Джон Толкин - Властелин Колец

• Название: Властелин Колец
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези

„Властелин Колец“ Джона Толкина повествует о Великой войне за Кольцо, о войне, длившейся не одну тысячу лет. Овладевший Кольцом получает власть над всем живым и мертвым, но при этом должен служить Злу!

Юному хоббиту Фродо выпадает участь уничтожить Кольцо. Он отправляется через Мордор к огненной Горе Судьбы, в которой кольцо было отлито — только там, в адском пекле, оно может быть уничтожено.

Фродо и его друзьям (в числе которых эльфы, гномы и люди) противостоит Саурон, желающий получить назад свое драгоценное Кольцо и обрести власть над миром.

От переводчика: перевод трилогии был сделан мной в 1982–83 году сразу же после выхода в 1981 г. „Хранителей“. Поскольку переводов второй и третьей части тогда не существовало, я начала именно с них, взяв за основу поразивший меня перевод Кистяковского и Муравьева. И только гораздо позже внесла небольшие изменения в первую часть, чтобы просто приблизить ее к тексту. Поскольку персональных компьютеров в то время в стране не было, очень долго мой перевод существовал лишь в единственном экземпляре, напечатанном на машинке. Спустя четверть века текст почти стерся, поэтому я перенесла его в 2009–11 году в электронный вид, попутно слегка подправив.

---

Есть только один способ: добраться до Роковых Щелей в недрах Ородруина, огненной горы, и бросить Кольцо в пылающую расселину, — если ты по-настоящему захочешь, чтобы оно расплавилось и стало навсегда недоступно Врагу.

— Да нет, я, конечно, очень хочу, чтобы оно… чтобы стало недоступно! — заторопился Фродо. — Только пусть это не я, пусть кто-нибудь другой, разве такие подвиги мне по силам? Зачем оно мне вообще досталось? При чём тут я? И почему именно я?

— Вопрос на вопросе, — сказал Гэндальф, — а какие тебе нужны ответы? Что ты не за доблесть избран? Нет, не за доблесть. Ни силы в тебе нет, ни мудрости. Однако же избран ты, а значит, придётся тебе быть, насколько сумеешь, сильным, мудрым и доблестным.

— Но у меня так мало и того, и другого, не говоря уж о третьем! Ты, Гэндальф, — ты и сильный, и мудрый. Возьми у меня Кольцо, оно — тебе.

— Нет! — крикнул Гэндальф, вскакивая на ноги. — Будь у меня такое страшное могущество, я стал бы всевластным рабом Кольца.

Глаза его сверкнули, лицо изнутри озарилось тёмным огнём.

— Нет, не искушай меня! Ужасен Чёрный Властелин — а ведь я могу стать ещё ужаснее. Кольцо знает путь к моему сердцу, знает, что меня мучает жалость ко всем слабым и беззащитным, а с его помощью — о, как бы надёжно я их защитил: чтобы превратить потом в своих рабов. Не искушай меня, не навязывай мне его! Я не смею взять его, не сумею стать просто хранителем; это выше моих сил: слишком оно мне нужно! Великие опасности ждут меня…

Он подошёл к окну, поднял шторы и отдернул занавески. В комнату снова хлынуло солнце. Мимо окошка, посвистывая, прошёл Сэм.

— Как видишь, — сказал маг, обернувшись к Фродо, — решать придётся тебе. Но я тебя не оставлю. — И он положил руку на плечо Фродо. — Я помогу тебе снести это бремя, пока это бремя твоё. Только не надо медлить. Враг не мешкает.

Настало молчание. Гэндальф снова сел в кресло и попыхивал трубкой: должно быть, задумался. И глаза прикрыл, но из-под век зорко следил за Фродо. А Фродо неотрывно глядел на тёмно-алые уголья в камине, только их и видел, и чудилось ему, что он заглядывает в глубокий огненный колодец. Он думал о легендарных багровых расщелинах древней и страшной Горы.

