Александр Плахотин - Тролль Ее Величества

• Название: Тролль Ее Величества
• Автор: Александр Плахотин
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-93556-468-8

Не много времени прошло после битвы с армией мертвых. В королевстве юной Винетты Вильсхолльской полыхает гражданская война. Но это только полбеды. Ибо скучно живется Лукке-Висельнику в славном городе Уилтаване: в гости никто не зовет, соседи все разбежались, поэтому и пить приходится со всякими подозрительными типами.

А тут еще и мамуля приехала. Жениться, говорит, тебе надо. И причем срочно!!! Поневоле со старыми друзьями в леса подашься, партизанить. Заодно, глядишь, и невеста подберется, и героем прослывешь. Потому что не каждому дается шанс стать Троллем Ее Величества!

---

Он снова замолчал, щуря на солнце подслеповатые глаза.

— Ты ведь, паря, знал убиенных? — Ведун даже не смотрел на гостя. — Я так думаю, какие они при жизни были, всем уже все равно. Смерть-то, она нас всех равняет. И малых и старых, и нищих и богатеев. Главное другое… Что прах их не по ветру развеян, а земле предан, как того душам надобно. Похоронили чинно, место хорошее, тихое. Если хочешь, я потом тебе покажу. А вот вещи кой-какие забрал. Глядишь, рано или поздно родня аль друзья объявятся, возвернут себе на память. А хошь, сам глянь, может, кого знакомого памятку найдешь. Показать?

На убранном от крошек столе Калина развернул большой кусок мешковины. Перед глазами Само оказались вещи сотоварищей: кожаный кисет Кирки, мешочек с игральными костями Алена-Здоровяка, деревянная трубка Сохи.

Во рту ночного ремесленника пересохло. Что-то давно позабытое, тяжелое, горькое и непонятное теснилось в его груди. Глаза затянуло поволокой, он вцепился в край стола, чтобы не упасть. Калина, вовремя поддержав вора за локоть, посадил его на место, пододвигая заранее налитое вино.

Отставив недопитую кружку в сторону, Само положил ладони на вещи, словно ожидая, что они заговорят с ним, обнимут его живым теплом…

Пальцы зацепили продолговатую, длиной с локоть деревянную трубочку, плотно заткнутую с обоих концов.

«Череп…» — Само вспомнил, как перед самым отплытием вожак прятал ее подальше за пазуху.

Отковырнув пробку ножом, он вытряхнул из футляра лист бумаги. Вода не тронула хрупкую материю. Само, развернув лист, в растерянности взглянул на Калину.

— Грамоте ты не обучен… — утвердительно сказал ведун. — Ведь ты хочешь узнать, что здесь? — И сам взял в руки письмо.

— Значит… — вглядываясь в ровные строки, проговорил старик, — м-да, хороший почерк. Умеют же буквы красиво царапать. Ладно, читаем. — И дальше где бегло, где по слогам продолжил: — «Начальнику городской тюрьмы Гольлора… По договору меж королевством Бревтон и княжеством Гольлор… Предъявителю сего выдать узника Шестой Башни, по имени Чара, сына Бартауза из Тери-Гранга…»

В груди Само екнуло — мало кто знал настоящее имя Черепа. И тем более то, что у старого вора, вора с большой буквы! на этом свете есть сын.

Многое становилось понятно. Например, зачем Череп, связавшись с тайниками, взялся за эту грязную работу, которая… Ночной ремесленник до боли зажмурился, словно эта темнота могла вернуть все назад, воскресить братьев, вернуть ему друзей, сыну отца. И не будет свиста выпущенных стрел, воплей боли и муторного шептания воды, в которой, захлебываясь, кричали раненые люди.

— «И, отпустив оного на все стороны ветра, не преследовать его и не чинить препятствий ни ему, ни подателю сего письма», — закончил читать Калина. — Печать интересная. Я таких раньше и не видывал.

— Это печать тайной службы Бревтона, — наконец открыл глаза Само.

— Ух ты! — качнул головой старик. — В мое время я о таком даже и не слыхивал! И на кой она нужна?

— Кто знает… — отвернулся ночной ремесленник.

— А там, в письме, что-то о Шестой Башне говорилось, это что за место такое?

— Там узников из других королевств держат. Тех, кого по договору.

— А эти-то кто такие? — искренне удивился Калина.

— Бывают узники, которых не рискуют держать по месту приговора. Боятся бунтов в тюрьмах и в городах.

— Бона оно как… — Старик, взяв футляр в руки, с нескрываемым любопытством рассматривал его.

— Отец, я пойду прилягу, — поднялся Само, опираясь руками о стол. — Что-то мне нехорошо.

— Понимаю, паря. Иди отдыхай: силы тебе пригодятся, — напутствовал гостя Калина.

Когда вор наконец задремал, старец придвинул к себе его миску с недоеденной говядиной. Вылив остывший бульон прямо на усыпанный соломой дощатый пол, он поставил блюдо перед собой, внимательно вглядываясь в обглоданную лопатку с кусочками мяса. Всматриваясь, старый ведун то улыбался, то хмурил лоб. Вскоре он взял отпускное письмо и положил его около тарелки, а с другой стороны футляр покойного Черепа. Возложив на них руки, он по новой уставился на кость.

