Стас Бородин - Черные руки

• Название: Черные руки
• Автор: Стас Бородин
• Жанр: Фэнтези

Продолжение романа «Волшебство, Магия и Колдовство». Книга 2. Куда бы Судьба ни занесла Маркуса Гримм, война следует за ним по пятам. Обучение в крепости колдунов становится для него и его друзей всего лишь короткой передышкой перед очередной битвой. Юный колдун пройдет через бесчисленные сражения и испытания, победы и поражения, сомнения и искушения, прежде чем сумеет понять, что на этот раз ему придется взвалить ответственность за судьбы тысяч людей на свои собственные плечи. Война это грязная работа, и его руки не останутся чистыми!

---

На мое плечо опустилась тяжелая рука. Я обернулся и увидел улыбающуюся физиономию Оквахо.

Вождь был облачен в свои лучшие одежды, украшенные стеклянными бусинками и разноцветными перьями.

— Это что за маскарад? — фыркнул Аш, опрокидывая на себя ведро ледяной воды. — Может, мне его тоже освежить?

Оквахо поклонился и заговорил.

— Вождь Волков приглашает вас на охоту, — перевел Брас. — Его разведчики обнаружили неподалеку следы льва!

— Следы льва?! — ахнул я, чувствуя, как сердце у меня учащенно забилось. Вскочив на ноги, я забросил на плечо чехол с копьем и запахнул свой плащ.

Оквахо улыбнулся и протянул мне руку.

— Погодите, — закричал Аш. — Я только оденусь!

— На льва охотятся только вожди, — остановил его Брас. — Можешь продолжать свои водные процедуры.

Маш встал со своего места и вытащил из палатки сверток, перетянутый веревкой.

— Ваш арбалет, мастер-колдун, — сказал он мне, и подмигнул. — Покажите дикарю, как стреляют в Лие!

Мы выехали из лагеря и направились вверх по течению реки. Оквахо был вооружен копьем и луком, а за поясом у него поблескивала пара ахват.

Арбалет лежал у меня поперек седла. Я машинально поглаживал пальцами полированное ложе, пытаясь припомнить, когда же я стрелял из него в последний раз.

Теперь, когда я стал боевым колдуном, мне не нужно было другого оружия кроме маны. К Ивинену я относился как к живому существу, а арбалет казался мне теперь чем-то грубым и примитивным. Однако было что-то успокаивающее в его тяжести. В его запахе, в фактуре полированного ложа, которое я ощупывал пальцами. Арбалет даже стал казаться таким же живым, как и волшебное копье.

Я прислушался к своим ощущениям, коснулся его маной, но ничего не почувствовал. Оружие не отозвалось на мое прикосновение.

День был просто создан для охоты! Светило яркое солнце, воздух все еще не прогрелся, а под копытами наших скакунов похрустывала заиндевевшая трава.

Вождь Волк принюхался, задрал голову вверх, изучая движение облаков. Улыбнувшись, он постучал указательным пальцем себя по носу, и указал вперед.

Кивнув, я похлопал по своему оружию, показывая, что готов.

Мы спустились в небольшой овраг. Оквахо свесился из седла до самой травы, разглядывая следы, которые царственное животное оставило на подмерзшей за ночь земле.

Сколько я не присматривался, но ничего не заметил, однако корнвах остался доволен. Он распрямился в седле и махнул рукой вперед.

Мы несколько часов осторожно шли по следу льва. Овраг оказался длинным и извилистым. Местами он превращался в настоящее ущелье. Высокие земляные стены, поросшие кустарником, поднимались высоко над нами, заслоняя небо. Пахло землей и гнилью.

Я пытался ощупать дорогу нитями маны, но они путались в бесчисленных поворотах и обрывались.

Наконец Оквахо поднял руку и указал вниз. Под копытами наших коней был сплошной камень. Приглядевшись, я увидел какие-то странные письмена, высеченные на нем.

— Это развалины какого-то сооружения! — воскликнул я. — Вот так удача!

Вождь Волк приложил палец к губам. Мы осторожно двинулись вперед и выехали на открытое пространство.

Лев сидел прямо перед нами. Его величественная голова была поднята вверх. На его широченной груди бугрились могучие мышцы, а длинный хвост с кисточкой на конце, был обернут вокруг передних лап.

Я вздохнул, и опустил свой арбалет. Лев был высечен из цельного камня!

Оквахо улыбнулся и указал рукой на черное изваяние, стоящее среди обломков мраморных колонн с разбитыми капителями.

— Это чудо! — сказал я, обернувшись к вождю. — Не могу передать, как я благодарен, что ты привел меня сюда!

Изваяние было поразительным! Лев казался живым, словно заклинание чародея превратило царственное животное в камень, а не рука мастера высекла его из гранитной глыбы!

Я спрыгнул с коня и положил руку на холодную львиную морду. В изваянии чувствовалась какая-то первобытная сила. Мою ладонь пронзили тоненькие струйки кипящей маны. Ощущение было таким непривычным и неожиданным, что я поспешно отдернул руку.

— Это древнее место, — раздался голос. — Это место спящей силы!

