Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 6 2005)

• Название: Новый Мир ( № 6 2005)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Никита Елисеев. Андрей Синявский. 127 писем о любви. — “Критическая масса”, 2004, № 4.

“Марья Розанова не слишком верно назвала свою книжку. Надо было бы назвать „127 писем о любви и тысяча одно примечание о ненависти”, ибо книга проникнута, пронизана такой, мягко говоря, неприязнью к диссидентской компании Ларисы Богораз, первой жены Юлия Даниэля, что становится как-то не по себе. С чего бы вдруг? Лариса Богораз умерла; ее второй муж, Анатолий Марченко, солагерник Юлия Даниэля, в 1986 году погиб во время бессрочной голодовки, добиваясь освобождения всех политзаключенных СССР (так ведь и добился! — после его гибели началась горбачевская амнистия политзекам); сами диссиденты шестидесятых никаким общественным влиянием в нынешней постперестроечной России не пользуются — и вдруг такая неприкрытая ярость. Я — пасую. Здесь надобен скальпель Фрейда”.

Иван Евсеенко. Время воспоминаний. — “Подъем”, 2005, № 1.

Евгений Носов.

Журнальная полка Сергея Белякова. — “Урал”, Екатеринбург, 2005, № 3 <http://magazines.russ.ru/ural>.

“Увы, Юлия Кокошко пока не стала брендом. А ведь она выше Павича. Сербский профессор-филолог, очень эрудированный и невероятно искусный (особенно в составлении композиции), всего лишь великий мастер, а Юлия Кокошко — великий талант! Если от чрезмерного чтения Павича может возникнуть тошнота (главным образом по причине его отвратительной эротики и явной выморочности самих текстов), то от чтения Кокошко можно в худшем случае немного устать, но то будет блаженная усталость…”

Владимир Забалуев, Алексей Зензинов. Эминем, Эсхил и другие… — “Октябрь”, 2005, № 2.

“Лет через пятьдесят, когда рэп станет таким же традиционным элементом культуры, как танго, джаз или рок, избранные композиции Эминема будут издаваться в драматургических сборниках наряду с произведениями Чехова, Ибсена и Брехта. <…> Американские музыкальные критики пишут, что по своему влиянию на страну Эминем не уступает Джорджу Бушу, и называют его „современным Шекспиром”. Но нам кажется более уместным сравнение с Эсхилом”.

Зачем я хожу в Средневековье? Спор Елены Хаецкой с арианином Ульфилой. Беседовала Ирэна Кузнецова. — “Фома”, 2005, № 1 (24) <http://www.fomacenter.ru>.

Говорит Елена Хаецкая — о своем “Лангедокском цикле” (три романа о XIII веке, о временах катарской ереси): “Начну с того, что за еретиков я особо не переживаю. Изначально не хотелось описывать их заведомо отвратительными — это да. Враг может обладать обаянием. У него обязательно имеется своя „правда” и своя „харизма”. <…> Эти персонажи сознательно поданы очень ограниченно — и лексически, и синтаксически — в полном соответствии с природой исповедуемой ими ереси. Гностические изыски альбигойцев — кстати, весьма модные в наше время — скучны прежде всего потому, что они конечны. Православие же не имеет границ, чем дольше в нем находишься — тем интереснее, тем больше неизведанного (я говорю сейчас даже не о духовном опыте, а чисто об интеллектуальном). <…> А учение катаров — не больше христианство, чем учение иеговистов. И в этом смысле невежественный и вечно пьяненький кюре — прав и даже симпатичен, а суровый аскет „совершенный” катар — отвратителен”.

Сергей Земляной. Рихард Зорге, внешний и внутренний. Авантюрист и шпион, писатель и журналист, марксист и интеллектуал, завсегдатай борделей и баров. — “НГ Ex libris”, 2005, № 10, 24 марта <http://exlibris.ng.ru>.

“Как сообщил Борис Шлаен в статье „Продолжение легенды или ее разоблачение?” („Вестник”, 1997, № 24), почти 10 лет 10 адвокатов из Иокогамы потратили на тщательное изучение дела Зорге. Результатом их труда стал многостраничный доклад, авторы которого пришли к выводу: Рихарда Зорге повесили 1 ноября 1944 года на основании ошибочного приговора”.

“О том, что Рихард Зорге на самом деле был „двойным”, хотя и асимметрично двойным, агентом, не осталось особых сомнений после содержательной публикации Владимира Малеванного в „НГ” (НВО, 27.10.2000). Шеф абвера Вильгельм Канарис, а с 1941 г. шеф разведки СД Вальтер Шелленберг являлись потребителями информации, исходившей от Зорге. Однако, согласно автору, в мемуарах „главного гитлеровского шпиона”, изданных в 1956 г. уже после смерти Шелленберга, суть дела искажена. Берлин не знал, что агент абвера в Японии Рихард Зорге работал на Москву. В Москве же были осведомлены о „двойной роли” разведчика”.

