Святитель - Библейские темы

• Название: Библейские темы
• Автор: Святитель
• Жанр: Прочая старинная литература

БИБЛЕЙСКИЕ ТЕМЫ

СВЯТИТЕЛЬ НИКОЛАЙ СЕРБСКИЙ (ВЕЛИМИРОВИЧ)

---

Не удивили бы Господа и так называемые гуманитарные организации, причиной создания которых, как правило, служат войны и которые основаны скорее на тщеславии, чем на человеколюбии. Во имя чего создаются подобные организации? — Ради национального или религиозного синкретизма, ради шовинизма или самолюбия. Он похвалил бы лишь тех, кто во имя Его творит добро, пусть это добро заключалось бы

только в чаше холодной воды одному из малых сих [106], ибо, по обетованию Его, оно не останется без награды.

В наше время, как и во "время оно", Господь мог бы удивиться неверию многих и вере многих; и не просто неверию или вере, но неверию ученых и вере простецов, неверию высокопоставленных и вере презренных, неверию великих и вере малых, неверию многих посвященных в тайны Царства Божиего и вере множества непосвященных, неверию тех, кто понимает христианство как взыскание прав, и вере тех, кто ищет в нем служения и исполнения долга.

В современной России, например, Господь был бы удивлен неверию тех крещеных сынов и дочерей русского народа, которые подняли меч на Бога и на свой народ, для того чтобы сделать его "счастливым"! И удивился бы крепкой вере многих и многих миллионов, не искушенных во зле и насилии, которые терпят все ради Христа с непоколебимой верой и ожиданием Его победы.

В Западной Европе Господь был бы удивлен узостью шовинизма и немыслимым материалистическим цинизмом книжников и фарисеев в Париже, Берлине и Риме, где умерла вера в Бога и ожил ад земных страстей, как некогда было с книжниками и фарисеями Иерусалима, которых Господь обличал, говоря:

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда [то есть свои тела],

между тем как внутри они полны хищения и неправды [107]. Еще удивила бы Господа великая вера пиренейских и тирольских крестьян, которые противодействуют давлению своих городских властей и не поддаются влиянию их неверия.

На Балканах удивило бы Господа, как быстро "заржавела сталь", как закоснели и охладели к вере балканские народы, которые Промыслом Его выведены из огня страданий. Те, кто верой победил царства, угасил огненную силу, уклонился от острия меча, восстал из немощи, закалился в битвах, разогнал вражеские воинства, те же в мирное время забыли веру и восстали на нее, похоронили под нечистотами главный источник своей силы и своего победоносного героизма. Удивился бы Господь крещеным книжникам и фарисеям в балканских городах, которые день за днем возводят белокаменные палаты для телесного комфорта, а души разрушают; которые снаружи ревностно очищаются от крови и грязи войн,

а внутри полны хищения и неправды. Но Господа удивила бы и крепкая вера шумадийских крестьян и рабочих, сохранивших верность Богу Живому и избравших богомольство, покаяние, очищение души от греховной проказы и искание Царства Небесного как главное дело живой человеческой души. И переходя с континента на континент, Господь удивлялся бы великой вере некрещеных индейцев, монголов и арабов и, быть может, сказал бы, как некогда языческому сотнику:

истинно говорю вам, и в Израиле [то есть в христианской Европе]

не нашел Я такой веры [108].

* * *

Как-то на рассвете я и еще несколько паломников поднимались на "Гору искушений" [109]. Нам хотелось при восходе солнца, при рождении его первых лучей, посмотреть с этой крутизны на все царства мира и славу их, которые сатана предлагал Господу Иисусу Христу за то, чтобы Он поклонился ему. И солнце осветило землю от Иордана до Моавитских гор, и увидели мы царства мира сего и славу их и поклонились Господу за то, что Он не поклонился сатане ради такого пыльного и дешевого дара. Затем мы спустились в монастырь, который расположен на крутой впадине горы, точнее, в углублении горной пещеры. Гостеприимные монахи, греки и арабы, радушно приняли нас. После разговора о том о сем и осмотра монастырских достопримечательностей я решился спросить настоятеля, кто из братии является духовником монастыря. Он привел восьмидесятилетнего старца, монаха Авраамия, который, несмотря на возраст и худобу, имел удивительно светлое, радостное, почти детское лицо. После нескольких общих фраз я, боясь смутить его своим вопросом, спросил:

— Отче Авраамий, что в жизни самое важное? Но старец смутил меня своим неожиданно быстрым ответом:

— Вера!

