Павел Дартс - Крысиная башня

• Название: Крысиная башня
• Автор: Павел Дартс
• Жанр: Боевая фантастика

Выжить в БП в городе

---

— Да, как старый дед. Да, непозитивный. Вот и утихни. Считай, что я эти деньги потратил на разгул и благотворительность, ога. Все, тема закрыта!

* * *

Батя пришел домой с прогулки с Графом мрачный. Явно расстроенный как никогда. Я сидел на кухне и обедал.

— Помнишь папу Кирилла?

— Ну да. А что?

— Помнишь: у него свой бизнес, два джипа — у него и у жены, которая вторая; а главное, ты, помнишь, рассказывал — у него дача, большая, с пристройками, хозяйством, скважиной и все такое. Ты еще рассказывал, что он стал там кроликов разводить, чуть не в промышленных масштабах, и нанял мужика, который там жил и за этой живностью следил… а он ему что-то очень неслабые деньги за это платил… Не выживальщик, я так понимаю — для души, но плюс видимо чуйка работает…

— Ну и что? — я удивился, что батя все это помнит.

— А то… Я с неделю назад, как пошла эта пурга про «покидайте город», к нему во дворе подошел, когда он с собакой гулял. Поздоровались. Поговорили. Короче, я ему вот что предложил. Место у него там, на даче есть. Лишние руки, глаза и головы ему там не помешают. Насчет жрачки чтоб не беспокоился — у нас все с собой. Свое. Долгохран. Мы еще и его сможем прокормить. А главное, на что я напирал — мы обузой не будем, у нас все свое; зато больше глаз, чтобы дежурить; больше рук, чтобы отбиться… Он, вроде, согласился… Договорились, что сегодня встретимся, обговорим детали…А он не вышел сегодня. Я к нему — мобильник-то не работает. Квартира заперта. Сосед сказал, что сегодня все они и уехали. Все. Со всеми шмотками — загрузили утром рано оба джипа — и уехали… Типа, «пока все не утрясется». Вот така вот, Серый.

Батя, до этого нервно ходивший по кухне, сел на табуретку и уставился на меня сузившимися зрачками.

— Вот така вот… Сколько живу, а все привыкнуть не могу к… к такому отношению. Ведь не отказал. По деловому обсуждали детали отъезда, кому что взять. И ничего. Сам уехал, как говорится, по-английски — не прощаясь. Думал, что мы на его кроликов претендовать будем?…

Батя, вконец расстроенный, вяло махнул рукой, встал, и вышел из кухни.

— Вот что еще после такого про людей думать? — донеслось уже из комнаты… Батю, я смотрю, начал раскачивать депрессняк… Он просто-напросто не знал что делать. Ну а я-то при чем??

* * *

Батя стал выпадать в неадекват. Вот черт, мало нам одного Толика, два психа на одну семью — это все же перехлест. Ну — Толик-то по рождению псих, а батя… Батя, я видел это, — мучительно искал выход — что, что делать? Уходить? Куда, с чем? Зачем? Время от времени он заводил со мной эти разговоры, но я его не воспринимал — ну че беситься? Свет есть, вода есть. Пока. А потом что-нибудь придумается. Толик вообще устранился. С мамой батя не советовался принципиально, он твердо был уверен, что ничего дельного она не подскажет… Честно говоря, мы весь этот груз ответственности за принятие решения, как я потом уже понял, нахально сгрузили на него — как бы он сказал, так бы и было. А он… А он не знал, как правильно поступить, и от этого бесился… Фигли, тоже ведь холерик, как и брат. А сегодня батя сломал мой ай-под.

Я слушал его, лежа на диване. Закрыл глаза и тащился под Lose Yourself…

После того как в очередной раз сдох интернет и по телеку стали идти почти только пропагандистские передачи в основном про пользу и перспективность сельского хозяйства с уклоном в ручной труд, — я просто дурел от сенсорного голода. Нет «Контакта», нет Твиттера, даже «Одноклассников» нет, еее!.. Последняя радость была — муза на ай-поде.

Батя периодически в течение дня заходил, что-то бурчал, но меня так достали его проблемы, которые он делал вид, что решает, что я уже перестал реагировать. Все это меня реально задолбало — вся эта «действительность», как он выражается, это постоянное тыкание в нос, что «нужно меняться»… «нужно что-то делать», что не делаю ничего, типа. Иди, говорит, поотжимайся, или ножом помахай, или по мешку постучи, или на базарчик сползай за информацией — но днем, только днем! Да задолбало меня это все реально!

Да- да, он отбился тогда, ножом-то, — но это ведь глупость — как он не понимает! Не должен взрослый мужик драться на ножах с хулиганами! — для этого специальные люди есть. Ах, «все меняется, все меняется, и нам тоже нужно меняться!» — че-то меня это не особо возбуждало… Чего «меняться», куда «меняться»?? Тоже, что ли, учиться ножом махать, или «поотжиматься»?… Да нафиг надо…

Я и лежал, и просто перся бездумно с Eminem-а — вот это мужик!..

