Йенс Бьерре - Затерянный мир Калахари

• Название: Затерянный мир Калахари
• Автор: Йенс Бьерре
• Издательство: Мысль
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1964

---

Крест, незамеченный и забытый, простоял на пустынном берегу больше четырехсот лет. Диего Кан так и не вернулся в Португалию. Он умер, не закончив путешествия. Только в 1892 году крест был обнаружен немецким военным патрулем. Позднее его вывезли и поставили в военно-морском музее в Киле. Но нечистая совесть не давала покоя немецкому кайзеру. Он распорядился сделать копию креста из гранита и установить ее на том же месте. Правда, на новом кресте сидел германский орел!

Глава двадцать седьмая Берег скелетов

К северу от мыса Кросс лежит Берег Скелетов, который на древних мореходных картах обозначен как Берег Кораблекрушений. Это самый опасный, после полярных, район побережья: подводные рифы, а за ними непроходимая пустыня и одинокие горы. Мы проехали несколько миль среди дюн Берега Скелетов, но вынуждены были вернуться. Дорогу нам преградило русло высохшей реки, доверху наполненное зыбучими песками, да и разрешение на въезд было выдано для группы автомобилей, а не для одного.

Протянувшийся на много километров пустынный берег усеян обломками кораблей, затонувших в Атлантическом океане или выброшенных на скалы. Бенгельское течение часто выносит на прибрежный песок доски. Обломкам, что лежат в дюнах далеко от берега, по нескольку сотен лет. Выбеленные солнцем человеческие кости рассказывают о страшной судьбе потерпевших кораблекрушение или искателей приключений, отправившихся за алмазами, но погибших от жажды. Шакалы и грифы обглодали, а солнце и ветер выбелили кости.

Полная опасностей пустыня привлекает многих охотников за алмазами. В запретной зоне можно найти оставленные ими бутылки из-под виски, пустые консервные банки. Несколько лет назад геологическая экспедиция обнаружила на песке следы колес автомобиля-амфибии, непонятно каким образом забравшегося так далеко. Не так давно в этих местах бродили бушмены, так называемые береговики, но сейчас они вымерли, и только их скелеты говорят, что здесь когда-то жили люди.

Спасение к потерпевшим кораблекрушение здесь может прийти только с моря. В живых оставались очень немногие. Среди таких счастливцев были два датчанина, которые в 1950 году, валясь с ног от жажды и усталости, добрались до станции на мысе Кросс. Отдохнув несколько дней и набравшись сил, они сделали такую запись в журнале станции:

«20 июня 1950 года наша яхта «Дан» потерпела крушение в пятидесяти милях отсюда. Мотор и некоторое другое имущество удалось спасти. Мы пошли на юг. Мы не знали, где находимся, но через два дня нам посчастливилось набрести на эту станцию. Очень благодарны г-ну Оффену за безграничную доброту и гостеприимство, которые он нам оказал.

Мартин Слот Нильсен, Якоб Слот Нильсен. 25 июня 1950 года»

Оффен был в то время начальником станции. Датчане, братья Нильсены, тридцати шести и двадцати четырех лет, отправились из Дании в далекое путешествие на своей яхте длиной в двадцать четыре фута. Отплыв из Копенгагена, они прошли Кильский канал, но их выбросило на берег недалеко от Гибралтара. Они отремонтировали яхту и продолжали идти вдоль берега Западной Африки. Здесь путешествие закончилось катастрофой: яхта разбилась о скалы. Если бы они оказались немного дальше к северу от мыса Кросс или пошли на север, а не на юг, то сейчас и их скелеты лежали бы в этой дикой местности. Нильсены потеряли всякую надежду остаться в живых. Они были совсем без сил, когда добрались до мыса. Якоб проработал на станции полтора года, а Мартин направился на юг, в Капскую провинцию, куда затем приехал и его брат.

На следующий день мы отправились в обратный путь, в Свакопмунд. После захода солнца туман с океана серой стеной накатился на берег. За несколько минут температура упала больше чем на двадцать градусов, стало сыро и холодно. Обычно ровная и сухая поверхность соляных озер стала липкой и скользкой, и в наступившей темноте нам приходилось почти ощупью двигаться по дорожной колее, потому что свет фар пробивал туман всего на несколько метров. Мы завернулись в одеяла, но все-таки дрожали от холода. Ледяной туман в пустыне напоминал прикосновение смерти. Когда мы останавливались, чтобы протереть ветровое стекло, со стороны океана слышался глухой грохот подводных взрывов.

В полночь мы были в Свакопмунде.

— Река под пустыней! Правда, она ненадолго прячется под землю, но… вода под пустыней! Обязательно посмотрите это чудо, когда поедете на юг по пустыне Намиб, — говорил нам в Виндхуке доктор Эрнст Шерц, с которым мы советовались о последнем этапе нашего путешествия.