— Только вера?

— Из веры проистекает все остальное.

— Можешь ли ты доказать это?

— Одним могу, другим не могу: тем, чье сердце похоже на воск, могу, а тем, чье сердце как камень, не могу.

— А как ты доказываешь?

— Если бы апостолы не поверили во Христа, разве они пошли бы за Ним? И если бы не сохранили веру в Него, разве они могли бы творить такие чудеса?

— Отче Авраамий, а что ты считаешь самым важным и высоким в собственной жизни?

— Веру! — решительно ответил старец.

— А есть ли у тебя личный опыт действия и плодов веры?

— Как же нет! Величайшими праздниками моей жизни были моменты великой веры, в эти моменты я реально и ощутимо чувствовал присутствие Бога в себе и собственное бессмертие. Тогда я наполнялся такой силой, такой радостью и послушанием каждому брату монастыря, что готов был мыть и целовать ноги каждому. Когда же я, грешный, слабел в вере, то чувствовал себя живым мертвецом, помраченным, немощным, обиженным на себя и на целый свет.

— А что тебя, отче, больше всего волнует в твоей монастырской братии и прихожанах?

— Вера!

— А что тебя больше всего удивляет в людях?

— Неверие неверующих и крепкая вера верующих,— сказал он и добавил: — Может ли человек жить без сердца? Человек может лишиться многих членов, и жизнь будет теплиться в нем, но, если его лишить сердца, разве он сможет жить? Пока человек — существо духовно-нравственное, он живет и здравствует, но, когда пропадет вера, где человек? Остается горсть праха и пыли! Вера — вот что делает человека живым; а неверие делает мертвецом.

— Значит, тебя удивляет только то, что делает человека живым, и то, что делает его мертвым.

— Да. Живым в обоих мирах или мертвым в обоих мирах... Но разве тайна жизни и смерти не удивляет тебя больше остального? А мы знаем, что составляет тайну жизни и смерти...

...Мы молча спускались с "Горы искушений", наш путь лежал в Иерихон. Каждый из нас в душе был исполнен впечатлений и воспоминаний пройденного пути. Солнце клонилось к закату, когда мы подошли к источнику пророка Елисея, изобильному кладезю воды, некогда горькой и непригодной для питья, пока пророк Елисей, человек крепкой веры, не превратил ее в сладкую и чистую. Когда мы напились воды, один паломник спросил другого:

— О чем ты думал в пути? Тот ответил:

— О словах старца Авраамия: "Но разве тайна жизни и смерти не удивляет тебя больше остального? А мы знаем, что составляет тайну жизни и смерти".

Почему Господь не смеялся? Что удивляло Господа?

В Евангелии неоднократно говорится, что Спаситель плакал, и ни разу не сказано, что Он смеялся. Он называл Себя

врачом, в котором нуждаются больные, а не здоровые; Праведником, Который

пришел призвать грешников к покаянию [110], Пастырем, Который явился к заблудшему стаду [111], Жизнодавцем, Который пришел к смертным. Имея такую миссию и такое звание, даже обычный совестливый человек не мог бы смеяться, и тем более — милосердный Сын Божий. Есть нечто, что даже Богу не под силу: не может Бог смеяться, видя боль человеческую. В непрестанной заботе о больных и страдающих, о грешных и заблудших, о погибающих и умирающих Он не мог смеяться.

Удивляло ли Спасителя что-нибудь в этом мире? На этот вопрос ответить еще легче, на него отчетливо отвечает Евангелие: Спаситель удивлялся двум вещам — великой вере и великому неверию человека.

Однажды в прекрасном, но развращенном языческом городе Капернауме к Спасителю подошел римский сотник, язычник и идолопоклонник. В сокрушении он просил Христа исцелить его воина, слугу, который лежал дома при смерти. И милосердный Господь сразу же пошел к дому сотника, чтобы исполнить мольбу. Но произошло неожиданное: сотник остановил Христа, сказав:

Не трудись, Господи! я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи слово, и выздоровеет слуга мой! (ср.: Лк. 7, 6, 7).

Услышав сие, Иисус удивился такой вере язычника и идолопоклонника

и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры (ср.: Мф. 8, 10). Ибо не нашел Он такой веры среди тех, кто гордился своим единобожием, утверждая, что верует во единого Живого Всевышнего Бога, а этот человек был из язычников, не знавших единого Бога и поклонявшихся мертвым идолам.

И сказал Иисус, и по слову Его слуга сотника исцелился: