Анатолий Уткин - Новый мировой порядок

• Название: Новый мировой порядок
• Автор: Анатолий Уткин
• Издательство: Алгоритм, Эксмо
• Жанр: Политика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18776-6

После поражения советской сверхдержавы и распада социалистического лагеря США затеяли тотальный пересмотр итогов Второй мировой войны и начали борьбу за контроль над природными ресурсами планеты. Автор книги, известный ученый-американист А. И. Уткин убедительно доказывает, что войны, развязанные США в последнее время в Афганистане и на Ближнем Востоке, «бархатные» и «оранжевые» революции на постсоветском пространстве — это часть стратегии США по установлению «нового мирового порядка».

---

В конце 1998 года премьер российского правительства Е. Примаков выдвинул проект тройственного союза Россия — Китай — Индия, что можно рассматривать как апофеоз планов сплочения главных незападных сил. В 2000 году президент России В. Путин выдвинул во время визита в Пекин сходные планы. В 2005 г. в ШОС (Шанхайскую организацию шести) был принят Узбекистан. В 2006 г. Киргизия дала понять Вашингтону, что присутствие американских войск на ее территории нежелательно. Потенциал этой схемы в будущем будет зависеть от многих составляющих.

Четвертый вариант является едва ли не самым большим кошмаром для американских футурологов — союз Западной Европы с Китаем, объединяющий величайший в мире общий рынок с самой многочисленной нацией на Земле.

Затраты на оборону отдельных европейских стран, включая Великобританию, Францию и Германию, будут на протяжении ближайших пятнадцати лет снижаться, особенно по сравнению с Китаем и другими поднимающимися силами. Но в совокупности оборонные расходы Евросоюза будут превышать расходы других стран за исключением США и, возможно, Китая. Члены Евросоюза сталкивались в своей истории с большими трудностями в координации и оптимизации оборонных расходов, направленных на обеспечение роста благосостояния, укрепление безопасности и возрастание роли ЕС на международной арене. Вопрос о том, будет ли создана единая армия в рамках ЕС, остается открытым — частично по той причине, что ее создание могло бы привести к дублированию функций с силами НАТО.

Хотя вооруженные силы объединенной Европы вряд ли способны к развернутым боевым действиям за пределами региона, мощь ЕС может быть использована — благодаря приверженности идее многосторонности — для выработки модели глобального и регионального управления, которая может оказаться привлекательной для поднимающихся сил (таких, как Китай и Индия), особенно в том случае, если они предпочтут «западную» альтернативу, чтобы избежать односторонней зависимости от Соединенных Штатов. Например, альянс Евросоюз — Китай хотя и остается маловероятным, но уже не воспринимается как немыслимый.

Старение населения и сокращение численности рабочей силы в подавляющем большинстве европейских стран окажет большое влияние на судьбу континента, поставив перед ним серьезные, но, по-видимому, разрешимые экономические и политические проблемы. Среднеевропейский коэффициент рождаемости составляет ныне около 1,4, что ниже уровня простого воспроизводства населения, коэффициент которого равен 2,1 ребенка на одну женщину. На протяжении ближайших пятнадцати лет экономика стран Западной Европы будет нуждаться в нескольких миллионах рабочих для того, чтобы заполнить бреши, образующиеся в связи с уходом на пенсию своих ветеранов труда. Европа стоит перед дилеммой: либо она сумеет адаптировать свои трудовые ресурсы к сложившейся ситуации — то есть реформировать системы социального обеспечения, образования и налоговую систему и интегрировать растущее иммигрантское население (особенно выходцев из мусульманских стран), либо впадет в продолжительную экономическую стагнацию, которая может свести на нет все успехи, достигнутые в процессе создания более единой Европы.[751]

Этого более всего боялись в свое время президенты Вашингтон и Джефферсон: евразийский колосс, объединяющий свою экономическую и военную мощь с громадными людскими массами Азии — союз Срединной Европы и Срединного Царства, союз ведомой Германией Европы и ведомой Китаем Азии. Главной глобальной задачей Соединенных Штатов должно быть предотвращение такого союза. Если же готовиться к худшему и согласиться в принципе с неизбежным отчуждением внешнего мира, то в качестве противовеса следует подготовить союз с Японией, Россией и Индией. Подобной ситуации, такого варианта «жесткого» будущего следует избежать за счет мобилизации проамериканских сил в Европе.

Пятый вариант не выглядит пока реалистичным, но обсуждается в западной научной литературе. Речь идет о сближении Западной Европы и Японии. В принципе это очень логичная тема: против самого сильного блокируются находящиеся рядом. (К тому же ряд исследователей предвидят «грядущую конфронтацию между Китаем и Японией»[752].)

