Георгий Федотов - Судьба и грехи России

• Название: Судьба и грехи России
• Автор: Георгий Федотов
• Издательство: Издательство «София»
• Жанр: Философия
• Год: 1992
• ISBN: 5-87316-002-3

Федотов Георгий Петрович(1886 - 1951 гг.) — выдающийся русский мыслитель и историк. Его научные интересы были сосредоточенны на средневековом и древнерусском христианстве. Был близок к Бердяеву и св. Марии (Скобцовой). Защитник свободы и честности в Церкви, мысли, обществе.

Федотов  Г.П., Судьба и  грехи России /избранные статьи по философии русской истории и культуры/

---

==65

упавшую  нить русской культуры. Ибо в этой сфере познание есть творчество. Национальное самосознание России есть в то же время и воскрешение ее к духовной национальной жизни. И вот, углубляясь в этот огромный духовный мир, называемый  Россией, мы поймем, как нелепы и даже кощунственны сусальные  краски для описания его и фашистские приемы  для овладения им. Россия сама нас научит своей мудрости: тому, что родное и вселенское не два, а одно и что народ тогда всего вернее выполняет свое призвание и достигает подлинного величия, когда отвергает себя и отдает себя на служение Христу как вечной Правде.

==66

МАТЬ-ЗЕМЛЯ

                             (К религиозной космологии русского народа)

В настоящей статье, представляющей отрывок из об щей работы по исследованию русской народной религиозности, автор предпринимает изучение народной космологии по так называемым  «духовным стихам». Под этим  именем известны религиозные эпические песни русского  народа, представляющие одну из интереснейших отраслей  русского фольклора. До самого последнего времени эти  песни исполнялись по всей территории России особыми  специалистами-рапсодами, чаще всего слепцами. Ярмарки,  приходские праздники, стечения паломников у стен монастырей были местом выступления странствующих певцов.  По большей части репертуар их ограничивался религиозной или «духовной» поэзией, отмежевываясь и от богатырского, былинного эпоса, и от лирики. Источниками этой  религиозной поэзии служили в большинстве случаев жития святых, переводные с греческого апокрифы, реже Библия. Многое, несомненно, принадлежит исконному славянскому фольклору, хотя христианский и церковный характер поэзии несомненен.

                Историки литературы расходятся в определении времени зарождения на Руси народного религиозного эпоса. Несомненно, он уже существовал в XVII веке. Но почти все записи относятся к самому последнему времени — XIX— XX  векам. Несомненно, «духовный стих» представляет остаток древней московской, допетровской культуры, уцелевшей в  эпоху европеизации России.

                                                            *         *         *

                При  первом знакомстве с русской религиозной мыслью или поэзией космическая окрашенность русской  религиозности, прежде всего, поражает исследователя иностранца. Известно то исключительное место, которое занимает почитание

                                               МАТЬ-ЗЕМЛЯ                                                     

==67

                                                                                                                                                                                                                                           Богородицы  в жизни русского православного народа. Но еще Достоевский в «Бесах» провозгласил родство религии Богоматери с религией '' матери - земли'', как земля, то есть природа, неизменно именуется в народной поэзии:

Богородица — мать земля сырая.

                В современных богословских системах (Соловьев, Флоренский, Булгаков) учение о Софии, с ее божественно-тварным, небесно-земным ликом является центральным.    И хотя учение о Софии складывалось в зависимости от западных христианско-теософических систем, но сродство современного богословия с русской народной религиозностью несравненно. Если называтьсофийной всякую форму христианской религиозности, которая связывает неразрывно божественный  и природный мир, то русская народная религиозность должна быть названа софийной.    В духовных стихах расстояние между Творцом и тварным  миром  настолько сближено, что едва ли правильно говорить даже о творении мира там, где, для народа, речь идет о космогонии. Слово «творение» может встретиться иногда, — но еще требуется определить, какой смысл вкладывается в это слово певцом. В космологическом стихе о Голубиной Книге  о «творении» не говорится вовсе. Вопросы ставятся о происхождении мира — «откуда?», — и ответы даются или в безглагольной форме, или в глаголах, которые скорее могут быть истолкованы в смысле порождения или эманации:

Начался у нас белый свет;

Или:

У нас белый свет взят от Господа.

