Виктор (Мамонтов) - Господь — Пастырь мой

• Название: Господь — Пастырь мой
• Автор: Виктор (Мамонтов)
• Издательство: Издательство «Свет Православия»
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: ISBN 5–94127–024–0

Творчество широко известного архимандрита Виктора (Мамонтова) достаточно обширно и разнообразно. Оно включает в себя книги, богословские статьи и доклады; статьи, специально подготовленные для различных газет Латвии; воспоминания об отдельных людях, с которыми встречался автор; записи бесед о. Виктора на важнейшие темы церковной жизни.

Большинство из собранных в этой книге материалов публиковались ранее, но в малотиражных изданиях, в настоящее время практически недоступных читателю.

---

Последняя песнь Анны — молитва. Когда ей было физически очень тяжело, она садилась за рояль и пела псалмы и молитвы, мелодии к которым рождались в ее душе. Она пела «Отче наш», псалом 23–й «Господь — Пастырь мой» и «Гимн о любви» из Первого послания к коринфянам апостола Павла: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит (1 Кор 13:4–7).

Недавно я получил от мужа Анны из Варшавы уникальную запись этих песнопений. «В них слышно больше, чем во всем ее творчестве», — пишет Збигнев.

Слушая последнее пение Анны, ощущаешь, как сказала Анастасия Ивановна Цветаева в одном из своих стихотворений, жажду ее души напиться бессмертия живой воды, а потом «из мрака тела — в дух, где тихо и светло».

Друг, посетивший Анну за два дня до ее смерти, свидетельствовал: «Я увидел человека очень больного, терпящего, но полного спокойствия и надежды. С такой Анной мы и простились».

Настал час души Анны. Это было 25 августа 1982 года в одном из госпиталей Варшавы.

Анну похоронили на старинном варшавском Повонском кладбище костела евангелистов–реформаторов, находящемся на улице Житня, где лежит и ее любимая бабушка, Анна Фризен.

Мне не удалось быть на ее погребении. Но спустя много лет на пути домой из Парижа была длительная остановка в аэропорту Варшавы, и я смог посетить ее могилу. На кладбище мне встретился его смотритель — Янек. Он живет в доме при кладбище с семьей. Сказал, что сам рыл могилу для Анны. Проводил меня к ней. На плите из серого полированного камня надпись: «Анна Герман–Тухольска 1936–1982», и внизу нотная строка — последняя песнь Анны: 23–й псалом Давида, его первая строка — «Господь — Пастырь мой».

Я положил на плиту маленький образ Владимирской иконы Божией Матери и попросил Янека поставить негасимую свечу.

Одну из своих концертных программ в конце 70–х годов она назвала «Песни о любви».

Когда эстонский журналист Антс Паю спросил, почему она выбрала такое название, Анна ответила: «Разве есть на свете что‑нибудь выше, чем это чувство? Мы с ним рождаемся, приходим в этот мир, это то, что движет нас к жизни. Самое нужное в нашей жизни — это любовь. Любовь к Богу, к человеку, к ребенку, к сердцу, которому мы посвящаем лучшее, к родине.

Сейчас, когда наш мир такой суетный, когда нам некогда сказать любимому человеку, что мы его любим, когда мы не говорим близким самого главного, я решила: буду петь про любовь».

Анна любила людей, и они ей платили взаимностью. Страдания, которые она перенесла, еще более углубили ее как личность: ведь чем глубже копаешь колодец, тем чище вода.

После каждого своего концерта она отыскивала работников сцены, пожарников, осветителей и дарила им все, что ей подарили: цветы, конфеты, сувениры. Такая у нее была душевная потребность.

Помню, как перед ее концертом в саду «Эрмитаж» буфетчица, оставив ждать длинную очередь, понесла Анне в артистическую комнату стакан хорошо заваренного чая с лимоном и бутерброд с черной икрой.

Во время гастролей весной 1977 года, узнав о болезни Анастасии Ивановны Цветаевой, Анна нашла время навестить больную. Из‑за отсутствия мест в палате Анастасия Ивановна лежала в коридоре. Радостно было смотреть, как тепло общались они друг с другом, словно любящие мать и дочь. Анна подарила ей цветок в горшочке, сказав: «Я желаю Вам так скоро поправиться, как скоро расцвели эти цветы».

Еще в 1974 году Анна получила подарок от Анастасии Ивановны — ее «Воспоминания». Она прочитала книгу и все время к ней возвращалась, особенно в сказочный мир детства, где она и себя нашла, несмотря на то, что детство ее было очень трудное.

«Просто чудо, — писала мне Анна в январе 1975 года, — теперь уже почти никто так не пишет». «Когда ты опять встретишься с Анастасией Ивановной, — писала Анна в ноябре 1975 года, — передай ей самый горячий привет от меня. Я, конечно, сама напишу — чуть позже. Я счастлива, что Анастасии Ивановне приятно иногда послушать"моего"Скарлатти. И я также счастлива, что она нашла время и захотела тогда прийти на наш концерт. Таких людей мало».

