Бернар Виоле - Жерар Депардьё

• Название: Жерар Депардьё
• Автор: Бернар Виоле
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-235-03195-1

Хулиган из многодетной провинциальной семьи, зарабатывавший на жизнь фарцовкой и «откосивший» от армии, симулировав психическое расстройство; уникальный актер, сыгравший в кино, на телевидении и в театре около двухсот ролей и получивший награды всех престижных кинофестивалей; режиссер и продюсер; певец, записавший несколько песен; автор двух автобиографических книг и сборника кулинарных рецептов, любитель играть в классических пьесах и «костюмных» фильмах, предпочитающий читать биографии исторических деятелей; обжора и выпивоха, шокирующий публику дурными манерами; правонарушитель, несколько раз побывавший под судом; удачливый бизнесмен, владелец виноградников и двух ресторанов; человек, водящий знакомство с сомнительными личностями и первыми лицами государств: Ф. Миттераном, Ж. Шираком, Ф. Кастро, В. Ющенко, римским папой Иоанном Павлом II. Такого перечня хватило бы на десяток биографий; но всё это — о Жераре Депардьё.

Французский журналист Бернар Виоле рассказывает о незаурядном человеке, ставшем таким же символом Франции, как «Марсельеза» и Эйфелева башня.

---

Этот фильм, экранизация романа «Священное и мирское» («Sacred and Profane») Марселя Берншейна, был триллером, основанным на темах родства и религии. Партнершей Депардьё режиссер Грэм Гит сделал свою любимую актрису Элоди Буше, которую уже снимал в фильмах «Падающие звезды» (1997) и «Похитители» (1998). Молодая артистка была знакома и Жерару: годом раньше они пересеклись на съемочной площадке китчевой комедии «Агент “Стрекоза”» Романа Копполы (сына знаменитого режиссера). И так получилось, что Депардьё в третий раз участвовал в фильме по сценарию Розелины Бош, работавшей также над «Христофором Колумбом» и «Красотками» — сентиментальной комедией, снятой в 1988 году Ариэлем Зейтуном. Критика разнесла по кочкам оба эти фильма; насколько удачливым окажется перо сценаристки на сей раз? Как оказалось, Бог любит троицу, судя по едким заметкам, опубликованным вскоре после показа «Обета молчания»: «прискорбное отсутствие тайны», «триллер на грани нелепости», «малоубедительная халтура», «ни то ни се». Депардьё почти не опровергал эти нелестные характеристики, отстаивая новый фильм как бы нехотя. Дело в том, что к моменту выхода картины на экраны он уже унесся к более возвышенным горизонтам…

Депардьё — верующий? Почему бы не поверить ему в этом и не сорвать покров с его доселе скрытой ипостаси — мистика? Три тысячи зрителей, собравшихся в тот февральский день 2003 года под сводами собора Парижской Богоматери, не могли ошибиться: чтение актером «Исповеди» Блаженного Августина их глубоко потрясло.

Какие пути привели артиста к епископу Иппонийскому, жившему в IV веке нашей эры и считавшемуся первым великим христианским философом в истории? По словам Депардьё, эта встреча стала логическим результатом нескольких других встреч, уже с современниками. Во-первых, папа Иоанн Павел II высказал ему в Риме в 2000 году, юбилейном для христианства, свое желание, чтобы о святом сняли фильм. Затем год спустя, во время празднования года Алжира во Франции, президент Абдельазиз Бутефлика пожелал восславить богослова, который родился в Тагасте в Нумидии — нынешней алжирской провинции Сук-Ахрас на границе с Тунисом. Кстати, именно через алжирского лидера актер вскоре познакомился с писателем и преподавателем университета Андре Мандузом, специалистом по наследию Августина, который заворожил Депардьё. Эта встреча стала решающей: «Андре сразу же заинтересовался моими планами. И мы начали работать вместе, примерно так, как в прошлом я работал с Клодом Режи или Морисом Пиала. Он и его супруга Жанетта стали моими проводниками, учителями. Это было путешествие, в котором жизнь берет верх над идеями».

А какую жизнь вел молодой Августин! Разгул в ней сменился увлечением литературой и театром, метафизическими исканиями вплоть до обращения к вере. Отождествлял ли себя Депардьё с человеком, который потратил тридцать лет на то, чтобы обратиться к христианству, истерзав себя сомнениями и вопросами? Частично он это признал, выступая весной того же года в воскресной передаче «День Господень» на канале «Франс Телевизьон»: «Моя актерская профессия — это ответ на зов. Я рассматриваю ее как проповедь. Я пытаюсь привнести покой в душу. Только благодаря Богу и любви я смог сделать то, что я сделал».

Дар проповедника снова понадобился Депардьё через несколько недель после памятного выступления в соборе Парижской Богоматери, когда на него накинулась группа католиков, укоряя за участие в «Святой Сусанне» Пауля Хиндемита и «Короле Эдипе» Игоря Стравинского. Обе оперы, поставленные Жан-Полем Скарпитта, шли тогда в театре имени Берлиоза в Монпелье. Три дня актер играл роль чтеца, облачившись в просторную темную тогу. Зато на сцене разворачивалось гораздо более занятное действо: пара актеров, не обремененных одеждой, изображала физическую любовь. В этом не было бы ничего возмутительного, если бы они не сливались в музыкальном и чувственном экстазе на глазах у двух обомлевших монашек. Провокация? Скарпитта оправдывался, объясняя, что совокупление символизирует Адама и Еву, иначе говоря — первородный грех.

