ХОВАРД ФАСТ - ПОСЛЕДНЯЯ ГРАНИЦА

• Название: ПОСЛЕДНЯЯ ГРАНИЦА
• Автор: ХОВАРД ФАСТ
• Жанр: Альтернативная история

История о том, как племя Шайенов под предводительством Маленького Волка и Тупого Ножа сбежало из резервации в Оклахоме и проделало бесконечно-длинный путь на север, чтобы вернуться к себе на родину. Книга оформлена изумительными акварельными иллюстрациями Андрея Ветра.

---

Но когда солдаты разместились и закончили приготовления, все индейцы уже знали о прибытии отряда. Некоторые из них, вскочив на пони, разъезжали взад и вперёд, наблюдая за солдатами, остальные продолжали заниматься своими делами – чистили лошадей, переговаривались. Все индейцы – мужчины, женщины и дети,- казалось, намеренно игнорировали тот факт, что целый кавалерийский эскадрон вооружённых сил Соединённых Штатов Америки занял боевые позиции вокруг их стоянки и навел на них артиллерийское орудие.

Лейтенант Фриленд прибыл в форт Рино всего три месяца назад прямо из Вест-Пойнта. Он там наслушался о войнах с индейцами за все минувшее столетие, извелся от скуки и теперь возбуждённо расспрашивал Мэррея:

– Как вы думаете, сэр, будут бои?

– Надеюсь, нет, – холодно ответил Мэррей. – Я собираюсь спуститься к ним, лейтенант, и просил бы вас спокойно оставаться на месте и ничего не предпринимать до моего возвращения.

– Но, сэр…

– Не беспокойтесь, я вернусь… Сержант, – позвал он Келли, – идите за мной и захватите с собой следопыта.

Мэррей разжёг трубку и повёл за собой Келли и Джески к стоянке, точно их ждали там, как дорогих гостей.

Нельзя сказать, что капитан боялся – для этого ещё не настало время, – хотя чувство страха было ему привычно. Мэррей знал, что он не храбрец, однако мог заставить своё тело повиноваться и выполнять то, что он ему приказывал. И этого было достаточно. Индейцы оставались для него неразрешимой загадкой, хотя он понимал их лучше, чем многие его сослуживцы-офицеры.

Но он никак не мог понять, каким образом этот народ, несмотря на явно превосходящие силы противника, упорно продолжает бороться, хотя поражение его неминуемо и эта борьба грозит ему полным истреблением.

Мэррей никак не мог допустить, что у индейцев есть такие же понятия о свободе и независимости, как и у белых людей; их упорство, стремление к какому-то самоуничтожению он приписывал примитивной ограниченности и вырождению этой расы.

И вот теперь он наблюдал случай такого самоуничтожения и даже способствовал ему.

Они продолжали идти и вскоре очутились на стоянке. Шайены с любопытством окружили их, но ничем не угрожали и не сделали никакой попытки задержать их. И когда Джески спросил о Маленьком Волке, их повели к небольшому костру, у которого сидели трое стариков:

Маленький Волк, Тупой Нож и Спутанные Волосы – вождь Воинов Собаки. Когда-то этим именем в прериях называли особую организацию воинов, но с временем это название распространилось на всех Шайенов. Воины Собаки исполняли двойную функцию: блюстителей порядка и солдат; они руководили всеми делами как на стоянках, так и на поле битвы.

***

Все три вождя поднялись, обменялись рукопожатием с пришедшими и жестом пригласили их присесть у огня.

Мэррей восхищался этими тремя стариками, сохранявшими спокойствие и достоинство в то время, как делались приготовления, чтобы стереть их стоянку с лица земли, В лицах индейцев, особенно трёх стариков, морщинистых, худых, цвета земли, было что-то, говорившее о присутствии такой силы, которая даёт им возможность переносить не только все удары, подготовляемые белыми людьми, но и намного большие несчастья.

Они покурили, потом Мэррей заговорил, а Джески начал переводить:

– Я должен сделать это, потому что так требует закон. Вы знаете, что такое закон. Закон – это приказ властей в Вашингтоне, которые правят всей страной. Они требуют, чтобы все индейцы оставались здесь, на этой территории, в своих резервациях. А вот трое из вашего селения убежали, остальные тоже покинули агентство. Это дурно, это – нарушение закона. Потому я должен взять отсюда ваших мужчин и доставить их в форт, где они останутся до тех пор, пока трое сбежавших не вернутся и мы не будем уверены, что они опять не нарушат закон.

Джески с трудом подыскивал слова. Он нередко сбивался и просил Мэррея повторить сказанное, для того чтобы вспомнить соответствующее слово на шайенском языке. Когда он кончил переводить, то склонил голову набок, ожидая ответа. Затем, поглаживая бороду, с глупым видом принялся жевать табак и слушать.

