Владимир Машков - Между А и Б (Здравствуй, Валерка! - 1)

• Название: Между А и Б (Здравствуй, Валерка! - 1)
• Автор: Владимир Машков
• Жанр: Прочая детская литература

---

Тут можно было пораскинуть мозгами. Надо сперва узнать, когда все это происходило. Если зимой, то вряд ли человек может пройти в час 6 километров. Я представил, как он идет, закрываясь от резкого ветра, как снег метет ему в лицо. Нет, вряд ли за час он пройдет 6 километров. Но, может, он на лыжах? Тогда надо было про это написать. В таком случае, конечно, он может и больше за час пройти.

А если действие в задаче происходит не зимой, а летом, какие тогда лыжи?

Летом, конечно, пешеход пройдет в час 6 километров. Но только с утра, когда прохладно. А потом, когда солнце станет припекать, человек еле-еле поплетется. Я вообразил, как пешеход развалился в тени под деревом и вытирает пот, как он облизывает потрескавшиеся губы: ему, наверное, здорово хочется пить. Тут за час если на 2 километра продвинешься, и то хорошо.

Потом я представил, как вдруг хлынет дождь. И пешеход спрячется от него где-нибудь в будке обходчика. Будет он сидеть, попивать молоко и в окно поглядывать: когда же кончится этот проклятый дождь. Ведь ему, пешеходу, надо торопиться навстречу поезду.

А сам поезд? Если буран начнется, придется ему снизить скорость. А если дожди размоют насыпь, тогда поезду и вообще не двинуться. Я читал в газетах, что на Кавказе после осенних дождей поезда совсем не ходят. Пока вода не схлынет и новые рельсы не поставят. В задаче же не сказано, откуда и куда направляется поезд. Из пункта А в пункт Б. Тут можно любые названия подставить.

Нет, мне очень понравилась задача, которую решал Ленька. Просто прекрасная задача, не то что про эти надоевшие переливания из пустого в порожнее.

И я принялся за Ленькину задачу. Несколько раз я заглядывал в Ленькину тетрадь. Нет, не для того, чтобы списать, что вы, а просто чтобы сверить, так или нет я решаю. Все-таки Ленька отличник.

Мне было даже приятно, что мы выбрали для решения один и тот же путь.

Первым, как всегда, сдал контрольную Ленька Александров. Потом Семка, Галка, Генка и другие ребята. Я сдал только после звонка. А чего хвастаться?

Вчера Павел Захарович раздавал контрольные работы. Он брал тетрадки и говорил, у кого какие отметки. И вот у него в руках моя тетрадь.

- Особо я хочу отметить работу Валерия Коробухина. Очень хорошая работа. Я ее могу поставить рядом с работой Александрова - тот же блеск, та же математическая строгость и чутье. Только у тебя, Коробухин, ошибок грамматических много. Но на первый раз ставлю тебе "отлично". Молодец.

Павел Захарович улыбнулся и погладил подбородок. Это значило, что у него прекрасное настроение и он чем-то очень доволен.

- И вы, ребята, молодцы, что помогаете товарищу.

Я скромно опустил глаза. Все-таки приятно, когда тебя хвалит такой старый и строгий учитель, как Павел Захарович. А он все не унимался.

- Я хочу вам показать, как остроумно Коробухин нашел разницу в скорости поезда и пешехода.

И Павел Захарович начал на доске показывать, как я все это решал. Он постукивал мелком, и лицо у него было таким сияющим, словно я по крайней мере открыл закон всемирного тяготения.

- Павел Захарович! - вскочил Ленька. - А почему он решал про поезд, когда ему надо было решать про бассейн?

- Про бассейн? - Павел Захарович нахмурился.

- Да, - продолжал Ленька. - Он же сидел рядом со мной на контрольной. Вы его сами пересадили.

Учитель положил мел, медленно вытер руки о тряпку.

- Теперь я все понимаю. Зачем ты это сделал, Коробухин? - сказал он, поморщившись. - Ставлю тебе двойку.

- Мне просто понравилась задача про поезд, - воскликнул я. - Мне надоели задачи про бассейн.

Павел Захарович ссутулился и вышел в коридор.

Я показал Леньке кулак.

- Ябеда, получишь.

Ленька покраснел.

- Но это остроумное решение придумал я, а не ты.

- А может, и я тоже? - ехидно спросил я.

- Я тебе не верю, - сказал Ленька. - Воровать чужое остроумное решение нельзя, это не списывание, а плагиат называется.

Я бросился на Леньку с кулаками. Но тут дверь отворилась и Павел Захарович тихо сказал:

- Продолжим урок.

РУКОПОЖАТИЕ ПОД ФОНАРЕМ

Сегодня мне очень одиноко и грустно. Никогда мне не было так одиноко и грустно.

Ира побежала с сестрой в оперный театр. К нам в город приехал известный тенор - толстый, с длинными бакенбардами, какие носили в XIX веке. Ирина сестра сказала:

- В нашем институте все от него без ума. Это же настоящее бельканто.

