Найджел Которн - Интимная жизнь английских королей и королев

• Название: Интимная жизнь английских королей и королев
• Автор: Найджел Которн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02048-8

Личная жизнь царственных особ в любой стране всегда привлекала внимание и вызывала любопытство. Скандальные истории из жизни чопорных англичан, принадлежащих к королевской семье, заинтересуют даже самого искушенного читателя. На страницах книги — подробности любовных похождений членов английских королевских династий от Генриха VIII до Чарльза, принца Уэльского.

---

За короткое время совместной жизни Люси успела родить Карлу сына Джеймса, который впоследствии стал герцогом Монмутским. Когда Карл отправился в Шотландию, чтобы заручиться поддержкой роялистского движения, он не взял с собой Люси. Ему это принесло только пользу. Репутация греховодника могла повредить Карлу как в пресвитерианской Шотландии, так и в пуританской Англии.

Пока Карл отсутствовал, Люси не оставалась в одиночестве и родила дочь, которую он не признал своей.

В 1656 году Люси легкомысленно отправилась в Англию с одним из своих любовников полковником Говардом. Ее арестовали как роялистскую шпионку, а затем в пропагандистских целях депортировали как любовницу Карла. После этого Карл забрал своего сына Джеймса, а с не заслуживающей доверия Люси расстался. Она умерла от сифилиса и была похоронена на кладбище для нищих.

Всего этого — по крайней мере, Джеймса, герцога Монмутского, причинившего столько хлопот, — могло и не быть. Одним из придворных Карла, сопровождавших его в изгнании, был некий полковник Кандам, от имени которого, как утверждают, произошло слово «кондом»[27]. Ему приписывают распространение презервативов в Англии.

Сам защитный чехол изобрел за сто с лишним лет до Кандама итальянский анатом Габриель Фаллопиус, который открыл матку (его именем названы фаллопиевы трубы) и дал названия вагине и клитору. Первые презервативы делались из рыбьей кожи и предназначались не для предотвращения беременности, а для защиты от сифилиса — болезни, которая только-только появилась в Европе и распространялась с неслыханной быстротой. До открытия пенициллина в 1929 году и его введения в медицинскую практику в 1941 году сифилис оставался смертельно опасным заболеванием и в XVII веке был страшнее, чем сейчас СПИД.

До возвращения в Англию у Карла родилось еще три внебрачных ребенка — один от Элизабет Киллигру и двое от прекрасной Кэтрин Пегг; обе девушки — дочери изгнанных из Англии дворян. Была у Карла и тайная связь с дважды овдовевшей леди Элизабет Байрон. Вообще же он предпочитал иметь дело с изощренными в любви женщинами с континента, такими как госпожа де Шатильон. Их отношения продолжались несколько лет без утомительных споров по поводу взаимной верности.

Во время поездок в Голландию, Германию, Францию и Испанию Карл встречал множество красивых женщин, готовых исполнять прихоти короля-изгнанника. Известны имена семнадцати его любовниц, но у Карла наверняка было немало других мимолетных связей. Один из шпионов Кромвеля в окружении Карла нарисовал яркую картину «блуда, пьянства и супружеской неверности». Он даже упомянул, что «величайшее непотребство» — посещение театра в воскресенье — «не считалось грехом» принцем и его приспешниками.

Когда в 1660 году Карла призвали в Англию, по счастливому стечению обстоятельств, в это время его любовницей оказалась англичанка. Весьма юная Барбара Вильерс уже снискала себе репутацию искусительницы. О ней писали, что еще в детстве «она была похотливой маленькой девочкой, которая терла свое потайное место пальцем или концом предмета соответствующей формы». Подростком Барбара стала любовницей графа Честерфилда. В 1659 году, не прекращая своей связи с Честерфилдом, она вышла замуж за провинциального дворянина Роджера Палмера.

В начале следующего года группа роялистских заговорщиков направила госпожу Палмер своим эмиссаром ко двору изгнанника-короля, жившего тогда в Нидерландах. Ослепительная красота и вызывающая сексуальность Барбары мгновенно покорили Карла. Когда они встретились, ей было всего девятнадцать, а королю двадцать девять лет, и вскоре Барбара стала «самой бесстыдной, но и самой прелестной из всех любовниц короля Карла».

Барбара изучила запрещенную книгу сонетов Пьетро Аретино[28], где приводились рисунки шестнадцати позиций полового акта, известных в то время. По словам сэра Томаса Карью, она «владеет всеми трюками Аретино, дающими наслаждение». Такая компетентность давала Барбаре преимущество перед соперницами, и Карл с истинно патриотическим рвением заключил в свои объятия новую любовницу. Ко времени провозглашения Карла королем в мае 1660 года Барбара уже была его постоянной партнершей. Говорили, что первую ночь по возвращении в Лондон он провел в постели с Барбарой Палмер, зачиная их первое дитя.

