Ромен Гари - Спасите наши души

• Название: Спасите наши души
• Автор: Ромен Гари
• Издательство: Symposium
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-89091-430-9

Исполнился завет Мао Цзэдуна — «Духовная энергия должна быть преобразована в энергию материальную»: гениальный французский ученый изобрел способ извлекать энергию из человеческих душ. И пока за это «передовое топливо» борются американцы, китайцы и русские, албанский диктатор создает оружие массового обездушивания…

Ромен Гари использует этот фантастический сюжет, чтобы вдоволь посмеяться над современной цивилизацией, ее политиками, учеными и военными, — и сделать попытку реабилитировать вышедшее из моды слово «душа».

---

— Есть еще один вариант, — сказал Каплан.

Профессор Каплан был еще очень молод. Стройный, с шапкой курчавых волос; в глазах, за стеклами очков, застыло мечтательное выражение, которое плохо вязалось с его научными достижениями: именно он в 1977 году сумел усовершенствовать лазер Кастлера и получить луч, способный сжигать спутники на любом расстоянии.

— Какой же? Продолжайте, старина, — сказал президент. — Мне он уже нравится, хотя я пока не знаю, о чем речь.

— Не исключено, что дезинтеграция духа будет иметь результатом направленный взрыв. Зона действия и границы этого взрыва поддаются расчету — для этого достаточно построить новый компьютер.

Президент тяжело опустился на стул.

— Хорошо, что Джимми Картер этого не слышит, — сказал он. — Узнай он, что человеческая душа способна довести нас всех до животного состояния и вообще — что она окажется такой разрушительной силой, он бы, наверно, перестал слушать Баха и Генделя, как делал это каждый божий день. Но вы продолжайте, продолжайте. Я хочу знать всю правду, даже если из-за нее перед нами встанет вопрос, который мне не по зубам. Я хочу сказать… — Он вздохнул и потер виски. — Вопрос об… истинной природе человеческой души. До сих пор, как вам известно, вокруг нее вечно поднимали шум.

Присутствующие старались не смотреть на президента. Как писала «Вашингтон Пост», своим избранием этот фермер из Небраски был обязан тому, что американский народ ощутил потребность в простоте. «Избиратели, видимо, сочли, что в эпоху сверхсложных мировых проблем Соединенным Штатам требуется президент, который не был бы сверхсложной личностью».

Президент был занят тем, что разглядывал свои ноги. Уже не одно десятилетие — начиная с чуда Гарри Трумена — принято было считать, что в случае первого лица государства «должность делает человека». Бывший фермер не так давно находился у власти, но у него уже сложилось свое мнение по этому вопросу: должность делает президента — так-то оно так, но, оказавшись у власти, человек меняется и может даже стать совсем другим. И в итоге, чем больше проходит времени, тем меньше президент, который управляет страной, походит на того, за кого голосовал народ.

Он поднял глаза:

— Похоже, у нас нет выбора?

Каплан уже готов был ответить: «Нет, господин президент», но вовремя спохватился: этот вопрос президент задал самому себе. И ни у кого из них не было полномочий давать ему совет, чреватый столь серьезными последствиями.

— Сколько у нас есть времени?

— Насколько нам известно, албанцы планируют устроить свою «технологическую премьеру» примерно через два месяца, — сказал Франкер. — Но заметьте, господин президент…

Он подошел к карте Албании, занимавшей всю стену.

— …«боров» находится в центре густонаселенного района. Жилые дома, больницы, дома престарелых… Все здания оборудованы коллекторами — таким образом была решена проблема энергетической подпитки. Но вот что интересно — как они, черт подери, собираются дезинтегрировать дух в столь людном месте без человеческих жертв? Однако это соображение имело бы смысл лишь в случае обычной атомной бомбы. Напомню вам, господин президент, что при дезинтеграции возникает восходящая сила. Она подобна лазерному лучу: вся эта высвободившаяся мощь с огромной скоростью устремится в космос…

— Скажите еще, что албанцы целятся в Господа Бога, — проворчал президент.

Генерал Франкер рассмеялся. Остальные тоже. Это немного разрядило обстановку, подумал Элкотт. Самого его мутило.

— Заметьте, — сказал президент, — даже то, что вы называете «обычной» атомной бомбой, целит в Господа Бога, хотим мы того или нет. Картер когда-то очень хорошо об этом высказался.

— На мой взгляд, человечеству еще рановато замахиваться на такие цели, — сказал Франкер.

— И слава Богу.

— Вышесказанное объясняет, почему эксперимент можно проводить и в столь густонаселенном районе. Но главная опасность состоит в том, что они могут направить высвободившуюся энергию в любом направлении. В любом — как им взбредет в голову. Если вы посмотрите на карту, то увидите, что между так называемым объектом «боров» и югославской границей нет ничего, — а мне не нужно напоминать вам, что Албания Имира Джумы ненавидит югославских «уклонистов» не меньше, чем русских. Одно остается невыясненным: действительно ли они научились задавать направление выброса? Потому что если ответ утвердительный — а на это многое указывает — то… Взгляните…

Он провел пальцем по карте.

