Франсуаза Бурден - Оковы прошлого

• Название: Оковы прошлого
• Автор: Франсуаза Бурден
• Издательство: Клуб семейного досуга
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-14-0801-1, 978-5-9910-1193-8, 978-2-7144-4450-9 (фр.)

Каждый дом имеет свою историю. Конечно же, новостройки не могут похвастаться тайнами и легендами о призраках, гуляющих по коридорам и комнатам под покровом ночи. Но уж если речь пойдет о каком-нибудь старинном доме, а еще лучше родовом поместье, то волей-неволей всплывут таинственные истории, накопившиеся в их стенах. Однако нынешние обитатели, как правило, даже не задумываются, сколько бы мог поведать им дом, если бы умел говорить. И только случайно обнаруженные отголоски прошлого в виде документов, фотографий, каких-то странных записок могут снова заставить говорить события минувших дней.

Именно о таком доме и пойдет речь в новом романе Франсуазы Бурден «Оковы прошлого». Альбан Эсперандье, пилот гражданской авиации, после трагической аварии уже не сможет сесть за штурвал самолета и решает уехать из Парижа. Он хочет поселиться в Трувиле, в доме детства. Вместе со своей избранницей Валентиной он переезжает на виллу, которую все называют «Пароход». Архитектор, разработавший уникальный проект дома для прадеда Альбана, украсил его многочисленными окнами.

Постоянной обитательницей виллы на протяжении многих лет была бабушка Жозефина, которая воспитала Альбана и его братьев после трагической гибели их родителей. Мудрая и заботливая женщина всю жизнь оберегала мальчиков от горьких воспоминаний и старалась не ворошить прошлое. После смерти мужа Жо, как ее все называли, переехала в небольшой домик рядом с виллой и, ко всеобщему удивлению, стала настаивать на продаже «Парохода». Но уже повзрослевшие внуки не помнили ужасных событий своего детства и хотели по-прежнему приезжать на виллу на выходные вместе со своими женами и детьми.

Случайная находка нескольких записок и документов подтолкнула Альбана с братьями к тому, чтобы погрузиться в свое прошлое и попытаться разобраться в причинах гибели родителей. Почему Жо всю жизнь так упорно скрывала от них эту трагическую историю? Сумеют ли братья разобраться в сложных лабиринтах событий? Или, быть может, лучше не ворошить прошлое? Ведь никто не знает, какие скелеты хранятся в шкафах наших самых близких и родных людей…

Писательница и сценарист на телевидении, автор романов «Июльский сбор винограда», «Хищная страсть», «Берилл, или Страсть по наследству», «Незнакомка из Пейроля», «Леса семьи Баттандьер», Франсуаза Бурден не перестает радовать и покорять сердца читателей новыми произведениями. Ее детское увлечение литературой переросло в профессию и стало неотъемлемой частью жизни. Мать двух дочерей, Франсуаза живет в Нормандии, в большом доме, где и рождаются ее удивительные романы. О себе говорит: «Моя жизнь напоминает путешествие в Страну Чудес, как будто я вновь в своем волшебном детстве, и сегодня мое единственное желание — чтобы приключение продолжалось. Жизнь писателя, на границе с реальностью, — это иногда настоящая маленькая сказка».

Читателям же остается лишь ждать новых книг замечательной романистки и верить, что эта сказка продлится как можно дольше.

Приятного чтения!

---

— Ты можешь взвешивать все «за» и «против», сколько сочтешь нужным, дело не срочное, — повторил Давид. — Но все-таки пообещай, что ты об этом подумаешь.

—Ладно, обещаю.

— Это было бы правильным решением, учитывая, что вариантов не так уж много. По крайней мере, таких, которые соответствуют твоим умениям и характеру.

Успешный коммерсант, Давид умел убеждать. Он приложил немало усилий, чтобы сломить оборону Альбана.

— Мой зять через полгода выходит на пенсию. Шести месяцев тебе как раз хватит, чтобы закончить ремонт. Да и твой «шаббат», признаю, вполне тобой заслуженный, подойдет к концу. К тому времени ты сам будешь рваться на работу.

— Я и сейчас не против, Давид. Просто это не та работа, которой мне хотелось бы заниматься.