Несколько десятков фанатичных католиков, собравшихся у дверей театра, отвергли такие объяснения. Держа в руках распятия и листовки, они потребовали немедленного прекращения кощунственных представлений — ни больше ни меньше. Суд Монпелье отклонил это требование, к великому облегчению Депардьё, удивленному столь бурной реакцией, но выразившему желание подняться на кафедру и вступить в дискуссию с кадилоносцами. Скарпитта отговорил его, опасаясь, что его вмешательство только усугубит положение…

В январе 2004 года зрителям, явившимся на премьеру «Натали», тоже, так сказать, потребовалось проявить терпимость. В этом фильме Анн Фонтен речь шла о связи между замужней женщиной, деловой, из «хорошего круга» (ее играла Фанни Ардан) и танцовщицей из ночного клуба (эту роль исполняла Эмманюэль Беар), которой первая заплатила, чтобы та переспала с ее мужем Бернаром (Депардьё) и рассказала бы ей о его любовных фантазиях. Эта двусмысленная игра не осталась без последствий для участников любовного треугольника.

Как и для множества зрителей и критиков. «Некоторых может сбить с толку определенный глянцевый налет. По нашему же мнению, он, наоборот, во многом способствует силе воздействия и очарованию фильма, вызываемому им волнению, сильному, сейсмическому впечатлению, которое он оставляет», — писала газета «Юманите». Но не заключалось ли именно в этом намерение режиссера? Анн Фонтен с легкостью это признает: «Меня интересовали эти отношения в треугольнике, сама ситуация, когда человек, пришедший извне, меняет судьбу двух остальных, а также напряжение чувств в период между возникновением желания и его осуществлением. <…> Мне интересно то, как появление третьего заставляет сойти глянец, наведенный положением в обществе».

А выбор актеров? Режиссер уверяет, что он стал плодом долгих раздумий: «Я много размышляла о химическом взаимодействии между героями. Первой пришла мысль о Фанни Ардан. Об Эмманюэль Беар я не думала, но когда она появилась, это стало данностью, без вариантов. Потом был Жерар Депардьё; мне в большей степени хотелось использовать его воображение, его ранимость, чем его фактуру. Было чем заполнить пустоту».

Заполнить ее оказалось тем легче, что взаимопонимание между двумя исполнителями ролей главных героев «Соседки» возникло с первых же кадров: «Во время съемок Фанни и Жерар уравновешивали друг друга. Она усмиряет его, потому что он знает, что она его обожает. Если к концу дня он так и не смог выложиться, сосредоточиться, Фанни меня успокаивала: “Не волнуйтесь, завтра пойдет лучше!”».

Сомнения, вопросы — Лоран Баффи[90] не утруждал себя ими, приступая в 2003 году к съемкам своего первого фильма «Ключи от машины», где Депардьё согласился сыграть в небольшом эпизоде. Смирившись с тем, что ему придется быть единственным продюсером фильма (отсутствие рвения у всех остальных легко понять), Баффи попытался перенести свой юмор с телевизионного экрана на большой — без особого успеха. Журнал «Пари матч» писал: «Эффект смешения стилей удивляет и забавляет первые пять минут. За это время понимаешь, что суть в том, чтобы изобразить все неприятности, какие только могут случиться на съемках. <…> Соответственно, пародия, за неимением оживляющей идеи, выдыхается и в конце концов начинает бег по кругу». Зритель мог клюнуть на актерский состав, о котором можно только мечтать. Наряду с Депардьё, который появляется на пятьдесят семь секунд в роли торговца сыром, около двадцати маститых актеров любезно согласились засветиться на экране. Назовем лишь несколько имен: Мишель Галабрю, Жан Рошфор, Пьер Ришар, Даниель Отей…

Мишелю Мюллеру этот трюк удался лучше, чем Баффи: в то же самое время он снял «Жизнь Мишеля Мюллера лучше вашей» — полудокументальный фильм о самом себе, в котором актер и режиссер, иронизируя над собой, рассуждает о французском шоу-бизнесе. Некоторые из его представителей промелькнули на экране, в том числе Жан Дюжарден, Эли Семун, Бруно Соло[91] и Жерар Депардьё. По словам Мюллера, последнего оказалось не так уж трудно уговорить: «Я спросил, согласится ли он сниматься бесплатно; он ответил: “Хорошо, но я влеплю тебе безешку, это плата!”» И сдержал свое слово, весело продолжает юморист, довольный выступлением своего именитого новобранца: «Мне был нужен человек, умеющий играть пьяных. Я сразу подумал о нем… Это просто чудо, всему веришь! А ведь он был как стеклышко… клянусь вам!» Было ли это притворством или правдой, «номер» Депардьё, который снимали поздней ночью, на экране занимает не больше ста двадцати секунд…

Еще одно невиданное дефиле именитых актеров, но на сей раз в более существенных ролях, устроил режиссер Фредерик Обюртен в «Профессионалах», которых зрители увидели в начале лета 2004 года. Продюсер Клод Берри в очередной раз подобрал знатную актерскую группу: Жерар Ланвен облачился в плащ комиссара Сан-Антонио, Жерар Депардьё стал его помощником Берюрье; Мишель Галабрю — шефом полиции, а Робер Оссейн — министром внутренних дел. Новая экранизация романов Фредерика Дара[92], заявленная как комедийный боевик, несмотря на звездный состав исполнителей, обернулась большим провалом — по меньшей мере по двум причинам: из-за надуманного сюжета и смачных шуток на грани вульгарности. Депардьё пылко протестовал против последнего обвинения: «Мой персонаж груб, но не вульгарен. Что касается его речи, то от нее получаешь такое же удовольствие, как от александрийского стиха, это не просто выговор, который можно приобрести случайно…»