Джон Толкин - Властелин Колец

• Название: Властелин Колец
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези

„Властелин Колец“ Джона Толкина повествует о Великой войне за Кольцо, о войне, длившейся не одну тысячу лет. Овладевший Кольцом получает власть над всем живым и мертвым, но при этом должен служить Злу!

Юному хоббиту Фродо выпадает участь уничтожить Кольцо. Он отправляется через Мордор к огненной Горе Судьбы, в которой кольцо было отлито — только там, в адском пекле, оно может быть уничтожено.

Фродо и его друзьям (в числе которых эльфы, гномы и люди) противостоит Саурон, желающий получить назад свое драгоценное Кольцо и обрести власть над миром.

От переводчика: перевод трилогии был сделан мной в 1982–83 году сразу же после выхода в 1981 г. „Хранителей“. Поскольку переводов второй и третьей части тогда не существовало, я начала именно с них, взяв за основу поразивший меня перевод Кистяковского и Муравьева. И только гораздо позже внесла небольшие изменения в первую часть, чтобы просто приблизить ее к тексту. Поскольку персональных компьютеров в то время в стране не было, очень долго мой перевод существовал лишь в единственном экземпляре, напечатанном на машинке. Спустя четверть века текст почти стерся, поэтому я перенесла его в 2009–11 году в электронный вид, попутно слегка подправив.

---

На вершине, как и говорил Бродяжник, они увидели большой каменный круг — всё, что осталось от основания древней башни, осыпавшегося и поросшего длинным быльём. Но в центре круга была сложена пирамидка из камней. Камни закоптились, словно побывали в огне. Трава вокруг тоже выгорела до корней, а за пределами круга почернела и скукожилась, будто по вершине прошлось пламя. И ни единого следа ни одной живой души.

Встав на краю руин, они огляделись. Всё безжизненно и голо, если не считать рощиц далеко на юге, за которыми местами проблёскивала далёкая река. С этой же стороны прямо под ними тянулась с запада лента древнего Тракта: вверх и вниз, вверх и вниз, пока не терялась за тёмным хребтом на востоке. Тракт был пуст. Ещё дальше на восток, у самого горизонта высились горы: ближние отроги были голы и угрюмы, дальше — серые высокие гряды, и ещё дальше искрились в облаках белые пики.

— Вот и прибыли! — сказал Мерри. — Уж больно как-то всё это выглядит неприветливо и безрадостно! Ни воды, ни укрытия. И Гэндальфа, разумеется, нет. Впрочем, вполне понятно, что он тут не задержался, — если, конечно, вообще приходил.

— Это-то меня и интересует, — откликнулся Бродяжник, внимательно оглядываясь. — Даже если он появился в Бри через день-другой после нас, то вполне мог добраться сюда первым. При необходимости он может мчаться очень быстро.

Вдруг следопыт резко нагнулся и принялся рассматривать камень, лежащий на вершине пирамидки. Он был несколько площе других и светлее, словно не затронут огнём. Бродяжник поднял его и повертел в пальцах.

— Его не так давно трогали, — заметил он и предложил Фродо: — Ну-ка, посмотри. Что это, по-твоему?

На исподе камня Фродо заметил несколько царапин: I".III.

— Палочка, точка и еще три палочки, — сказал он.

— Палочка слева похожа на руну "Г" с тонкими веточками, — показал ему Бродяжник. — Возможно, что это знак, оставленный Гэндальфом, хотя уверенным тут быть нельзя. Царапины тонкие и определённо свежие. Однако значить они могут нечто совершенно другое, никак с нами не связанное. Следопыты тоже пишут рунами и время от времени заходят сюда.

— Ну, а если от Гэндальфа, то что они значат? — спросил Мерри.

— Я бы прочитал их как "Г 3", — ответил Бродяжник, — то есть, что Гэндальф был здесь третьего октября: три дня назад, значит. Кроме того, он торопился и был застигнут опасностью, так что написать яснее или подробнее не успел или не посмел. Если так, то нам стоит быть поосторожнее.

— Вот бы знать наверняка, что именно он оставил эти знаки, что бы они ни значили, — сказал Фродо. — Насколько спокойнее понимать, что он всё-таки рядом, впереди или позади.

— Пожалуй, — согласился Бродяжник. — Лично я уверен, что он был здесь и что здесь на него обрушилась какая-то напасть: вон как пламя прошлось по камням. Помнишь, Фродо, те вспышки на востоке? Мы как раз три дня назад их видели. Думаю, его атаковали здесь, на вершине, но чем это кончилось я сказать не могу. Короче, его здесь уже нет, поэтому нам придётся пробираться к Раздолу на свой страх и риск.

— А далеко до Раздола? — спросил Мерри, усталыми глазами озирая неоглядные дали.

С вершины Заверти мир казался удручающе огромным.

— От "Заброшенной харчевни", что в дне пути от Бри на восток, в милях, по-моему, никогда не мерили, — ответил Бродяжник. — Одни говорят так, другие этак. Это странный путь, и путники рады достигнуть его конца, сколько бы времени им ни понадобилось. Я знаю, сколько отсюда ходу при сносной погоде и без помех: двенадцать дней до Бруиненского брода, где Тракт пересекает реку Буйную, текущую из Раздола. Нам же придётся идти не меньше четырнадцати, поскольку воспользоваться Трактом вряд ли удастся.

— Две недели! — сказал Фродо. — Всякое может случиться.

— Может, — подтвердил Бродяжник.

