мягким светло-коричневым сиянием. Очень успокаивающий оттенок, но сейчас он на меня не действует. Ноги сами несут меня — пробежав какое-то расстояние, я вдруг резко сворачиваю влево, и стены вокруг меня тотчас приобретают интенсивный цвет изумруда. По зеленому коридору я двигаюсь совсем недолго. Меня выносит в мир, и только теперь я понимаю, куда неосознанно стремилась — это святилище Ордена.

Естественно, в этот час ночи здесь никого нет. Темнота в таком месте страшит меня, крадучись, я перехожу из комнаты в комнату. Тусклый свет ниоткуда… О боги, что это?

О-о… Это же Зал Магистров, где разбиралось дело по поданной мною апелляции. И тусклый блеск — кристалл Ливарка на подставке перед креслом Верховного.

И тогда, сама ужаснувшись собственной наглости, я прохожу через зал и решительно сажусь в это кресло — и даже не очень удивляюсь, когда кристалл вспыхивает передо мною так же ослепительно, как и перед Верховным Магистром.

— Хэй, боги, силы неба и земли, или как вас там, — голос мой эхом разносится по пустому залу. — Это я с вами говорю, смертная женщина Элендис Аргиноль, уставшая от одиночества. И если вы вернете мне того, кого я обречена любить, вторую и лучшую мою половину, то я обещаю и клянусь, что ступлю под Тень и либо сгину там, либо верну своему Пути его истинного Магистра — того, чье имя сокрыто, а прозвание — Луг Безумец! Dixi!

Какое-то время я еще сижу в кресле, дожидаясь, пока эхо слов моих не замрет в темноте зала и во мне. Кристалл по-прежнему светит — сейчас как-то особенно ярко и резко, словно лампа без абажура, не щадя моих усталых глаз.

Наконец я встаю с кресла и снова спускаюсь в зал, туда, где на холодном полу выложена звезда Андсиры. Порыв, воодушевивший меня минуту назад, медленно гаснет, и я устало бреду, подметая мраморные плиты приспущенным с плеч плащом. В резком белом свете кристалла тень моя ложится дорогой мне же под ноги. На секунду замираю в центре звезды, как тогда, и бездумно воздеваю глаза к потолку…

И мир вокруг меня взрывается светом, словно кристалл Ливарка разросся до размеров всего зала! Это сравнимо лишь с хорошим ударом — ослепленная, я падаю на колени, укрываю лицо плащом, только бы спрятаться, скрыться, ибо ЭТО — непереносимо!..

— Aen ye-o aejth aoli dillaej — да станет по Слову твоему! — неожиданно врывается в мое сознание голос и заполняет его без остатка. Моментально включается внутреннее зрение — обычное парализовано этой всеобъемлющей вспышкой, — и я вижу стоящую на ступенях возвышения Лайгалдэ в древнем облачении силийских школ магии: темно-зеленое платье, широкое и закрытое, черное ажурное покрывало до талии, скрывающее волосы, тонкий серебряный обруч… средневековая королева, да и только. Правая рука ее, перевитая старинным ожерельем-Сплетением, вскинута в повелевающем жесте. Не успев удивиться, машинально отмечаю, что сквозь фигуру моей наставницы проступают очертания кресла, резьбы, подставки… словно голограмма, подсвеченная немыслимой яркостью кристалла.

— Fiat in verbae vennae tuae — да станет по Слову твоему! — другой голос, справа от меня, и фраза Лайгалдэ на Языке Служения теперь повторяется, отчеканенная в бронзе Языка Закона. Произнес ее высокий немолодой человек в длинном лиловом плаще, укрывающем нечто похожее на серое монашеское облачение. Капюшон откинут, видна сильная проседь в густых пепельных волосах, в руке — посох. Я никогда прежде не видала этого человека, но судя по спокойной властности и по такой же, как у Лайгалдэ, голографической полупрозрачности, он не может быть никем иным, кроме как…

— Каст-и хэ-гибэри тин н'ао — да станет по Слову твоему! — теперь, естественно, Высокая Речь, ее резкое, как свет кристалла, гортанное звучание. Я уже просто не успеваю реагировать, механически переводя внутреннее зрение от голоса к голосу — теперь влево… Сильный широколицый мужчина лет тридцати, под алым, как кровь, плащом — вороненая кольчуга, руки на рукояти полуторного меча, жесткие кольца волос слегка отливают медью — Асменаль, рыцарь-наставник Поборников, такое же начальство для Линхи, как для меня — Лайгалдэ. Его я знаю — Лайгалдэ показала пару лет назад (на балу в Башне, но, понятное дело, не представила.

Жрица Наставница, Высокий Лорд Альберт Сирал, чаще именуемый Хранителем чар, и Рыцарь Наставник… ни хрена ж себе!..

— Да станет по Слову твоему! — раздается за моей спиной четвертый голос, поражающий мелодичностью — и на этот раз фраза произнесена на ругианском, моем родном языке, от которого я почти отвыкла за эти годы, и что-то вздрагивает во мне, словно я — струна под его небрежным прикосновением…

Из четверых Высоких лишь он один не выглядит голограммой — может быть, потому, что стоит против света? Юноша — да нет, не юноша, а Нездешний, хотя серые глаза его подобны глазам простых смертных. Это сияющее серебро волос, эти утонченные черты… а за пояс туники цвета июльского полдня заткнута серебряная флейта. Линтар-бродяга, один из легендарных основателей Ордена Слова — неужто это и вправду ты?!