– Эти воины хотят смуты, – заявил он наконец Мэррею.

– Откуда ты это взял?

Коверкая, как обычно, английский язык, Джески заявил:

– Притворяются, будто не понимают. Они, мол, ничего вам не сделали такого, за что их следовало бы засадить в тюрьму. Они просто ушли от жары и расположились здесь, потому что тут прохладно и легче живётся. Они говорят, что всё равно будут жить в этом месте и что если они должны умереть, то лучше умереть здесь, где всё напоминает им о Чёрных Холмах… или дьявол его знает как называется это место, откуда они пришли сюда. Они говорят, что не убежали из резервации и что даже ребёнок может пройти те восемь миль, которые отделяют их от агентства.

Мэррей покачал головой и долгое время яростно пыхтел трубкой.

– Скажи им, что я обязан выполнить полученный мною приказ и что им всё-таки придётся отправиться со мной в форт, – заявил он.

– Они говорят: если вы сажаете человека в тюрьму, чтобы он там умер, то должна быть какая-нибудь причина, а сейчас её нет. Они останутся здесь и будут жить мирно.

– Скажи им: если они не пойдут добром, мне придётся применить силу.

На спокойном, точно высеченном из камня лице Маленького Волка мелькнула слабая улыбка, как будто всё это было ему давно известно.

– Они говорят: вы делайте то, что вы считаете правильным, а они будут делать то, что они считают правильным.

Затем последовала торжественная церемония пожимания рук, и приехавшие отправились обратно.

– Ну, теперь я доволен, что мы захватили с собой пушку, – заявил Келли.

А Мэррей резко остановил его:

– Оставьте при себе ваши замечания, пока вас не спросят, сержант!

***

Когда Майлс услышал, что полковник Мизнер послал кавалерийский отряд, чтобы доставить индейцев Тупого Ножа в форт Рино, а затем в тюрьму, он испытал разноречивые чувства: во-первых, облегчение, оттого что дело передано в другие руки и им теперь займутся компетентные военные власти; во-вторых, его охватил стыд, так как он понимал, что поступок Мизнера не был справедлив и не вызывался необходимостью.

Шайены не покинули резервацию, и нет оснований утверждать, что они готовятся её покинуть. Поэтому они всё ещё находятся в его ведении, как главы агентства. А тогда – как мог он допустить, чтобы Мизнер арестовал пятьдесят-шестьдесят человек за преступление, которого они не совершили и, насколько ему было известно, может быть вовсе и не намеревались совершить! У него не было иных доказательств, кроме заявления Джимми Медведя, будто из деревни Тупого Ножа бежали три человека. А в тот день была такая жара, что даже более здравый парень, чем Джимми Медведь, мог потерять голову и ошибиться – если он действительно видел этих трёх людей, а не выдумал всё это из мести за какие-нибудь воображаемые обиды. И потом, действительно ли они ехали на север, а не просто охотились?

Чем больше он думал, тем мучительнее у него болела голова, тем сильнее тревожила совесть и одолевали сомнения. Он был искренним человеком; работая как агент по индейским делам, он старался следовать своим убеждениям и делать добро той небольшой частице человеческого рода, которая была ему подчинена.

Дела не менял и тот факт, что препятствия были почти непреодолимы, а пайки скудны, что он не имел компетентной и достаточной помощи, что правительство предпочитало держать на Территории кавалерийский полк, а не отряд учителей, или плотников, или водопроводчиков, или инженеров; задачи были те же, только выполнение становилось труднее.

Со всеми этими мыслями он пришёл к жене; голова его болела, промокшая от пота рубашка раздражала. Он выпил холодного лимонаду и попытался найти некоторое утешение в её восхитительных печеньях.

– Но послушай, Джон, – сказала она: – разве, как только эти индейцы будут посажены в тюрьму, всё это не уладится? И тогда ты сможешь решить, кто был прав и кто виноват.

– Ничто тут не уладится, – с горечью ответил он. – Нельзя арестовать пятьдесят-шестьдесят человек только за то, что кто-то из них, может быть, совершил проступок. В сущности, я не знаю, в чём ещё они виноваты, если не считать их перемещения поближе к Реке Коттер, где я с самого начала и должен был поселить их. Там, по крайней мере, хоть есть вода и кое-какая зелень, а не одна только ужасная красная пыль.

– Но ведь эти трое убежали? – осторожно напомнила ему Люси.

– К чёрту их!… Извини, пожалуйста, Люси. Пойми, я не уверен, что они действительно убежали. Я ни в чём не уверен.

– Но ведь в агентстве решительно все знают, что они убежали. Дело пойдёт ещё хуже, если индейцы начнут убегать, когда им взбредёт в голову.

– Так-то оно так…

– Поэтому ты и должен сказать Маленькому Волку или Тупому Ножу, что эти трое должны вернуться, и тогда всё уладится.