Лайза Роугек - Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество

• Название: Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество
• Автор: Лайза Роугек
• Издательство: ACT, Астрель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-070665-5, 978-5-271-38254-3

Стивен Кинг.

Один из самых популярных и коммерчески успешных авторов XX века?

Талантливый фантаст, автор сериала «Темная Башня», имеющего даже не культовый, а мифический статус?

Поэт, литературный критик и публицист?

Все это — и многое другое?

Кем же считает себя САМ Стивен Кинг?

Как оценивает свой грандиозный литературный успех? По каким причинам время от времени собирается бросить писать — или по крайней мере отказаться от «ужастиков», сделавших его кумиром миллионов читателей по всему миру?

Кто расскажет об этом лучше, чем сам Король Ужасов?..

---

Карьера Стива снова находилась на подъеме. Его контракт с «Викингом» подошел к концу, и Кинг решил подыскать нового издателя. «Викинг» к тому времени перешел под товарный знак издательского дома «Пингвин», затем они купили НАЛ, а это означало, что Стив теперь делил издателя с Томом Клэнси. Клэнси сотрудничал с «Патнемом» с 1986 года, то есть со времени публикации его второго романа, «Охота за красным октябрем», и у Стива сложилось впечатление, что маркетинговая кампания по продвижению его книг уступала агрессивной рекламной кампании, развернутой «Патнемом» для Клэнси. Вдобавок Клэнси рекламировали как автора популярной прозы, а Кинга — как писателя в жанре хоррор, несмотря на его многочисленные попытки разбить привычный стереотип.

Но, пожалуй, самой убедительной причиной для смены издательства стал тот факт, что за почти двадцать лет взаимовыгодного сотрудничества и автор, и издатель слишком расслабились. Стив чувствовал, что стоит на месте. Кинг даже не стал дожидаться нового предложения от «Викинга», он просто хотел уйти.

Однако писатель допустил серьезную оплошность, столь рьяно взявшись за поиски: ведь эта драма разыгрывалась у всех на виду. Долгие годы Стив утверждал, что деньги для него не важны, главное — творчество, и тем некрасивее выглядел его следующий шаг. То ли Кинг блефовал, то ли слишком сильно хотел расстаться с «Викингом», но озвученная писателем сумма аванса была такой огромной, что «Викинг» никогда бы не согласился на его требования, и Стив прекрасно об этом знал. Он запросил неслыханные восемнадцать миллионов долларов за «Мешок с костями» — на самом деле не такая уж и возмутительная сумма, если учесть, что предыдущий гонорар писателя составил пятнадцать миллионов. Согласно формуле, принятой в издательском бизнесе, девяносто процентов книг, изданных с выплатой традиционного аванса и авторского гонорара, никогда не окупаются, и Кинг не был исключением. Услышав желанное «нет», он тут же помахал «Викингу» рукой и отправился на поиски нового издателя.

Почти четверть века Стив штамповал бестселлеры один за другим и теперь не нуждался в деньгах. Поэтому он подкинул очередную безумную идею следующему кругу претендентов, запросив смешную сумму в два миллиона аванса за каждую из трех книг. Кинг взялся оплатить половину производственных расходов, но и прибыль должна была делиться пополам. Издатель Сьюзан Молдоу из «Скрибнера», отделения «Саймон энд Шустер», согласилась на необычное предложение писателя, и процесс пошел. Чак Веррилл, много лет проработавший редактором Стива, последовал за ним к новому издателю.

Нововведения затронули не только финансовую сторону сделки. Первая книга, «Мешок с костями», также была необычной для Стива: история вдовца, автора бестселлеров, который вот уже три года, со смерти жены, страдает от творческого кризиса. Новый издатель рекламировал роман как необычную любовную историю и качественную литературу — подход явно изменился… хотя, судя по эмоциональным высказываниям самого Стива («Обожаю убивать главного героя в самом начале!»), автор остался верен себе.

Изначально Кинг задумывал готический роман, который соответствовал бы традиционному определению и одновременно в полной мере передавал узнаваемый почерк автора: «Это роман о тайнах, о вещах, которые похоронили, и они какое-то время лежали, никем не замеченные, пока не пошел запашок, как от закопанного трупа».

По словам писателя, вдохновение он черпал в готической классике — в «Ребекке» Дафны Дюморье, истории женщины, которая выходит замуж за человека, преследуемого памятью о предыдущей жене, ныне покойной. И хотя некоторые особенности романа стали для Стива настоящим испытанием, он обнаружил, что это единственно правильный выбор: «Повествование в книге ведется от первого лица — прием, который я редко использовал в работе над „крупной формой“.»

Как и в других случаях, когда главный герой был писателем, Стив заранее вывесил опровержение, на случай если кто-то из читателей решит, что он пишет о себе. «Я старался как мог дистанцироваться от героя книги, но, видимо, не слишком преуспел: нельзя не признать, что Майк мне близок, насколько это вообще возможно… В отличие от меня он менее успешен, у него нет детей, жена мертва, и к тому же он переживает творческий кризис. Но наш с ним подход к работе, да и взгляды на творчество очень схожи».

