Протоиерей Александр Мень - Из современных проблем Церкви

• Название: Из современных проблем Церкви
• Автор: протоиерей Александр Мень
• Жанр: Религия
• Год: 2004

---

Завет Господа: «Да будет единое стадо» — цель современного христианства. Но как этому содействовать? Прежде всего — преодолением вражды, желанием понять других при сохранении верности своей традиции. Этому посвящены все формы экуменической работы и служения в мире и у нас в стране. Христиане делают упор на том, что сближает, а не на том, что разделяет.

Раньше каждое исповедание считало, что средство для единства — только прозелитизм, то есть обращение всех в свою конфессию. Теперь, когда поняли, что нужны другие пути, избрали путь сближения. Разумеется, оно исключает прозелитизм. Он наносит ущерб братскому взаимопониманию и доверию, внушает мысль, будто все хотят друг друга «перетянуть» и ведут тайную пропаганду в свою пользу.

С католиками у нас проще, т. к. все основы у нас общие. С протестантами — сложнее. В частности, если говорить о пятидесятниках, то они нередко утверждают, будто Дух Божий дышит только в их общинах. Между тем, каждый человек, который пережил истинное обращение (в нашей Церкви) может и должен считать себя получившим духовное крещение и дар Духа. Если люди этот дар не развивают, то причина в них самих. Разумеется, негативное отношение к другим мало содействует сближению и братскому сознанию. Но, к счастью, не все члены таких общин (баптистов, пятидесятников и др.) держатся подобных непримиримых взглядов.

Что же препятствует духу экуменизма? Еще раз повторю: те случаи, когда люди, побывав у инославных, разрывают братское и евхаристическое общение со своими. Это и измена по–человечески, и акт, направленный против Христа, против Его воли. Это вносит разделения, смуты, соблазны, отбрасывает дело единства назад в века соперничества, упреков, борьбы и поношений.

Поэтому для своих прихожан я не считаю допустимым общаться в молитве с теми конкретными общинами, которые не соблюдают строгого экуменического принципа и правила: «никакого прозелитизма». Как там в других странах — я не знаю. Но у нас это так.

Человек, бросающий свою церковную общину (ссылаясь на личные вкусы, на прочитанное в книгах, на недостатки церковные и пр.) является пусть и невольным — но врагом дела Христова.

Всегда нужно помнить, что в Евангелии от Иоанна нам сохранена одна из немногих молитв Спасителя, выражающих Его глубинные желания, Его волю. Это «первосвященническая молитва» в ночь перед Голгофой: «Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нac едино». Мы еще далеки от того, чтобы осуществить эту волю Господа, но должны всеми силами к этому стремиться. И все, что препятствует Его воле, есть для нас грех.

Вот почему обязательным условием общения с инославными является неукоснительное соблюдение ими (и нами) указанного важнейшего экуменического принципа.

И последнее: как быть, если видишь у инославных христиан нечто воистину достойное и прекрасное (горячую веру, живую молитву, чистоту жизни, общинностъ)? Ответ один: благодарить Бога за этих людей и молиться о том, чтобы и мы умножали в своей среде эти черты и дарования.

Прот. А. Мень

Приложение 4. Письмо прот. Александра Меня к Крестосу Самре

Письмо прот. Александра Меня к Крестосу Самре

22 августа

Дорогой м. Крестос Самра!

Давно хотел написать Вам, но ждал письма от Вас, потому что не совсем понимал Ваши идеи и Ваш путь. Спасибо за подробное письмо, которое Вы написали отцу Всеволоду и которое он любезно переслал мне.

Должен сказать, что был приятно удивлен, узнав, что Вы считаете эфиопское христианство таким же православием. В нашей стране это совсем не так очевидно. Многие считают Эфиопию чем–то весьма экзотическим и местным. Хотя в последнее время начались тесные контакты. Эфиопские студенты учились в наших богословских школах, приезжал с визитом Патриарх и состоялись беседы. Некоторые богословы не доверяют дохалкидонским Церквам, которые сейчас называются древневосточными Церквами. Но мало–помалу устанавливается взаимопонимание. Как показали недавние встречи, догматические расхождения могут быть полностью преодолены. Здесь многие полагали, что специфический дух Эфиопской Церкви отличается от Православия.

Но Вы находите, что здесь существует глубокое родство. Это очень важно. Значит, братское единение делает свое дело не только в диалоге Востока и Запада, но и в среде самого Востока.