Отметим ежегодные встречи лидеров ЕС и Японии на высшем уровне, встречи на самых различных форумах, на регулярных сессиях ООН, Всемирной торговой организации и пр. За последние годы «Европейский союз расширил географические рамки двустороннего диалога… Эти встречи влияют на восприятие ЕС и Японией друг друга. Ощутимость этого сближения связана с угрозами экономического характера и в безопасности, исходящих от Китая и Корейского полуострова»[753]. Важно отметить принятие в 1994 году Европейским союзом «новой азиатской стратегии». Стало очевидно восприятие Брюсселем Японии как своего рода моста между Европой и Азией. С японской стороны определенное сближение связано с благоприятным откликом премьера Кайфу на призыв западноевропейцев оказать помощь Восточной Европе, не дожидаясь американской реакции[754]. Кооперация двух сторон в ВТО «облегчает взаимоподдержку ЕС и Японии в отношении американских требований»[755].

Фактически Европейский союз и Япония закладывают фундамент для совместных действий в XXI веке. При всем нежелании Японии рисковать своими особыми отношениями с США, если последние примут более «самоцентричный» курс, — Токио может усилить ориентацию на западноевропейский центр. «В то время как, — пишет английская исследовательница Дж. Гилсон, — Соединенные Штаты продолжают уменьшать свое вмешательство в европейские и азиатские дела; новые проблемы «менее стратегического» значения занимают все большее место на международной арене. Именно сейчас Япония и ЕС становятся ключевыми игроками в сфере международной экономической и политической активности, и они уже вырабатывают партнерство в решении глобальных вопросов»[756].

Но складывание коалиций — это непростой и часто долговременный процесс. Суверенные государства, вступающие в союзы, склонны проявлять не дисциплину, а самостоятельность. Наряду с коалиционным блокостроительством привилегированному положению США будет грозить антиамериканская эволюция отдельных крупных государств. Их немного, но они суверенны и потенциально могущественны.

Не Север — Юг и не Восток — Запад явятся политической дихотомией будущего. Двумя реальными претендентами на роль независимого от США полюса являются объединенная Европа и Китай. «Хотя весьма сложно предсказать условия, которые будут господствовать в Европе или в Китае через 25 лет, — приходит к выводу историк П. Кеннеди, — оба эти региона имеют потенциал, необходимый для того, чтобы стать равными — или даже превзойти Соединенные Штаты, — по крайней мере в экономическом могуществе»[757].

Глава 16 ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЙ ВЫЗОВ

Атлантическое направление останется наиболее приоритетным для США в XXI веке. Причины очевидны — в Северной Атлантике сосредоточена самая большая экономическая и военная мощь мира. Здесь, на двух берегах Атлантического океана, живет самое образованное и квалифицированное технологически население — около 800 млн. человек (13 процентов мирового) — привыкшие к мировому лидерству представители единой цивилизации, общего исторического и культурного наследия. В их руках мировая наука и огромные индустриальные мощности. Примерно уже сто лет Запад производит две трети промышленного производства мира. (Пик пришелся на 1928 год — 84,2 %. В дальнейшем подверглась падению и доля Запада в мировом промышленном производстве — с 64,1 % в 1950 году до 48,8 % в 2000 году — грандиозная, определяющая доля.)

Среди 500 крупнейших компаний мира в 1999 году 254 компании были американскими и 173 — западноевропейскими. Вместе они составляют абсолютное большинство (на долю чемпиона Азии — Японии — приходится лишь 46 компаний)[758]. Можно смело предположить, что США и Западная Европа еще очень долго в XXI веке будут главным средоточием центров высокой технологии, науки и эффективного производства. Не менее внушительно смотрится Запад и в военной сфере. Армии Запада, оснащенные наиболее совершенной военной техникой, — самый мощный военный конгломерат в мире[759].

Три тенденции. Но как только объединяющее напряжение холодной войны в 90-х годах начало спадать, в отношениях между двумя западными регионами, Северной Америкой и Западной Европой, обнаружились несоответствия в позициях, выявилось частичное взаимонепонимание и все более отчетливое различие в интересах. Три глубинные тенденции проявляют свою силу.

Первая достаточно резко определилась в различиях темпов экономического развития. В Соединенных Штатах с 1992 года начался бум, позволивший стране совершить большой скачок вперед, «добавив» на протяжении первого президентства Клинтона к своему валовому национальному продукту долю, примерно равную валовому национальному продукту всей объединенной Германии, а во второе президентство Клинтона — объем экономической мощи, равный ВНП Японии. США закрепляют свои позиции на фронтах научно-технической революции, а страны Европейского союза пока не могут восстановить темпы своего экономического роста. В США самый низкий за последнюю четверть века уровень безработицы — 4,2 %, а в Западной Европе самый высокий — 12-процентная безработица. Безработица в Германии превысила уровень 1933 года, когда Гитлер взял власть в стране, критикуя бездействие властей в отношении безработицы.