Андрей Богданов - Русские патриархи1589–1700 гг

• Название: Русские патриархи1589–1700 гг
• Автор: Андрей Богданов
• Издательство: ТЕРРА; Республика
• Жанр: Религия
• Год: 1999

Первые три главы (по Смуту) опубликованы отдельно: Богданов А.П. Тайны московской патриархии. М.: Армада, 1998. 377 с. Внесена авторская правка. Например, в издании 1998 года говорится на с. 9. о выделении денег «на помин души царя–кровопийцы», а в издании 1999 г. слово «кропийцы» опущено.

---

Отступление коммунистическое: «Свет возгорится с Востока»

Начиная с Сервантеса и Лопе де Вега многие на Западе воспринимали наши гражданские «нестроения» как «революционные». Томмазо Кампанелла в 1618 г. разразился из итальянской тюрьмы «Посланием великому князю Московскому и православным священникам», пророча России великое будущее на основе явления «новой звезды в созвездии Кассиопеи на московском меридиане». Предсказания коммунистического будущего России в духе «Города Солнца» подкреплялись в западном сознании бурными спорами вокруг «Нового учения» бежавшего В 1355 г. в Литву Феодосия Косого и поддержавшей его белорусско–литовской радикальной реформации.

Рационалистическое, христологическое и антитринитарное движение в Восточной Европе объединило «правду рабов» Феодосия Косого и Фауста Социна, коммунистический опыт Моравских братьев (анабаптистов) [423] и последующую практику создания «городов Солнца» с обобществлением имущества, конфессиональным, сословным и национальным .равенством Литовскими и Польскими братьями.

Воздействие учения Косого и его сподвижников о «духовном разуме», обладание которым позволяет человеку воздвигнуть на земле Царство Правды, основанное на общности имущества, эгалитарном и коммунистическом утопизме, было высоко оценено их врагами. Как писал униатский полемист Анастасий Селява: «Когда уже однажды брошены были семена лжеучения (с Запада. — А. Б.), черт принес московских чернецов, которые подлили того же яда… сам черт научил их еретичеству, за которое они были посажены в Москве и, пришедши в края наши… большое число… совратили. С этого ядовитого источника и пошел заразный поток».

Между тем в начале нового столетия за пророчеством Кампанеллы последовал поэтический отчет из России выдающегося немецкого лирика Пауля Флеминга. Пасторально воспевая труд и нравы русских крестьян–общинников, Флеминг вспоминал мифический Золотой век, когда «не было ни твоего, ни моего, не было преимуществ одного перед другим, не было обмана». Поэма эта издавалась в последующие десятилетия многократно, в том числе в переводе на английский, голландский, французский и итальянский языки [424].

Во второй половине кровавого XVII в. Россия выигрывала в глазах Запада уже не только в сравнении с Европой, но и с обетованным Новом Светом. «Мир сам себя хоронит и с собственным гробом идет к своей могиле», — писал эмигрировавший в Амстердам бюргер из Бреслау Квирин Кульман, описывая бедствия в «дорогой Германии», Голландии, Франции, Англии, Шотландии, Испании и Польше. «Неужто пурпур Америки, — восклицал в отчаянии проповедник объединения человечества в одно царство на основах общности имуществ, свободы и равенства, — останется чистым от кровавых пятен, которыми Европа обагрила свою царственную одежду? О нет! Жестокость забывших Христа христиан из Старого Света переходит в Новый, чтобы иметь более простора для своей отвратительной кровожадности».

Мысль отечественных идеологов, подобных Игнатию Римскому–Корсакову, что именно Российское православное самодержавное царство объединит, спасёт и просветит мир, была для Кульмана особенно заманчивой. Он слышал о прелестях Российской державы от ее уроженца (сына иноземного московского офицера) Отто Генина, живописца, после долгих странствии решившего вернуться под сень родных осин. О восточной империи с восторгом рассказывали Кульману гонимые на Западе Моравские братья.

Свободомыслие доходило до того, что в московской Немецкой слободе наблюдалось несколько десятков последователей пантеистического мистицизма Якоба Бёме, сделавших даже русский перевод его сочинений, а лидер этой секты купец Кондрат Нордерман в 1669 г. открыто излагал свои мессианские идеи в письме царю Алексею Михайловичу. Государь, сам ранее любопытствовавший насчет возможностей астрологической прогностики и медицинской ятроматематики [425], оставил «видения» Нордермана без последствий, чем еще более распалил надежды сектантов.