— Не та работа? Да у тебя полетов будет выше крыши! Коммерческие рейсы, частные перелеты — за последний год они перевезли сто пятьдесят тысяч пассажиров, представляешь? Конечно, аэропорт Довиль — Сен-Гатьен-де-Буа — это не Руасси — Шарль-де-Голль, но и не деревенский аэроклуб. У них есть даже спутниковая метеостанция!

— Я знаю, знаю. Мы с твоим зятем дважды встречались, он все мне подробно рассказал и охотно отвечал на вопросы. Но в глазах Торгово-промышленной палаты, которая руководит этим аэропортом, я далеко не идеальный кандидат.

—Давай с ними встретимся и ты предложишь свою кандидатуру.

— У меня нет нужной квалификации.

— Так получи ее, и дело с концом!

Давид стукнул кулаком по столу, и Альбан вовремя подхватил свой пустой бокал. К счастью, посетителей в баре было немного, а бармен за стойкой из красного дерева и глазом не моргнул.

— Вряд ли в ближайшее время тебе предложат что-нибудь получше, — заключил Давид. — Еще по бокалу?

— Нет, мне пора возвращаться.

Они еще немного поспорили, выясняя, кто оплатит счет, и вышли на улицу.

— Обожаю этот отель, — вздохнул Альбан. — «Normandy» — сердце Довиля. В детстве я мечтал зайти и посмотреть, какой он внутри, но родители никогда нас сюда не водили.

— Решено — брачную ночь вы с Валентиной проведете в «Normandy»!

Эта шутка не вызвала у Альбана и тени улыбки. Он попрощался с Давидом и поспешил к своему «твинго». Со вчерашнего вечера Валентина занимала все его мысли — он пытался понять, что ее так расстроило. Может, причина в том, что он уделял ей слишком мало внимания, с одной стороны, занятый ремонтом, и, с другой, потрясенный неожиданным известием о болезни матери? Да, временами, погрузившись в размышления, Альбан ничего не замечал вокруг, но без злого умысла — он просто не хотел взваливать на плечи Валентины свои проблемы! Он привык ни с кем не делиться мыслями и заботами. Единственным человеком, кому он мог довериться, была Жозефина, да и то последний откровенный разговор между ними состоялся, когда Альбан был подростком. Независимость и одиночество вошли у него в привычку: он всегда сам решал свои проблемы, никогда не посвящая в них женщин. Тем более он не хотел беспокоить женщину, которую любил, а ведь именно в этом его Валентина и упрекнула.

Альбан ехал медленно, надеясь, что созерцание живописных пейзажей поможет ему прояснить мысли. Обычно ему казалось, что вокруг слишком зелено из-за густой роскошной травы или, наоборот, слишком серо из-за налитого свинцом неба и синевато-серого моря, но сегодня, несмотря на приближение зимы, природа была великолепна.

Поворачивая к вилле, он испытал странное чувство — радость, смешанную с тревогой. Солнце и природа наполняли душу радостью, а отсутствие Валентины — смятением.

— Два дня… Она сказала «два дня», значит, завтра вечером вернется. Или в пятницу утром.

Альбан поставил свой автомобиль так, чтобы не загромождать подъездной путь для грузовиков, подвозивших расходные материалы, и, перед тем, как выйти из салона, в десятый раз за утро посмотрел на свой мобильный.

— Позвони, — прошептал он. — Пожалуйста!

Стоя у окна своей кухни, Жозефина знаком пригласила его войти, поэтому Альбан направился к флигелю.

— Я тебя поджидаю, — пояснила пожилая дама. — Мне нужна твоя помощь. Никак не могу разобраться с этими счетами!

На столе Альбан увидел гору бумаг и открытую чековую книжку. Жозефина каждый раз пыталась разобраться во всем самостоятельно, но в итоге запутывалась. В течение многих лет ей помогал именно Альбан, поскольку с Жилем иметь дело она отказалась, заявив, что, когда речь заходит о деньгах, ее старший внук становится ужасным занудой. В перерывах между полетами Альбан, приезжая на выходные в «Пароход», разбирал ожидавшие ответа письма, выписывал чеки, объяснял, что делать с приходящими по почте межбанковскими платежными документами.

— Да, я совсем забросил твои дела, бедная моя Жо! Мне стыдно. Почему ты не напомнила мне раньше?

— Теперь, когда ты живешь здесь, я все откладываю на завтра, говорю себе — «не сейчас, это может подождать», — с улыбкой призналась Жозефина.

