Михаил Шмушкевич - Два Гавроша

• Название: Два Гавроша
• Автор: Михаил Шмушкевич
• Издательство: Государственное Издательство Детской Литературы Министерства Просвещения РСФСР
• Жанр: О войне
• Год: 1962

В 1945 году в Париже автору этой книги довелось беседовать с выдающимся деятелем французского и международного рабочего движения Марселем Кашеном.

Вспоминая о героической борьбе французских патриотов в годы второй мировой войны, товарищ Кашен рассказал о самоотверженном поведении двух ребят — советского мальчика и французской девочки, бежавших из фашистской Германии и принявших активное участие в освобождении Парижа.

О необыкновенных приключениях двух Гаврошей и рассказывает эта повесть.

---

Парижане любят этот чудесный уголок, потому что любят цветы. Тут можно было встретить — и молодую девушку, и мужчину, и пожилую женщину, и ребенка, — и у всех цветы: в руках, на груди, в петлице пиджака.

В дни гитлеровской оккупации жизнь на Цветочном рынке почти замерла. Лишь изредка здесь можно было встретить немногих зажиточных парижан из числа дельцов. И вот однажды ранним утром сюда забрела Жаннетта. Она останавливалась почти у каждого столика, киоска, лотка, наслаждаясь красотой и пьянящим ароматом цветов.

Седая цветочница с маленьким птичьим лицом, в теплой кофте, громче всех расхваливала свой товар. Жаннетта подошла к ее столику.

— Покупайте фиалки! Чудесные, ароматные фиалки, выросшие из слез благодарности! Фиалки, фиалки, фиалки! Месье, мадам, мадемуазель, покупайте любимые цветы императрицы Жозефины! — выкрикивала старуха, не обращая внимания на Жаннетту. — Вспомните, месье, мадам, как Бонапарт разыскивал по всему Парижу фиалки для Жозефины…

— И нашел? — спросила, сгорая от любопытства, Жаннетта.

— Нашел, но, конечно, не сразу. У ворот Лувра он их нашел… Тебе чего тут надо? — сердито спросила цветочница. — Проваливай, проваливай, воришка!

— Ты сама воровка, индюшка горбатая! — не осталась в долгу Жаннетта и пошла дальше.

Где же Водяной Глаз? Он обещал прийти за листовками и почему-то не явился. Может быть, он снова набедокурил и попал в полицию или в гестапо? Она засунула руки в дырявые карманы и, насвистывая песенку Паганеля, принялась искать Лео. Вдруг ее внимание привлек шум, возникший у западных ворот рынка, где стоял большой стеклянный киоск. Оттуда доносились отрывистые крики, брань и свистки полицейского. Жаннетта немедленно направилась туда.

— Что там случилось? — спросила она по дороге у мужчины, который нес горшочек с цветами.

— Бош беспризорного мальчишку убил. Бош взял цветы, заплатить не хотел, тогда малыш заступился за цветочницу.

— Во что он одет, мальчишка этот? Какие у него глаза? — чуть не плача, спросила Жаннетта.

Мужчина пожал плечами и ушел.

Толпа у ворот рынка росла, гул усиливался. Жаннетта боялась подойти близко к месту происшествия. У нее в кофте была пачка свежих листовок — она не имела права рисковать. Из разговоров вокруг она узнала, что убитому мальчику восемь лет, что он сын итальянца, работающего полотером в какой-то гостинице вблизи площади Сен-Жермен.

— А куда делся бош? — обратилась она к стоящей рядом женщине.

Та кивнула головой в сторону толпы.

— Его оттуда не выпускают. Обезоружили. Но за него заступается полицейский.

— Негодяй! — сжала кулаки Жаннетта.

Неподалеку от толпы, резко затормозив, остановился мотоцикл. С него соскочил молодой монах в бурой власянице, подпоясанной обыкновенной веревкой. Жаннетта, окинув его любопытным взглядом, заметила, что макушка у него выбрита. Интересно, что он собирается делать? Монах спокойным шагом направился к толпе. Все невольно расступились. Жаннетта недолго думая последовала за ним.

На асфальте, в луже крови, лицом вниз, лежал убитый мальчик. Тут же стояли бледные, испуганные немецкий солдат и полицейский. Возбужденные, разгневанные французы угрожающе размахивали руками, кричали, не решаясь перейти к каким-либо действиям. А как поступил монах? Он лишь укоризненно покачал головой и, встретив холодный взгляд немца, съежился от страха и убрался восвояси.

— Трус! — бросила ему вслед Жаннетта. — И вы не лучше! — крикнула она, обращаясь ко всем. — Мальчика убили, а вы только охаете да руками машете. Стыдно! Ты за что мальчика застрелил, паршивый бош?

— Боши, боши идут! — раздался в это время крик и вслед за тем несколько выстрелов.

Толпа немедленно обратилась в бегство.

— Стойте! Не удирайте, стройте баррикады! — закричала, надрывая голос, Жаннетта. — Нас много, нас больше. Слышите, нас больше!

