Эмма Уайлдс - Влюбленный виконт

• Название: Влюбленный виконт
• Автор: Эмма Уайлдс
• Издательство: Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-39455-3, 978-5-4215-2962-0

Мэдлин Мей, леди Бруэр, в большой беде: она случайно втянута в историю с шантажом и убийством, опасность угрожает не только ее репутации, но и жизни. Кто поможет ей в столь щекотливом деле? Разумеется, авантюрист Люк Доде, виконт Олти.

Правда, Мэдлин всеми фибрами души презирает человека, когда-то обольстившего ее.

Впрочем, что она знает о Люке? Ничего. Ни того, что он до сих пор не в силах забыть их единственную ночь страсти, ни того, насколько он в действительности способен на всепоглощающую любовь.

---

— И знает также предпочтения Майкла, как вы слышали. Джордж, ее муж, мой друг. — Рост позволял ему смотреть поверх толпящихся гостей, и он кивнул в сторону одного угла огромного зала. — Господи, как здесь жарко. Давайте посмотрим, не сумеем ли мы пробраться к столу с напитками. Может быть, нас спасет бокал холодного шампанского.

Игристое вино для нее, думала Мэдлин, пока он вел ее через толпу, приобнимая за талию, и бренди герцога — для него. Она никогда раньше не сомневалась в своей искушенности, но внезапно усомнилась в ней, чувствуя на себе руку скандально известного лорда Олти.

Ревность была для нее незнакомым чувством.

— Я никогда не прикасался к жене Джорджа, — пробормотал он так тихо, чтобы его могла услышать только она. — Так что вам не следует думать о герцогине дурно, поскольку мы действительно не более чем друзья.

Откуда же он узнал, о чем она думает? Мэдлин помаралась придать своему лицу равнодушное выражение.

— Вам незачем защищаться от меня.

— Я и не защищаюсь. Я защищаю ее.

— А это раздражает еще больше.

Как это бестактно с ее стороны — признаться в своем раздражении.

— Вы бы предпочли, чтобы я держался не так рыцарски?

Предпочла бы она? Нет, и все равно она была смешна, потому что на Люка у нее нет никаких прав. Он подошел к ней, и хотя ее неопытность в случайных любовных интрижках затрудняла их отношения, Мэдлин была достаточно умна — если она правильно разбирается в создавшемся положении — и понимала, что затруднения испытывает именно она.

Они прошли мимо группы матрон, которые даже не постарались скрыть свой интерес, а некоторые нагло подняли к глазам свои монокли.

— Прошу прощения, — сказала она сбивчиво и почти так же тихо. — Я не могу, как вы, хладнокровно относиться к нашей… к нашим обстоятельствам.

Лицо его смягчилось.

— Дорогая Мэджи, я все понимаю. В противном случае вы нравились бы мне гораздо меньше.

Она ему нравится. Ну что же, она полагает, что любовники должны нравиться друг другу. Большее осложнило бы дело.

Два следующих часа прошли, слившись в одно расплывшееся пятно. Она танцевала, пила шампанское, слушала гул голосов, поднимающийся над музыкой, то удивляясь, сколько человек говорят о ней, то решая, что это тщеславие — полагать, что ее жизнь вызывает такой интерес. Люк действительно танцевал с герцогиней, его белокурая красота контрастировала с ее темной элегантностью, и когда они пролетали мимо друг друга среди кружившихся пар, Люк улыбался Мэдлин, порочно изогнув губы, и от этого напряжение спадало с нее. Казалось, что их объединяет особая тайна, обещание того, что произойдет, когда они останутся одни, в объятиях друг друга.

«То же я чувствовала с Колином», — поняла она с тоской, кружась в такт с музыкой, держа руку на плече какого-то молодого человека, чьего имени не запомнила.

Только вот то, что у нее было с Люком, совсем не походило на ее супружескую жизнь.

— И тогда я решил, что изъятие дневника положит конец всему этому делу. — Майкл говорил своим обычным спокойным тоном, его карие глаза смотрели испытующе. — По крайней мере ты так сказал.

Мэдлин все еще танцевала, ее светлые волосы нельзя было не узнать, как и струящиеся движения тела, и Люк смотрел, как она вальсирует с задумчивым вниманием. Она выбрала для этого вечера платье из тафты цвета индиго, контрастирующее с ее кожей цвета слоновой кости.

— Так я думал. Фитч по-прежнему остается проблемой. Я не хочу, чтобы он навлек на нее неприятности.

— И поэтому ты решил из галантности погубить ее репутацию?

То не было порицание. Майкл никого никогда не осуждал. Он всегда смотрел на жизнь не прямо, он никогда не исходил из таких прямых концепций, как моральное осуждение. Его замечание казалось достаточно точным, если исходить из жадного внимания, выпавшего на долю Мэдлин и Люка в этот вечер. Люк грустно улыбнулся.

— У меня были смягчающие обстоятельства.

— Например ее бесспорное очарование, которое ты явно находишь неотразимым.

