Сергей Нечаев - Барклай-де-Толли

• Название: Барклай-де-Толли
• Автор: Сергей Нечаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03468-6

«Вождем несчастливым» назвал А. С. Пушкин блистательного русского полководца генерал-фельдмаршала князя Михаила Богдановича Барклая-де-Толли. Роль этого человека в истории Отечественной войны 1812 года и последующего Заграничного похода русской армии переоценить невозможно: он вывел войска из-под сокрушительного удара Наполеона, претворив в жизнь непопулярный, но единственно возможный план ведения войны. А через два года именно Барклай-де-Толли привел союзные армии в Париж. Судьбе и боевому пути этого человека, во многом непонятого и недооцененного современниками, посвящена наша книга.

---

Примерно в 14 часов войска Барклая-де-Толли начали штурм Пробстхейде, «однако артиллерия союзников не смогла проделать бреши в стенах укрепленного селения» [80. С. 682]. Понимая всю важность позиции при Пробстхейде, Наполеон лично отправился туда, а потом приказал бросить туда свою гвардию и гвардейскую артиллерию — около 150 орудий.

Подполковник И. Т. Радожицкий пишет:

«Большая союзная армия наступала на центр наполеоновой позиции, утвердившейся в Пробстхейде. Она успела только взять д. Хольцхаузен и Цукельхаузен, но не могла сбить французов с линии. В 2 часа пополудни пруссаки и австрийцы подступили к Пробстхейде, но были два раза отражены гвардией Наполеона при сильном огне с батарей. Тогда князь Шварценберг, видя, что невозможно поколебать твердый центр наполеоновой позиции, и щадя войска, выставил несметное число артиллерии, которая, охватив дугой верст на пять пространства, истребляла храбрейшие войска Наполеона. Его батареи хотя также были сильны, но из центра не могли отвечать с равным истреблением сосредоточенным на них выстрелам наших батарей. Наполеонова гвардия показала и здесь удивительный пример твердости: она даже покушалась идти на батареи, но гибельная картечь тогда еще опустошительнее смывала ряды храбрых. <…> Этот убийственный огонь артиллерии продолжался до ночи» [119. С. 274–275].

В Лейпцигском сражении Барклай-де-Толли подвергался большой опасности, но, несмотря на это, он, как всегда в боевой обстановке, отличался необычайным хладнокровием, о котором солдаты говорили друг другу: «Погляди на Барклая, и страх не берет» [41. С. 52].

Он всегда находился там, где это было нужно.

Что же касается генерала Беннигсена, то его армия перешла в наступление с большим опозданием, но сумела захватить Паунсдорф. В это же время войска Бернадота и фон Бюлова также продвинулись вперед, а на севере от Лейпцига союзникам удалось захватить Голиц.

В этот момент сражения саксонская дивизия, сражавшаяся в рядах наполеоновских войск, перешла на сторону союзников, а чуть позже то же самое совершили вюртембергские и баденские части.

Барон Марбо в своих «Мемуарах» написал по этому поводу:

«Подобное предательство со стороны наших союзников привело к образованию ужасной пустоты в самом центре французской армии» [87. С. 672].

«Никому ни слова об этой низости! — приказал император своему адъютанту Флао, принесшему ему новость об измене» [80. С. 683]. А что еще ему оставалось делать?

К вечеру на севере и востоке союзники уже были на расстоянии 15-минутного марша от Лейпцига. Лишь темнота прекратила боевые действия, и противники стали готовиться к возобновлению сражения на следующее утро.

* * *

Так как при планировании битвы Наполеон рассчитывал только на победу, то меры по подготовке отступления были приняты явно недостаточные. В распоряжении всех колонн оказалась только одна дорога на Вайсенфельс.

Диспозиция союзников на 7 (19) октября была составлена с расчетом на продолжение сражения. Предложения Александра I о форсировании Плейссе и Блюхера о выделении 20-тысячной кавалерии для преследования неприятеля были отклонены.

Вскоре после того, как утренний туман рассеялся, король Саксонии Фридрих-Август прислал офицера с предложением сдать город без боя — если французским войскам будут гарантированы четыре часа на отступление. Александр I отклонил это предложение и послал своих адъютантов к колоннам с приказом о наступлении в 10 часов утра.

«Некоторые приближенные советовали Наполеону сжечь предместья Лейпцига и обороняться за городскими стенами» [180. С. 686]. Но император предпочел отступить.

В то время как французская армия в толчее протискивалась через западные Рандштадтские ворота и сам Наполеон лишь с трудом смог выбраться из города, русские войска под командованием генералов Ланжерона и Сакена захватили восточный пригород Халлес, пруссаки под командованием Бюлова — пригород Гриммас, а южные ворота Лейпцига, Петерстор, были взяты войсками Беннигсена. Войска Барклая-де-Толли вышли к заставе Ветряной мельницы и воротам Сандтор.