— Так! — сказал наконец Гэндальф. — Ну, и о чём ты размышляешь? Что решил?

— Ничего, — глухо откликнулся Фродо. Но огненная тьма вдруг выпустила его. Он снова сидел в светлой комнате, изумляясь яркому окну и солнечному саду. — А впрочем, решил. Насколько я тебя понял, придётся мне, наверно, оставить пока Кольцо у себя и сберечь его, что бы там оно со мной ни сотворило.

— Что бы оно ни сотворило, нескоро, очень нескоро сумеет Кольцо повернуть тебя ко злу, если ты берешься хранить его с такой целью, — сказал Гэндальф.

— Надеюсь, — сказал Фродо. — Только хорошо бы ты всё-таки нашёл какого-нибудь хранителя понадёжней. А пока что, если ты прав, то я опасен, опасен для всех кто живёт рядом со мной. Вряд ли мне, стало быть, удастся сберечь Кольцо и уберечь друзей, если я останусь дома. Придётся мне бросить Торбу, покинуть Шир и вообще уйти, куда глаза глядят. — Он вздохнул. — Хорошо бы всё-таки спасти Хоббитанию, — правда, я иной раз клял хоббитов за глупость последними словами, призывая на них землетрясение и драконов: но нет уж, лучше не надо. Пока у меня за спиной спокойный и уютный Шир, мне как-то легче: я знаю, что есть, куда вернуться, даже если не суждено.

Я, конечно, и раньше думал, не уйти ли мне, только представлял себе какой-то пикник: приключения, как у Бильбо или даже интереснее — разные ведь бывают, и все хорошо кончаются. А тут — изгнание, путь из страха в страх, и смерть попятам. Да и путешествовать мне, видно, придётся одному, раз мне выпала такая доля — спасать Шир. Только я же маленький, для всех чужой и — как бы это сказать? — без тени надежды. А Враг такой сильный и страшный.

Он не признался Гэндальфу, что пока говорил, в сердце его вспыхнуло желание пойти вслед за Бильбо — пойти и, быть может, даже встретиться с ним. Желание было такое сильное, что страх отступил: он, пожалуй, так бы и кинулся бежать без шляпы вниз по дороге, как когда-то, таким же утром, давным-давно, Бильбо.

— Дорогой Фродо! — воскликнул Гэндальф. — Верно сказал я: изумительные существа хоббиты. Кажется, и месяца хватит, чтобы их изучить, а они и через сто лет тебя несказанно удивят. Вот уж чего не ожидал — даже и от тебя! Бильбо-то не ошибся с наследником, хотя не понимал, как это важно. Да, похоже, что ты как нельзя более прав. По нынешним временам Кольцу не место в Хоббитании: тебе для твоей, да и не только твоей, безопасности придётся уйти и на время забыть, что ты — Торбинс. Опасное это имя за пределами Шира. Дай-ка я придумаю тебе другое… Назовись ты, пожалуй, Накручинсом.

А одному тебе идти всё-таки не стоит. Кому там из своих приятелей ты вполне доверяешь, кто согласится поддержать тебя, кто готов пойти навстречу неведомым опасностям?.. Только будь поосторожнее в выборе. И болтай поменьше, даже с ближайшими друзьями! У Врага повсюду шпионы, он всё слышит.

Маг вдруг осёкся и прислушался. В комнате и в саду стояла звонкая тишина. Гэндальф подкрался к окну, вспрыгнул на подоконник, протянул длинную руку — и в окне, жалобно пискнув, появилась кудрявая голова Сэма Скромби, вытянутая за ухо.

— Так, так, клянусь бородой! — сказал Гэндальф. — Сэм Скромби, он самый. Под окном, значит?

— Да что вы, сударь, что вы, господин Гэндальф! — горячо возразил Сэм. — Под каким окном! Я тут просто полол и подстригал траву: видите? — он показал в своё оправдание садовые ножницы.

