Пу И - Последний император

• Название: Последний император
• Автор: Пу И
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9697-0244-7

Эта книга — воспоминания последнего китайского императора династии Цин, правившей более двух с половиной столетий. На долю Пу И выпало немало испытаний: он побывал в советском плену, на родине был приговорен к десяти годам лагерей как военный преступник, а после освобождения работал садовником в Пекинском институте ботаники. Книга легла в основу фильма Бернардо Бертолуччи "Последний император", завоевавшего девять "Оскаров".

---

Император, прочитав доклад, страшно разгневался и сказал: "С давних пор небо поощряет тех, кто правит Поднебесной, соблюдая сыновнюю почтительность. Может ли быть моя поездка неблагоприятной, если я еду поклониться могилам своих предков?"

И он направил Сун Юня в армию в качестве одного из нижних чинов.

Во время поездки император Цзяцин (посмертное храмовое имя Жэньцзун) был убит в своем загородном дворце в провинции Жэхэ. На престол вступил его сын Даогуан (храмовое имя Сюаньцзун). Вернувшись в столицу, у ворот Сичжимэнь Даогуан Увидел Сун Юня, подметавшего вместе с группой солдат улицу. Он вспомнил, как Сун Юнь убеждал его отца не предпринимать поездку, и догадался, что означали его намеки. Он понял, какого преданного сановника имеет династия в лице Сун Юня, и немедленно вернул ему прежнюю должность… — Ху Сыюань замолчал.

— Что же дальше? — нетерпеливо спросил я. — Какое это все имеет отношение к Чэнь Баошэню?

— Я говорю, что Чэнь Баошэнь, как и Сун Юнь, боится прямо сказать то, что думает…

— Кто же в таком случае я — Жэньцзун или Сюаньцзун?

— Нет, нет… — От страха Ху Сыюань не мог вымолвить ни слова.

Я нетерпеливо продолжал:

— Вы человек прямой, нечего ходить вокруг да около, говорите прямо!

— Я хочу сказать, что Чэнь Баошэнь вам искренне предан, но он избегает давать советы вышестоящим. Вы, мудрый император, можете его понять.

Хотя я по-прежнему не понимал подтекста рассказанной истории, добрые слова, сказанные в адрес Чэнь Баошэня, стерли неприятный осадок от истории со свитками.

После ряда неудач Ло Чжэньюй совсем потерял мое доверие и в конце концов в 1928 году переехал в Люйшунь, где занялся другими делами.

Теперь, оставив в стороне распри между цинскими ветеранами, рассмотрим другую причину, из-за которой я остался в Тяньцзине и не уехал за границу. Эта причина была связана с моими надеждами на милитаристов.

Моя связь с главарями фэнтяньской группировки

"5 августа. Встал в семь часов. Пришел Сяо Бинянь проверить пульс. В восемь часов Чжэн Сяосюй пояснил мне трактат "Тунцзянь". В девять часов прогуливался по саду, принял Кан Ювэя. После десяти часов он ушел. Пришли Чжан Сянь и Чжан Цинчан. Я оставил их позавтракать и подарил каждому по каллиграфической надписи в виде иероглифов "богатство" и "долголетие". Сфотографировались вместе в саду. Чжан Сянь — командир частей Ли Цзинлиня, а Чжан Цинчан — из частей Сунь Чуаньфана. В двенадцать часов они распрощались и ушли. Дал короткую аудиенцию Цзи Сюню. Когда я ел фрукты и пил чай, пришла англичанка — преподавательница английского языка. Побеседовал с ней. Затем пришла художница, которую пригласила императрица. Я вернулся в спальню, чтобы отдохнуть. После этого катался в саду на велосипеде. Под вечер на автомобиле съездил в недавно купленный новый дом. В восемь часов ужинал, отдыхал, затем принял доктора Цзе Баочуаня. В одиннадцать лег спать.

6 августа. Встал в восемь часов. В десять принял Юань Личжуня. В одиннадцать часов завтракал и принял Цзе Баочуаня. В двенадцать принял Кан Ювэя. В час он ушел. Затем пришел наставник Чэнь Баошэнъ. В три часа отдыхал. Пришли на прием командир корпуса шаньдунской армии Би Шудэн и старший брат его жены — командир бригады Чан Чжиин. Они вскоре ушли. Прибыл У Чжанцай. Я спросил его, когда он едет на юг, и передал привет У Пэйфу. В шесть часов пришел Би Ханьчжан, вскоре ушел. Во время прогулки по саду встретил Жун Юаня, немного поговорил с ним. Затем пошел в помещение отдыхать".

По этому единственному сохранившемуся листку моего дневника за 1927 год можно судить, как обычно проходил мой день и с кем я тогда встречался. С 1926 по 1928 год Би Шудэн, Чжан Цзунчан и другие были постоянными гостями в моей резиденции. Кроме них, мне приходилось принимать Чжан Сюэляна, Чу Юйлу, Сюй Юаньцзаня, Ли Цзинлиня и других лидеров фэнтяньской группировки милитаристов. Первый, кто встретился со мной, был Ли Цзинлинь. Когда я приехал в Тяньцзинь, город только что заняли солдаты фэнтяньской армии, разбившей У Пэйфу. Генерал-губернатор провинции Чжили — ставленник фэнтяньской группировки. Ли Цзинлинь немедленно посетил меня как представитель местной власти и предложил свою защиту. Однако действие их военных приказов и правительственных декретов не распространялось на иностранные концессии.