Паника среди оставшихся защитников города достигла апогея, когда вдруг был взорван каменный мост через Эльстер, перед Рандштадтскими воротами. Между тем внутри города оставалось еще около 30 тысяч французов, в том числе маршалы Макдональд и Понятовский, генералы Рейнье и Лористон.

Что это было? Предательство? Вовсе нет… Как пишет Анри Лашук, «просто один капрал инженерных войск потерял голову» [80. С. 687].

Дело заключалось в том, что Наполеон возложил ответственность за подготовку моста к уничтожению «на ненадежного человека — гвардейского генерала Дюлолуа. Тот, в свою очередь, перепоручил эту задачу некоему полковнику Монфору, который вскоре решил, что мушкетные пули свистят очень уж близко, и покинул свой пост, оставив какого-то жалкого капрала в одиночестве со всеми подрывными зарядами. Это несчастное существо почему-то ударилось в панику в час дня и без малейшей нужды взорвало мост, несмотря на то, что он был запружен французскими войсками. Эта преступная ошибка превратила успешную операцию отхода в стихийное бедствие» [147. С. 569].

Как свидетельствует барон Марбо, «катастрофа была полной и ужасной! <…> После взрыва моста многие французы, отрезанные от пути к отступлению, бросились в Эльстер, чтобы его переплыть. Многим это удалось. Среди них был и маршал Макдональд. Но огромное количество наших солдат и офицеров, в том числе и князь Понятовский, погибли, потому что, переплыв через реку, они не смогли взобраться на крутой берег реки, к тому же с противоположного берега в них стреляли вражеские пехотинцы» [87. С. 682].

«Порождающее смятение и панику известие об уничтожении переправы быстро распространилось среди войск, отступавших к реке и еще продолжавших оборонять Лейпциг. Ветераны вспоминали о Березине…» [80. С. 687].

К часу дня Лейпциг был полностью взят союзными войсками.

* * *

Французская армия, по разным оценкам, потеряла под Лейпцигом от 60 тысяч до 70 тысяч человек. В частности, по мнению Дэвида Чандлера, потери составили 38 000 человек, и 7 (19) октября «в руки союзников попало еще 30 000» [147. С. 569]. Было убито четыре генерала, ранено два маршала и «великое число генералов», в плен взяты король Саксонский, два корпусных начальника Рейнье и Лористон, 20 дивизионных и бригадных генералов.

Как уже отмечалось, среди погибших оказался и Юзеф Понятовский, получивший свой маршальский жезл лишь за два дня до этого рокового дня. Кроме того, союзникам достались в качестве трофеев 325 орудий, 960 зарядных ящиков, большая часть обоза и транспорта [147. С. 569].

Потери союзников, по данным Дэвида Чандлера, равнялись 54 тысячам человек [147. С. 569].

Войска Барклая-де-Толли в штурме Лейпцига 7 (19) октября участия не принимали. «Сам Михаил Богданович стоял у дороги в Гриммау вместе с союзными монархами и ждал донесения о падении Лейпцига, но донесения все не было. И тогда оба императора и король решили въехать в город, где все еще шли бои» [8. С. 483].

Михаил Богданович въехал в Лейпциг вместе с императором Александром, и в этом сражении он был одним «из главнейших виновников победы» [11. С. 371]. Эти его новые заслуги были достойно награждены — возведением в графское достоинство Российской империи.

Находившийся при Барклае-де-Толли Арсентий Андреевич Закревский, получивший чин генерал-майора всего за три недели до Лейпцигского сражения, на следующий день стал генерал-адъютантом.

Глава восьмая Кампания 1814 года

Война на Французской земле

Итак, кампания 1813 года завершилась для Наполеона неудачно, а уже в январе 1814 года союзные армии перешли через Рейн и вторглись на территорию Франции.

Состояние французской армии на тот момент было критическим: готовых к бою солдат у Наполеона осталось всего около 47 тысяч человек. У вторгшихся в пределы Франции союзников их было в пять раз больше, и еще почти 200-тысячные подкрепления шли разными дорогами им на подмогу. Все страшно устали от войны, но Наполеон — теперь уже один против всей Европы — как ни странно, был энергичен и рвался в бой. Чтобы противостоять нашествию, он «должен был сотворить настоящее чудо» [80. С. 693]. И кажется, это ему удалось…

15 (27) января он выбил русские войска генерала С. Н. Ланского из Сен-Дизье. 17 (29) января при Бриенне была одержана новая победа над пруссаками и русским корпусом генерала Ф. В. Остен-Сакена. Сразу после этого Блюхер поспешил на юго-восток к Бар-сюр-Об, где были сосредоточены главные силы князя Шварценберга.

В это время Барклай-де-Толли хотя и носил звание Главнокомандующего, но непосредственно руководил только русско-прусским резервом, при котором он и находился, передавая ему распоряжения, шедшие от князя Шварценберга. Резерв этот шел во втором эшелоне.