Из-за изваяния выступил сухонький согбенный старичок в корнвахской одежде. Он кивнул вождю и протянул мне свою черную, трясущуюся руку.

— Пойдем со мной, юный чародей, — сказал он. — У нас не так много осталось времени!

Я подчинился беспрекословно. Кожа у старика была сухая как пергамент, а руки, такими же черными, как и мои!

— Вы боевой колдун! — воскликнул я, идя за корнвахом следом. — В должно быть обучались в крепости Маген!

— Это было так давно, — сказал старик. — Что я позабыл, было ли это на самом деле, или же мне это только приснилось.

Вокруг нас возвышались полуразрушенные стены домов, покрытые выцветшими за века фресками. Под ногами хрустела черепица и осколки стекла. Повсюду валялись разбитые изваяния людей и животных.

— Это город древних, — сказал старик. — Я наткнулся на него случайно, когда еще был молод, а мое тщеславие гнало меня в дальние страны, в поисках запретных знаний.

— Вы, наверно, знали и мастера Данте! — воскликнул я взволнованно. — Когда он обучался в крепости Маген.

Старик отрицательно покачал головой.

— Если когда-то и знал, то сейчас позабыл, — сказал он. — Боги лишили меня сил за мои преступления, а люди лишили меня прошлого.

Мы вышли на небольшую площадку, где каменный пол под ногами был выложен голубой мозаикой, а по периметру стояли обломки колонн из черного камня.

— Корнвахи нашли меня в пустыне и взяли к себе, — сказал старик, опускаясь на колени в центре площадки. — Я был безумен, а безумцы для них, как посланцы богов!

Я опустился на корточки рядом с колдуном. Мои руки коснулись холодного мозаичного пола.

— Выходит, вы потеряли всю свою силу? — спросил я осторожно, боясь обидеть старика.

— Ее у меня забрали, — старый колдун улыбнулся. — Но я научился быть простым человеком, и поверь мне, это не так уж и плохо!

Мои уши зарделись, и я поспешно отвел взгляд, чтобы не выдать своего замешательства.

— Я наблюдал за вашей битвой с магом, и за твоей схваткой с Проклятым, — старик сложил черные ладони на груди, — И я понял, что тебе не обойтись без моей помощи!

Вздохнув, я поднял пальцы к глазам. Выходит, даже самого могучего чародея можно лишить силы! Неужели старик научит меня, как это делается?

Колдун словно читал мои мысли. Он улыбнулся и кивнул.

— Попробуй, призови ману, — сказал он.

Я раскрыл ладони, но мана не пришла. Ее словно никогда и не было в этом мире! Это было так страшно, словно меня лишили чего-то жизненно необходимого, без чего я уже и не представлял своего существования!

— Теперь ты знаешь, что испытал я, — сказал старик. — Страх, панический страх! Мне показалось, что весь мир выдавили насухо, лишив его волшебства, и оставили от него лишь сухую оболочку!

— Ты забрал мои способности! — воскликнул я. Мое сердце замерло в груди, отказываясь гнать кровь по венам, а легкие затрепетали, отказываясь принимать воздух. Я застонал и рухнул на каменный пол лицом вниз.

— Я знаю, это больно, — сказал колдун. — Мана это кровь нашего мира! Наш мир умрет, если его лишить маны!

Лежа на холодном полу, я ловил ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Тебя лишило сил это место, — продолжил старик. Он положил свою горячую руку мне на затылок и надавил пальцами в основание черепа.

Словно тяжелый камень свалился с моей груди, и я с жадностью наполнил свои легкие ледяным воздухом.

— Не знаю, зачем древним понадобилось создавать место, в которое мана не может проникнуть, — сказал старик. — Возможно, чтобы чародеи древности, приходившие сюда, не забывали, каково это быть простыми людьми!

— Я этого никогда не забываю! — сказал я, с трудом переворачиваясь на спину.

— Неужели? — старик засмеялся. — Мана меняет людей. И чем больше ты ей пользуешься, тем сильнее она тебя изменяет! Судя по твоим рукам, ты достиг мастерства. Мана признала тебя и подчиняется тебе беспрекословно!

Я уселся на колени и уставился в бесцветные глаза старика.

— Ты знаешь, какую большую опасность она для тебя представляет? — спросил он.

— Я это понял, — кивнул я, пытаясь проглотить ком застрявший у меня в горле. — Мастер Геренхир меня предупредил.

— Я помню Геренхира, — старик улыбнулся. — Славный был мальчик. Когда меня бросили в яму, он таскал мне лепешки и моченые яблоки с кухни.

Мне хотелось спросить старого колдуна, за что его бросили в яму, но я не решался. Что-то страшное было в его лице, в его черных пальцах с вздувшимися суставами и в его беззубой улыбке.

— Когда ты начинаешь воспринимать ману как часть себя самого, — продолжил старик. — Она становится не только твоим оружием, но и органом твоих чувств. Она становится продолжением твоей нервной системы! Каждая жизнь, которую ты забираешь с помощью маны, это твоя собственная смерть! Ты чувствуешь каждое биение сердца своей жертвы, каждое ее дыхание. Вся боль и все страхи разом обрушиваются на тебя в тот момент, когда ее жизнь обрывается!