Сергей Пономаренко - Миссия Девы

• Название: Миссия Девы
• Автор: Сергей Пономаренко
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0505-0, 978-966-14-0025-1

Новый роман Сергея Пономаренко — это продолжение истории уникальной реликвии, ритуальной золотой маски богини Девы-Орейлохе. Ей поклонялся древний народ тавров, живший когда-то на Крымском полуострове.

События романа разворачиваются и в нашем мире, и в Ином. Во все времена и во всех мирах маска защищала тех, кто ей служил, и уничтожала тех, кто переставал быть ее рабом. И вот наконец она оказалась в руках современной жрицы Мары, потомка той жрицы, которая потеряла маску. Миссия завершена, но Мару ждет разочарование…

---

— За нашу удачу! — провозгласил тост Паша, разлив красную пузырящуюся жидкость по стаканам.

— Пусть нам повезет! — поддержала его Ира и с удовольствием выпила до дна.

Бутылка искристого неожиданно быстро закончилась, и Паша стал разливать по стаканам мускат.

— Боюсь, что завтра не встану, а мне же надо паспорта с поезда встретить, — заволновалась Ира.

— Не проспишь. Я тебя подниму — мне в Ялту рано утром надо ехать. Сегодня можно расслабиться, а на завтра объявляется военный режим, так что тренируйся утром быстро одеваться, а вечером медленно, под музыку раздеваться.

— Это как? — заулыбалась Ира.

— Первое время я буду тебе активно помогать — увидишь, я очень хороший помощник! — Паша подошел к ней вплотную и положил руку на грудь. Ее дыхание стало прерывистым.

— Но вначале выпьем! — Он протянул ей полный стакан муската и заставил выпить до дна, а затем прижал к себе…

4 Ночные бдения

В Феодосию команда Марины-Мары прибыла поздним вечером. Искать гостиницу, в которой Ира остановилась, было бессмысленно: не имея документов, они явно зарегистрировались по паспорту ее приятеля, фамилия которого была неизвестна.

Поиски подходящей частной гостиницы не заняли много времени, и вскоре они разместились в двух смежных комнатах. Маша чувствовала себя пленницей, несмотря на кажущееся дружелюбие со стороны Марины-Мары. Ей пришлось сидеть в автомобиле под охраной мужчин, пока Марина вела переговоры с хозяевами гостиницы. Затем Машу быстро провели по наружной лестнице на второй этаж, конвоируя спереди и сзади. Ее мобильный телефон находился у Мары, она разрешала отвечать только на звонки Ирины, игнорируя все остальные. Она не вникала в проблемы, возникшие в связи с устроенным Ирой потопом, с вынужденным молчанием Маши, что должно было обеспокоить ее друзей, а в первую очередь маму и бойфренда Сашу. Как ни странно, Маша особо не тревожилась, так как поверила Марине-Маре, что она ее и Ирину тотчас отпустит, как только золотая маска окажется у нее в руках.

Фанатизм Марины и ее предков, на протяжении многих веков охотившихся за этой золотой маской, поражал воображение Маши. Но что же мог дать мертвый кусок металла, золотой фетиш, этой небольшой группе людей, сохранивших свой прадавний язык, культуру и историю? Возможно, значение имела не сама маска, а именно недостижимая цель, сплачивающая их на протяжении столетий. Получив в свои руки ее, осязаемую, они могли потом испытать шок — «а король-то — голый!». Эти вопросы волновали Машу, будущего историка, больше, чем ее положение пленницы. Она даже решила покопаться в дошедших до нее документах, касающихся истории древних тавров, и найти мостик, соединяющий древних и этих, современных тавров — неотавров.

«Ведь это будет настоящее открытие в исторической науке! Тема моей будущей кандидатской! Докторской! Главное — в дальнейшем не потерять из виду Марину — у нее можно будет почерпнуть богатый материал!»

Но разговорить Марину за ужином Маше не удалось — та отмалчивалась, а затем довольно грубо порекомендовала ей пойти спать. Маша было вскинулась, но, вспомнив о своем положении пленницы, а главное, о желании по-настоящему подружиться с этой странной черноволосой девушкой, последовала ее совету-указанию. Она услышала, что в соседней комнате началось совещание, но из-за плотно прикрытой двери ничего нельзя было толком разобрать. Вспомнив детские годы, Маша взяла с тумбочки стакан и приложила его к стене, но, к своему разочарованию, ничего не смогла понять — те говорили между собой на каком-то гортанном, тарабарском языке. В конце концов эйфория, охватившая девушку при мыслях о будущем открытии, которое впишет ее имя в историческую науку, сменилась тревогой, усилившейся после воспоминаний о минувшем лете. Совет все продолжался, и незаметно для себя Маша заснула.

Ей приснились какие-то развалины, по которым за ней гонялась Мара, надев золотую маску, с окровавленным кинжалом в руке. Кошмар был настолько явственен, что, проснувшись, почувствовала, как от страха колотится сердце в груди. За окном было темно, и, посмотрев на часы, Маша увидела, что только час ночи. Постель Мары была пуста и даже не расстелена — видно, она пока не ложилась.

