Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 2 2008)

• Название: Новый Мир ( № 2 2008)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Палтава

Разбиты шведы

И Бегут.

Ползут как тараканы.

И у Петра

Звенят стаканы…

Мазепа с королем

Встречают

Праздники

С печальным

днем.

Они зовут

бегущих

Среди костров

большущих.

Автору восемь или девять лет. Тема, естественно, взята у Пушкина, а вот приемы… К такому наивному детскому видению, к такому расшатыванию традиционной метрики еще будут стремиться и Хлебников, и обэриуты.

Александра Андреевна подключается к игре сына. В 1893 году в Шахматове она переписывает от руки сборник под названием “Колос”, куда входят сочинения Сашуры и его кузена Фероля.

А в январе 1894 года появляется первый номер “Вестника”, где господин А. А. Блок выступает в роли “редактора-издателя”, а госпожа А. А. Кублицкая-Пиоттух обозначена как “цензор”. В состав редакции входят и два кузена: Фероль заведует беллетристическим отделом, Андрей — научным.

Обязанности редактора господин А. А. Блок блюдет с предельной серьезностью. Унаследованный по отцовской линии немецкий педантизм проявляется здесь в полной мере. Систематически пишутся обращения к “подписчикам” (на деле журнал выходил в одном экземпляре) и сотрудникам. Составлен устав журнала, разработана схема размещения материалов. Имеется таблица для начисления “гонораров” в рублях с учетом объема в печатных листах или строках. Оговорено: “Плата не раньше, чем напечатано сочинение или перевод”. Существует настоящая печатка “Редакция журнала „Вестник””, специально заказанная Александрой Андреевной.

Настоящему журналу прежде всего нужна проза, причем пространная — для публикации “с продолжением”. И Блок-редактор сочиняет роман “По Америке, или В погоне за чудовищем”, подражая Майн Риду. Этот текст из четырнадцати глав удается растянуть на первые восемь номеров. Поэзия — дело второе. Ее Блок для журнала пишет не слишком много, постепенно переходя к юмористическим стихам и переводам. Вспоминается Некрасов, который вместе с Панаевой сочинял длинный роман “Мертвое озеро”, чтобы обеспечить “Современнику” стабильность прозаического раздела.

В работу “Вестника” удалось втянуть не только двоюродных и троюродных братьев, но и старшее поколение бекетовского клана. Бабушка Елизавета Григорьевна пишет рассказ “В лесу”, который сопровождается иллюстрациями внука. И даже дед Андрей Николаевич “отметился” здесь как иллюстратор.

В журнале была рубрика “Для смеха”. Полупародийный характер носят и многие серьезные материалы. Но в целом это была не столько игра, сколько работа. Взяв на себя определенные обязательства, три года Блок упорно тянет лямку и лишь в конце 1896 года дает объявление: “Я прекращаю издание „Вестника”, не передавая никому права продолжать это издание под тем же именем”.

Прощальный номер выпущен в январе 1897 года. Там автор объясняется с “подписчиками”, уговаривающими его “продолжать начатое дело, которое пользуется таким единодушным сочувствием общества”. Полная иллюзия “общественного” пафоса, игровая ирония почти неощутима.

Своеобразную школу рутинного профессионализма Блок проходит в отроческие годы, оставляя ее на пороге юности.

Тридцать семь номеров журнала уцелели. Комплект хранится в архиве Института русской литературы, в ледериновой папке с золотым тиснением: “Редакция журнала ВЕСТНИК”. И снизу справа: “А. Блок”.

 

6. ИГРА В ТЕАТР

Летом 1897 года во время поездки в Германию Блок заполнил анкету под названием “Признания”. И вопросы, и ответы написаны его рукой.

В пункте “Мое любимое занятие” значится: “Театр”. В пункте “Чем бы я хотел быть” — “Артистом импер. театров”. На вопрос “Каким образом я желал бы умереть” — ответ: “На сцене от разрыва сердца”.

Театрально. И по содержанию, и по форме. Свидетельство природной причастности к стихии лицедейства.

Как все начиналось? Уже в отрочестве, после самых первых зрительских впечатлений, Блок затевает собственные сценические пробы.

В январе 1894 года он смотрит в Александринском театре спектакль “Плоды просвещения” по пьесе Льва Толстого. Больше всего ему нравится сцена спиритического сеанса (иронически поданная мистика — это потом отзовется в “Балаганчике”). По сравнению с драмой балет “Спящая красавица”, увиденный чуть раньше, — “скука и гадость”.