— Я думаю, большинство здоровых особей мужского пола не устояли бы перед таким соблазном.

— Она красива. — Взгляд Майкла следил за кружившейся в танце Мэдлин. — Но этого для тебя никогда не было достаточно, Я никогда не видел, чтобы ты показывался в обществе с кем-то, кроме матери и сестры.

Они стояли у греческой колонны, которая с величественным видом вздымалась вверх и диаметру которой был по меньшей мере футов пять. Колонна упиралась в куполообразный, расписанный фресками потолок. Нарисованные херувимчики парили у них лад головой. Люк потер подбородок.

— Это не было необдуманным решением. Мы оба люди взрослые и свободные. Мы можем поступать так, как нам нравится. Она знает мое мнение насчет более достоянных связей.

Он перевел взгляд на друга.

— Я не могу позволить себе роскошь поступать как-то иначе. Мэдлин женщина страстная, красивая, которая в данный момент нуждается в моем покровительстве. Эти отношения удовлетворяют нас обоих. Поверь мне.

— Я бы поверил тебе, даже если бы речь шла о моей Джулиане, — пробормотал маркиз Лонгхейвен. — Это не подлежит сомнению и, полагаю, уже доказано.

Они доверяли друг другу тогда, в Испании, и никто из них не выжил бы там, если бы это доверие было необоснованным.

— Но?.. — небрежная поза Люка была надуманной. Он всегда ценил мнение Майкла.

— Ты читал «Венецианского купца»?

Если бы Люк не привык к прыжкам, которые совершают мысли Майкла, то заморгал бы при таком неожиданном повороте разговора.

— Шекспира? Конечно.

— «Чтобы сделать большое добро, сделай малое», — тихо процитировал Майкл.

— Эго что, нотация? — Люк скорчил гримасу. — Итак, перестань сыпать цитатами и говори понятно.

— Я никогда не читаю нотаций.

С этими словами загадочный маркиз Лонгхейвен неторопливо направился к толпе гостей.

Что он имеет в виду, черт побери?

Проклятие. Люк не желал чувствовать себя виноватым во всем этом. Если бы Мэдлин не ушла вслед за ним после званого обеда, он с удовольствием сохранял бы с ней прохладные отношения. Больше чем с удовольствием — он сделал бы все возможное, чтобы держаться от нее подальше, ради них обоих. Если память ему не изменяет, это она сделала ему предложение, и…

— Кажется, мне снова придется проводить на рассвете домой Элизабет и тетю Сьюзетт.

Шутливый голос, прервавший его молчаливые размышления, принадлежал Майлзу, тоже одетому в безупречный темный вечерний костюм. Глаза его смотрели с плохо скрываемым любопытством.

— А у вас были другие планы? — спросил Люк, с огорчением осознав, что впервые за этот сезон не учел планы сестры, когда решил посетить Мэдлин и предложить ей появиться на балу вместе.

Его молодой кузен покачал головой, прислонился к колонне там, где только что стоял Майкл, и неспешно поднес к губам бокал с шампанским.

— Ничего более серьезного, чем визит к Брукам. Это можно будет сделать и в другой раз.

Люк сопровождал сестру бег особого удовольствия, но обычно не уклонялся от выполнения своих обязанностей. У них не было заведено, что он должен сопровождать мать и сестру на все светские приемы, но ему пришлось взять это за правило с тех пор, как Элизабет начала выезжать этой весной. Будущее сестры было для него важно. Но на Майлза можно положиться. Урок, который он дал Элизабет насчет того, что ей не следует оставаться наедине с Майлзом, был вызван тем, что подумают другие, а не его личными сомнениями. Кроме того, с ними будет мать, и это совершенно приемлемо.

— Я буду весьма признателен. Сегодня вечером я занят.

— Так я и понял.

Люк, без сомнения, заслужил этот сухой тон, но он никогда не просил прощения за свой образ жизни и не намерен делать это теперь. И потом, непохоже, что Майлз намерен что-то добавить к своей фразе. Конечно, Люка тревожило беззаботное, невинное признание Элизабет, что они с Майлзом наслаждаются теми же товарищескими отношениями, что и в детстве, но при этом Люк был рад, что в Лондоне у них есть еще один член семьи мужского пола.

— Кстати, мне нужно привлечь к себе внимание леди Бруэр, нам пришло время откланяться.

Люк шел сквозь толпу гостей, его то и дело останавливали друзья, желавшие с ним поздороваться, и к тому времени, когда он добрался до танцпола, новый вальс уже был в разгаре. Люк ждал довольно терпеливо, но, едва музыка кончилась, целеустремленно пробрался между танцующими, с тем чтобы не дать очередному партнеру пригласить Мэдлин; по дороге он перехватывал злые взгляды неизвестных ему молодых мужчин. Люк с трудом не поддался желанию с властным видом обнять ее за талию и увести из зала; вместо этого он в последний момент предложил ей опереться о его руку.

— Мне кажется, у вас усталый вид.

— А вам скучно, — сказала она, проявив тонкое понимание.