Они молча стояли у южного края вершины, и Фродо впервые, в полную силу почувствовал горький, бездомный страх. Ну что же это такое, почему нельзя было остаться в милой, весёлой, мирной Хоббитании? Он повёл взглядом по ненавистному Тракту — на запад, к дому. И увидел, что по дороге медленно ползут две чёрные точки; ещё три ползли с востока, им навстречу.

— Смотрите! — воскликнул он, указывая вниз.

Бродяжник тут же упал наземь под прикрытие каменного круга, потянув за собой Фродо. Рядом шлёпнулся Мерри.

— В чём дело? — прошептал он.

— Пока не знаю, но опасаюсь худшего, — ответил ему Бродяжник.

Они подползли к закраине и глянули в просвет между камнями. Свет потускнел: после ясного утра с востока наползли тяжёлые тучи и прикрыли снижающееся солнце. Пять крохотных чёрных пятнышек — ни Фродо, ни Мерри не могли разглядеть их подробнее, но что-то подсказывало им: там, на Тракте, у подножья Заверти собрались они, Чёрные Всадники.

— Да, — сказал Бродяжник, у которого глаза были куда зорче. — Враг рядом!

Троица поспешно отползла прочь и северным склоном проскользнула к товарищам.

Сэм с Перегрином не бездельничали. Они успели обследовать небольшую лощину и прилегающие склоны. На одном из них обнаружился родник, а рядом с ним следы, оставленные один или два дня назад. В самой лощине хоббиты наткнулись на свежее кострище и прочие признаки чьей-то наспех устроенной стоянки. За валунами, скатившимися когда-то с северного склона Заверти, Сэм нашел небольшой запас аккуратно сложенного хвороста.

— Может, это всё старина Гэндальф оставил? — поделился он своими соображениями с Пином. — Кто бы тут хворосту ни припас, он явно рассчитывал вернуться.

— Что же это я, — встрепенулся Бродяжник, узнав про их открытия. — Мне самому надо было первым делом всё здесь проверить! — и поспешил к роднику.

— Проворонил, — сказал он, вернувшись. — Сэм и Пин успели всё затоптать. На днях тут побывали следопыты. Хворост собран ими. Но есть и несколько более свежих отпечатков, которые следопытам не принадлежат. По крайней мере одна цепочка следов оставлена тяжёлыми сапогами день или два назад. По крайней мере одна. Теперь уже точнее не скажешь, но мне кажется, здесь побывало много обутых в сапоги ног… — он замолчал в тревожном раздумье.

Хоббитам явственно припомнились Чёрные Всадники в плащах и сапогах. Если Всадники эту лощину разведали, то чем скорее Бродяжник отведёт их куда-нибудь ещё, тем лучше. Сэм, с тех пор как услышал, что враги на Тракте, всего в нескольких милях, оглядывал её с огромным недоверием.

— Давайте-ка отсюда удирать, господин Бродяжник, — просительно сказал он. — И час-то поздний, и вид у этой лощинки какой-то ненадёжный. Не по себе мне что-то.

— Да, решать нужно немедленно, — отозвался Бродяжник, подняв глаза к небу, чтобы прикинуть погоду и время. — Знаешь, Сэм, — сказал он наконец, — мне это место тоже не нравится; но до ночи мы ничего лучше не сыщем. По крайней мере, сейчас мы не на виду, а если двинемся, то скорее будем замечены. Всё, что мы могли бы сделать, так пойти обратно на север по этой стороне хребта, где нас ждёт примерно то же самое, что и здесь. С другой стороны хребта на многие мили тянется пустошь. Чтобы спрятаться в южных зарослях, нужно пересечь Тракт, а он под наблюдением.

— Разве Всадники — зрячие? — спросил Мерри. — Ведь обычно они искали нас не столько глазами, сколько носами: вынюхивали, короче, если это слово здесь подходит. Во всяком случае, при дневном свете. А ты нас и на вершине вмиг плашмя положил, и теперь говоришь "заметят, если двинемся", — непонятно как-то получается.

— На вершине я был очень неосторожен, — ответил Бродяжник. — Я слишком стремился найти весточку от Гэндальфа, однако подниматься туда втроём нам не следовало, да и так долго торчать там тоже. Ведь Всадники могут привлекать в качестве соглядатаев разных живых существ, не говоря уж о людях, как мы могли убедиться в Бри, да и кони их видят. Сами Всадники воспринимают мир иначе, чем мы: днём, если не считать полуденного солнца, им приметны наши тени, а в темноте они различают многое из того, что скрыто от нас, — тогда-то они особенно опасны. И тёплую кровь они чуют всё время, чуют с жадной и мстительной злобой. Есть ведь и иное чутьё, помимо обоняния и зрения. Мы же чуем по холодку в груди, заставляющем сжиматься сердце, что они здесь, а они нас — гораздо острее. И ещё — он понизил голос, — их притягивает Кольцо.

— Неужто же нет никакого спасения? — затравленно озираясь, воскликнул Фродо. — Тронешься с места — увидят и поймают! Останешься на месте — учуют и найдут!

— Не надо отчаиваться, — сказал Бродяжник, положив руку ему на плечо. — Ты не один. Для начала возьмём-ка тот хворост, специально оставленный для костра. Огонь послужит нам охраной и защитой. Саурон способен использовать огонь во зло, как и всё прочее в этом мире, но Всадники огня не любят и побаиваются тех, у кого он в руках. В этой глуши огонь — наш друг.