Уильям Энгдаль - Боги денег. Уолл-стрит и смерть Американского века

• Название: Боги денег. Уолл-стрит и смерть Американского века
• Автор: Уильям Энгдаль
• Издательство: Проект «Война и Мир»
• Жанр: Политика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-93682-711-2

Однажды Джона Д. Рокфеллера спросили, как он стал богатейшим человеком в мире. Он без колебаний отрезал: «Бог дал мне мои деньги!» Его наследники не были столь скромными, они возомнили самих себя богами и принялись перекраивать мир. Цель международных банкиров – создать систему, которая «будет управляться с помощью крепостнических методов... в полном соответствии с секретными соглашениями, достигнутыми на частых приватных встречах и конференциях». О том, как создавался этот современный неофеодальный «постиндустриальный» механизм извлечения денег из одних карманов и перекладывания его в другие, как он работает и приводит к раскручивающейся спирали всё более жестоких кризисов, расскажет эта книга.

---

На самом деле Трумэн уже давно тайно утвердил применение бомб и одобрил цели для них, ещё когда встречался в Германии на конференции в Потсдаме со Сталиным и Черчиллем в июле 1945 года. И это была единственная встреча Трумэна со своими противниками в «холодной» войне.

Информация о бомбардировке была противоречивой. Трумэн утверждал, что руководствовался желанием заставить Японию сдаться и избежать потерь среди американских солдат, неизбежных в случае продолжения войны и операции по вторжению.

Германия сдалась войскам союзников в мае 1945 года, через месяц после того, как Трумэн стал президентом. Япония находилась в изоляции, с экономической точки зрения она уже стояла на коленях и была фактически повержена. Её уставшие военнослужащие толпами дезертировали. Согласно мнению военных экспертов, эффективной морской блокады Японии военно-морскими силами США и союзников было бы достаточно, чтобы вынудить императора сдаться, даже на тех жёстких условиях, которые требовал Вашингтон. И не понадобилось бы дальнейших крупных человеческих жертв.

Факты, всплывавшие по мере опубликования рассекреченной информации, доказывали, что ещё до конференции в Потсдаме японцы уже уведомили США о том, что готовы сдаться, если им позволят сохранить императора. И Трумэн, как оказалось, был отлично об этом осведомлен, а ещё он знал, что 16 июля атомная бомба успешно прошла испытания в Нью-Мексико.

Учитывая, что император был опорой японского общества и все равно был бы очень важен для последующей успешной оккупации Японии, настойчивость Трумэна по вопросу безусловной капитуляции являлась преднамеренной с целью выиграть время и создать хоть какое‑то обоснование для использования бомбы. Хронометраж данных из рассекреченных документов даёт достаточно подтверждений для справедливости такой версии. Настойчивость Трумэна по поводу безоговорочной капитуляции была единственным способом помешать японцам договориться о сдаче, а также создавала иллюзию, что применение атомного оружия необходимо для завершения войны. {558}

После атомной бомбардировки Трумэн утверждал, что решился на такой шаг по рекомендации военных, чтобы «спасти жизни 100000 американских парней». На самом деле, это было сделано для того, чтобы показать всему миру, и в первую очередь СССР, что США обладает огромной силой и невероятной жестокостью. Цель бомбардировки Хиросимы и Нагасаки была вовсе не в том, чтобы принудить Японию сдаться, она итак уже стояла на коленях. Требовалось убедительное доказательство полного военного превосходства над Советским Союзом. В практическом аспекте сброс бомбы стал началом «холодной» войны между США и СССР.

В своём личном дневнике 25 июля 1945 года Трумэн писал, объясняя причины своего решения:

«Это очень хорошо, что ни ученые Гитлера, ни ученые Сталина не смогли создать ядерную бомбу. Полагаю, это самое страшное оружие в истории человечества, но в то же время из него можно извлечь наибольшую выгоду». {559}

В частной беседе, получив детальный военный отчет о результатах бомбардировки, Трумэн с детским восторгом воскликнул: «Это величайшее изобретение в истории человечества». Весьма любопытный способ охарактеризовать «самое ужасное» оружие.

В июле 1945 года госсекретарь США Джеймс Бирнс порекомендовал Трумэну отвергать любые предложение японцев о сдаче, если это может привести к окончанию войны. Причина была в том, что атомная бомба уже была успешно испытана в Альмогордо, штат Нью-Мексико. Японский вариант капитуляции с условием сохранения монархии и императора дал Трумэну столь необходимую лазейку для оправдания перед общественностью за применение бомбы. Настоящей целью атомного опустошения в Хиросиме и Нагасаки была Москва. Заслушав первый отчет об успешном испытании бомбы в Альмогордо, министр обороны Генри Стимсон был доволен. Ситуацию он описал в своём дневнике так:

«сочетание американского послевоенного экономического превосходства и монополия на атомную бомбу даёт США флеш-рояль и мы ни в коем случае не должны упустить такой шанс».

