Александра Лисина - Белые ночи

• Название: Белые ночи
• Автор: Александра Лисина
• Жанр: Фэнтези

Я — тень. Я — призрак. Я — живое зеркало, в котором отражается каждое мгновение, прожитое кем-то другим. Нечаянно промелькнувший образ, тут же исчезнувший из глаз и потерявшийся на фоне чужого великолепия. Я сменила сотни обличий, я видела тысячи лиц, я пережила многое из того, что довелось перенести моим маскам…

Но до сих пор не знаю, кто же я на самом деле.

---

Вспомнив о маленьком ворчуне, я невольно улыбнулась. Странно, но мне действительно показалось, что в прошлое полнолуние я на самом деле слышала его голос. Его знакомый и вечно недовольный голос, от одного воспоминания о котором сразу теплело на душе. Единственный настоящий голос в том сонме призрачных видений, что так отравляли мне неприятную ночь. Значит, живой он, невредимый. Присматривает за мной иногда. Значит, не забыл и еще не полностью вернулся в свой мир. Не бросил меня, старый друг и преданный хранитель. А то и вернуться пытается, борется, ищет мой след, неотрывно следует по пятам и настойчиво старается восстановить то, что мы так нелепо потеряли. Думаю, ему нужно время — просто немного больше времени, чем я привыкла, чтобы прочно зацепиться за новый амулет. Обойти его чары, отыскать слабое место и снова вернуться, как всегда делал раньше. Думаю, украденная у короля жемчужина оказалась слишком сильна, чтобы безнаказанно позволить цеплять на меня невидимые магические поводки. Даже ему. А значит, мне нужно только звать его и дальше, не терять незримую тень из виду, зажигать во тьме огонек надежды и надеяться на то, что когда-нибудь, пусть даже через год или два, он все-таки найдет способ ко мне пробиться. А пока — медленно брести на восток, упорно продвигаясь к Мглистым Горам и спрятанным среди их величественных вершин Пикам, о которых сложено так много красивых легенд.

После Тирилона и последнего полнолуния мне довольно долго не хотелось ничьего общества. Я почти не заходила в попадающиеся на пути села, старалась держаться по-прежнему в стороне от главного тракта. А если и рисковала заглянуть за чью-то околицу, то обязательно меняла лицо, повадки, голос, быстро покупала необходимое и уходила, предпочитая ночевать в лесу, чем снова нарываться на неприятности. Потом снова возвращалась к понравившемуся образу блеклой брюнетки и настойчиво шла дальше, держась озер, многочисленных речушек и простых ручьев, упорно пересекая подвижную воду по несколько раз на дню, чтобы не оставить оберону ни малейшего шанса.

Об оборотне старалась не вспоминать, но первые дни все равно морщилась, как от зубной боли, и внимательно косилась по сторонам на случай, если этот несдержанный и необузданный в своих желаниях грубиян объявится снова. Потом все-таки выбросила его из головы и оглядываться перестала, но от мысли ночевать в тепле и сыте по-прежнему отказывалась — дорого. Хоть и есть небольшой запасец к кошеле, но мне еще топать и топать, а заходить в города я больше не стану. По этой же причине, кстати, до сих пор не купила лошадь, что здорово замедляло продвижение. Но, повторяю, хлопот с ней не оберешься — чистить, мыть, кормить, следить за копытами. А мне никогда не нравилось заниматься тем, чего вполне можно избежать. Тем более что шла я и без лошади довольно резво, нередко срывалась на упругий бег, привалов почти не делала, но при этом уставала гораздо меньше, чем уставал бы обычный человек, потому что чья-то любопытная наследственность это вполне позволяла. А милое моему сердцу одиночество с лихвой восполняло те небольшие неудобства, которые приносила дорога.

Правда, пару раз я не отказала себе в удовольствии прокатиться на гремящих пустых телегах, которые с хорошей скоростью гнали в родные деревни удачливые посетители Тирилоновской ярмарки. А что? Мне оказалось по пути, дорогу опять же разузнала, про Приграничье выспросила, о разбойниках послушала. Чем не досуг? Лицо, разумеется, поменяла на старушечье, сгорбилась и замечательно похромала, но зато немедленно вызвала искреннее сочувствие и без труда выуживала всю нужную информацию. После чего с ветерком добиралась до очередной развилки, с кряхтением слезала и шла дальше, мысленно посмеиваясь и раскладывая полученные сведения по полочкам.

Если верить тому, что рассказали говорливые возницы, по Западному тракту я спокойно доберусь до самых Вежиц — довольно крупного села, возле которого эта дорога перестанет называться Западной, а разделиться на три, почти равнозначных пути — Северный, Восточный и Южный. Первый свернет в сторону восточных окраин суровой Ларуссии, второй упрется прямиком в нужное мне Приграничье, а третий, минуя воинственный Зигг и Беарский халифат, доведет почти до Соленого моря, по пути неоднократно ветвясь и петляя. Но примерно в двух неделях пути от Вежиц снова сделает крюк и подберется довольно близко к Южному форту, сторожащего границу Симпала от чудовищного по своей величине и ОЧЕНЬ, как говорят, зловонного болота.