— Если вы мысленно продолжите этот вектор, то увидите, что пучок сметает всю Европу и доходит до нашей территории… Если опираться на труды о лазере нашего друга, профессора Каплана, то получится следующая картина: луч, расширяясь, превращается в пучок, который накрывает примерно пятую часть Соединенных Штатов…

— Спасибо, — отозвался президент. — Мне предстоит еще одна спокойная ночь!

— Это всего лишь рабочая гипотеза, — заметил Каплан.

Президент взглянул на него с неприязнью:

— Пожалуйста, не надо гипотез. Мне нужны достоверные факты. Когда это новое дерьмо будет готово завонять?

— Мы находимся в постоянном контакте с нашим агентом в Албании.

Президент еще несколько секунд рассматривал «борова», лицо его при этом выражало искреннюю ненависть.

— Ладно, впускайте народ.

Слово «Народ» было его коллективным прозвищем для членов Конгресса.

Все эти дни президент старался держать их в курсе происходящего, а теперь намеревался потрясти до глубины души. Он был сбит с толку, растерян, не понимал масштаба проблемы и не мог принять решение. Потому он напускал на себя спокойный, уверенный и решительный вид. Рассел Элкотт находил, что президент похож на старого лавочника со Среднего Запада, — ему так и виделось, как тот стоит на крыльце своего магазинчика, засунув руки в карманы. Кроме того, Элкотт спрашивал себя, как бы обошлись будущие Джотто и Мазаччо со всеми этими людьми в костюмах-тройках, в очках с черепаховыми оправами, со столь неодухотворенными лицами — если, конечно, предположить, что будет новый Ренессанс…

Элкотт отправился в кабину звукозаписи, где встретил усталый, безжизненный взгляд звукоинженера. Каждое сказанное слово фиксировалось, и все об этом знали: никто не избежит своей доли исторической ответственности. Новая библия будет писаться не по слухам, основываться не на одной лишь устной традиции, а на неопровержимой записи, извлеченной с глубины в сто метров, из пусковых шахт ядерных ракет.

Рассел Элкотт устроился в углу и надел наушники.

Он узнал голос сенатора Болланда из Юты:

— К черту научное словоблудие, профессор. Вы хотите сказать, что человеческая душа является оружием неограниченной разрушительной силы…

— В этом нет ничего нового, сенатор, — говорил Каплан. — Нам это было известно задолго до Хиросимы. Но моя роль состоит не в том, чтобы предаваться старым как мир философским размышлениям. Я обращаюсь к вам как ученый. Я говорю с вами на языке квантов.

— Позвольте!

Тед Квиллан из Мичигана, отметил Элкотт. Самый реакционный республиканец в Сенате.

— Вот куда нас завели сорок лет трусости и пресмыкания перед коммунистами! Уход из Вьетнама и Кореи. Потом Хельсинки… Мы бежали от ответственности! В результате, в руках у крошечной страны, яростной и злобной сталинистки, страдающей комплексом неполноценности и манией преследования, оказалось опаснейшее оружие. То самое оружие, которым мы не сумели обзавестись из-за банальной близорукости, а также из-за того, что постоянно урезали наш военный бюджет…

Рассел Элкотт снял наушники. На полу валялись герметически упакованные коробки с пленкой.

— Послушайте, Берт, я хочу напомнить вам, что записи необходимо спускать в ракетные шахты каждые полчаса. Разве вам этого не говорили?

Звукоинженер посмотрел на него в упор:

— Зачем? Чего вы ждете? Конца света? Он уже наступил, причем очень давно. Наш мир — это уже новый мир.

— Потомкам нужна будет полная информация, старина.

— Вы имеете в виду, исследователям из других галактик, которые прилетят сюда и займутся раскопками, чтобы узнать, как мы до этого докатились?

— В грядущие века люди будут любознательнее, Берт. Готов поспорить.

Он снова надел наушники. Говорил президент.

— Сенатор Болланд, мы не можем снести с лица земли целую страну, даже если у нас есть какие-то… дурные предчувствия… пусть даже обоснованные…

— Предчувствия! Это — достоверный факт!

— Я так же, как и вы, переживаю за наши бессмертные души. Устроить всемирный холокост, вызвать тотальное разрушение технократической цивилизации, как того хотелось бы некоторым представителям молодежи? Если следовать доводам подобного рода, необходимо было бы уничтожить три четверти человечества, чтобы оставшаяся четверть начала все сначала, но пойдя на этот раз другим путем. Погубить цивилизацию, чтобы спасти бессмертную душу… Единственный недостаток подобных рассуждений — ради этого спасения погибнут сотни миллионов. Духовная гибель человечества, вот к чему это приведет, а не к бессмертию…