Анатолий Никифоров - Бехтерев

• Название: Бехтерев
• Автор: Анатолий Никифоров
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1986

Книга представляет собой научно-художественную биографию Владимира Михайловича Бехтерева (1857–1927) — замечательного русского невропатолога, психиатра, психолога и физиолога. Его исследования внесли много ценного в познание нервной и психической деятельности человека. Много сил отдал Бехтерев борьбе с таким общественным злом, как пьянство и алкоголизм. Крупный общественный деятель, В. М. Бехтерев был в числе тех ученых, которые после Великой Октябрьской социалистической революции безоговорочно стали на сторону рабочих и крестьян, способствовали становлению советской науки.

Рецензенты: генерал-майор медицинской службы доктор медицинских наук профессор Г. А. АКИМОВ; заслуженный деятель науки РСФСР доктор медицинских наук профессор М. М. КАБАНОВ; доктор медицинских наук А. М. ШЕРЕШЕВСКИЙ.

---

Бехтерев всю жизнь оставался противником проникновения в учебные и научные учреждения бюрократии, формализма, казенщины. Он не терпел вмешательства в преподавательскую и научную деятельность некомпетентных чиновников, готовых ради соблюдения установленной свыше формы душить любую инициативу, гасить не предусмотренную уставными положениями живую мысль. Это приводило к тому, что у Бехтерева нередко складывались достаточно натянутые отношения с администраторами. Так было и в Казани. Но если стоящие во главе университета лица не могли не оценить выдающихся деловых качеств Бехтерева, то «вознесенный» над ними попечитель учебного округа постоянно видел в нем лишь беспокойного, безмерно требовательного подчиненного, в любой момент способного к непредвиденным высказываниям и нежданным поступкам. Особенно же настораживало лояльное отношение ученого к «крамольным» поступкам и выступлениям студенческой молодежи, проявившееся, в частности, в период студенческих беспорядков 1887 года.

В 1887 году министр народного просвещения Делянов подписал распоряжение, ставшее известным как «циркуляр о кухаркиных детях», запрещавший принимать в гимназии «детей кучеров, лакеев, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей». Так как в университеты принимались только лица, окончившие гимназии, то циркуляр делал университетское образование практически недоступным для выходцев из народа, а университеты становились фактически привилегированными учебными заведениями. Это обстоятельство, а также нагнетание в университетах чиновничье-полицейских порядков вызывали возмущение студенческой молодежи. В Казани 5 ноября 1887 года студенты бойкотировали традиционный торжественный акт. Особенно же активно повели себя их московские коллеги, выступившие с требованием о демократизации университетских порядков. В результате университет был закрыт, среди студентов проведены аресты.

28 ноября о событиях в Московском университете стало известно казанским студентам. 1 декабря на квартире студента Ветеринарного института А. Скворцова собрались представители студенческих землячеств. Они решили провести совместную сходку студентов университета и Ветеринарного института, составили тексты прокламаций и петиции, адресованной правительству.

4 декабря с утра из рук в руки стала распространяться отпечатанная на гектографе прокламация. В ней говорилось: «Казанские студенты! Неужели мы не встанем на защиту попранных прав наших университетов, неужели мы не выразим нашего протеста перед разыгравшейся во всю ширь реакцией?» Прокламация заканчивалась призывом к открытому протесту. Как писал позже в своих мемуарах один из свидетелей этих событий, студенческие беспорядки «в тот день начались самым буйным и неистовым взрывом». Большая группа молодых людей двинулась на сходку в Актовый зал университета. Закрытые на ключ двери распахнулись под напором толпы, и когда студенты уже начали сходку, явился ненавистный инспектор Потапов. Он стал требовать, чтобы студенты «очистили помещение», и при этом одного из них схватил за руку. Тогда студент Алексеев нанес ему звонкую пощечину. «Рубикон» был перейден. Представитель власти подвергся «оскорблению действием» и был выдворен из зала. После этого бунтари потребовали для объяснений ректора.

Испуганный происходящим, ректор университета профессор Н. А. Кремлев стал уговаривать студентов прекратить беспорядки и разойтись по домам. Вместо этого ему вручили петицию, адресованную министру просвещения. В ней говорилось: «Собрало нас сюда не что иное, как сознание невозможности тех условий, в которые поставлена русская жизнь вообще и студенческая в частности, а также желание обратить внимание общества на эти условия и предъявить правительству нижеследующие требования…» Студенческая сходка продолжалась около четырех часов.

После сходки 99 человек подали ректору заявление об уходе из университета и среди них — студент первого курса юридического факультета Владимир Ульянов. В ночь на 5 декабря арестовали многих из активных участников сходки. Вскоре последовал приказ об исключении их из университета и немедленной высылке из города.