На это Трумэн ответит Стимсону, что, действительно, «у Америки на руках лучшие карты» и он, Трумэн, намеревается «разыграть их в пользу Америки». {560}

В 1945 году США обладали монополией на промышленные мощности и научные кадры, это если не считать монополии на материальные ресурсы, необходимые для производства ядерной бомбы. По поводу этой стратегии военный историк Хансон Болдуин выразился следующим образом: сам факт готовности Америки использовать бомбу полностью отмёл любые претензии на моральное первенство США в мире. Однако это бесспорно позволило достичь лидерства в другом плане – лидерства в бесконечном международном конфликте под названием «холодная война».

Американский секретный проект по созданию атомной бомбы (Манхэттенский проект) возглавлял генерал Лесли Р. Грувз. Грувз использовал своё уникальное положение на должности руководителя сверхсекретного проекта, чтобы оказывать влияние на американскую политику. Вопреки мнению многих советников Трумэна, полагавших, что многие страны вскоре смогут создать свои собственные запасы уранового топлива и ядерные бомбы, Грувз упрямо твердил, что США в течение многих лет смогут сохранить монополию на атомные секреты.

В своём кратком отчете Трумэну Грувз утверждал, что только две страны: Швеция и СССР смогли бы бросить вызов объединённому американо-британскому контролю территорий потенциальной добычи качественного уранового сырья для производства бомбы, заявляя, что США сможет контролировать 97% всех запасов. Это, разумеется, было неправдой, Грувз преднамеренно сфальсифицировал эти данные. Далее в своём отчете Грувз ошибочно утверждал, что «доступные для русских ресурсы намного худшего качества», чем те, что имеются у США. Грувз вознамерился убедить Трумэна, что СССР потребуется не менее 20 лет чтобы разработать первую работающую атомную бомбу. {561}

Кроме того, Грувз преднамеренно утаил от президента петицию, подписанную в конце июля 1945 года семьюдесятью крупнейшими учеными США, работавшими над бомбой. В ней они настаивали, что бомбу нельзя применять

«до тех пор, пока условия капитуляции не будут объявлены публично, и Япония, получив чёткое представление об этих условиях, откажется сдаться».{562}

Японцы не были предупреждены о бомбардировке, а Трумэн узнал о петиции ученых лишь спустя много дней после взрыва обеих бомб.

Генерал Грувз рассматривал атомную и экономическую монополии США как ключ к американскому доминированию после 1945 года. Он открыто призывал использовать бомбу «как средство достижения выгодных сделок в переговорах по созданию нового мира ...», на простом языке эта фраза означала «торгуйте с нами на наших условиях, или мы сотрем вас с лица Земли». В 1946 году в меморандуме Конгрессу США Грувз заявлял:

«Если уж атомному оружию суждено было появиться в мире, то у нас оно должно быть самым лучшим, самым мощным, и его должно быть больше, чем у других».

Это была военная версия Американского века, осуществлявшая свою силу через радиоактивный атомный гриб. {563}

Во время заседаний администрации Трумэна по изучению последствий атомной бомбардировки мирных жителей в Японии вице-президент Генри А. Уоллес и министр обороны Стимсон выставили в защиту идею кооперации с СССР для обеспечения гарантий мира, вместо попыток военного противостояния. Госсекретарь Джимми Бирнс, руководитель Манхэттенского проекта генерал Грувз, а также глава ВМФ Джеймс Форрестол напротив призывали к политике поддержания секретности по любым военным вопросам. В своём персональном дневнике Уоллес описывал одно из таких заседаний, произошедших лишь через несколько недель после бомбардировки:

«21 сентября 1945 года – на совещании одним из вопросов была атомная бомба и дальнейшее мирное развитие атомной энергии. Президент попросил министра Стимсона начать встречу, он начал встречу в необычной активной манере. Он заявил, что все ученые, которые работали над проектом бомбы, убеждены, что нет никакой возможности долго единолично владеть секретом атомной бомбы, и поэтому необходимо начать обмен научной информацией между членами ООН.

Далее он сказал, что те бомбы, которые были сброшены на Хиросиму и Нагасаки, использовали лишь очень малую долю этой энергии атома, и будущие бомбы будут многократно более разрушительными – возможно, разница будет настолько же большой, насколько атомные бомбы отличаются от всего, что использовалось до 1945 года. Некоторые ученые опасаются, что бомбы могут стать настолько мощными, что будут в состоянии воспламенить атмосферу и сжечь весь мир. Он также признал, что любой обмен научной информацией со странами ООН сразу же сделает вопросом номер один проблему взаимодействия с Россией. Затем он принялся защищать русских, говоря, что за всю обозримую историю Россия была нашим другом – у нас нет ничего, что Россия хотела бы заполучить, и у России нет ничего, что было бы необходимо нам. Он сказал, что наши взаимоотношения с Россией за последние месяцы улучшились...