Немного позже уставший Калина вышел на улицу. Сев на траву, он откинулся на локти, любуясь закатом. Солнце клонилось к далекому горизонту, разрешая Старшей Сестре выйти на еженощную прогулку. Легкий ветерок, обдувая морщинистый лик, шевелил седые волосы.

Калина усмехнулся и подставил лицо уходящему светилу.

— Ну что, Вига, дашь еще немного старику, а? — Он вытянулся во весь рост на траве, разбросав руки в стороны. — Знаешь, действительно интересно, так ли это все закончится или я наконец ошибся.

Когда увалень тролль, снося все на своем пути ринулся прочь из лагеря, Яра решил, что пора и самому уходить отсюда. Каким-то шестым чувством, не раз выручавшим его, молодой человек понял, что промедление смерти подобно.

Освободив себя от неумело, но крепко затянутых узлов, он перерезал веревки первого же попавшегося орка и, подхватив с земли свой Акай-ан-Лагу[15], кинулся прочь от этого места.

Спустившись со скал и миновав поносящего кого-то человека, Яра припустился на север, в сторону лагеря Лесного Камня.

В надвигающихся сумерках двигаться становилось все труднее, и уже который раз Регард де Ходер мысленно позавидовал нелюдям — оркам и эльфам, прекрасно видящим в темноте.

Облюбовав для ночлега более-менее подходящий кустарник, Яра забился подальше под ветки и, плотно завернувшись в плащ, прислушался к засыпающему лесу: было тихо, спокойно, никаких подозрительных, несвойственных ночи шорохов и звуков. Удовлетворенно кивнув, словно соглашаясь с самим собой, человек завернулся еще плотнее, чувствуя, как железо ножен прижимается к боку.

Это была не первая ночь, проведенная в одиночестве, прямо на траве, среди молчаливых деревьев. Прикрыв глаза, де Ходер мысленно перенесся на полдня назад.

«Сегодня, мой король, вы соизволили допустить ошибку. И не вздумайте искать себе оправданий. Виноваты только вы и более никто. Не стоило доводить этого тролля до бешенства, как не стоило с пренебрежением относиться к рассказам о его похождениях в Голубых Горах и под стенами Уилтавана. Как, впрочем, и о том, что он совершил на территории вашего королевства. Надо было расспрашивать не его, а наемника, уже сломленного пленом и болью. Но что сделано, то сделано.

И что же получается в итоге? Из рассказов орков их отряд состоит из десяти, максимум двенадцати человек. Выходит, моя сводная сестричка оказалась умнее и предусмотрительней, чем мы могли предположить. Скорей всего, я бы так же поступил на ее месте: оставил бы основной обоз в какой-нибудь всеми забытой деревушке, а сам немногочисленным, но более мобильным и опытным отрядом, проникнув в Уилтаван, сделал бы все свои дела, а уже потом, усилив отряд за счет наемников, продвигался к оставленному послу. Или даже шел прямо на столицу. Сейчас для них главное доставить документы, согласовывающие действия армий Вильсхолла и Бревтона. А ведь если такое случится и Винетта сумеет разгромить силы оппозиции, то «вашим величеством» никто больше никогда вас не назовет.

Допустим, этот наемник, и тролль из числа так называемых послов. Сейчас, верно, они уже соединились со своими и держат путь дальше. Куда?»

Яра мысленно представил себе карту, и следующая мысль настолько обрадовала его, что он едва не вскочил, дабы как можно скорее отправиться к лагерю ждущих его орков.

«Болота! Начинаются сплошные болота! Им нужно будет или сворачивать на юг, во владения Алассии, что граничит с самоубийством, или продвигаться на север вдоль Келебсира, а потом, в зависимости от того, каковы их дальнейшие планы, либо выходить на Западную дорогу, либо дальше, к горам Халлатетра. Допустим, несмотря ни на что, я сумею убедить послов идти до самых гор. Тогда я им не завидую! Идти по пустынной местности, рискуя быть подвергнутым нападению горных троллей! А ведь там перевес будет на моей стороне. Остался только один вопрос. Как вынудить послов пойти на север? Как? И еще раз как?»

Усталость брала свое, и уже в полудреме в голове Регарда родилась очень заманчивая идея.

Ранней холодной весной 9239 года от создания миров в пригороде Вильсхолла в своем родовом поместье собственной смертью умирал старый король Гиер Десятый Неумолимый.

У ложа умирающего не было ни лекаря, ни священника. Только сын и один из близких слуг были там. Подглядывающие придворные так и не расслышали, что говорил отходивший Гиер. Видели только, как старый король шептал что-то близким своим, не то исповедуясь, не то прося о последнем желании.

Ближе к полуночи предстал Неумолимый пред Создателем. За час до кончины преданный слуга вышел из спальни с обеспокоенным бледным лицом и, удалясь в отведенную комнату, не вышел оттуда, даже извещенный о смерти сюзерена.

Шептались приближенные, и раз за разом в освещенных высокими свечами залах то тут, то там раздавалось зловещее: «предсказание», «проклятие», «судьба»…