Марк Сиддонс - Избранница ночи

• Название: Избранница ночи
• Автор: Марк Сиддонс
• Жанр: Героическая фантастика

---

Он повернул коня и медленно удалился в сопровождении своей свиты.

«Некоторое время у меня есть,— подумала Соня.— Самого страшного не произошло. И пожалуй, хорошо, что они не успели меня убить».

* * *

За Соней с лязгом захлопнулась железная дверь. Свет проходил только через узкое оконце в толстой каменной кладке, скорее это даже и нельзя было назвать окном, просто щель для того небольшого доступа воздуха, дабы узники не задохнулись в каменном мрачном мешке.

В углу камеры был навален ворох соломы, и Соня проводила на нем почти все время, обхватив руками колени и недоумевая, почему о ней никто не спрашивает. Ее даже на допрос не вызывали… Раз в день окошечко в двери открывалось, и стражник протягивал ей миску какой-нибудь похлебки, кувшин воды и пару лепешек. После этого связь с внешним миром прерывалась до следующего раза.

Иногда девушка слышала шуршание за дверью и догадывалась, что охранник подглядывает за ней в глазок. Соня пробовала было обменяться со стражником парой слов, но тот не отвечал на ее вопросы и, молча передав еду, захлопывал окошко.

«Что же, меня бросили сюда до конца дней,— с недоумением и ужасом думала Соня.— Или просто забыли?»

Девушка не знала, что Клемансаль в тот же день отправил гонца к Атлии и теперь до его возвращения не испытывал к ней особого интереса, надеясь в первую очередь на хорошую мзду от кениды. Так прошло несколько суток, которые не отличались одни от других: сумрачный день с хлопаньем окошка в двери, совсем темная ночь.

Сначала девушка была настолько подавлена своим заточением, что несколько дней просидела или пролежала на соломенной подстилке, но потом, вспомнив слова Гуинхея о том, что тело не должно находиться в покое, начала делать те упражнения, которым ее научили.

Чтобы одежда не мешала, она сбрасывала ее с себя и занималась в одной рубашке, тем более что от движения ей становилось жарко. Соня занималась на совесть — так, как требовал от своих учеников Гуинхей, и очень скоро почувствовала, как к ней стало возвращаться ее обычное настроение и, самое главное, потерянная было надежда на скорое избавление.

Соня обратила внимание, что, едва она начинала делать упражнения, глазок открывался и глаз стражника неотступно следил за ней.

— Что ты смотришь? — спросила как-то она, приблизившись к двери и встав прямо перед ней, чтобы стражник мог хорошо разглядеть ее.

Ответа не последовало, за дверью слышалось только прерывистое дыхание.

— А может быть, так будет лучше? — сказала она, медленно стягивая рубаху через голову.— Надеюсь, ты хорошо видишь меня?

У Лабеса Соня прошла неплохую школу по части доведения мужчин до того состояния, когда они перестают соображать что-либо, видя перед собой только ее тело. Сопение за дверью стало таким громким, что девушка даже испугалась, как бы эти звуки не привлекли внимания других охранников. Пожалуй, следовало поспешить…

— А что, солдатик? — сделав невинное лицо и кружась перед дверью, медоточивым голосом спросила Соня.— Может быть, ты хочешь зайти?

Удар был рассчитан точно: стражник, разумеется, не выдержал, и она услышала, как со скрежетом отходит засов. Бедняга не вошел, а прямо-таки влетел в камеру, едва успев притворить за собой дверь.

Однако судьба не была особенно благосклонна к стражнику. Второй удар Соня рассчитала не хуже первого: несчастному показалось, что по его шее проехалось колесо тяжело груженной телеги, голова бессильно поникла.

— То-то,— презрительно прошипела она, выдергивая из ножен незадачливого любителя острых ощущений кинжал.— Это тебе вместо сладкого, ублюдок!

Девушка быстро накинула на себя одежду и взглянула мельком на стражника. Бедолага шевельнул рукой и что-то нечленораздельно промычал.

— Что, еще жив? — удивилась Соня.— Надо же, крепкий…

Она прекратила его мучения ударом кинжала и, пошарив у солдата в карманах, нашла несколько серебряных монет.

— Пригодится на дорогу,— усмехнулась девушка, осторожно отворила дверь и выскользнула в полутемную каменную галерею.

Внимательно прислушиваясь, она миновала ряд железных дверей, таких же, как и у ее собственной камеры, но кроме нее в этот день узников в подземелье больше не было.

«Это мне на руку,— подумала Соня, медленно ступая по каменным плитам,— по крайней мере тихо и стражников немного».