Сэмюел Пипс тоже попал под ее обаяние, хотя ему и «было известно, что она шлюха». Однако, увидев ее нижние юбки, развешанные для просушки, он воскликнул, что «никогда не видел столь тонкого белья» и что один их вид доставил ему наслаждение. Позднее он писал, что ему снилась близость с Барбарой: «Миледи Каслмейн (она станет ею впоследствии) лежала в моих объятиях и позволяла мне делать с нею все, что я пожелаю». Пипс полагал, что это был «прекраснейший сон» в его жизни.

Барбара Палмер, похоже, не сохраняла верности королю. По словам епископа Солсберийского, она была «до крайности порочна и алчна, одновременно глупа и деспотична; она постоянно боялась утратить любовь короля, но не прекращала флирта с другими мужчинами». Барбара спала с графом Сент-Албаном, а также с мисс Хобарт, другой королевской любовницей.

В Лондон Барбара вернулась как официальная фаворитка короля, но связанное условностями английское общество не признало ее статуса. Лорд-канцлер Эдвард Хайд отказывался ставить печать на документах, где фигурировало ее имя.

В феврале 1661 года, через девять месяцев после возвращения на трон короля, у Барбары родилась дочь. Молва приписывала отцовство королю, Честерфилду или даже — очень редко — ее мужу. В том же году Палмеру был пожалован титул графа Каслмейнского — «по всем понятной причине», как писал Сэмюел Пипс. Таким образом, титул получали его жена и дети.

Вскоре леди Каслмейн вновь ждала ребенка. На этот раз никто не сомневался в отцовстве, а король получил прозвище «Старый Роули» — по имени козла, пасущегося на лужайке у дворца.

В скабрезных шутках и грубоватых куплетах сексуальную силу короля сравнивали с выносливостью и похотливостью старого козла. Всего леди Каслмейн родила троих сыновей и двух дочерей.

К счастью для короля, плодовитость Барбары не ослабила ее желания. Даже незадолго до родов она с энтузиазмом принимала у себя короля после ужина. За восемь лет жизни с Карлом Барбара накопила огромное состояние, а все ее дети получили дворянские титулы.

В то же время одной любовницы королю было недостаточно. Для рождения законного наследника престола Карлу следовало обзавестись супругой. В выборе таковой ему помогала леди Каслмейн. Список, составленный ею, не вызвал у короля восторга. Сначала Карл отверг старшую дочь правителя Пармы, поскольку она была слишком некрасива, и младшую его дочь, поскольку она была слишком невоспитанна. Целый же легион наличествующих немецких княжон не устроил короля, ибо все они были «скучны и старомодны».

В конце концов самой привлекательной кандидатурой Карлу показалась дочь португальского короля Екатерина Браганца — главным образом, из-за привезенного ею приданого в 360 тысяч фунтов, военно-морских баз в Танжере и Бомбее, а также весьма выгодных торговых привилегий в Южной Америке.

Если бы Карл увидел суженую до свадьбы, он, возможно, и усомнился бы в правильности своего выбора. Она прибыла в Англию с прической на португальский манер — закрученные в спирали пряди волос торчали вокруг головы. «Я подумал, что вместо женщины мне привезли летучую мышь», — признался Карл своему другу.

Екатерину также переполняли бурные эмоции. Узнав, что ей предстоит сочетаться браком с английским королем, протестантом, она совершила паломничество к усыпальнице некоего святого, а кроме того клятвенно пообещала своей матушке изгнать всех любовниц Карла. По словам одного из придворных, она была похожа на «маленького сварливого гоблина, который только и делает, что пляшет да чинит людям всякие пакости».

Карл, сообразно воспитанию, всегда оставался любезен с дамами, особенно высокого происхождения, а потому постарался скрыть свои чувства. Они сочетались браком в 1662 году в Портсмуте. После разочаровавшей его первой брачной ночи Карл был весьма предупредителен к супруге, и кое-кто поверил в успешное будущее этого союза — «что, по-видимому, заставит госпожу Каслмейн держаться подальше от короля», — как писал Сэмюел Пипс.

Но ни Екатерина, ни автор знаменитого дневника не знали истинного положения вещей. Ибо Карл пообещал леди Каслмейн место фрейлины при опочивальне.

Когда леди Каслмейн была представлена королеве, насмешники-придворные довели до сведения Екатерины суть дела. Королева пожаловалась, что у нее пошла носом кровь, и упала в обморок.

Неделю за неделей супруги спорили относительно новой фрейлины. Наконец королева уступила. Она приблизила к себе Барбару в надежде, что ее великодушие заставит Карла устыдиться и возобновить визиты в спальню законной жены. У короля, правда, были более заманчивые варианты ночных утех, чем постель Екатерины, но он «держал ее для получение приплода», как выразился один циник.