В течение семилетнего пребывания в Тяньцзине я пробовал привлечь на свою сторону всех тех милитаристов, которых мне хотелось использовать. Каждый из них в той или иной степени давал мне повод надеяться. У Пэйфу называл себя моим подданным, Чжан Цзолинь бил мне челом, а Дуань Цижуй по собственной инициативе просил у меня аудиенцию. Больше всего надежд я возлагал на лидеров фэнтяньской группировки. Чтобы привлечь их на свою сторону, мне пришлось потратить немало сил и времени.

Однажды — это было в июне того года, когда я прибыл в Тяньцзинь, — Жун Юань радостно сообщил мне, что Чжан Цзолинь прислал мне через свое доверенное лицо, Ян Цзепу, 100 тысяч юаней и передал, что хотел бы встретиться со мной у себя. Узнав об этом, Чэнь Баошэнь немедленно заявил, что император ни в коем случае не должен посещать республиканского генерала, тем более что место встречи находилось за пределами концессии. Мне тоже казалось, что это будет унизительным и опасным, и я отказался. К моему удивлению, на следующую ночь Жун Юань привел Ян Цзепу, который сказал, что Чжан Цзолинь ждет меня у себя, и заверил, что на китайской территории мне гарантирована полная безопасность. Поскольку самому Чжан Цзолиню прибыть на территорию концессии неудобно, он просит меня пожаловать к нему. Жун Юань не раз говорил мне о преданности Чжан Цзолиня, к тому же я сам вспомнил, что совсем недавно он проявлял обо мне заботу. Еще раньше, во дворце, я слышал, что после Чжан Сюня Чжан Цзолинь больше всех других питал добрые чувства к Цинской династии. Поэтому, никому ничего не сказав, я сел в автомобиль и уехал.

Был ранний летний вечер. Я впервые выехал за пределы территории японской концессии. Подъехав к саду семейства Цао, где в то время жил Чжан Цзолинь, я увидел странный почетный караул у ворот: солдаты в серой форме держали в руках древние мечи, копья и современные винтовки. Мой автомобиль проехал между двумя рядами этого почетного караула и въехал в сад.

Когда я вышел из машины, меня провели в залитый огнями большой зал. Там меня встретил невысокого роста человек с усами, в штатской одежде. Я сразу узнал в нем Чжан Цзолиня. Это была моя первая встреча с видным республиканским деятелем. Я медлил, не зная, как себя держать, так как Жун Юань заранее не подсказал мне, что делать в таких случаях. Неожиданно Чжан Цзолинь быстро подошел ко мне, упал на колени и отбил поклон, сказав:

— Здравствуйте, ваше величество.

— Здравствуйте, генерал! — Я с трудом поднял его, и мы вместе направились к гостиной. У меня приподнялось настроение, и в какой-то степени я был благодарен ему за его поступок. Чувство неловкости исчезло. Теперь больше всего я радовался тому, что этот важный для меня человек не забыл прошлое.

Гостиная была обставлена очень богато, однако мебель в ней стояла самая разностильная: столы и стулья из красного дерева, европейские диваны, стеклянная декоративная ширма и т. п. Мы сели за круглый стол друг против друга. Чжан Цзолинь курил одну сигарету за другой и без конца говорил. Начал он с резкого осуждения Фэн Юйсяна за преследование двора, объясняя это желанием последнего захватить дворцовые драгоценности. Сам же он с огромным вниманием следит за сохранностью памятников древней культуры и драгоценностей, и поэтому не только сохранил в прекрасном состоянии императорский дворец в Фэнтяне, но хочет также для большей гарантии вывезти из Пекина уникальную рукописную энциклопедию "Сы ку цюань шу". Затем он сказал с укоризной, что мне не следовало после прихода его войск в Пекин искать убежище в японской миссии, ибо у него было достаточно сил, чтобы защитить меня. Он расспрашивал меня о моей жизни в последнее время и просил сообщать ему, если мне что-нибудь будет нужно.

Я сказал, что хорошо знаю, как он беспокоится за меня, но, поскольку войска Фэн Юйсяна тогда еще находились в Пекине, я был просто вынужден бежать в японскую миссию.

— Мне хорошо известно, — сказал я затем, — как охраняются могилы предков императора и дворец в Фэнтяне, и добрые чувства генерала Чжана мне понятны.

— Может быть, вашему величеству будет угодно поехать в Фэнтянь и жить там во дворце? Со мной вы будете вне опасности, — предложил Чжан Цзолинь.

— Благодарю вас, генерал Чжан…

Однако генерал Чжан Цзолинь не стал продолжать разговор на эту тему и заговорил о моей повседневной жизни:

— Если вам что-либо понадобится, напишите мне.

Чего мне не хватало? Только трона. Но в тот вечер по вполне понятным причинам я не мог об этом сказать.