В 2003 году у меня и у всех прихожан нашего храма была большая радость: позвонил из Варшавы сын Анны Герман, тоже, как и ее муж, Збигнев, по–домашнему Збышек, и попросил моего благословения на приезд в Латвию, в Карсаву. Я ему сказал о моем знакомстве с ним, когда он был еще во чреве матери. В очередной приезд на гастроли в Москву в лифте гостиницы «Россия» Анна поделилась своей новостью — ждет ребенка. Я сказал, что это большая радость не только для нее, но и для всех. Дети — это дар Божий. Знала ли Анна, что ее имя в переводе с еврейского означает «благодать»? Эта благодать снизошла на нее. Збышек появился на свет 27 ноября 1975 года.

И вот мы встретились с ним через 28 лет. Он приехал к нам вместе с Анной Николаевной Качалиной, которая для него, по его словам, как родная.

«Он хороший мальчик, — писала мне мать Анны, — не курит, не пьет, не шляется, многое умеет в технике».

Я узнал, что он любит историю, паровозы. Недавно поступил в Варшавский католический институт кардинала Стефана Вышинского, на теологический факультет. Увидев у меня переизданную Острожскую Библию, очень заинтересовался ею, попросил почитать. Он получил ее в подарок.

Мы устроили в очень красивом месте вблизи храма вечер памяти Анны Герман, на который собралось много людей, местных и приезжих — из Москвы, из Санкт–Петербурга. Слушая пение Анны, все ощущали реальное ее присутствие среди нас, был молитвенный дух, ибо невозможно, слушая в ее исполнении «Аве Мария», не быть в этот момент с Богом.

Возвратившись домой, Збышек прислал теплое благодарственное мудрое письмо. Он, по слову моей сестры, благородно воспитан.

В конце письма была приписка отца: «Дорогой отец Виктор, дорогой Витя (извините, но так мы с Аней тебя звали). Я очень, очень рад, что Збышек в конце концов смог познакомиться с тобой.

Для него это было большое переживание. Мы живем тут как нам удается. С нами живет мама Ани (93 года), которая крестилась теперь в церкви адвентистов. Я напишу более длинное письмо обо всем.

Теперь сердечное поздравление и благословение Господа.

Твой Збышек Тухольский.

Варшава 24.09.03».

Самым радостным в письме Збышков для меня было сообщение о крещении матери Анны — Ирмы Мартенс–Бернер. После смерти Анны она часто писала мне; в письмах было много грусти и даже отчаяния: «Нет веры, нет счастья, нет жизни, нет сил». И в то же время вопреки этому в ней теплилась надежда: «Но надо надеяться на лучшее, на мир».

И вот, наконец, лучшее совершилось — Ирма встретилась с Богом, к Которому шла почти век своей жизни.

Ее скорбь — о внуке Збышеке. В одном из писем пани Ирма писала: «Он стоит на похоронах Ани на кладбище тихо возле отца. Много людей. Он не понимает, что его судьба решается: не будет такого материнского тепла и заботы. Я сегодня болею, когда смотрю на Збыся — без материнской любви остался».

Но в мире есть Любовь, которая превосходит и материнскую, и отцовскую, — Любовь Бога–Отца. Мы все творим молитву «Отче наш» независимо от возраста, то есть перед лицом Божьим мы все дети Его, и Он нас всегда любит. Збышек уже познал эту Любовь, поэтому он мирен. Эту Любовь познала его мать — Анна Герман. Она шла к ней всю свою жизнь.

Анны Герман давно с нами нет. Но мы часто слышим ее голос в эфире. В этом большая потребность у людей. В современном мире, страдающем от разлияния зла и пошлости, ее голос творит чудо. Когда он звучит, все преображается, происходит что‑то необычное и таинственное. Душа человеческая, по природе своей бессмертная и имеющая неистребимое желание жить всегда, улавливает совершенно другие звуки, звуки вечной жизни и Любви и становится чище и светлее.

«Быть человеком важнее.»

К 100–летию со дня рождения А. И. Цветаевой

Анастасия Ивановна Цветаева не дожила одного года и трех недель до своего столетия. 5 сентября 1993 года, в воскресенье, утром, душа ее разлучилась с телом. Совпадение ее имени с названием дня ее кончины — Воскресение (греч. апаотаоц — Анастасия) — не случайно. Оно подтвердило тайну о славном, пасхальном смысле всей ее жизни.

Самое ее имя, ее слова, ее дела всегда несли людям Радость. Живая встреча с живым Богом одухотворила всю ее жизнь, дала силу «в годы лжи, падений и разрух» терпеливо, незлобиво страдать в лагере, в ссылке, благословляя, по слову апостола, гонителей своих, но не проклиная. Она понимала, что все происходящее с нею и ее современниками — не случайность, а Промысл Божий. Бог — Любовь, а Он не хочет ни ей, ни другим зла. Поэтому на всякое нравственное понижение она отвечала только его повышением. Следователь с Лубянки, по рассказу Анастасии Ивановны, удивлялся, почему она не гневается на него во время длительных допросов. «Дело не в Вас, Господь через Вас вразумляет меня, грешницу.» — спокойно отвечала она.