Напрямую восточным путем без добротного каравана и внушительной охраны мне весьма доходчиво посоветовали не пользоваться. Мол, разбойники в тех местах принялись пошаливать, да из Коломнец, Ладоги и Малых Домн в последние месяцы стали приходить тревожные сведения: нежить отчего-то зачастила рыскать по окраинам. Патрули, конечно, в той стороне усилили, местность старательно прочесывали, крупные города, коих по дороге аж три штуки насчитывалось, совсем не пострадали. Но трупы одиноких путешественников все еще встречались. И кто уж тут был виноват — разбойники, погода, несчастный случай или нежить, разобраться не всегда удавалось.

— Так что попомни совета, матушка, — убежденно сказал на прощание один из извозчиков. — Не ходи по восточному пути. Болота там большие, старые, нехоженые. Говорят, до самих Пустошей тянутся, потому-то и лезут оттуда без конца эти твари. Лучше дождись каравана или на юг поворачивай, если так хочешь добраться до сына…

Ну да, каюсь, соврала для большей убедительности, что «сына единственного, чадо родное, ненаглядное» в Пустоши отправили — за небольшую провинность перед старостой. Мол, не уберегла дитятко. А теперь ищу, чтобы домой вернуть, да узнать, где он, как и что с ним вообще. Живой или нет, целый или покалеченный. Потому как писем уже второй месяц не получаю, а в Приграничье, говорят, вообще быстро расстаются с жизнями… невесть что, конечно, но для неожиданных попутчиков сойдет. Они не шибко избалованы столичными веяниями и в большинстве своем каждое красивое слово принимают за чистую монету. Разумеется, далеко не все, но мудрому, битому жизнью старцу вроде Омнира я бы и сама не рискнула откровенно врать. А предпочла бы промолчать или вовсе обойти эту тему стороной, потому что такие редкие люди чуть не с первого взгляда видят тебя насквозь, тогда как мне очень бы не хотелось показывать то, на что я сама вот уже десять лет никак не решаюсь посмотреть в открытую.

Снова оставшись одна, я ненадолго задумалась, раз за разом прокручивая в голове чужие слова. Восточный путь, южный… не хотелось бы мне задерживаться. Но и понапрасну лезть на рожон — глупо. Я все-таки не убийца и не могучий рыцарь в непробиваемых доспехах, даже не умелая воительница из древних сказаний. Не всегда мои когти окажутся лучше или быстрее стрелы, а кинжалы — не самое лучшее оружие против взведенного арбалета. Да, я быстрее, сильнее и выносливей обычного человека, я умею прятаться и неплохо скрываться. Однако открытый конфликт и кровавая битва — не моя стихия. И чем быстрее, дальше и тише я окажусь в Приграничье, тем больше у меня шансов выжить. Оберон ведь не умеет отступать — таким его создали и такой волей наделили, как наделили неутомимостью, силой, широкими крыльями (чтоб им отсохнуть прямо на лету!), целеустремленностью и безупречный чутьем. Не надо обманываться тем, что он потерял меня. Это не навсегда. История знает немало случаев, когда обероны настигали своих жертв даже после многих месяцев неустанных поисков, когда те уже и успокоиться успели, и осели, и взяться за старое надумали… я еще не выбрала свой срок, так что успокаиваться рано. Он никогда не оставит меня. Никогда не устанет искать мой след. И будет вечно рыскать, имея в качестве козыря превосходный поводок — запах моей крови, который я так неловко оставила в сокровищнице. Даже Верховный Маг не сумеет заставить его отказаться от меня — этот аромат станет его целью, единственным смыслом, и все прежние договоренности, согласно которым он некоторое время пробыл в качестве стража сокровищ, теперь потеряли всякое значение. Потому что обероны — это, прежде всего, ищейки, отличные нюхачи и безупречные охотники. А король наверняка не упустит такой шанс вернуть украденную реликвию, потому что, чудится мне, не простую жемчужину я увела у него из-под носа. Ох, непростую.

До самых Вежиц я ломала голову над появившейся проблемой. Вертела ее и так, и этак. Сомневалась, мучилась бессонницей, выбирала. Ведь полностью на слова незнакомца не положишься, надо бы проверить самой, но совать голову в пасть тигра… тьфу! и тут он!.. очевидно глупо. Это значит — потерять время и облегчить оберону жизнь. Но и не прислушаться к предупреждению нельзя. Тогда как быть? В конце концов, пришлось плюнуть на все и самой наведаться в эти Вежицы — разузнать, что почем, навести мосты и вообще… отмыться, Иир бы побрал эту пыль! А заодно, принять окончательное решение.