И тут бац! — батя сдирает с меня наушники, выхватывает ай-под, и, положив его на ладонь одной руки, другой с маху бъет в него кулаком… Ай-под, натурально, в щебень… Я подскочил, хотел наорать — но батя заорал раньше:

— Сколько можно!! Ты уходишь от жизни! Ты как наркоман!! Тебе не выжить! Ты ни о чем не думаешь и ничего не хочешь! Ты пойми!!! Это раньше можно было! Теперь такое отношение — смерть! Пойди и лучше сам вздернись, чтоб не затягивать! Сколько раз тебе говорил!!! — и прочую чушь. Что-то реально его тогда сорвало с катушек… Опять, наверное, начитался чего-то из своих дурацких «выживальщицких» сайтов! Хотя нет — интернет же колонулся… Значит — новостей наслушался, по радио… Завел себя…

Я взбесился по самое нимогу, когда увидел, что стало с моим любимым ай-подом, меня просто переклинило всего. Вся жизнь через жопу! Черт знает что творится! Прячемся, как дураки, по подвалам! В клуб не пойти! Интернета нету!..!!! И тут ОН еще ломает последнюю мою радость!

Меня аж раскачивало от ярости, я что-то орал ему, что всех ненавижу, что не хочу жить… и видел, что батя на грани того, чтобы мне не врезать по лицу… Прибежала мама и что-то тоже стала ему «втыкать», он грохнул кулаком в перегородку и ушел к Толику.

Короче, я потом весь вечер проревел в подушку. Вот такие вот у нас пошли «веселые деньки»…

А батя ходил весь следующий день мрачный и злой, и… лицо у него было красное и вспухшее, мне показалось, что он сам, наверное, плакал там, у себя.

Тяжело это все.

Жизнь вся под откос — та жизнь, что была. Я это с потерей ай-пода очень остро почувствовал. Кончилась ТА жизнь… Я ж тоже не дурак, и тоже чувствую… Не хотел бы, а чувствую.

На следующий день батя принес и кинул на диван свой маленький транзисторный приемник на батарейках.

— На, говорит — это будет теперь вечером твоя обязанность: мониторить новости по радио. Систематизировать (придумал словечко для важности, очевидно).

Старенький затертый приемничек на двух АА батарейках. Говно-говном… А что делать? Стал «исполнять обязанность»…

РЕЗИНОВЫЙ РОК

Эту девчонку трудно было не заметить, ага. Недаром у Толика сразу загорелось за нее вписаться. Она выделялась среди других женщин, хотя бы и сверстниц, как глянцевый «Плэйбой» в куче потрепанных школьных учебников. Как финский нож среди алюминиевых вилок. Как… Короче, она здорово выделялась, а мы из-за нее тогда едва не вляпались по-крупному.

Мы сидели в ресторане. Батя, Толик и я. В «кабаке», по-простому, как называли такие заведения по старой памяти что батя, что Толик. Что удивительно — в отличии от магазинов, три четверти которых стояли закрытыми, кабаки работали, и недостатка в посетителях в них не было. Цены заоблачные, расчет почти что только валютой — а вот поди ж ты. Такое впечатление, что люди торопились «скинуть» поскорее деньги, подсознательно чувствуя, что скоро деньги станут вообще мусором. А пока… Пока «все как всегда»: негромко играла музыка, приглушенный свет, снующие официантки, белые скатерти. Мэтр такой важный. Типа все как всегда — только нервозность все одно какая-то чувствовалась. Хотя бы по тому, что «дресс-кода» как такового не стало, хотя ресторан был «из порядочных», в первой десятке в Мувске, можно сказать. Были мужчины и в пиджаках, а женщины в платьях, претендующих на «вечерность»; были и парни-девки в джинсах, и в затрепанных каких-то футболках, и даже в шортах какой-то пузан прошел — раньше так не пускали, уж я-то знаю, в этом ресторане у Юрика мы год назад всем классом отмечали его 16-летие, батяня его, миллионер, не ударил лицом в грязь. До танцев еще дело не дошло, тетки еще не вылезли в центр «показывать свой экстерьер», вилять попами перед мужиками; но видно было, что уже скоро. Время такое — мужикам все некогда, потому надо поспешать…

А сейчас какая-то нагловатая компания кавказцев человек в десять заняла столики в углу и постоянно заглушала музыку гортанными радостными криками — что-то они там праздновали, поди. Сновали по залу, выходя играть через вестибюль в биллиардный зал; не стесняясь пОходя шлепнуть по попе какую проходящую женщину, — на их спутников они откровенно не обращали внимания.

«Это точно врубились, что жизненная парадигма сменилась» — как выразился наблюдавший за ними батя. Он нервничал и постоянно посматривал то на часы, то на вход — тут была назначена встреча с каким-то его партнером. Как он нам с Толиком коротко объяснил, — у того есть коттедж за городом, и с ним можно попробовать скооперироваться «для совместного выживания», как батя выразился. Вот мы все втроем его и ждали — чтобы познакомиться «предметно». Без мамы, конечно; мы — мужчины, и пришли не развлекаться, а по делу. А он не пришел. Когда то, что он не придет стало окончательно ясно, батя подпер голову руками и молча уставился в стену, временами шевеля губами, явно ведя с кем-то заочный диалог…