Неизвестен Автор - Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)

• Название: Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: История

---

В больших и малых городах - повсюду существовала настоящая сеть шпионажа, как следствие тех событий и фактов, о которых я говорил.

Фор: Таким образом, будет совершенно правильно утверждать, что вмешательство немцев в управление общинами означало отмену национального суверенитета Бельгии?

Ван-Дер-Эссен: Да, конечно, это совершенно правильно, потому что они упразднили основной конституционный принцип Бельгии, то есть суверенитет, принадлежащий нации, а именно общинным советам, которые сами назначали раньше бургомистров и старшин. При немцах общинные советы не могли нормально осуществлять свою деятельность, и поэтому суверенитет бельгийского народа был непосредственно нарушен.

Фор: Поскольку Вы являетесь преподавателем высшего учебного заведения, можете ли Вы рассказать нам о вмешательстве немцев в область преподавания?

Ван-Дер-Эссен: Да, конечно. Прежде всего осуществлялось вмешательство в области начального и среднего образования. Для этого немцы оказывали давление на генерального секретаря, ведавшего народным образованием. Была создана комиссия по проверке учебных пособий. Было запрещено пользоваться учебниками, в которых говорилось о том, что немцы делали в Бельгии во время войны 1914 - 1918 гг. Эта тема была строжайше запрещена, и такие книги могли продаваться только при том условии, если продавцы или владельцы магазинов вырывали всю эту главу целиком. При переиздании и издании новых книг эта комиссия точно указывала, что именно должно быть изъято и зачеркнуто.

Вот то, что касается опасного и очень значительного вмешательства немцев в начальное и среднее образование.

Что касается высшего образования, то здесь вмешательство немцев происходило с самого начала оккупации и было направлено, прежде всего, по причинам, которых я здесь касаться не буду, но которые хорошо известны, против свободного Брюссельского университета. Прежде всего, немцы назначили в Брюссельский университет немецкого уполномоченного, который контролировал его деятельность во всех отношениях, вплоть, мне кажется, до бухгалтерии.

Кроме того, они потребовали смены преподавателей. Но самые большие затруднения начались с того момента, когда в Брюсселе, как и повсюду, они потребовали, чтобы им сообщались заранее все кандидатуры тех профессоров, которые должны назначаться, а также все дисциплины в университетах. В результате этого присвоенного ими права они хотели навязать Брюссельскому университету трех преподавателей, из которых два были совершенно неприемлемы для каждого бельгийца, достойного носить это имя.

Один из них был членом фландрского совета во время оккупации 1914-1918 годов и потом был приговорен к смертной казни судом этой страны. Теперь же, в 1940 году, немцы предлагали назначить его преподавателем Брюссельского университета. При этих условиях университет отказался принять этого преподавателя, что было расценено оккупационными властями как акт саботажа. В качестве санкции председатель административного совета университета, основные члены административного совета, деканы основных факультетов университета и некоторые преподаватели, особенно известные как антифашисты, были арестованы и заключены в тюрьму Витте. При этом они рассматривались как заложники и в случае какого-либо акта саботажа или сопротивления могли быть расстреляны.

Что касается других университетов, я уже сказал вам, что и там немцы также настаивали на замене некоторых преподавателей назначаемыми ими преподавателями. Но мы в Лувене категорически отказались их принять, тем более, что оказалось, что выдвигаемые немцами преподаватели, прежде всего, не являются настоящими учеными и исследователями, а являются в большинстве своем агентами-осведомителями оккупационных властей.

Фор: Кстати, правильно ли, что бельгийские власти обнаружили отчет одного из этих так называемых "приглашенных" профессоров?

Ван-Дер-Эссен: Да, совершенно правильно. Бельгийским властям удалось захватить отчет профессора Макензена, присланного в университет в Гент взамен снятого немцами преподавателя. Этот отчет составлен необычайно тщательно и очень интересен по наблюдениям личного и психологического порядка в отношении различных членов факультета университета Гента. Из этого отчета видно, что за всеми наблюдали и следили изо дня в день, склонности каждого регистрировались, сообщалось, кто является сторонником или противником оккупационного режима или имеет связи со студентами, принадлежащими к какой-либо политической организации. Короче говоря, малейшие действия или жесты всех преподавателей отмечались тщательно и очень точно. Это почти "научная" работа, но работа доносчика.

