Барбара Делински - Созданные для любви

• Название: Созданные для любви
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009391-8

Это — история трех сестер, ставших друг другу чужими.

Что может быть общего у напористой бизнес-леди, скромной матери семейства и блестящей светской дамы? Воспоминания о детстве? Холодок одиночества? Или тайная мечта о счастье? Рано или поздно все должно измениться. Рано или поздно все изменится.

Рано или поздно каждая женщина станет счастливой — каким бы трудным ни был путь обретения любви…

---

Дожидаясь, пока чай заварится, она вышла на веранду. Луна едва просвечивала сквозь тонкие облака с серебристыми краями. В просветах между ними проглядывали звезды, то исчезая, то вновь появляясь. На горизонте двигался какой-то огонек. Кэролайн заметила и еще один огонек, этот не двигался, только качающиеся ветви создавали иллюзию его движения. Второй огонек был окном коттеджа Джесса Крэя, построенного на месте хижины садовника, где когда-то Джинни Сент-Клер познала счастье и боль. Этот образ не переставал поражать Кэролайн.

—Что, не можешь уснуть?

Кэролайн покосилась через плечо. Через стеклянные двери на веранду вышла Анетт.

— Да, а ты тоже?

— Сама не понимаю почему. Я так устала, что должна просто валиться с ног. Что ты там увидела?

—Огонек на краю леса. Когда-то там стояла хижина садовника, про которую говорила мама. Я пытаюсь представить, как она среди ночи бежала туда босиком по траве.

Анетт хмыкнула:

— Чудеса, да и только. Никогда бы не подумала.

— Я тоже.

— Я хотела рассказать Жан-Полю, но он спит.

— А я хотела рассказать Бену, но его нет дома.

— Где же он?

— Ума не приложу, — небрежно бросила Кэролайн, хотя на самом деле эта небрежность была показной. — Вчера ночью его тоже не было дома. — Она почувствовала на себе взгляд Анетт, но не решилась посмотреть ей в глаза. — Кажется, я действительно привыкла считать, что он всегда под рукой.

— Он встречается с кем-то еще?

— Нет. Мне его не хватает.

— Бен много путешествует, может, как раз сейчас он отправился в очередную поездку?

— Если бы было так, он бы мне сообщил.

— Может, он просто снялся с места и поехал — ну, знаешь, неудовлетворенность, охота к перемене мест…

Кэролайн понимала, что такое возможно, но обычно это время года, когда дни длинные, а лес вступает в пору плодоношения, Бен любил проводить у себя дома; он говорил, что поздней весной и ранним летом ему работается лучше всего.

— Кэролайн, тебе нужно выйти за него замуж, серьезно. Он тебя любит. Я поняла это еще на похоронах отца. С тех пор прошло три года, и если он до сих пор с тобой, хотя ты постоянно ему отказываешь, значит, он тебя по-настоящему любит.

— Какая разница, поженимся мы или нет, если мы все равно вместе?

— Разница есть. Брак — это взаимные обязательства, скрепленные по закону.

— Ну да, и я знаю, какая с ними бывает морока.

— В этом-то все дело.

— В чем же именно?

— В том, чтобы рискнуть чем-то ради человека, которого любишь. Джинни на это не пошла, она не пожелала отказаться ради любви от благополучной жизни, и посмотри, что из этого вышло. Конечно, она об этом не очень распространяется, говорит, что со временем полюбила отца и что, если бы она ушла к Уиллу, мы бы не появились на свет, но правда заключается в том, что, останься она с Уиллом, у нее была бы совсем другая жизнь. И кто возьмется утверждать, что та, другая жизнь не была бы богаче? Кэролайн ошеломленно посмотрела на сестру:

— Но ты же была против? Ты ведь, кажется, сторонница супружеской верности? По крайней мере совсем недавно ты говорила именно так, или я ошибаюсь?

— Я действительно за супружескую верность, но я верю и в любовь. Наверное, не стоит говорить об этом маме, хотя бы из уважения к отцу, но мне жаль, что она лишила себя того редкого и удивительного, что было у нее с Уиллом Крэ-ем. Я бы не хотела, чтобы ты сделала то же самое. — Анетт подняла руку. — Моя лекция окончена. Прости, если я чем-то тебя оскорбила, но я сказала, что думаю. — Лицо Анетт смягчилось. — Кэролайн, мы с тобой не всегда и не во всем соглашались, но ты моя сестра, и я желаю тебе счастья.

Кэролайн неожиданно для себя почувствовала стеснение в горле, но даже если бы она могла ответить, то не успела бы: именно в эту минуту в кухню влетела Лиа. Увидев сестер, она остановилась как вкопанная.

— Вот это да! Прошу прощения, я думала, вы спите.

— Может, у нас часы сломались? — Анетт многозначительно посмотрела на настенные часы. — Может, сейчас десять или одиннадцать, а не без двадцати два? — Она снова посмотрела на Лиа. — Я знаю, почему я не сплю и почему Кэролайн не спит, а у тебя в чем дело?

