Алексей Кулаков - Тихие шаги РОКа

• Название: Тихие шаги РОКа
• Автор: Алексей Кулаков
• Жанр: Альтернативная история

Аннотация: Продолжение "На границе тучи ходят хмуро".

Книга вторая - новое название "Тихие шаги РОКа". Закончено.

От  16.02.2012г

---

"В отличие от этих господ — им распространяться о том, что они сами же сдали свой копировальный центр, как-то не с руки будет. Еще партийный авторитет пошатнется, начнут предателями считать… Нда. Хотел как лучше, вышло как всегда. Первый блин у Гриши получился даже не комом, а…черт! Опять профессору прилетело"

Крутанув барабан револьвера, Александр перевел внимание Григория на себя, тут же качнув головой в сторону и показав жестом — отойдем.

— Немного поработай с оставшимися, потом закругляйся и уходим.

Его напарник понимающе и слегка виновато (понял уже, что напортачил) кивнул. Ушли они так же тихо как и пришли, и всю дорогу до отеля Гриша косился на командира, втихую переживая приключившуюся с ним неудачу. Время было уже вполне утреннее, поэтому ложиться они не стали, скоротав пару оставшихся до рассвета часов легким завтраком и разбором допущенных ошибок — как Григория, так и Александра. Уже в конце обсуждения, князь ненадолго задумался, после чего пробормотал себе под нос:

— Пожалуй, уже пора.

И уже громче, своему напарнику и другу.

— Как вернемся в Сестрорецк, присмотри под свое начало пять-шесть… десяток надежных людей, и сам готовься — будем кое-что новое изучать.

Его собеседник понимающе моргнул и уточнил для верности.

— Навроде сегодняшнего?

— Угадал. О, вот и рассвело. Надо бы подполковнику записочку отправить…

***

В этот раз в жандармском управлении было непривычно-оживленно, и вместо двух-трех офицеров, перед портретом присутствовали и наслаждались свежим никотином сразу шесть жандармов, причем один из них дымил не какой-то там сигареткой или папироской, а красивой резной трубкой из бриара. Подполковник Васильев встретил князя широкой улыбкой и едва ли не объятиями, лучась дружелюбием наподобие маленького солнца. И первым же делом совершил серьезное должностное преступление, дав ознакомиться своему гостю с коротким перечнем фамилий на куцем огрызке листа. Подождав, пока Александр отложит его в сторону, подполковник пододвинул к себе пепельницу и устроил маленькое аутодафе, списку бывших жандармских осведомителей в трех пограничных отрядах — Олькушском, Границком и Бискунском. Бывших — потому что они уже вышли в запас и разъехались кто куда.

"А три штуки приехали на фабрику. Ну, этого следовало ожидать… вот интересно, они сами ко мне захотели, или это инициатива их кураторов?"

— Благодарствую, Михаил Владимирович, от всей души. Как ваши дела, я слышал, без стрельбы не обошлось?

То, что он не только слышал, но и видел (разумеется, с изрядного удаления) все действо по захвату подпольной типографии, и остался несколько разочарован увиденным, князь оглашать не стал — к чему эти подробности? На его взгляд, полицейские возились непозволительно долго, и без должной в таких случаях сноровки и напора — пяток солдат его бывшего взвода справились бы гораздо быстрей и без таких значительных потерь.

— О! Там самый натуральнейший бой вышел, Александр Яковлевич! До последнего сопротивлялись, дьяволы этакие, а один так вообще отстреливаться вздумал и четыре нижних чина из полиции ранил.

— А противная сторона?

— Наборщики отделались синяками… правда одному не совсем удачно прикладом попало по челюсти, но ничего, через неделю мы и его допросим. А стрелял печально известный Марцин Каспшак, так сказать собственной персоной. С каторги сбежал, так все думали что он за границей обретается. В этот раз так просто не отделается, мерзавец… И это еще не все. Обнаружились две статьи, собственноручно написанные Кульчицким — помните, я вам рассказывал про этого молодчика? Теперь среди ссыльнопоселенцев будет свою пропаганду вести, где-нибудь в Тобольске. Удачно, очень удачно мы туда наведались!

Вопрос о том, как князь Агренев узнал адресок этого удачного места подполковником не поднимался — зачем задавать вопросы, на которые не будет ответов? Вместо этого Васильев еще раз поблагодарил Александра без привязки к конкретным событиям, можно сказать — за все хорошее.

— Полноте, какие между нами могут быть счеты, Михаил Владимирович. Кстати, я вам небольшой сувенир принес, не желаете полюбопытствовать?

Подполковник желал. Открыв крышку небольшого продолговатого кейса, жандарм ласково провел кончиками пальцев по Рокоту и Орлу.

— Хороши…

Оглядев свой подарок со всех сторон, и обнаружив на затворе только трилистник клейма, жандарм удивленно спросил.

— А где номера и все прочее?

— Когда какое-либо оружие делают по моему личному указанию, оно отличается крайне высоким качеством выделки и отсутствием серийных номеров.

Подполковник понимающе хмыкнул и заметил.

— У вас и простые, гм, изделия, очень даже недурны. Я ведь собирался приобрести что-нибудь под руку, да все как-то времени не находил.

Попытавшись пристроить Рокот, а потом и Орла в карман бриджей, полковник огорченно вздохнул и вернул пистолеты в кейс.

— Великоваты чуток. А жаль, мне бы такая штучка в самый раз была, с моими-то поднадзорными.