На суперобложке книги крупным шрифтом упоминалась недавно полученная автором премия О. Генри — отличный рекламный ход, который полностью себя оправдал. Канал Си-эн-эн назвал роман «классической историей о призраках», и, само собой, новинка в первую же неделю попала в список бестселлеров «Нью-Йорк таймс», где продержалась целый месяц.

Во время рекламных презентаций «Мешка с костями» Стив снова поднял излюбленную тему, открыто признав, что хотел бы уйти на покой — или хотя бы взять небольшую передышку. Впрочем, слова словами, а с годами он научился реально смотреть на вещи. «Знаете, как бывает на шоссе в жаркий день: кажется, что на горизонте маячит полоска воды? Это он и есть, мой призрачный год отпуска! Стоит подойти поближе, и он всегда немного отодвигается».

Дети выросли, разлетелись кто куда и делали первые самостоятельные шаги. Джо и Оуэн сосредоточились на собственных писательских карьерах, с головой уйдя в работу. А вот у Наоми все складывалось не так радужно: в 1997 году девушка перенесла серьезную операцию. Она продолжала заниматься рестораном, но бизнес оказался не столь успешным, как они с партнером рассчитывали… Однажды, когда Наоми ехала по дороге, размышляя над выбором жизненного пути, в ее машину врезался пьяный водитель, и она вылетела в кювет.

Виновника аварии так и не нашли. По свидетельствам очевидцев, на машине не было номеров. Наоми серьезно пострадала: перелом позвоночника наложился на старую травму спины. Эта авария стала настоящей трагедией: привычный мир Наоми рухнул.

«Моей первой реакцией было отчаянное желание спастись — я молилась, не жалея сил, умоляя Бога позволить мне выжить, — вспоминает она. — Позднее пришел гнев, страх и скорбь — я слишком многого лишилась, и знала, что потери невосполнимы». Годы спустя Наоми признается, что с тех пор каждый раз, въезжая в поток движущихся справа машин, жутко нервничает. «Я оказалась перед выбором: забыть про старые шрамы, оставленные гневом, страхом и скорбью, и вновь распахнуть свое истерзанное сердце — или и дальше жить в клетке, духовно и эмоционально отгородившись от мира».

Наоми являлась активным членом Первой универсалистской церкви в Ярмуте, в пригороде Портленда; когда ее привезли в больницу, более сотни прихожан собрались, чтобы за нее помолиться. Позже она говорила, что та служба за здравие стала ее самым ярким и запоминающимся духовным переживанием. «Это не передать словами, — делилась Наоми. — Когда сердца бьются в унисон, в едином ритме, чувствуешь пульс Вселенной».

Через несколько дней после операции те же самые прихожане сообщили ей, что их посещали видения, в которых Наоми отправляется в семинарию и учится на священника. Ей снились похожие сны. «Из ночи в ночь мне снилось одно и то же: шкаф с сутанами, ризами и принадлежностями для проведения церковной службы, — вспоминала девушка. — Только одно „но“: вам кто угодно скажет, что девочке-лесбиянке в семинарию путь заказан».

Вследствие этой истории, обернувшейся долгим выздоровлением, Наоми решила закрыть свой портлендский ресторан «У Табиты Джин». Ее жизненные приоритеты менялись. Она всерьез задумалась о том, чтобы поступить в семинарию и стать унитаристским или универсалистским священником, — хотя на самом деле тот факт, что дела с рестораном шли ни шатко ни валко, укрепил ее решимость. Не об этом они мечтали: да, в обед недостатка в посетителях не ощущалось, а вот вечером зал едва ли заполнялся наполовину.

Следуя по стопам филантропа-отца, все оборудование из ресторана Наоми раздала нескольким местным благотворительным организациям, включая миссию на Пребл-стрит (портлендский приют для бездомных с выездной кухней), программу «Ист-Энд» (местный центр по охране детства и служба надзора) и Первую универсалистскую церковь в Ярмуте, ее родной приход.

Проблемы со здоровьем начали беспокоить и Стива. Он и раньше носил очки с толстыми стеклами из-за сильной близорукости, но теперь его зрение резко ухудшилось. В 1997 году Кингу поставили диагноз: дегенерация желтого пятна сетчатки — в отдаленной перспективе ему грозила полная слепота. В следующем году началось отслоение сетчатки. Центральное зрение значительно пострадало, зато периферическое почти не изменилось. Казалось, Стива это вполне устраивало: «Для меня как для писателя и человека главное то, что я вижу краешком глаза».

У Тэбби тоже хватало болячек. Мало того что она практически полностью потеряла обоняние, вдобавок у нее обнаружили диабет. А несколькими годами ранее она перенесла операцию, после которой, по словам Рика Хоталы, «врачи вышли с ведерком, где лежала то ли целая почка, то ли большой ее кусок»…