Грэм Макнилл - Тысяча Сынов

• Название: Тысяча Сынов
• Автор: Грэм Макнилл
• Издательство: «Издательство Фантастика Книжный Клуб»
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91878-026-8

Великий Крестовый Поход достиг своего апогея.

Воины Легиона Тысячи Сынов были наиболее искушенными в эзотерических науках, искусстве управлять психической энергией и ориентироваться в потоках Великого Океана. Их родная планета Просперо была средоточием наук и искусств. Но сколь бы ни были воины Легиона и их примарх Магнус Красный верны и преданы Империуму, это не избавило их от подозрений в темном колдовстве.

И в конце концов на совете в Никее Император запретил Магнусу и его воинам, равно как и библиариям других Легионов, исследования варпа и использование сил псайкеров.

Когда же злополучный примарх провидит предательство Хоруса и в отчаянии пытается предупредить Императора, используя запрещенные силы, он ставит под удар свой Легион, ради спасения которого когда-то давно он принял помощь сил Хаоса. И время платить долги...

---

Точно под этим устройством стоял Магнус Красный и через кристалл наблюдал за ночным небом, нависшим над площадью Оккулюм. Кроме набедренной повязки, на нем не было никакой одежды, и блестевшее от масла тело было открыто всем стихиям.

Ариман наблюдал, как Амон массировал примарха смесью из сандалового масла, жасминового масла и росного ладана. Утизаар снимал излишки масел костяным ножом, а Аурамагма держал дымящуюся курильницу, наполнявшую воздух ароматом лапчатки.[82] Фаэль Торон, напряженный до предела, стоял рядом с Ариманом.

Капитан Седьмого братства Фаэль Торон большую часть Великого Крестового Похода провел на Просперо и потому пропустил многое из того, что узнали его собратья с тех пор, как Магнус увел их из домашнего мира. Воины Седьмого братства быстро ознакомились с новыми учениями, но для того, чтобы полностью к ним приспособиться, требовалось некоторое время.

— Это действительно необходимо? — спросил Торон, показывая на странные атрибуты, разложенные под бронзовым механизмом.

Белая прямоугольная плита, похожая на алтарь, была обвита тяжелой цепью из намагниченного железа. Напротив каждого из углов плиты четыре вогнутых зеркала фокусировали свет от кристаллов в руках траллсов. Вокруг алтаря замыкалось пять концентрических окружностей, а между ними были начертаны непонятные слова, от попытки прочесть которые у Аримана во рту остался неприятный привкус.

— Так приказал примарх, — заверил его Ариман. — После того как мы покинули Просперо, мы многому научились, Торон, и тебе еще многое предстоит понять. Если мы хотим спасти Хоруса, все это абсолютно необходимо.

— Но почему здесь, вдали от всех, в пещере?

— Обратись к своей истории, — посоветовал Ариман. — Первые мистические ритуалы всегда проводились в пещерах. Мы — произведения Магнуса, и, когда наши дни закончатся, мы, обновленные и переродившиеся, превратимся в свет звезд, чтобы снова служить нашей цели. Тебе это понятно?

Торон, ошеломленный яркой вспышкой ауры Аримана, отвесил короткий поклон:

— Конечно, лорд Ариман. Просто все это так ново для меня.

— Да, да, прости мою несдержанность, — ответил Ариман. — Пойдем, уже пора.

Они шагнули вперед, и их помощники из числа траллсов накрыли броню белыми облачениями, перевязав по талии тонкими золотыми цепочками. Ариман взял в руки корону из листьев вербены, скрепленных серебряными нитями, а Торон поднял сверкающий атейм[83] с серебряным лезвием и обсидиановой рукояткой.

Они вместе подошли к Магнусу, и Утизаар, забрав у своего траллса железный фонарь, отступил в сторону. Амон, очистив руки от масел шелковой тканью, облачил Магнуса в белое одеяние, а потом поднял вверх жаровню, от которой пахло ольхой и лавром.

— Твоя плоть освящена, мой лорд, — произнес Амон. — Ты чист.

Магнус кивнул и повернулся к Ариману.

— Алый Король требует свою корону, — сказал он.

Ариман подошел ближе, ощущая жар, исходящий от кожи Магнуса, и медитативную энергию, зарождающуюся в нем. Магнус склонил голову, и Ариман возложил на его чело корону из листьев вербены, убрав серебряные нити за уши.

— Благодарю, сын мой, — сказал Магнус. Его единственный глаз сверкнул фиолетовым огнем.

— Мой лорд, — отозвался Ариман.

Он с поклоном отошел от Магнуса и обернулся, чтобы принять тяжелую книгу в потертом кожаном переплете с золотым обрезом. В углублении переплета лежал железный талисман в виде оскаленной волчьей морды на фоне полумесяца.

Это была «Книга Магнуса», содержащая квинтэссенцию мудрости, выделенную из всех записей Махавасту Каллимака, сделанных им за долгие годы бездумной службы Тысяче Сынов. Даже взглянуть на нее считалось большой честью, а держать в руках и готовиться прочесть ее страницы составляло мечту всей жизни Аримана.