Она беспрепятственно прошла весь длинный коридор и остановилась перед щербатыми ступенями, ведущими наверх. Девушка, когда ее везли сюда, заметила, что рядом с выходом находится сарай, где стояли повозки, и решила пока спрятаться там. Особенно большим количеством времени она не располагала, потому что помнила — по звукам, которые доносились в камеру,— что смена стражников происходит около полуночи, а до сумерек, судя по пробивавшемуся в узкие окна свету, было недалеко.

Соня поднялась к выходу и, улучив момент, проскользнула в соседнюю дверь, быстро пробежала по сараю и забралась в крытую повозку.

Отдышавшись, девушка на мгновение задумалась, что ей делать дальше. Отсиживаться здесь не имело смысла, поскольку через некоторое время найдут убитого ей стражника и тогда непременно начнут ее искать. Надо проникнуть на стены замка; тогда если иметь веревку, то спуститься вниз под покровом ночной темноты не составит особого труда — но надо успеть это сделать до того, как поднимут тревогу. Где добыть веревку? Ее размышления прервали голоса, приближавшиеся к сараю:

— Запрягай в ту, черную,— услышала она,— да пошевеливайся!

Соня осторожно высунулась из-за полога повозки и поняла, что уже не успеет убежать отсюда незамеченной: двое человек подводили к ее убежищу лошадей, намереваясь запрячь их. Они были без оружия, и девушка легко могла бы зарезать обоих, но тогда, без сомнения, возникнет шум, который привлечет сюда других.

Соня сжалась в комок в углу повозки, ожидая, когда люди, закончив свою работу, покинут сарай. Однако дело, видимо, было спешное, потому что она почувствовала, как повозка качнулась от того, что кто-то сел на козлы, и услышала голос, понукающий лошадей:

— Но, бездельники, пошли!

Повозка двинулась, и Соня, приникнув к щели в чуть отодвинутом ею пологе, наблюдала, как они приближаются к главному, по всей видимости, входу в жилые помещения замка.

Теперь мысль о побеге можно было оставить совсем, потому что на крыльце стояли несколько вооруженных мужчин, в одном из которых она узнала генерала Клемансаля. Он что-то говорил остальным, почтительно внимавшим его словам. Повозка подъехала к крыльцу, и девушка, подвинувшись, встала спиной к тенту у самого полога и вытащила кинжал из ножен.

— Вот что, Тиганаса,— услышала она знакомый властный голос.— Осталось два дня, не забыл, надеюсь?

— Не беспокойся, господин,— прозвучало в ответ.— Все будет так, как ты хотел.

Полог отдернулся, и генерал, повернув голову назад, боком пролез в повозку, продолжая разговор внутри экипажа.

Соню он не заметил.

— Смотри у меня, бездельник! — сказал он, видимо обращаясь к тому самому Тиганасе.— Сам понимаешь… Когда вернусь, хотелось бы верить, что ты сможешь кое о чем доложить.

Генерал уселся на сиденье в левой стороне повозки и откинулся назад, по-прежнему не замечая Соню, прижавшуюся к стене. Она почувствовала, как сзади кто-то вспрыгнул на запятки повозки. Лошади тронули.

— А… ш-ш-ш! — Клемансаль ощутил присутствие человека рядом с ним, повернулся, раскрыл рот, но было поздно: он почувствовал острие кинжала на своей шее.

— Тихо! — прошипела Соня.— Шевельнешься или вякнешь — конец! Ты хорошо меня понял, ублюдок?

— Ш-ш-ш… а-ага…

— Куда едешь?

— Здесь недалеко… за городом…

— Это меня устраивает.— Соня придвинулась почти вплотную к нему, не отнимая кинжала от шеи своего пленника.— Сколько человек охраны?

— Во… восемь, кажется,— ответил Клемансаль, который только сейчас рассмотрел в полутьме своей повозки, кто обращается с ним столь невежливо.— Ты… ты…

— Кому сказала — заткнись.— Острие кинжала надавило чуть сильнее.— Твое время прошло, и теперь вопросы задавать буду я.

Девушка задумалась на мгновение, продолжая держать кинжал у горла Клемансаля.

Нельзя сказать, чтобы положение ее окончательно устраивало, хотя Клемансаль и был полностью в ее власти. Даже если она сейчас прирежет его, то непонятно, что делать дальше в этой повозке в окружении почти десятка хорошо вооруженных аквилонцев.

— Как у тебя с оружием? — Она быстро ощупала его пояс: ни меча, ни кинжала не было.

— Что же это ты, гад ползучий, без оружия в путь пустился? — усмехнулась она.—– А ну как нападут?

— Здесь не нападут,— почти обиженно ответил Клемансаль и гордо добавил: — Везде мои войска!

— Ну тогда, приятель,— неожиданно Соню осенило,— сам думай, как остаться живым.