Тут уже печально вздохнул Александр, только-только приспособившийся к обновке от Греве.

"Вымогатель! Ладно, пожертвую жандармскому подполковнику на бедность, с меня не убудет. А у него, глядишь, на один шанс больше будет, в случае чего. Так сказать, защитит мои в него вложения… блин, все равно жаба давит"

Для жандарма это выглядело так: его знакомый ненадолго задумался, после чего встал и… положил перед ним третий пистолет, совершенно незнакомого вида, прокомментировав очередной подарок следующим образом.

— Надеюсь, он вам никогда не пригодится!

Остаток дня у князя прошел уныло и скучно — он поработал с бумагами от Круппа и еще раз перечитал письмо из Сестрорецка, обдумывая — ехать к тетушке или это подождет? В конце концов, он решил, что надо бы проявить родственные чувства и навестить Ивантеево, а к Савве отправится Григорий. Тем более что замена будет почти равноценной — за последнее время господин Долгин заметно пообтесался, нахватавшись господских привычек вроде обязательного утреннего кофе и газеты, так что для сельской местности его харизмы хватит за глаза. Да и дело не шибко сложное, поколесить с Савватеем по окрестностям да выслушать все, что тот смог разузнать на заданные темы. Хотя… зная основательность Саввы, скорее записать на дюжину-другую листов серой писчей бумаги. Мысли Александра прервал на диво бодрый приятель, вернувшийся из билетных касс.

— Взял, на завтрашний. Можно было бы и сегодня, да чего на ночь глядя приезжать?

— Это ты правильно. Спокойно выспимся и… во сколько отправление? В четыре утра?!!

Глава 8

Давно ожидаемый перевод из Граевской пограничной бригады в четырнадцатую Ченстоховскую, и производство в следующий чин свалилось на поручика Смирницкого довольно-таки внезапно — раз, и он уже штаб-ротмистр. Нет, то что повышение не за горами, он знал, для того и подал прошение о переводе — в родной бригаде свободных вакансий не ожидалось, и покомандовать своим отрядом ему в ближайшие два года ну никак не светило. А тут в один день — и новый чин, и новая должность… признаться, такого быстрого, и самое главное — положительного во всех смыслах решения своего вопроса он от командования как-то не ждал. Более-менее все прояснилось после беседы с бригадным адъютантом ротмистром Блинским — на командование Олькушской заставой претендовало сразу несколько офицеров-"старожилов", и чтобы никого из них не обижать, начальником решили поставить пришлого "варяга". Остальные инструкции ротмистр передал одной фразой.

— Осваивайтесь, Леонид Михайлович.

Первой приятной неожиданностью стало то, что особых усилий и трудов это не потребовало — отряд ему достался просто образцовый, служба была налажена вплоть до самых незначительных мелочей, а нижние чины отличались редкостной дисциплиной. Вторая приятная неожиданность заключалась в том, что его предшественник устроил вдоль линии дозоров такие завалы или пустоши, что миновать их незамеченными стоило крайне больших усилий… это если на своих двоих, да в летнее время. Зимой же, а особенно для четвероногого транспорта — такая задача моментально превращалась в эпический подвиг или нечто с ним сопоставимое. По неглубокому (зато с ледяной корочкой) снегу, да по открытому всем ветрам (и взглядам) месту… а дозорные заимели очень неприятную привычку вначале стрелять, и только потом интересоваться, кто это там к ним подкрадывался. Разумеется, потом дозорных наказывали… но не сильно, и далеко не всегда. Тем более что такое своеобразное понимание устава возникло не на пустом месте — а с "благословления" прежнего начальника заставы, личности во многом легендарной. Чего только Смирницкий не наслушался про своего предшественника — и изобретатель, и оружейный фабрикант, и дуэлянт… у дам, говорят, пользовался немалым успехом. А вот контрабандисты его сильно недолюбливали, если не сказать больше — но всем, как известно, мил не будешь. Одним словом, очень разносторонняя личность. Был, правда, во всем этом и отрицательный момент — премий за перехваченный контрабандный товар практически не было (увы, нет нарушителей — нет и вознаграждения за их поимку), зато служба текла ровно и без всяких неприятных неожиданностей, и это устраивало штаб-ротмистра Смирницкого как нельзя больше. Опять же, на новой должности да в новом чине его жалование существенно подросло, что, в свою очередь, позволяло задуматься об устройстве личной жизни… так сказать, на постоянной основе. На последнем новогоднем балу в офицерском собрании, он был представлен такому количеству незамужних девиц, что прямо глаза разбегались… Так что Леонид Михайлович как раз обдумывал (практически грезил), за кем бы ему приударить с самыми что ни на есть серьезными намерениями, как за окошком отрядной канцелярии затопали шаги нескольких человек, а через несколько мгновений кто-то по хозяйски распахнул дверь в жарко протопленную комнату, впуская зимнюю стужу последних январских дней. Возмутиться таким произволом не получилось — первым зашел непосредственный командир штаб-ротмистра, (а заодно и всего четвертого отдела) подполковник Росляков, а второй офицер положил на стул средних размеров чемоданчик, полуобернулся и оказался… князем Агреневым (хоть и виделись они всего раз, при передаче командования, но на память Смирницкий пока не жаловался). Не успели гости раздеться и устроиться поудобнее (и поближе к источающей жар печке), как Валериан Петрович поинтересовался.