Лиа пожала плечами. Она была в длинной ночной рубашке, поверх которой был наброшен шерстяной плед, на щеках горел яркий румянец. Кэролайн предположила, что Лиа тоже взволнована откровениями прошедшего дня и не может уснуть.

— Мне не спалось, — сказала Лиа и быстро добавила:

— Я решила пойти прогуляться.

—Среди ночи?

Материнские нотки в голосе Анетт вызвали у Кэролайн улыбку.

— Лиа уже взрослая, — напомнила она.

— Но на улице совсем темно. Лиа снова пожала плечами, на этот раз небрежно.

—Не обязательно же разгуливать по парку, может быть, я просто посижу на берегу. Это не опасно, я уже там бывала.

Кэролайн посторонилась, пропуская Лиа в дверь.

—Хочешь чаю на дорожку?

—Нет, спасибо. — Лиа махнула сестрам рукой и вышла.

—Как ты думаешь, у нее все в порядке? — спросила Анетт.

Кэролайн не была в этом уверена. На протяжении почти всего рассказа матери Лиа выглядела очень взволнованной, казалось, ее что-то мучило. Однако сейчас она была вроде бы спокойна, разве что глаза горели чуть ярче обычного. Кэролайн вдруг поразила мысль, что Джинни была права, оправдывая свое особое отношение к Лиа, хотя это давало повод обвинить мать в том, что она выделяла из трех дочерей одну.

— Мне кажется, из нас троих она самая ранимая, даже какая-то потерянная. Она часто тебе звонит?

— Нет. Наверное, мне самой нужно звонить ей почаще. Она могла бы приезжать к нам в гости.

Кэролайн подумала о том же самом.

—Бен ей всегда нравился. Может, они бы подружились. — Она вздохнула. — Ладно, все это прекрасно, но меня интересует, куда подевался Бен?

Однако Анетт знала не больше, чем она сама. Вернувшись в свою комнату, Кэролайн еще раз набрала номер его домашнего телефона, но он снова не ответил. Она легла, но уснуть по-прежнему не удавалось, она ворочалась с боку на бок, представляя себе самые невообразимые ситуации.

Бен без предупреждения уехал на три месяца.

Бен попал на своем мотоцикле в аварию и погиб.

Бен ушел к другой женщине.

В первом случае она была бы разочарована, во втором— раздавлена, в третьем… третий вариант означал бы для нее удар, от которого она вряд ли смогла бы оправиться. Предательство партнеров по фирме она еще могла бы пережить, но

Бена — никогда.

Странно, она только сейчас поняла, что уже несколько часов не вспоминала о работе. Определенно с ней что-то не так! Хотя ее партнеры и не заслуживали того, чтобы она о них думала. Стоило в кои-то веки взять отпуск, как ей тут же Нанесли удар в спину. А причина, вероятно, только в том, что она женщина — вряд ли кто-нибудь из ее коллег-мужчин посмел бы украсть дело у другого. Ее компаньоны — всего лишь кучка двуличных лицемеров, они не стоят ее беспокойства.

Другое дело Бен.

Кэролайн задремала, но лишь ненадолго и вскоре снова проснулась, как от толчка. Ей подумалось, что ее беспокойство сродни тревоге Анетт, когда та думает о семье, и она почувствовала, что сестра стала ей немного ближе. Пусть Анетт иногда впадает в крайности, но тревога — естественный спутник любви и заботы, решила Кэролайн.

Она подумала о матери. По-видимому, Джинни действительно беспокоилась о дочерях, как она говорит, просто беспокойство может проявляться по-разному. Анетт, к примеру то и дело звонит домой. У Джинни беспокойство могло проявляться не так явно. Кэролайн знала по опыту, что одну и ту же улику обвинение и защита воспринимают по-разному. Так, телефонные звонки раз в неделю можно рассматривать как покорность долгу, если мать считает своей обязанностью звонить, или проявлением сдержанности — она звонила бы чаще, будь она уверена, что дочь рада лишний раз услышать ее голос.

Мать. Бен. Анетт и Лиа. «Холтен, Уиллз и Дьюлат». О скольком нужно подумать… Как много нужно переосмыслить…

Рассвет застал Лиа на диване Джесса. Она сидела, подобрав под себя ноги, и смотрела то на засушенные розы и кожаные кольца, то на антресольный этаж, где спал Джесс. В этот вечер они разговаривали, мало, они занимались любовью — как всегда, когда бывали вместе, а потом он обнимал ее, пока не заснул.

Стало слышно, как Джесс заворочался в кровати. Потом сверху раздалось неуверенное:

—Лиа?

— Я здесь, внизу.

Кровать снова скрипнула. Джесс появился на лестнице в одних боксерских трусах, сидящих низко на бедрах. Волосы взлохмачены, на подбородке темнеет щетина. Глядя, как он приближается, Лиа подтянула колени к груди.

Джесс присел на корточки перед диваном и бережно отвел с ее лица прядь волос.

— Что случилось?

— Да вот смотрела на тебя и умилялась.

Джесс сел рядом и обнял ее. Лиа придвинулась к нему и прижалась щекой к его груди, распластав пальцы по его ребрам. От теплой кожи Джесса исходил слабый мускусный запах.