Фор: Господин Ван-Дер-Эссен, я сообщил сегодня Трибуналу о различных случаях, которые произошли в университете в Лувене, генеральным секретарем которого Вы являетесь. Я хотел бы, чтобы Вы указали Трибуналу очень кратко, каковы были эти события, особенно касающиеся заключения в тюрьму ректора этого университета мон-синьора Ван-Баенберга?

Ван-Дер-Эссен: Пожалуйста. Большие трудности начались в университете в Лувене после издания указа о принудительной трудовой повинности от 6 марта 1943 г., согласно которому все студенты университета обязаны были принимать направления на обязательную работу. Я добавляю: не на территории Германии, а в Бельгии. Однако это мнимое преимущество для студентов университетов было совершенно неприемлемо для бельгийских патриотов по одной очень простой причине: если студенты соглашались работать на бельгийских заводах, они, этим самым, занимали место бельгийских рабочих, которых тогда посылали в Германию.

Прежде всего, студенты не хотели работать на врага, и, кроме того, с точки зрения социальной, в них говорило чувство солидарности с рабочим классом, переносившим больше страдания. Вот почему студенты отказывались от этой "льготы".

В Лувене из общего количества студентов, наверняка, две трети уклонились от трудовой повинности. Факультеты опустели, студенты скрывались как могли, и многие из них ушли к партизанам. Тогда немецкие власти, видя, какой характер принимали события, потребовали передать им списки студентов с указанием адресов для того, чтобы производить аресты на дому, а если их дома не обнаружат, то арестовывать вместо них брата, сестру, отца, мать - все равно кого-нибудь из членов семьи на основе принципа коллективной ответственности, который применялся ими повсюду.

После того как были применены сначала методы задабривания, потом шантажа, немцы перешли к неприкрытым насильственным действиям. Они возобновили обыски и, кажется, уволили доктора Тчаке, доктора Калиша, а также других, они производили обыски в канцелярии университета, чтобы захватить список, но так как он был тщательно спрятан, они, оставшись ни с чем, приняли решение арестовать ректора Лувенского университета монсиньора Ван-Баенберга, который спрятал все списки в такое место, которое было известно только ему, и заявил, что он один его знает, чтобы не подвергать опасности своих коллег и преподавательский состав. Однажды в июне утром к нему явились два сотрудника брюссельской тайной полиции в сопровождении жандармов. Они арестовали ректора в его кабинете и отвезли его в Сан-Жиль в Брюсселе, где он был заключен в тюрьму.

Вскоре он предстал перед немецким военным трибуналом и был осужден за саботаж к 18 месяцам тюрьмы. Я должен прибавить, что в действительности он отбыл только шесть месяцев, потому что врач этой тюрьмы Сан-Жиль убедился, что состояние его здоровья настолько плохо, что дальнейшее заключение будет грозить серьезными последствиями, а также ввиду того, что происходили многочисленные вмешательства различных авторитетных лиц. Ректора освободили, но ему запретили появляться на территории Лувена, а университету предложили немедленно назначить другого ректора, на что последовал отказ.

Фор: Хорошо. Будет ли правильно сказать, что немецкие власти особенно упорно преследовали наиболее выдающихся лиц умственного труда?

Ван-Дер-Эссен: Да, в этом нет сомнения. Я могу привести в качестве примера следующие факты: при захвате заложников в качестве таковых арестовывались всегда профессора университетов, врачи, адвокаты, писатели. Их брали в качестве заложников для сопровождения поездов. В период, когда движение Сопротивления проводило диверсионные акты на железной дороге и взрывало поезда, профессоров университетов Гента, Льежа и Брюсселя, с которыми я был знаком, помещали в первом вагоне за паровозом, таким образом, чтобы в случае диверсии они неизбежно погибли.

Я знаю один очень характерный случай, который покажет Вам, что это не были увеселительные поездки. Два профессора из Льежа, находясь в таком поезде, увидели следующую сцену: паровоз вместе с первым вагоном совершенно случайно проскочили через заложенное взрывчатое вещество, а взорвался второй вагон, в котором находилась немецкая охрана, которая вся целиком была убита.