Летом 1896 года в Шахматове он затевает представление — “Спор древних греческих философов об изящном” Козьмы Пруткова. Выбор весьма своеобразный. Произведение сверхкороткое: не более чем на три-четыре минуты сценического времени. Два героя, Клефистон и Стиф, по сути, ни о чем не спорят, а обмениваются сверхбанальностями: “Да, я люблю и Лесбос и Парос”. — “Да, я люблю Пропилеи”. Оба постепенно разгорячаются. Один “со злобой” восклицает: “Ем виноград”, другой “с гордостью” отвечает: “Я ж охотно треплю отрока полные щеки”. В чем смысл пьесы?

Это тотальная пародия: на исторические стилизации, на эстетизм, на условность драматургической формы, наконец, на театр как таковой. Абсурд, предвосхищающий Хармса и Беккета. И такой текст, разрушительный для театральной условности, привлекает внимание юного постановщика и исполнителя. Его вера в театр изначально проходит испытание кощунственным сомнением в реальности этого летучего искусства.

От иронической игры — поворот к предельной серьезности. Уже после знаменательной поездки в Бад-Наугейм (о которой подробный разговор — впереди) Блок увлеченно вчитывается в “Ромео и Джульетту” и в качестве “артиста частного шахматовского театра” (как означено в его афишке) декламирует монолог главного героя над могилой возлюбленной. В саду ему внимают мать, тетка Мария Андреевна и разбитый параличом дед Андрей Николаевич в кресле на колесах. Только самые близкие — и этого довольно.

Все больше он погружается в стихию актерства. В Петербурге он случайно слышит в конке разговор артиста и артистки о трудностях профессии, сообщает об этом в письме домой как о важном событии.

В декабре 1897 года в доме тети Софьи Андреевны играется комедия Лабиша “Грамматика”, а в придачу к ней — уже знакомый “Спор древних греческих философов”. Александра Андреевна — режиссер, а сам Блок с приклеенными бакенбардами — в главной роли невежественного президента академии. Прочие роли исполняют кузены Фероль и Андрей, троюродный брат Недзвецкий и его маленькая сестра Оля. Комическое представление имеет успех, его повторяют в доме Недзвецких.

Летом следующего года в Шахматове Блок предпринимает попытку представить “Ромео и Джульетту”, взяв на главную женскую роль подругу тети Маши с гимназических времен — добродушную и смешливую учительницу тетю Липу. Джульетта в этом спектакле была почти статисткой, ее задача сводилась к подаче реплик и имитации мечтательной позы на балконе. А сам Блок вкладывал в роль Ромео бездну неподдельного пафоса. Дождались луны, при свете которой зазвучал монолог. Однако рядом с исполнителем некстати появился пес Арапка, сорвавший зрелище.

После этого досадного эпизода Блок за роль Ромео уже не брался.

Впереди у него — роль Гамлета. Но ее он сыграет уже в качественно новой ситуации, когда театральная стихия соединится с основной линией судьбы. Когда трагическая игра страстей начнет разворачиваться не столько на сцене, сколько в жизни.

 

7. ОПЫТ СТРАСТИ

Блоку, повторим, была дана судьбой редкая душевная близость с матерью, а после смерти отца в его сердце мгновенно аккумулировалась дремавшая в подсознательной глубине привязанность к этому во многом чуждому, но все-таки кровно родному человеку.

Труднее понять и осмыслить, чем была для него чувственная любовь, каковы отношения поэта с земной женственностью. Трудность эта — прежде всего словесная, стилистическая. При всем богатстве русского литературного языка в нем до сих пор не разработана такая “подсистема”, которая давала бы возможность откровенного и объективного описания интимной жизни больших художников слова.

О любовной стороне жизни Блока написано много. И в самих повествованиях — мемуарных, научно-академических, эссеистических, журналистских — наблюдается внутреннее противоречие двух дискурсов. С одной стороны, романтическим, почти поэтическим слогом рассказывается о большой любви и мимолетных влюбленностях, о свиданиях и разлуках, о муках ревности, о стихотворных посланиях и посвящениях, о явных и тайных адресатах стихотворений. С другой стороны — обыденными, снижающими словами и оборотами, с налетом житейского цинизма сообщается о прозаической стороне тех же событий и отношений.