Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 7 2011)

• Название: Новый Мир ( № 7 2011)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

 

Берет со столика палочки и в задумчивости крутит их, как крутят барабанщики.

 

А итальянскую еду я, наоборот, не перевариваю. Точнее, раньше не переваривал. Не в прямом смысле, конечно. Хотя нет, именно в прямом. Или все-таки нет? Вечно я в этих смыслах путаюсь! Разбирайтесь сами, в общем, но это факт. После пиццы или этой, как ее, пасты — вот же слово! — всегда как ком в животе. Тяжесть, так, кажется? А когда в животе тяжесть, разве будет еда вкусной? Понимаете, о чем я? Вкус, может, и ничего, съедобно, но как вспомнишь про эту тяжесть, и уже как-то не хочется. Пару раз укусил, и все — невкусно. У вас так не бывает? У меня бывает. Точнее, бывало. Тогда, до кризиса. Не только с итальянской едой, что я, в самом деле, на итальянцев ополчился? От любой еды у меня теперь тяжести не бывает. После кризиса — как отрезало. Так что пицца тут ни при чем. Хотя, если честно, итальянцев я не очень. Вообще всех этих средиземноморских — так, что ли? — не очень. Ну, в смысле французов разных, испанцев, греков... Вообще все латинское не люблю, даже музыку. Бестолковое у них все какое-то, легкомысленное. Несерьезно, в общем — для девочек. Но сейчас не об этом. Да... Лучше рецепт правильной еды вам расскажу. Хотите? Конечно хотите, кто ж его не хочет!Берете буханку черного, лучше бородинского. Нарезаете кирпич ломтями, а потом каждый ломоть еще пополам. Кирпич — это я в переносном смысле. Ну да вы поняли. И все. Можно и дальше резать, но мне больше нравятся крупные сухари. Конечно, это ж вам не пельмени. Большие они не насквозь сухие выходят, а такие, знаете, с корочкой. Снаружи вроде и сухарь, а внутри чуть-чуть мякоть. Такой в пыль на зубах не разлетается, а тягуче хрустит. М-м-м! Главное, ломти поперек половинить. Некоторые вдоль режут, но это, скажу вам, от лукавого. Да невкусно это, и точка! Даже не точка — восклицательный знак. Так что если вкусных сухарей хотите — режьте поперек. Другого способа нет. Я, во всяком случае, такого не знаю. Ну а как порезали — посолить и в духовку. Все. Через полчаса у вас целый поднос сухарей! Красота. Не знаю, как вам, а мне другой еды и не надо. Только их и ем. То есть обычный хлеб мне тоже нравится, не подумайте. Просто я не люблю, когда хлеб несвежий. Я, наоборот, люблю, когда свежий. Особенно с маслом. А несвежий прямо расстраивает, не могу его есть. Вот он на сухари и идет. А что делать, не выкидывать же? Меня в школе учили, что хлебом нельзя разбрасываться. Вот я и не разбрасываюсь — сухари сушу. И потом ему, хлебу то есть, небось обидно черствым пропадать. Конечно обидно. А на сухари ему не обидно, это я точно знаю. Духовка ему душу греет. Такие дела. И никаких сладостей. Нет, серьезно. Даже чай без сахара пью. Лишнее это все, для девочек. У меня вместо десерта жвачка. Хотите верьте, хотите нет.

 

Уходит на кухню, возвращается с пакетом.

 

Не знаю, как вы, а я предпочитаю дынный “БомБибом”. По мне, так нет лучше резинки. Еще шоколадный неплохой, но я все шоколадное как-то не очень. Не знаю даже: шоколад люблю, а шоколадное — нет. Бывает же такое! А дынный — это вещь. На нынешний вкус, пожалуй, сладковат, но мне нравится. Хотите? Не стесняйтесь, пакет у меня стираный. Они у меня на окне лежат. Некоторые их в холодильник кладут, чтобы вкус, мол, сохранить, но если вы спросите меня, я скажу — это от лукавого. В холодильнике вкус только теряется, а жвачка крошить начинает. К чему такое варварство? Негармонично это.

 

Наклоняется к столику, пересчитывает.

 

Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь... Восемь. Люблю, знаете ли, чтобы запас был. Вы позволите?

 

Берет один кубик, аккуратно разворачивает, отлепляя фантик с торцов, открывает вкладыш.

 

Вкладыш, конечно, никудышный — машинка, но запах! А вообще вкладыши я люблю, это с детства у меня.

 

Вспоминает.

