Иосиф Халифман - Пароль скрещенных антенн

• Название: Пароль скрещенных антенн
• Автор: Иосиф Халифман
• Издательство: «Детская литература»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1967

Издание 2-е

Эта книга читается как увлекательный фантастический роман. Она дает возможность читателю пережить невообразимые, на каждом шагу поражающие приключения — приключения путешественника в диковинные миры, о которых мы знаем гораздо меньше, чем они того заслуживают.

Три повести, вошедшие в эту книгу («Они летят по заданию» — о медоносных пчелах, «Пароль скрещенных антенн» — о муравьях, «Отступившие в подземелье» — о термитах), советская и прогрессивная зарубежная критика расценила как выдающийся образец популяризации биологии, а также как вызывающее на размышление и волнующее описание интереснейшего явления природы — семьи общественных насекомых.

Отзывы об этой и других книгах издательства «Детская литература» просим присылать по адресу: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.

Фотографии А.Стефанова

Рисунки А.Семенцова-Огиевского

---

Постоянная и особая камера родительской пары существует, правда, не у всех термитов. У Ретикулитермес, к примеру, родительская пара вообще не привязана к месту. Самка всегда подвижна, кочует по всем закоулкам гнезда и с возрастом хотя и увеличивается в размерах, однако не очень значительно.

У самок же, сидящих взаперти в царской камере, узкое когда-то брюшко со временем раздается и растягивается во все стороны, так что сквозь тоненькую перепонку просвечивают органы, приспособленные к тому, чтобы превращать поглощаемый корм в яйца.

В тропических странах царицы термитников производят яйца чуть ли не круглый год, перерывы приходятся только на краткие дождливые сезоны. Самки откладывают по яйцу ежеминутно, а у некоторых видов чаще: через каждые десять — двадцать секунд и даже через каждые две-три секунды. В средних широтах самки сносят меньше яиц и перерывы в кладке яиц более продолжительны: в Северном полушарии растягиваются с осени до весны, а в Южном — с весны до осени.

Во всякой большой семье ежедневно естественной смертью умирают термиты, отжившие свой срок, другие преждевременно погибают по какой-нибудь причине в термитнике или вне его — при добыче и доставке корма. Пока семья термитов растет, кладка яиц самки с лихвой перекрывает естественный урон.

Самки Калотермес откладывают за год тысяч десять яиц, а Термес ладиус за день сносят по четыре тысячи яиц и, как считают, примерно полтора миллиона за год. Царицы индийских Макротермес или африканских Термес белликозус или наталензис фантастически плодовиты. Как иначе сказать о самке, которая в разгар кладки способна снести за сутки тысяч тридцать яиц?

Отец семейства, обитающий в камере рядом с разбухшей самкой, как и прежде, не особенно превосходит по размерам рабочих и солдат и выделяется больше темным цветом хитинового одеяния да еще остатками крыловых пластин. Возраст ничуть не меняет его: он стал несколько крупнее, но все так же быстр и подвижен.

— Вот кто владеет секретом молодости! — шутят натуралисты.

— С возрастом они все более привязываются к царице и реже покидают ее, даже в случае опасности, — замечают те, кто годами наблюдал этих насекомых.

Родительская пара в большой семье термитов постоянно окружена заботами и уходом рабочих, охраной солдат. Царь и царица не одиноки в своей камере, но они единственные здесь полностью зависимы от всех, а также друг от друга.

Существование всей семьи связано с их благополучием и здоровьем. Ну, а если случится что-нибудь непредвиденное, если и самец и самка — основатели гнезда — или хотя бы одно из этих насекомых заболеет или по какой-либо причине погибнет?

Мы уже знаем, что после роения, когда тысячи крылатых покинули гнездо, рабочие термиты начинают обильнее кормить родительскую пару. Самка откладывает благодаря этому больше яиц, и через какое-то время в семье становится больше молодых термитов. На их воспитание с каждым днем расходуется, естественно, все больше корма. Но если царица или царь, а то и оба родителя заболели или вовсе исчезли по какой-нибудь причине, то некому становится отдавать корм, и свита, заполнявшая царскую ячейку, рассыпается, камера пустеет, жизнь в ней замирает. Это значит, что в гнезде перестают появляться и молодые термиты.

Ну что же — конец?

Да, и чем больше в семье термитов, тем дольше будет длиться отмирание. Но оно неизбежно, неотвратимо, если среди тысяч составляющих семью термитов нет ни одного насекомого, способного возместить урон и заполнить образовавшуюся брешь.

Однако так обстоит дело не всегда. Гибель одного из основателей гнезда или их обоих у многих видов не только не губит семью, но порождает в ней новые силы.

Это возможно благодаря тому, что на такой несчастный случай здесь оставлены, так сказать, запасные ходы.