И все же, после того как он одернул Фаэля Торона, Ариман никак не мог отделаться от мысли, что сомнения его собрата могут быть справедливыми. Ритуал, подготовленный Магнусом, был поразительно похож на те, против которых предпринимался Великий Крестовый Поход.

— Все ли мы придерживаемся одного мнения? — спросил Магнус. — Без единогласия мы не сможем продвинуться ни на шаг. Гармония нашего собрания превыше всего, поскольку она затрагивает самое драгоценное — наши души.

— Мы единогласны, — в один голос ответили все капитаны.

— Наша работа начинается в темноте, но ведет к свету, — продолжал Магнус. — Мой облик обратится в хаос отдельных составляющих, но в целом станет больше, чем сумма его компонентов. Это величайшее из всех наших начинаний докажет, что мы сами хозяева своей судьбы. Мы заявим, что не смиримся с ролью безгласных пешек в Великом Океане, а сами выбираем свой путь. Дилетант станет мастером, самостоятельно принимающим решения. Мало у кого хватит смелости восстать против безучастной Галактики, но мы — Тысяча Сынов, и для нас нет ничего невозможного!

Магнус кивнул Аурамагме, и тот по его знаку пошел к белой каменной плите, а тысяча траллсов монотонными голосами затянули не имеющие смысла напевы. Свет в их кристаллах начал пульсировать, словно в такт биению сердца самой пещеры.

Аурамагма, дойдя до плиты, повернул вправо и обошел вокруг, оставив своей курильницей непрерывный след ароматического дыма. Ариман последовал за ним, декламируя слова ангельского гимна из «Книги Магнуса», и их сила формировалась под звуки, слетающие с губ.

За Ариманом шагал Фаэль Торон, несущий на вытянутых руках атейм, а за ним с незажженным фонарем шел Утизаар. Замыкал процессию Амон, державший в латных перчатках раскаленную жаровню. Пять сыновей Магнуса девять раз обошли вокруг каменной плиты и остановились, когда он занял место в центре.

Примарх Тысячи Сынов лег навзничь на белую плиту, и его одежды свободно свесились по краям. Ариман продолжал читать его книгу, а Утизаар при помощи фитиля перенес огонь из жаровни Амона в фонарь. Затем Аурамагма поднял курильницу, и Фаэль Торон подошел к распростертому на камне Магнусу.

Ариман заметил, что свет стал неравномерным: из кристаллов в руках траллсов со всех сторон к центру протянулись зыбкие струи эфира. Через несколько мгновений весь пол в пещере был залит дымчатым сиянием, поскольку энергия, накапливаемая траллсами, искала выход. Свет накапливался в зеркалах и мощными потоками изливался на Магнуса, создавая вокруг его неподвижного тела призрачную ауру.

— Пора, — произнес Магнус. — Азек, дай мне лунного волка.

Ариман кивнул и снял с переплета книги металлическую фигурку. Полумесяц в освещении пещеры отливал серебром, а клыки волка блеснули, словно ледяные. Он опустил талисман в открытую ладонь Магнуса и обмотал цепочкой его пальцы.

— Мне подарил его на Бакхендге Хорус Луперкаль, — сказал Магнус. — Это изображение украшало его доспехи, но случайная пуля отколола его от оплечья. Брат подарил его мне в качестве сувенира той войны и пошутил, что талисман послужит мне путеводной звездой в темные времена. Даже тогда он обладал громадным самомнением.

— Теперь мы проверим, правду ли он говорил, — сказал Ариман.

— Да, проверим, — согласился Магнус.

Закрыв глаза, он сжал руку с талисманом в кулак. Дыхание Магнуса заметно замедлилось и стало поверхностным, его сознание было сосредоточено на любви к брату. Через несколько мгновений на его плече появилось кровавое пятно, а из горла вырвался стон.

— Великий Океан, что это?! — вскричал Фаэль Торон.

— Индуцированная рана, — пояснил Амон. — Отголосок, стигмат, называй как хочешь. А означает она одно: у нас очень мало времени, Воитель уже ранен.

— Торон, — прошептал Ариман, — твоя роль тебе известна. Выполни свой долг перед примархом.

Атейм вздрогнул на ладони Торона, поднялся, перевернулся в воздухе и повис точно над сердцем примарха. Серебряный шнурок сам собой выскользнул из короны, свесился через край алтаря и обвился вокруг намагниченной цепи.

— Я буду странствовать в Великом Океане девять дней, — произнес Магнус сквозь стиснутые зубы, ошеломив Аримана столь долгим сроком. — Что бы ни произошло, не нарушайте моего контакта с эфиром.

Пять воинов, окружавших алтарь, тревожно переглянулись.

— Не допускайте сомнений, — велел Магнус. — Не останавливайтесь, иначе все это будет напрасно.

Ариман опустил голову и продолжал читать, хотя не понимал значения слов, не представлял, как их произносить, но все же громко их выговаривал. Его голос постепенно окреп и составил резкий контраст с монотонными напевами траллсов.

— Давай, Торон! — крикнул Магнус.

Атейм рухнул вниз и вонзился в грудь примарха. Над раной расцвел фонтан сверкающей и переливающейся красной крови. В то же мгновение клубящийся свет нашел выход, и ослепительно-белые лучи вырвались из зеркал и сошлись на рукояти атейма.