— Вижу, — мрачно отозвался Гэндальф. — А вот щёлкать твои ножницы давно что-то перестали. Подслушивал?

— Подсушивал, сударь? Да нет, зачем же, и так всё подсохло.

— Ты дурака-то не валяй! Что слышал и зачем подслушивал? — Глаза Гэндальфа сверкнули и брови ощетинились.

— Мистер Фродо, сэр! — в ужасе выкрикнул Сэм. — Не позволяйте ему, сэр, а то он меня во что-нибудь раз — и превратит. Доказывай потом моему старику, что это я. Я же ничего худого не хотел, честное слово, сэр!

— Ни во что он тебя не превратит, — сказал, еле сдерживая смех, изумлённый и озадаченный Фродо. — Он знает, как и я, что ты подслушивал без худого умысла. Ты бояться-то не бойся, а спрошено — отвечай!

— Да что ж, сэр, — втянув голову в плечи, признался Сэм. — Я порядком слышал, хотя понял-то не всё: и про Врага, и про Кольца, и про господина Бильбо — ну там, драконы, Огненная Гора — и, конечно, про эльфов. Ведь даже не собирался подслушивать — а слышал: сами знаете, как нечаянно бывает. Меня ведь хлебом не корми, а дай послушать про эльфов, мало ли что там Тед говорит. Эльфы, сэр! Хоть бы одним глазком их повидать. Вот вы, сэр, пойдёте — ну и мне бы эльфов показали, а?

Гэндальф друг рассмеялся.

— Ну-ка, давай сюда! — крикнул он и, подхватив двумя руками ошарашенного Сэма, втащил его, с ножницами и лопатой в руках, в комнату и поставил на пол.

— Эльфов, говоришь, тебе показать? — спросил он, всматриваясь в Сэма и невольно улыбаясь. — Ты, стало быть, расслышал, что хозяин твой уходит?

— Расслышал, а как же. Тут-то я и поперхнулся: а это уж небось вы расслышали. Да я нечаянно — ведь такое огорчение!

— Ничего не поделаешь, Сэм, — грустно сказал Фродо. Он вдруг понял, что прощание с Хоббитанией будет очень трудное и что прощается он не только с Торбой. — Надо мне идти. А ты, — и он сурово посмотрел на Сэма, — если ты и правда за меня тревожишься, то уж держи язык за зубами, ладно? Проболтаешься хоть о чём-нибудь, что ненароком подслушал, — и Гэндальф, чего доброго, превратит тебя в пятнистую жабу, а с ужами, знаешь ли, шутки плохи.

Сэм задрожал и бухнулся на колени.

— Встань, Сэм! — велел Гэндальф. — Я придумал кое-что пострашнее: ни о чём ты не проболтаешься и впредь будешь знать, как подслушивать. Ты пойдёшь с Фродо!

— Я? С хозяином? — воскликнул Сэм, подскочив, как собака, которую позвали гулять. — И увижу эльфов и ещё много всякого? Ур-ра! — крикнул он и вдруг расплакался.

Глава III Дорога втроём

— Выйти надо втихомолку и как можно скорее, — постоянно напоминал Гэндальф.

С первого разговора прошло уже две или три недели, а Фродо в путь пока не собрался.

— Знаю, знаю, — говорил Фродо. — Только это ведь нелегко — поскорее да ещё втихомолку. Если я просто исчезну, как Бильбо, молва раскатится по всей Хоббитании.

— Нет уж, ты, как Бильбо, не уходи! — сказал Гэндальф. — Этого ещё нам не хватало! Скорее — да; но не вдруг. Если сумеешь придумать, как ускользнуть из Шира без лишнего шума, это стоит небольшой задержки. Только не тяни чересчур долго.

— Может, осенью, после нашего общего дня рождения? — предложил Фродо. — К тому времени я как раз всё устрою.