Удивительно ли, что Кульман был убежден «от Духа Святого», что «свет возгорится с Востока, что именно там, на Востоке, будет образовано новое царство с новым народом»?! В 1687 г, он напечатал в Амстердаме и отослал царевне Софье, Ивану и Петру Алексеевичам «Послание к Московским царям» в жанре воззвания. «Восстаньте, цари Московские! Восстаньте!» — призывал поэт–коммунист. И грядите в поход, да «все четыре ветра (конца вселенной) будут единым Царством Христовым!» 1 апреля 1689 г. сам Кульман явился на Псковской таможне, назвался голландским купцом и получил разрешение на проезд в московскую Немецкую слободу. Местное лютеранское духовенство, услышав его проповедь, немедля подало донос… патриарху Иоакиму. Слух патриарха не был, однако, оскорблен иноземцами: дело целиком взял на себя Посольский приказ во главе с князем В. В. Голицыным. В этом просвещенном учреждении Кульмана, Нордермана и Генина выслушали внимательно, временами ободряя пытками.

Розыскные документы свидетельствуют, что Квирин Кульман вполне верно с точки зрения российской официальной идеологии истолковал слова Христа: «будет едино стадо и един пастырь». Войны и нестроения современного мира, считал проповедник, предваряют «великое и главное дело, а именно: пременение вере, и будет вскоре едино стадо и един Христос». Московские войска, ведомые самим Богом, победят турок и «таким подобием» обратят в христианство магометан, а за ними всех людей «из дальних восточных стран».

Затем последует победоносная война с папой и католицизмом. Начав поход с Польши, «благочестивое и христолюбивое воинство» (по выражению Игнатия Римского–Корсакова) не остановится, пока «и камня не останется от Рима и от Вены, когда не останется ни одного папежника, разве что в Америке» (куда, как уповал Карион Истомин, «россы» тоже когда–нибудь «полетят»). «И тогда, — заявил заинтересованным слушателям Квирин Кульман, — будут всей вселенной люди единой веры христианской… и будет едино стадо, и един пастырь, и невидимая глава будет над всеми пастырь–Христос, а видимые будут начальствовать во всей вселенной четыре патриарха».

Подобные заявления, вплоть до уподобления Ивана, Петра и Софьи Святой Троице (как в панегирике братьев Лихудов), не могли навлечь на Кульмана пыток и тем паче казни. Подвел утопических коммунистов несдержанный язык привыкшего к свободомыслию Немецкой слободы Нордермана, который выложил внимательным слушателям, как ему видится социальная организация вселенского царства:

«Будет во всей вселенной едина вера христианска, такая, какова была сначала у апостолов: все будут имения, и сходы, и соборы общие… А царей, и королей, и великих государей князей, и иных вельмож не будет, а будут все равные, и все вещи будут общественные, и никто ничего своим называть не будет». Конечно, вещал проповедник, «тяжело будет к покаянию привести вельмож и тех, которые на свете нарицаются великие господа — меж которыми почитаются высшего и низшего духовного чина — и их товарищей, которые чают, что от Бога честь имеют миру служить, — но большей частью не от Бога присланы и не от мира призваны, но как воры и разбойники под порогом в овчарню подкрались» [426].

Вера в великую миссию Российского царства не мешала Голицыну как политику видеть реальную расстановку сил в мире и правильно учитывать интересы конфессий. Основную часть служилых иноземцев в России составляли всех мастей протестанты, отношение к которым, как к в основном защищающейся в условиях контрреформации стороне, удобным союзникам на международной арене и хорошим торговым партнерам, было наиболее мягким. Еще в 1669 г. православное духовенство напрасно молило власти изничтожить две лютеранские кирхи, действовавшие в Архангельске в навигацию.

Двадцать лет спустя Голицын, дозволивший лютеранам построить кирху в самоей Москве, был удовлетворен вовремя поступившим от пасторов доносом и подшил к розыскному делу на новоявленных коммунистов заключение «экспертов»: лютеран Мейнке с Фагецием и кальвиниста Шондервурта. Оно гласило, что учение Кульмана со товарищи призвано «простых людей… в сатанинскую школу ввести». Но этого было мало. Должной критики сочинениям Кульмана и привезенным им книгам пасторы дать не смогли.

В политических планах Голицына с первых дней пребывания на посту канцлера важнейшее место занимали страны католические. Чтобы остановить наступление турок в Европе, мало было с огромным трудом создать Священную лигу непосредственно поставленных под угрозу государств: России, империи Габсбургов, Польши и Венеции, требовалось удержать Францию от агрессии на Рейне, против Испании и т. д. В сложном балансе сил номинальное главенство Римского папы над лигой с участием России воспринималось Голицыным не более чем разумный политический ход, против которого не возразил даже патриарх Иоаким.