5 декабря Казанский университет был временно закрыт. Отъезд исключенных студентов сопровождался митингами и демонстрациями. В изданной в связи с этим прокламации от имени ссылаемых говорилось: «Мы уезжаем из Казани с глубокой верой в правоту нашего дела», остающиеся призывались продолжать борьбу за демократизацию университетской жизни. Занятия в университете возобновились лишь через два месяца.

Многие профессора и преподаватели относились тогда к студентам сочувственно. Бехтерев, который сам в недавнем прошлом принимал активное участие в демократических выступлениях, всегда охотно предоставлял студентам для сходок аудитории в подчиненных ему учреждениях. Одного из активных участников революционного движения казанских студентов, П. А. Останкова, он привлек к активной работе на своей кафедре сразу же после его освобождения от ареста, а в последующем сделал его одним из своих ближайших учеников и помощников. Когда инспектор Казанского университета потребовал от профессоров сведения о студентах, отсутствовавших на лекциях в день студенческой сходки 4 декабря, Бехтерев, которому в тот день впервые пришлось читать лекцию в полупустой аудитории, официально сообщил, что у него на лекции присутствовали все.

Откровенно сочувственное отношение Бехтерева к студентам, подвергающим сомнению справедливость правительственных законоположений, нагнетало неприязнь к нему попечителя учебного округа П. Н. Масленникова. После событий 1887 года власти стали обходить Бехтерева наградами и вниманием. Масленникова же эти события довели до инсульта, или, как тогда говорили, апоплексического удара. При этом у него отнялись левые конечности. Когда же состояние больного улучшилось и он получил возможность ходить, походка попечителя округа оставалась типичной для больных с неполным параличом половины тела. Ее особенности студенты-медики обычно характеризуют так: «Рука просит, а нога косит». В виварии при Психофизиологической лаборатории Бехтерева содержалась обезьяна, у которой в процессе эксперимента была разрушена двигательная зона правого полушария. Возникшие у нее расстройства были очень похожи на проявления болезни у Масленникова. Это подметили доморощенные остряки, и по университету пошел слух о том, что Бехтерев сделал из обезьяны копию. попечителя. В результате отношение попечителя к ученому еще больше ожесточилось.

В 1890 году Масленников умер от повторного острого нарушения мозгового кровообращения. Попечителем Казанского учебного округа был назначен ненавистный студентам бывший университетский инспектор Потапов. Многие к тому времени еще помнили, как горела недавно его левая щека после пощечины, но и Потапов не забыл об этом. Похоже, что министр, повышая Потапова в должности, руководствовался не иначе как известной пословицей: «За битого двух небитых дают». И новый попечитель старался полностью оправдать оказанное ему доверие.

Откровенная неприязнь к Бехтереву начальства отнюдь не ухудшила отношения к нему большинства коллег, а тем более студенческой молодежи. И студентов, и профессоров из числа свободомыслящих привлекали его целеустремленность, преданность делу, справедливость, умение настоять за себя и своих сотрудников. За время работы в Казани Бехтерев приобрел среди преподавателей не только доброжелателей, но также товарищей и друзей. Среди них были физиолог Н. А. Миславский, окулист Е. В. Адамюк, хирурги В. И. Разумовский и М. Ф. Кондоратский, терапевт С. Н. Левашов, который когда-то учился в академии вместе с Бехтеревым.

В Казани заболел и вскоре умер старший сын Бехтерева Евгений. В 1887 году родился сын Владимир, а 1889 год ознаменовался рождением второй дочери — Екатерины.

Старший брат Николай, проработав 13 лет следователем, а затем мировым судьей в Оренбургской губернии, с января 1889 года был назначен членом Пермского окружного суда. На летнее время он снимал дачу в 12 километрах от Перми в селе Нижняя Курка, на берегу Камы. Соседнюю же дачу Николай Михайлович арендовал для брата. В дни отдыха Владимир Михайлович с восьми часов утра уже писал на открытом балконе, куда ему подавали чай. Днем иногда катался с кем-нибудь из родственников на лодке, но непременно с книгой. После непритязательного, по большей части вегетарианского обеда отдыхал, иной раз перед тем поработав в саду или прокатившись на велосипеде. Проснувшись, обыкновенно пил снова чай и вновь садился за свои труды, подчас до поздней. ночи. На пермские дачи приезжал в гости с женой и дочкой средний из братьев Бехтеревых — Александр. Жил он в Златоусте, где служил в нотариальной конторе.

Время от времени братья бывали в Вятке — навещали мать, старались по мере возможности поддержать ее материально. Теперь она уже не нуждалась в квартирантах и в доме жила одна. Отрадой для нее были вести об успехах сыновей, особенно же Владимира.