Ирина сестра с гигантским трудом достала билеты, и они ушли в театр.

Я выхожу на ту самую улицу, где живут Горох и его компания. Я вспоминаю, как мы вместе заставили "великолепную семерку" потрудиться на благо пешеходов, но мне все равно не становится веселее.

Семка и Генка сейчас на занятиях физического кружка. Из нашего класса Степан Александрович только их позвал: пусть сидят, ума-разума набираются.

В кружке занимаются старшеклассники. Но Степан Александрович говорит, что из Семки и Генки будет толк. Побольше бы таких ребят в школе, говорит еще Степан Александрович, а не разных там лоботрясов. И после этих слов он выразительно смотрит на меня.

Ну и ладно, думаю я. Я же не виноват, что у меня нет призвания, что меня не тянет к физике, как Семку и Генку.

Ира мечтает стать химиком, как и ее сестра, маленькая, но важная, в очках. А меня ни к чему не тянет. Сегодня мне нравится физика, завтра алгебра, послезавтра география. Но надолго меня ничто не привязывает.

Я повернул на углу и пошел назад по той же улице. Прислонившись к фонарю, меня ждал Горох. Он засунул руки в карманы, губы оттопыривала улыбочка.

- Что ты бродишь всю ночь одиноко? - засмеялся Горох. - Что ты девушкам спать не даешь?

Я огляделся по сторонам.

- Не трусь, - захохотал Горох.

- Я не трушу, - спокойно ответил я.

- Давай поговорим, - предложил Горох. - Ловко вы тогда с этими ракетами подстроили. Мы здорово сдрейфили.

У меня в голове все время вертелась мысль: чего он от меня хочет? Мы никогда с ним не дружили и, наверное, не будем дружить. Горох был на два года старше меня, учился в восьмом классе. Конечно, он и его ребята нам с Семкой по-настоящему помогли. Если б не они, Марат со своими дружками основательно намял бы нам бока. Но какой Горох человек, я так и не знал. Мне казалось, что в любую минуту он может опять стать нашим врагом.

- Я из окна тебя заметил, - улыбался Горох. - Смотрю, человек ходит один, скучает, дай, думаю, развеселю его.

Я молчал. Я смотрел на него и молчал. Он тоже затих.

- Валерка, - вдруг сказал он, - ты видел когда-нибудь ледоход?

- Видел, - нехотя ответил я. - В кино.

- В кино я и слона видел, - презрительно фыркнул Горох. - А настоящий ледоход, когда льдины одна на другую лезут и такой шум и треск стоит...

- Нет, не видел, - сказал я.

Горох меня сегодня удивлял. Я никогда не думал, что он может восторженно о чем-нибудь говорить.

- Так поехали посмотрим. Завтра утром, - наседал на меня Горох.

- Мне же в школу, - нерешительно протянул я.

- Один день и пропустить можно, - не отставал Горох. - Ну? Ну, решайся.

Я покачал головой.

- Нет, не могу. Пока.

- Не думал, что ты такой маменькин сыночек, - крикнул мне вдогонку Горох.

- Ладно, поговори, - не оборачиваясь, проворчал я.

Ночью мне снилось, как плыли по реке льдины, как они лезли одна на другую, и такой шум и треск раздавался, что я проснулся. За окном надрывался бульдозер. Он разравнивал площадку - напротив нас собирались строить новый дом.

В классе плясали солнечные зайчики, и все ребята глядели в окна. А на переменах классы пустели - даже зубрилы выбегали во двор.

Вокруг Иры на каждой переменке собирались девчонки:

- А что дальше?

- Ему так долго хлопали, забросали всего цветами...

- Этого толстого, с бакенбардами? - мимоходом спросил я.

- И совсем он не толстый, - обиделась Ира. - Откуда ты это взял?

- Ладно, - отмахнулись от меня девчонки. - Что он еще спел?

Я направился к Семке.

- А какие у тебя впечатления?

- Ты знаешь, - Семка радостно завертел головой. Иногда мне казалось, что в порыве восторга он может повернуть голову на 360 градусов. - Ты знаешь, звонок, который звенит в нашей школе, сделали сами ребята. Звонок соединен с часами, и как только время подходит к переменке или уроку, раздается - дзинь! И все автоматически. Ему уже десять лет, этому звонку, а он еще ни разу не ломался.

- Очень интересно, - зевнул я. - И сегодня ты туда?

- Ага, - сказал Семка.

Я повернулся и пошел в класс.

Семка догнал меня.

- Может, и тебе записаться в кружок?

- Нет. Степан Александрович не пустит. Да я и сам не хочу.

Вечером я снова был на Гороховой улице. Прошел один раз мимо фонаря, второй раз. Горох не появлялся. Глянул на окна его квартиры - светятся. Может, Горох дома?

Тогда я вспомнил, как вызывали Гороха его приятели. Я заложил два пальца в рот и свистнул.

В ту же минуту лохматая голова Гороха показалась в окне. Он что-то жевал.