Выше не раз уже говорилось, что наряду с темнотелыми длиннокрылыми термитами в семье встречаются и желтотелые, с похожими на пелеринку, отходящими от узкого колечка груди короткими крыловыми пленками.

В этих насекомых, как уже говорилось, представлена межкаста, форма, переходная между бесплодными рабочими и плодовитыми самками и самцами.

Пока живы оба родителя, пока все идет благополучно, какое-то число таких термитов в блестящих коротких пелеринках постоянно подрастает, и, пройдя последнюю линьку, они заканчивают развитие, превращаются в рабочих с царскими отметинами. Они бегают в одних цепях с обычными рабочими, вперемешку с ними, питаются, как они, вместе с рабочими кормят родителей. Никто в семье ничем не выделяет желтотелых братьев и сестер, не замечает их знаков отличия, напоминающих только о несбывшихся возможностях и несостоявшихся превращениях.

Но вот царская ячейка опустела и стекавшийся к ней со всего гнезда кормовой поток перестал сюда поступать. Куда может теперь расходоваться царская пища? Ведь рабочие термиты, потеряв родителей, не перестают ее производить, а выработка этого корма — одно из их главных жизненных назначений.

Действительно, корм по-прежнему производится, но он потребляется сейчас одними только термитами первых возрастов, причем судьба подрастающих желтотелых термитов в блестящих пелеринках удивительным образом изменяется. Выкормленные в отсутствие родителей, эти короткокрылые вырастают пригодными для того, чтобы заменить родительскую пару.

Нет оснований слишком удивляться возможности подобного превращения там, где под воздействием того же корма происходят еще более поразительные изменения даже не самих термитов, а сожительствующих с ними в их гнездах термитофилов, то есть уже знакомых нам отчасти насекомых-паразитов или нахлебников, лизоблюдов и приживальщиков, терпимых термитами.

Изменения, происходящие с некоторыми такими насекомыми из числа тех, что живут совместно с термитами, превосходят, по общему признанию, все известное вообще об изменчивости животных.

Трудно представить себе формы более причудливые! Чего стоят одни жучки Коротока или Спирахта эвримедуза? Эти небольшие создания внедряются в глубь гнезда, поближе к камерам с родительской парой. Здесь они обманным путем отбирают у рабочих корм, предназначаемый для родоначальников семьи. И что же? Брюшко нормальных жучков, поедающих царский корм, отбираемый у термитов, начинает разрастаться вширь и в длину и в конце концов превращает каждого жука в невообразимое чудище. Разросшееся брюшко его поднимается вверх и запрокидывается вперед, на спину, без этого он и передвигаться не мог бы.

У Спирахта эвримедуза по бокам уродливо вздутого брюшка образуются даже три пары придатков, напоминающих ножки.

Вот какие невообразимые, волшебные превращения способны совершать с живым корм и условия жизни!

Личинки жужелицы Ортогониус шауми в термитнике воспитываются рабочими как термитные самки и в конце концов становятся похожи на них.

Еще более видоизменены термитным кормом и жизнью в термитнике мухи Термитоксении, почти бескрылые и тоже с огромным брюшком, или. Термитомастус — длинноусые, коротконогие и опять же с раздутым брюшком.

Все эти вредители и сожители, гости и паразиты, внедряясь в семью и питаясь ее живыми соками, изменяются много больше, чем те малоголовые, которых семья смолоду воспитывала в отсутствие родителей. Такие самки и самцы внешне не очень меняются, но это уже не бесплодные рабочие с царскими отметинами, а короткокрылые, годные для продления рода. Они не способны улететь, чтобы основать новое гнездо, но вполне могут поддержать существование старого, заложенного настоящими царем и царицей. И раз уж основателей термитника нет, по-новому выкормленные короткокрылые не дадут растущей семье погибнуть.

Вызванные к новой жизни самки-заместительницы, самцы-заместители мельче, чем настоящие. Глаза у них менее развиты, да и эти ни к чему, ведь им не приходится покидать гнездо, как крылатым. На спине у них крыловые зачатки, а не культи — остатки сброшенных крыльев, на которых основатели термитника улетали когда-то из своих гнезд.

Самку-основательницу, если она недостаточно плодовита, термиты могут и сами устранить. У многих так и происходит: через какое-то время после закладки гнезда, когда первая царица уже постарела, в термитнике выводятся запасные самки, и благодаря им население гнезда продолжает достаточно быстро расти. На дальних окраинах термитников и в сильно разросшихся колониях особенно больших семей запасные, дополнительные пары могут появляться, даже если родительская пара еще жива.

Как это происходит? Поиски ответа на вопрос привели к постановке интересных опытов.

Из термитника удаляли царскую пару, и через какое-то время после этого в семье вырастали запасные короткокрылые самки и самцы. Стоило удалить лишь одного из родителей — только самку или только самца, и появлялись заменяющие насекомые, в большинстве именно того пола, который был изъят.