Больше всего на свете в эту минуту мне хочется взглянуть на него по-человечески, глазами — но слепящий свет все так же гнет меня к полу, и нет сил сдернуть с головы шелк плаща… Я по-прежнему сжимаюсь в центре звезды, а четверо тех, кто хранит могущество Братства на Грани Тьмы, медленно приближаются ко мне, каждый по своему лучу, и по очереди возлагают руки мне на голову:

— Иди и сделай это. Да не оставит тебя Свет, — Лайгалдэ.

— Да не оставит тебя Вера, — лорд Сирал.

— Да не оставит тебя Сила, — Асменаль.

— Да не оставит тебя дар Слова, что живет в тебе, — он, Линтар, менестрель-легенда. Показалось мне, или прикосновение его руки действительно похоже на легкую ласку?

Благословения на трех магических языках Зодиакального Круга шелестят над моей головой — только Линтар молчит. И неожиданно давление яростного света на меня исчезает, я, открыв глаза, резко вскакиваю на ноги — и оказываюсь с ним лицом к лицу, и взволнованно замираю, вживе узрев того, кого давно уже хочу считать своим ангелом-хранителем… Остальные Высокие то ли отступили в темноту, то ли исчезли, как не были.

Лицо, волосы и бело-голубые одежды Линтара слегка светятся, словно напитались светом кристалла. Протянув руку, он проводит по моему горлу, прикрытому грубоватым серебряным ожерельем с кусочками яшмы-гелиотропа. Я всего лишь неделю назад купила эту побрякушку у торговцев из Урда, соблазнившись обилием длинных подвесок с бубенчиками, звенящими при каждом движении… Вот только сейчас я окаменело неподвижна, и Линтар, чтобы услышать мелодичный перезвон, вынужден сам перебирать подвески пальцем.

Моя шея ощущает прикосновение его руки как легкое тепло — он не полностью здесь, как и те трое, ведь я не слышу запаха его волос и кожи, и дыхание его не касается меня…

— Ты сама выбрала свое испытание, Огненная, — говорит он негромко, с легкой улыбкой — снова по-ругиански. — Удачи тебе, танцующая на площадях.

— Спасибо тебе… — шепчу я в ответ, порываясь назвать его НАСТОЯЩЕЕ имя — но он прижимает свой палец к моим губам, проводит рукой по лицу… Секунд на пять все мои органы чувств просто перестают функционировать, а когда врубаются снова — в зале никого, кроме меня, и ощущение магического присутствия потихоньку выветривается, тает, гаснет…

«Иди и сделай это»… Вот так. К вопросу о вреде истерик… Придется идти. И наверное, чем скорее, тем лучше. Но все правильнее, чем реветь в чужую подушку от бессилия…

Ибо делать выбор (за себя, а порой и за других) и в полной мере нести за него ответственность — это и есть то единственное, что мы, Братство, зовем своей привилегией!

Часть вторая СТУПЕНИ ДЕЛАНИЯ

Струной гитары зазвеню, лишь тронь —

Но Ты не тронешь, неприступно светел…

И словно стон, опять звенит в рассвете:

«Скачи быстрей, мой верный резвый конь…»

Огонь и Ветер. Ветер и Огонь…

…Это невероятно трудно — отрешиться от себя, забыть, кто ты и что ты, потому что только так можно пройти по этому проклятому Десятому отростку Силового Орнамента, и какой же он десятый, когда он тринадцатый, а еще его называют Забытым, и если бы Лайгалдэ не подсказала мне, что искать надо в запретном проходе между Овном и Тельцом, хрен бы я его нашла, но теперь я иду, и это невероятно трудно, потому что он будто выталкивает меня назад, это словно идти сквозь воду на приличной глубине, да еще сквозь воду, зверски насыщенную электричеством… стены коридора нездорового желто-зеленого цвета, как гной на ране, только временами попадаются солнечно-желтые участки, по ним идти легче, а пол весь в каких-то комьях застывшего цемента, в вывороченных плитах, как бы ногу не сломать, и все время этот режущий уши звук, словно раздирают кусок шелка, все нервы издергал… не думать, не быть, только так можно пройти, чем больше ты думаешь о себе, тем больше сопротивление среды, забудь, кто ты, кем послана, куда и зачем идешь, самое главное — отрешиться от своей боли, это непозволительная роскошь для любого из Братства — душевная боль, ни один человек, на котором и в самом деле лежит ответственность за других, не имеет на нее права, потому что она искажает правильность принятия решений, а если совсем по-простому — когда действуешь, плакать некогда, а если плачешь — значит не действуешь… еще шаг… от этого запаха пыли задохнуться можно, да и воздух, кажется, приобрел плотность того же цемента, пролезая в мои легкие с неимоверным усилием… отстраниться, словно это вовсе не ты идешь по забытому и проклятому проходу в забытое и проклятое место, куда даже по Закону Цели добраться весьма проблематично, вообще не вспоминать про этот Прежний Город, просто представить в уме какую-нибудь отвлеченную картинку, хотя бы эту фреску в Храме в Заветном, где пять святых сестер склонились над лучезарной колыбелью новорожденной Радости. Аннфиа и Флоранда, Тэльпиза и Эньида — Жизнь, Камень, Вода, Ветер — и крайняя справа Тиммала, Огонь… я… вот что я — всего лишь рисунок на стене, я двухмерна, для меня нет никакого труда пробиться через этот заслон отрицания, я проницаю все, как чистая идея, я двигаюсь к цели… еще шаг… и еще шаг… и еще…