«Неужели у них до сих пор продолжается совет?» — подумала девушка и тут услышала, как рядом негромко бьют в бубен. Звуки доносились из соседней комнаты. Маша вновь использовала стакан и услышала бубнящие мужские голоса. Ей стало жутко от всего этого, вспомнились рассказы археолога о кровавом культе богини Девы, человеческих жертвоприношениях.

Кровавая лунная богиня Орейлохе ежедневно требовала крови, подобно ацтекскому богу войны Хуицилопочтли, сражавшемуся с силами тьмы и за это получавшему постоянную плату в виде человеческих сердец и крови. Сто тридцать шесть тысяч черепов обнаружил Кортес в одном из ацтекских храмов, а тавры использовали головы жертв при устройстве оград вокруг своих жилищ, рассчитывая этим отпугнуть врагов. Многочисленный народ господствовал на полуострове более тысячелетия, и каждый дом тавра был окружен частоколом с насаженными человеческими головами! Недаром древние историки писали, что тавры живут «грабежами и войной».

От всех этих исторических подробностей у Маши закружилась голова, ей стало страшно, и, завернувшись в одеяло, она принялась молиться, прося Бога помочь выбраться невредимой из этой истории. Вспомнились странные слова Мары о судьбе археолога, утаившего от нее золотую маску и теперь наказанного за это.

«Как она с ним поступила? Неужели она его… А как она поступит со мной и Ирой? Можно ли ей доверять? А есть ли другой выход? Устроить завтра на вокзале скандал, привлечь внимание людей — неужели она посмеет на виду у всех что-то нам сделать?»

Немного успокоившись, она вновь заснула, на этот раз события сна не задержались в ее памяти при пробуждении, лишь тревога ее уже не покидала.

5 Мертвец

Любому обществу всегда можно дать оценку, проанализировав его отношение к смерти, в частности состояние кладбищ. При всем многообразии надгробий, надписей всегда бросается в глаза их схожесть по периодам захоронения. Как вырабатывается мода на одежду у живых, так имеется свое однообразие при отнесении к часу упокоения.

В начале прошлого века в глубоко религиозной стране, где все равны перед Богом, те, кто побогаче, закупали заранее целые кладбищенские участки, а если эти люди были католиками, то создавали целые родовые дома упокоения — склепы. Народ попроще удовлетворялся крестами: деревянными резными или простыми металлическими, а надписью была цитата из молитвы, евангелия или что-либо подобное. В любом случае это было обращение к Богу. По мере победоносного шествия атеизма на смену крестам пришли надгробия металлические, из прессованной крошки, камня, увенчанные древним символом вечности — пятиконечной звездой, которая олицетворяла пять ран Спасителя. Правда, и люди, их устанавливающие, и те, кто находил вечный покой под ними, предполагали совсем другое значение этого символа. Свое отношение к прошлому люди страны атеизма выражали разорением памятников, склепов и не только их. Возможно, ими руководила зависть. В стране равных возможностей равенство особенно наглядно было видно по стоимости камня для надгробия.

Поэтому когда общество перешло на очередной виток спирали и бывшие партийные идеологи полюбили Бога, нувориши конца двадцатого — начала двадцать первого веков, люди именитые и знатные, прославившиеся в основном на политическом поприще, те, кто был прозорливее, стали устанавливать памятники более массивные, мощные, которые простым ломом не сковырнешь. Место для захоронения выбирали на кладбищах старых, закрытых, понятно, что не каждый кошелек мог это потянуть. Естественно, гробокопатели на таких кладбищенских мемориалах не остались без дополнительного заработка.

Ерофей был потомственным гробокопателем, не изменил династической традиции, пошел по стопам деда, отца, полсотни лет трудился на старинном Байковом кладбище, которое лучше его никто не знал. Периодически меняющееся, по мере роста личного благосостояния, руководство кладбища его очень ценило, но не только за преданность делу. Лучше его никто не мог найти участок, где можно было потеснить старых хозяев, тем более сейчас, когда, вспомнив старые традиции, предпочитали брать сразу четыре-пять мест рядом, не пугаясь заоблачных цен, сравнимых со стоимостью городских квартир для живых. И это было непонятно: там электричество, газ, вода, канализация, а здесь что?

Напарником Ерофея с недавних пор стал Валентин по прозвищу Валет — широкоплечий мужчина лет сорока с буйной каштановой шевелюрой и крепкими, хоть и кривыми зубами. Он любил выпить, а еще больше поиграть в казино, потягаться с «одноруким бандитом». Был он работящим, умельцем на все руки, а на кладбище его привел сон. Приснилось как-то ему, что он под землей нашел клад. И сон был необычный — словно кино смотрел. Он смекнул — это знак свыше. Вначале хотел устроиться ремонтником канализационных сетей, которых под городом десятки километров, но не получилось. Он вновь понял: это опять знак свыше. Надо поближе к земле быть. И он решил устроиться рабочим на кладбище. На новое идти смысла не было — откуда там клад? Так он и оказался на Байковом кладбище, где Валет (ну кто его будет Валентином звать?) заработал и второе прозвище — Археолог.