Как и многие другие достопримечательности Юго-Западной Африки, эта река не отмечена на картах, потому что находится в отдаленном районе, между полицейской зоной и «Шпергебит № 2» — запретной алмазной зоной в центральной части пустыни Намиб. Называется подземная река Сезрием. Это слово попало в язык африкаанс от буров и означает «шесть быков в упряжке».

Итак, направляемся к реке Сезрием: из Свакопмунда едем в Уолфиш-Бей через гигантские дюны, по колее пересекаем Намиб и, выехав из царства песка, оказываемся в дикой каменистой местности. На плато резвятся стада антилоп. Иногда в стаде виднеются два-три страуса.

Мы разбиваем лагерь на дне каньона Кейсеб, громадной расщелины с крутыми скалистыми склонами. Река Кейсеб раз в несколько лет оживает и неделю-две течет по каньону. Все остальное время каньон сух.

На фоне ночного неба высятся черные силуэты скал, и нам чудится, что мы на дне лунного кратера. Тишина: ни дуновения ветерка, ни воя шакала.

На следующее утро, собираясь в путь, мы вдруг увидели лендровер, ехавший по дну каньона. Поравнявшись о нами, машина остановилась. Полицейский патруль искал грузовик с двумя подозрительными людьми, которые, судя по всему, ловят антилоп и тайком переправляют их через границу, скорее всего в Танганьику. Сержант целые сутки ехал по нашим следам и был очень разочарован, что мы не воруем антилоп! Чтобы утешить его, мы обещали зорко смотреть по сторонам и сообщать на полицейский пост в Научасе о всех автомашинах и людях, которых встретим по пути.

Два дня мы ехали на юг по краю пустыни. Нам подробно объяснили, как добраться до реки Сезрием, но найти ее оказалось не так-то просто.

Хуго Трутер, владелец фермы, за которой начиналась пустыня, посоветовал проехать несколько сот километров на юго-запад от последних высоких скал и там искать трещину в почве.

— Только смотрите, не въезжайте в запретную алмазную зону, — предупредил он.

Мы заночевали в покинутом бушменском поселении у скал. Наутро мы около часа потратили на поиски трещины в каменистом дне пересохшего речного русла. Она была около метра в ширину.

Трещина постепенно переходила в глубокую, метров тридцать, расселину с отвесными стенами. На дне поблескивала вода подземной реки. Когда расселина стала еще просторнее, мы спустились к воде и прошли метров двести по берегу. Вода была стоячая и такая холодная, что, переплыв на противоположный берег, я начал дрожать и долго не мог согреться. В узкую щель над головой проникал слабый свет, но ни один солнечный луч сюда не доходил, и вода почти не испарялась.

Хотя речное русло имеет мало изгибов, за многие века вода выточила глубокие пещеры в скалистых берегах. Было очень странно находиться в прохладном полумраке, в полной тишине, и сознавать, что над тобой пустыня.

Это подземное речное русло — не доломитовая формация. Оно, по-видимому, образовалось несколько тысячелетий назад, когда дожди здесь были сильнее и шли чаще, чем сейчас. Даже когда русло заполняется водой, река не достигает океана, а теряется в пустыне.

По пути наверх мы нашли на склоне труп антилопы. Наверное, мучимая жаждой, она разбилась, пытаясь добраться до воды. А на поверхности, в пустыне Намиб, дул обжигающий лицо восточный ветер и вихрились облака пыли.

Глава двадцать восьмая Покинутый город в пустыне

До Людерица, одного из самых удивительных городов Африки, два дня езды. Мы пробираемся по пустыне сквозь самум. Отклоняться от колеи строго воспрещается: объявления на английском и немецком языках и на языке африкаанс гласят, что лицо, которое сойдет с дороги и вступит на территорию запретной зоны, будет оштрафовано на пять тысяч фунтов стерлингов или заключено в тюрьму сроком на один год. Почти ежедневно здесь по два часа свирепствует самум. Ветер дул с такой силой, что наметал целые сугробы песка. Нам пришлось преодолевать их, включая и передний ведущий мост машины.

Людериц расположен на западном склоне голых скал, спускающихся к океану. К востоку от города раскинулось безбрежное море песка, похожее на причудливый лунный ландшафт. В городе и в его окрестностях — ни одного деревца. Кустарника тоже почти нет. Население Людерица (восемьсот человек) пьет опресненную морскую воду. Но город напоминает богатую брошь в убогой оправе: все здания в нем выстроены в стиле старой кайзеровской Германии, улицы и магазины имеют немецкие названия. После очередного самума мы вышли на главную улицу. Типичные деловые люди вежливо здоровались с нами по-немецки. Многие из них были с высокими крахмальными воротничками и внушительными усами «кайзер Вильгельм». Мы неожиданно оказались в довоенной Германии.