Они сели рядышком, и Альбан стал сортировать почту в зависимости от срочности.

— Почему ты не платишь по счетам сразу, когда они приходят?

— Потому что не знаю, хватит ли денег на моем счету. Я не могу понять, что мне пишут из банка. С тех самых пор, как они перестали обозначать сумму в франках!

Альбан взял последнюю выписку, изучил ее, сверился с корешками чековой книжки. Жозефина получала небольшую вдовью пенсию, и у нее не было другого имущества, кроме виллы. При виде этих счетов у Альбана часто сжималось сердце. В глазах общества Жо была женщиной, которая никогда не работала и не платила взносов. Просто супруга некоего Антуана Эсперандье, разорившегося владельца фарфоровой фабрики. Но для своей семьи Жозефина была опорой, не больше и не меньше. Скрывая от всех несовершенства невестки и сына, она вырастила троих внуков, а потом, пережив смерть Феликса и Маргариты, еще много лет со всем справлялась без посторонней помощи. Когда у Антуана начались финансовые трудности, Жозефина отказалась от помощи горничной. Имея на попечении трех подростков, переворачивавших весь дом вверх дном, она никогда не жаловалась и на все проказы смотрела снисходительно. Превосходная хозяйка, до самой смерти Антуана она все тянула на себе, не ожидая ни от кого благодарности. На смену величию часто приходит упадок: так и Жо, которая в восемнадцать лет считалась одной из самых богатых невест, в восемьдесят четыре оказалась на грани нищеты.

— Жо, калькулятор еще работает?

В свое время Альбан подарил ей калькулятор с крупными кнопками, чтобы пересчитывать евро в франки.

— Берешь банковскую выписку и смотришь на верхнюю цифру — это остаток на счете. Вносишь ее в окошко калькулятора… Вуаля! Ты знаешь, сколько у тебя денег.

Но, увидев цифру, он каждый раз расстраивался. Ему хотелось помочь бабушке, но так, чтобы она об этом не узнала. Они с братьями оплачивали все счета за «Пароход» и могли бы заплатить за электричество и телефон во флигеле Жо, ведь это совсем немного.

— Так… Налог на жилье платим мы, это — тоже, и это… Послушай, лучше будет, если я все заберу и посмотрю на свежую голову.

—А чем занята твоя голова? — с улыбкой спросила Жо.

— Ничем особенным. И вообще, я хочу есть. Угостишь меня обедом?

— А Валентина?

— Она на два дня уехала в Париж.

Его голос предательски дрогнул, и Жозефина внимательно посмотрела внуку в глаза.

— Вы случайно не поссорились?

— Скажем, у нас вышло маленькое недоразумение.

— Вот как? Мне Валентина показалась очень понятливой. И она тебя обожает.

— Валентина считает, что я слишком скрытный.

— И она абсолютно права! — воскликнула пожилая дама. — Ты не умеешь делиться проблемами, все держишь в себе.

— А ты разве не такая?

Альбан решил воспользоваться так кстати подвернувшимся предлогом.

— Ты разве не такая? — повторил он. — Почему ты никогда не рассказываешь нам о наших родителях?

Не ответив на вопрос, Жозефина встала и направилась к плите.

— Я приготовлю тебе сырное суфле.

— Жо!

— Ну что? — нервно отозвалась она. — Что именно ты хочешь узнать? Они умерли, Альбан, пусть спят спокойно! И меня, старуху, пожалей.

Альбан открыл было рот, чтобы рассказать ей о находке Луи, но передумал. Если Жозефина рассердится на детей Жиля, это будет несправедливо. Можно, конечно, соврать, что это он нашел бумажник, но, если поразмыслить, зачем приставать к ней с расспросами, ведь она давным-давно решила молчать? Со вздохом сожаления он отказался от своего намерения.

— Твои рабочие снуют повсюду, как муравьи, — глядя в окно, сказала Жо.

Ее голос прозвучал непривычно жестко. Интересно, это потому, что она была против ремонта, или она почувствовала опасность, таящуюся в вопросах Альбана? Он подошел к бабушке и обнял ее за плечи:

— Жо, ты просишь меня тебя пожалеть, а ведь я всегда тебя жалею. Если эта тема под запретом, я не стану тебя мучить. Не хочу тебя огорчать.