 

Помню, на один день рождения подарили мне отличное издание Книги рекордов Гиннеса и пять — пять! — жвачек “Финал”. Вот уж подарок так подарок! Их было целых пять! Пяти разных цветов с пятью разными вкладышами. Разными, гарантировано. В разноцветных фантиках не могут быть одинаковые вкладыши, гарантия. А вкладыши не какие-нибудь машинки — футболисты! А как они пахли! М-м-м, что вы! И фантики пахли, и книга! А Книга рекордов Гиннесса — это, скажу вам, вещь! Пожалуй, единственная книга, которая лучше кино. Точнее, передачи. Ну, знаете, есть такие шоу Гиннесса по ТВ? Я всегда смотрю. Но все это, скажу вам, ерунда. Пафня, прямо скажем. Хот-доги уминать и мячом жонглировать — это и я могу. Мне эти рекорды не по душе. Мне по душе другие рекорды, настоящие. Всамделишные, в общем. Которые в той книге были. Хотя почему были? И сейчас есть. Вот она, на полке стоит. Нет, что ни говори, не было издания лучше. Да и рекордов, честно говоря, тоже не было. Но издания — точно. Уж в чем в чем, а в Гиннессе я разбираюсь. Секу, в общем. Нет, серьезно. Каждый год в магазине листаю. Они же каждый год сейчас выходят, как по заказу. Только ни одна нынешняя в подметки той не годится. Не те там, знаете, рекорды. И картинки не те. И обложки все эти блестючие не того. Не в ту степь, как говорится, мимо кассы. Не греют. Светят, но не греют. Для девчонок, в общем. Вот дынный “БомБибом” — это да. Их Любка мне приносит. И откуда она их только берет? Нет, серьезно. Вы их где-нибудь в продаже видели? Я лично — нет. Да я и не спрашиваю: она приносит, я ем. Кроме как их, сладкого вообще не ем. В общем, не переедаю я, только и всего. А потому что чувство меры имею. Что есть, то есть. Нет, серьезно. Если я сказал, что до того забора пять гигантов, два верблюда и три лилипутика, значит, так оно и есть. Хотите верьте, хотите проверьте. А лучше и не проверяйте, потому как точно вам говорю. Глаз — алмаз. А обделять себя не надо. Факт.

 

Отправляет жвачку в рот и разом прикусывает.

 

М-м-м, аж скулы сводит! Бесподобно. Сказать по правде, дня без дынного “БомБибома” прожить не могу. Но тут ведь все свои, правда? Как, скажите, жвачку не любить, когда ее и готовить не надо? Это же как вода. Ага, перерыв. Шишки-шишки, я на передышке.

 

Включает приемник и выходит из комнаты. Слышен звук спускаемой воды.

 

О, “Hold me for a while”, отличная песня! Мне у “Rednex” раньше только “Wish you were here” нравилась, а теперь и эта еще. А вот “Cotton eye Joe” как не нравился, так и не нравится. Бывает же такое!

 

Слушает.

 

Музыку я люблю, что и говорить. Не зря же в ней зыка есть, вы как думаете? Не всю, конечно, но разную. Музыка — это мое, точно. Тока, как у нас говорили. Даже самое мое, пожалуй. Сколько себя помню, всегда музыку любил слушать. Это с детства у меня.

 

Вспоминает.

 

В детстве, помню, музыка была по телевизору: фильмы, передачи, концерты... А где еще? По радиоточке все больше говорят, магнитофонов не было, на концерты не ходили. Пластинки? Ну разве что пластинки. Пластинки были, но детские: “Чебурашка”, “Лев ушел из дома”, испанские сказки про “кто самый ленивый”, голубые из “Колобка”... Взрослые пластинки были у тети. Она жила по соседству с бабушкой, и можно было приходить к ней слушать Высоцкого. Была еще музыка для аэробики, но там интересными были только картинки с упражнениями. А Высоцкий нравился весь. Даже обложки — пару десятков широких пластинок с крупными портретами: с сигаретой, с бородой, с бородой и сигаретой... Песни были хорошие, но интереснее всего было про спорт: боксера Буткеева, конькобежца Федю и вообще про зарядку. Про спорт было понятно. Не то что там про главврача Маргулиса. Непонятнее всего был шансон, который слушали на даче: Шуфутинский, “Лоцмэн”, позже Круг. Было здорово гонять по вечернему поселку на “Орленке” и распевать во все горло: “Надоело нам волыны маслом мазать день-деньской. Отпусти, маманя, сына, сын сегодня холостой”. Дачные “поиски любви” плавно перекинулись на школьную скамью, но там, в сумраке школьных огоньков, звучала уже другая музыка. С одной стороны, “Scorpions” и “Roxette”, с другой — “2 Unlimited” и “E-type”. Пожалуй, это была лучшая музыка. Смеси отрывных и медляков хватало для удачной дискотеки с головой. Или без головы. А потом школа кончилась. Последний звонок и выпускной запомнились другой музыкой: “Мы желаем счастья вам”, “Во французской стороне”, “Дорогою добра” — неизменный репертуар школьного ансамбля, в котором играл с шестого класса. “Не путал ритм ударник, / Был точен футболист. / И верим: будет в ГАУ / Учиться наш артист” — вместе с напутственным ямбом официальная часть кончилась, и началась неофициальная. Ни в какой ГАУ “наш артист” не поступил, но это уже совсем другая история.