Вокруг убийцы и полицейского осталась небольшая горсточка смельчаков. К ней приближалась группа эсэсовцев. Жаннетта побежала к киоску, схватила со столика два горшочка с цветами и с криком: «Смерть фашистам!» — швырнула их в гитлеровцев. Ее поступок был искрой, которая воспламенила пороховую бочку. В несколько мгновений из опрокинутых киосков, ларьков, автомашин выросла огромная баррикада. Число ее защитников все возрастало. Неизвестно откуда у многих появилось оружие — револьверы, винтовки, даже грана-, ты. По оккупантам начали стрелять из окон и с крыш домов. Разгорелся жаркий бой.

— Смелее! Не жалейте огня! — звонко выкрикивала Жаннетта слова команды. — Бейте фашистов! Стреляйте вон в того носатого лейтенанта! Если его убьете, остальные разбегутся, как крысы!.. У них мундиры синие и сабли на боку… Эй, чего там стоите! Лягте на карниз, не бойтесь — не упадете. Три танкиста, три веселых друга…

Смелее! Не жалейте огня! Бейте фашистов!

«Дура же я, дура!» — бранила Жаннетта себя за то, что отдала матери свой пистолет. Был бы он сейчас у нее, она бы уж непременно уложила вон того сопатого гитлеровца, который, спрятавшись за кирпичной стеной, палит по баррикаде.

— Дяденька, дай-ка мне на минутку эту штучку, — подбежала она к бледному усатому человеку и, не дожидаясь его согласия, вырвала у него из рук винтовку.

Она отбежала немного в сторону, прицелилась. Не успела спустить курок, как лейтенант схватился за голову и как подкошенный свалился наземь. За ним упал второй, третий. «Бошей бьют и с тыла! — обрадовалась Жаннетта. — По ту сторону ворот, очевидно, появилась еще одна баррикада».

Немцы вдруг, точно по команде, стали разбегаться. На опустевшую площадь со свистом и оглушительным криком «ура» выбежала ватага оборвышей. Они засыпали удирающих эсэсовцев градом камней.

— Водяной Глаз! — радостно воскликнула Жаннетта, узнав среди них Лео. — Водяной Глаз! — Взобравшись на грузовик, она заложила пальцы в рот, издала пронзительный свист. — Эй, Водяной Глаз, сюда!

Лео оглянулся. Увидев Жаннетту, он дал команду: «За мной!» — и вместе со своими друзьями что есть духу помчался к ней.

Бесцветные глаза Лео блестели возбужденно, по его измазанному лицу текли темные струйки пота.

— Видала? — запыхавшись от бега, еще на ходу спросил он.

— Что?

— Как я съездил боша кирпичом по башке, видала?

— Это ты его убил? — не поверила Жаннетта. — Неужели ты?

— Я, — напыжился от гордости Водяной Глаз. — Снайпер!

— Врешь! Честное слово, врешь!

— Он, он! — хором подтвердили обступившие ее беспризорные.

— Я сказал ребятам: «Давайте нападем на бошей сзади».

— Мальчишки, он правду говорит?

Беспризорные утвердительно кивнули.

Жаннетта подошла к Лео вплотную.

— Хоть ты вымазался, как трубочист, но я все-таки тебя поцелую, — сказала она и под веселый смех оборвышей громко поцеловала Водяного Глаза в щеку.

Лео стал знакомить Жаннетту со своими друзьями. К ней потянулись десятки маленьких грязных рук.

— Рыбий Хвост.

— Людовик Четырнадцатый.

— Банкир.

— Директор мостовой.

— Лорд.

— Ха-ха-ха! — покатывалась со смеху Жаннетта. — Здесь, я вижу, собрались одни лорды и банкиры!

Глава седьмая

1. Очная ставка

Три дня не вызывали Павлика к Шульцу. Но сил у него за это время не прибавилось. По-прежнему малейшее движение причиняло ему острую боль, порой он терял сознание.

В один из этих дней к нему в камеру вошла уборщица с ведром воды и шваброй. Она сперва подмела каменный пол, а затем принялась его мыть.

Глаза женщины, полные тревоги и беспокойства, вдруг остановились на Павлике.

— Ты русский? — шепнула она, продолжая орудовать шваброй.

Павлик утвердительно кивнул головой.

Уборщица переставила тумбочку на другое место.

— Твои друзья передают тебе привет, — сказала она.

Павлик насторожился. «Она француженка, но это еще ничего не значит. Брат Люсьена тоже француз…»

— У меня нет друзей, — отрезал он.

Уборщица продолжала мыть пол.

— Нет, говоришь? — с усмешкой спросила она.

— Нет.

Женщина внимательно посмотрела на него:

— А мадам Фашон?

— Не знаю такой, — ответил Павлик и отвернулся,

Уборщица выпрямилась. Отошла к двери, приложила ухо к замочной скважине и поспешно вернулась назад.

— Послушай, дружок, — наклонилась она над койкой, — не бойся меня. Я их ненавижу так же, как и ты. Мадам Фашон моя подруга детства. Мы обе переживаем за тебя…

Она не договорила, заплакала. Павлик почувствовал горячий материнский поцелуй.

— Ты у нас славный, — произнесла она и быстро протянула ему записочку. — Это от девочки Мари, Жаннетты. Она вчера была у меня.