                У нас белый вольный свет зачался от суда Божия.

                Другие варианты: занимался, заводился, стался... Только не сотворен. Самая корректная форма говорит не о творении, а о «держании» и «основании» мира в Боге:

Основана земля Святым Духом,

А содержана Словом Божим.

                Повествуя о происхождении элементов природного ми-

==68                                                     Г. П.

ра, стих связывает их с членами антропоморфизированного Божества — как тело космическое, порожденное телом Божественным:

У нас белый свет взят от Господа,

Солнце красное от лица Божия.

                Млад-светел месяц от грудей его,

Зори белые от очей Божьих,

Звезды частые-то от риз его,

Ветры буйные от Свята Духа...

                Варианты весьма различны. Связь отдельных элементов, данных поэту апокрифической литературой неустойчива. Отметим некоторые интересные детали:

                Дожди сильные от мыслей Божиих.

                или:              

                                Дробен дождик от слезы Его,

                                Ночи темные от дум Господних

или:

Ночи темные от волос Его;

или даже:

Ночи темные от сапог Божиих,

— но почти всегда происходят от Святого Духа, который мыслится здесь как дыхание Божие. Иногда сами ветры называются Божиими Духами:

Духи Божий от устов Его.

                Единственный   раз читаем:

                Ветры буйные от кровей Божиих.

                Последняя формула звучит необычайно резко даже для общей плотски-натуралистической концепции стиха. При всем наивном материализме ее мы не можем не чувствовать известной осторожности, налагаемой христианским

1 См. «Беседа трех святителей» в изд. Пышина: «Пам. стар. рус. лит».   Вып. 3. С. 169.

                                                     МАТЬ-ЗЕМЛЯ                                                     

==69

спиритуализмом  на эту натуралистическую схему. В самом  деле, ответы даются почти исключительно о происхождении небесных или воздушных явлений. Для них уместны наиболее одухотворенные  или наиболее поэтические элементы божественной телесности («сапоги» и «крови» являются скорее срывами певца). Стих не дерзает говорить о теле, о костях Божиих и в связи с этим отказывается ста вить вопросы о происхождении  земли, моря и гор (камней). Ответы на эти вопросы легко угадываются: они становятся ясны по аналогии с происхождением тела Адамова. Но певец умалчивает о них, думается, по требованию религиозного целомудрия, подавляя в себе естественный интерес к космологии матери-земли. Этим соблюдается и известная, не очень строгая, градация в божественности высших (воз душных)  и низших (земных) элементов природного мира.    Вопрос о происхождении человека (Адама) тоже постав лен в стихе о Голубиной Книге, который дает на него следующий  ответ:

У нас мир-народ от Адамия;

Кости крепкия от камени,

Телеса наши от сырой земли;

Кровь-руда наша от черна моря.

                Конечно, и здесь отдельные моменты неустойчивы. Очи Адама взяты от солнца, мысли от облаков (однако разум от Святого Духа)... Но устойчива основная мысль. Развивая, по следам апокрифов, библейскую идею о сотворении мира, Адама из земли, певец видит в существе Адамовом те же элементы, что и в космосе. Между миром и человеком та же неразрывная связь, что и между организмом матери и сына. И если мир — божественного происхождения, то и человек обладает природой божественной — могли бы мы  продолжить мысль певца, — только божественность его не второго, а третьего порядка. Он не царь земли, а сын ее. Лишь  через мать свою он носит в себе печать божественности. Так, очи его не прямо от очей Божиих, а от солнца, которое само от очей Божиих. Народная антропология подчинена космологии.

                Мир, божественный по своему происхождению, вторично освящен или обожен, то есть, поднят на высшую ступень божественности, с воплощением Христа. В христианском космосе отдельные элементы его освящаются благодаря