Зиновий Зиник. За соседней дверью. — “Новое время”, 2005, № 11, 20 марта <http://www.newtimes.ru>.

“Я всегда считал, что во всяком мужчине скрывается женщина, а в каждой женщине — мужчина. Именно в этого мужчину в женщине и влюбляется женщина — та, что внутри мужчины. То есть бывает и так, но не всегда. Иногда в женщине скрывается женщина, которая влюбляется в того мужчину, который скрывается в другой женщине. То же и с мужчинами. Порой подобное гомосексуальное влечение может проявиться лишь на втором уровне, когда в том мужчине, что внутри первой женщины, откроется женщина, влюбленная в ту женщину, которая внутри второй женщины”.

Олег Ильинский. Неопубликованные заметки разных лет (из архива Т. Ильинской). — “Новый Журнал”, 2005, № 238 <http://magazines.russ.ru/nj>.

“В основу стиля Набокова положено по крайней мере три принципа: прустианство, формалистически истолкованный конструктивизм и пушкинская проза”.

Юрий Каграманов. Америка у перепутного креста. — “Главная тема”. Главный редактор Михаил Леонтьев. 2005, № 1 (3), январь.

“Вот уже 30 с лишком лет [в США] продолжается культурная революция, делающая свою работу преимущественно тихой сапой”.

Здесь же: Фрэнсис Фукуяма, “Люди устали жить в состоянии мира и процветания”; это “полная версия интервью, данного Фрэнсисом Фукуямой в рамках телевизионного проекта Первого канала”.

Вера Калмыкова. Шура Каретный как зеркало русской словесности. — “Огонек”, 2005, № 10, март <http://www.ogoniok.com>.

“Шура Каретный — псевдоним актера театра „Эрмитаж” Александра Пожарова. Под именем Шуры артист пересказывает сюжеты литературной классики в жанре блатной байки, щедро уснащенной ненормативной лексикой, пародиями на хиты массовой культуры и шутками на злобу дня. <…> В арсенале Шуры — Шекспир, „Слово о полку Игореве”, „Руслан и Людмила”, „Преступление и наказание”, „Муму”, Лев Толстой, „Алые паруса”, „Аленький цветочек”, „Колобок”, а также „Гарри Поттер”, „Титаник”, „Властелин колец” и многое другое. Поскольку Шура — бывший зек, заключение проведший с книгой в руках и много читающий поныне, то и пересказ его изобилует сленгом и ненормативной лексикой. <…> За шесть лет Шура Каретный выпустил 48 дисков. Он не выступает на эстраде, не появляется перед элитной аудиторией, не рассказывает своих баек на клубных сценах. Шура — аудиомаска, голос, речь, причем не без дефектов (он сильно шепелявит, говорит скороговоркой, перебивая и опережая самого себя)…”

Юлий Ким. “Я одно только чувствую: в теле — душа”. Беседа с православным священником Димитрием Струевым. — “Фома”, 2005, № 1 (24).

“Когда я размышляю об этом, я совершенно глубоко убежден, что ад в фольклорном выражении, со сковородками — это мифология и что к реальности ближе ад, который изображал Булгаков — когда Фриде все подавали платок. Понятно, что это — тоже образное выражение, но того же самого переживания. То есть речь идет о муках совести, если о каких-то муках говорить” (Ю. Ким).

Дмитрий Комм. Светлые силы нас злобно гнетут. — “Неприкосновенный запас”, 2005, № 1(39).

“Даже по этому краткому пересказу [„Ночного дозора”] можно заметить, что Сергей Лукьяненко — по первой своей профессии, кстати, врач-психиатр — попросту воспроизвел в фэнтезийном антураже шизофреническое мироощущение постсоветского обывателя, в ходе перестройки оказавшегося вынужденным сосуществовать с теми, кто ранее в советской мифологии квалифицировались как представители абсолютного зла. Те, кого еще вчера именовали „эксплуататорами-кровопийцами”, в 1990-е, подобно лукьяненковским вампирам, стали законным путем получать лицензии на занятие бизнесом (то бишь на „выпивание крови”). Эти перемены произвели в массах колоссальный психологический шок, с проявлениями которого Лукьяненко наверняка сталкивался в своей клинической практике. И именно соответствие нарисованной им картины мира восприятию его потенциальных читателей (пациентов?) стало причиной успеха трилогии”.

“Показательно, что в „Ночном дозоре” изображен мир без Бога, но не материалистический, как в советской фантастике, где положительные советские ученые противостояли своим злобным капиталистическим коллегам, а откровенно языческий, где правят примитивная магия, параноидальные интриги „тайных властителей”, гностическое деление на избранных пневматиков и приземленных гиликов. Что же до центральной идеи о тайном сговоре сил Добра и Зла, то она не просто языческая, а вызывающе антихристианская (Добро и Зло, заключившие между собой договор о перемирии, перестают быть антагонистами и становятся своего рода партнерами по бизнесу) и всеми верующими должна бы восприниматься как сатанинская”.