1. О. Всеволод прав, говоря, что дух простоты существует также и среди католиков. Но ему препятствует техническая цивилизация Запада. Я полагаю, что то, чего Вы ищете, жаждут и многие на Западе. Вы нашли свой путь. Конечная цель — единство, взаимное обогащение. Технизированный характер мышления католиков и протестантов может отчасти измениться под влиянием контактов с Востоком.

2. То же самое можно, вероятно, сказать о чистоте. Хотя каждая Церковь должна оставаться сама собой, их единство будет содействовать высокой цели, к которой мы стремимся: поставить жизнь и мышление под знак заветов Христа. Мы, люди Востока, можем также поучиться у Запада. Строгость и порядок, точная разработка методов духовного делания и мышления так же важны, как спонтанное… богопочитание: одно дополняет другое.

3. Это, увы, исторические трудности Востока. Здесь, вероятно, лучше всего воспользоваться примером Запада. Я согласен с Вами в том, что внешняя слабость не позволяет «использовать» религию, но должен сказать, что доля «квиетизма», которая нам присуща, в некотором смысле опасна. Здесь также возможна гармония лишь на путях экуменизма.

4. То, что Вы пишете о чувстве церковного единства, которое Вы обрели на Востоке, удивляет меня и радует. Я говорю — удивляет, потому что Восток всегда был несколько провинциален. И особенно Эфиопия с ее различными местными традициями. Значит, византийский дух, который сформировал эту Церковь, еще не иссяк, и в Африке существует живое понимание и ощущение вселенскости христианства. Это особенно ценно, потому что Эфиопия — одна из самых древних христианских стран.

5. Я всегда считал, что главным препятствием единству являются различие национальной психологии и культурные традиции. Если в этой непробиваемой стене появляются трещины, то это означает, что «приблизилось Царство Божие». Будем молить Бога, чтобы этот новый дух утвердился в Эфиопии и преодолел чувство изоляции, столь свойственное Востоку. Все это — дивные дела Божии. Несмотря на всю нашу ограниченность, изоляцию и слабость, Бог посылает в пустыню свежий исцеляющий ветер.

Если у Вас есть время и желание, напишите мне, что Вы делаете, как Вы трудитесь (судя по Вашему письму, у Вас много работы), какова вообще ситуация в эфиопской Церкви. Я хорошо знаком с внешней ситуацией (многие представители нашей Церкви ездили туда), но мне бы хотелось иметь «взгляд изнутри». В этой связи я хотел бы узнать о духовной жизни, особенно в монастырях. В наше время особенно важна проблема православной аскетики. Но это сокровище в значительной мере скрыто «за семью печатями»: существует много спорного, неясного и нерешенного. Интересно знать: чем руководствуются и как живут монахи и все ревнители религиозной жизни в Эфиопии. Как отразилось нынешнее положение в стране на Церкви, только что вышедшей из «Константиновой эры». По–видимому, близится отделение Церкви от государства.

До свидания. Жду от Вас письма. Привет и Божие благословение из России.

 А. Мень

 

Алексей Юдин. ОБ ОТЦЕ ВСЕВОЛОДЕ РОШКО

 

Родившись в Москве 18 мая 1917 г. в семье кадрового морского офицера, Всеволод Рошко был в младенчестве увезен родителями из революционной России.

Путь их исхода пролег через Японию в США, где они прожили около двух лет. Наконец семья Рошко обосновалась в Париже, где будущий священник провел все предвоенные годы. Там он, последовав примеру своего старшего брата Георгия, нынешнего настоятеля Свято–Троицкого русского католического прихода в Париже, присоединился к Католической Церкви. Выбор духовного призвания приводит его на философский факультет, руководимый отцами–доминиканцами, а затем, в 1942 г., его приняли в Папскую коллегию «Руссикум». Но из–за войны Рошко был вынужден остаться в Париже, живя в русском интернате св. Георгия и посещая лекции в Католическом институте.

В 1945 г. Всеволод Рошко все–таки попал в «Руссикум», и в следующем году его рукоположили в священный сан. Дальнейшие годы его жизни во многом типичны для священников «русской миссии» в эмиграции. Будучи студентом «Руссикума», он работал в лагерях для интернированных русских в Италии. В 1948–м его направили в Аргентину к о. Филиппу де Режису для пастырской работы в русском католическом приходе в Буэнос–Айресе. Оттуда путь о. Всеволода лежал в Чили, но в 1952–м он вновь оказался в Париже. Видимо, уже тогда у него начали формироваться определенные аскетические настроения, и на некоторое время он присоединился к монашеской общине «Малых братьев Иисуса» в пустыне Северной Африки. Но подорванное тяжелой болезнью здоровье не позволило ему долго оставаться в суровых условиях пустыни.