Александр Лукьянов - Учительница...

• Название: Учительница...
• Автор: Александр Лукьянов
• Жанр: Психология

Данный очерк планируется в переработанном виде включить в готовящуюся к публикации в сети и электронной форме книги "Методика преподавания истории. Вчера. Сегодня... Завтра?

---

А.Н.Лукьянов Учительница...

Один из законов Мэрфи гласит: «если существует вероятность хотя бы в один процент, что вас поймут неправильно, вас поймут неправильно». С этой темой я неоднократно выступаю перед различной аудиторией и в конце всегда кто-нибудь выражает возмущение тем что я «отождествляю современную школу с нацистским концлагерем». Я ни в коем случае бы не посмел этого сделать, хотя бы из скорбного уважения к памяти миллионов жертв гитлеровских лагерей!

Никакого отждествления! Речь совсем о другом! Конечно, в теперешней «росиянецкой» школе нет виселиц, колючей проволоки, пулеметов на вышках и крематориев. Администраторы-управленцы не уничтожают физически (по крайней мере, непосредственно) учителей. Однако ниже я обязуюсь проиллюстрировать три тезиса:

-положение учителя в постсоветской школе экстремально.

-экстремальность положения легко объяснима.

-объяснение кроется в опыте уничтожения личности в нацистских лагерях.

Должен сразу предупредить, что никаких претензий на новизну наблюдений не предъявляю – толчок к размышдениям дали статьи В.Максимова. А абсолютно весь материал для сравнения заимствован из сочинений Бруно Беттельхайма и Виктора Франкла – психологов-евреев, проведших несколько лет в лагерях гитлеровской Германии. Надеюсь, это предостережение избавит меня от необходимости делать многочисленные сноски на данных авторов при приведении примеров из лагерной жизни.

Замечание на полях… В лагере запрещалось иметь ручки и бумагу, что-либо записывать. Б.Беттельхайму пришлось сочинять книгу «Просвещённое сердце[1] мысленно, бесконечными часами копая глину или таская камни, заучивать наизусть строчку за строчкой…

[1]Bruno Вettelheim, The informed heart, N. Y., 1960

1 Эсэс марширт!

Сущность антагонистического конфликта между теперешней «образовательной» сетью в постсоветских обломках СССР и образованием будущего - очевидна.

В нынешней квазишколе субъектом назначило себя надобразованческое чиновничество, в будущих же школах субъектом может быть только учитель, иных вариантов быть не может по определению. Но именно осознание этого заставляет путинско-фурсенковских чиновников время от времени выходить из сытой дремоты и злобно-предусмотрительно истреблять ростки нового.

Успех борьбы путинско-фурсенковской стаи с нарождающейся новой образовательной системой будет гарантирован если давить её элементы и разрушать структурные связи уже в момент зарождения, если уничтожать сами условия возникновения нового. Логично при этом основной удар наносить по учителю, как будущему субъекту обучающей системы.

Когда я только начинал свою работу в школе…

Замечание на полях… Это было ужасно давно, но всё-таки уже после эпохи динозавров.

…мне многое показалось по меньшей мере нелогичным, непонятным, не поддающимся объяснению. Разгадка пришла, когда были прочтены труды Б.Беттельхайма и В.Франкла. Переводы, тогда ещё «самиздатовские», пачкающие руки краской инженерных множительных средств. После ознакомления с их содержанием пришло понимание, пришли ответы на многие вопросы.

Вспомним: большинство лагерей Германии до 1943 года не были предназначены для массового истребления людей. Они, кроме основной функции, о которой чуть ниже речь пойдет подробнее, выполняли производственные задания. А с начала второй мировой лагери начали работать и на войну. Рабочий день в лагере длился шестнадцать-восемнадцать часов, выходных, естественно, и в помине не могло быть. Тогда по какой причине рацион заключённых был так скуден, только необходимый продукт, буквально на грани выживания? Это при том, что в рейхе не было проблем с продовольствием почти до самого последнего дня войны. Что, немцы с их пресловутой хозяйственностью и расчётливостью, не могли предположить: если заключённых лучше кормить, то и работать они будут лучше.

Заключенные возят битый камень в тачках. Внезапно эсэсовец непонятно зачем отдаёт приказ оставить тачки и перетаскивать камни руками. А бессмысленное рытьё двух ям с перебрасыванием вынутой земли из одной в другую? А заполнение бочки водой, принесенной в шапках? Для чего? Безусловно, среди эсэсовцев были садисты, испытывавшие наслаждение от страданий узников. Но это не объяснение, поскольку процент таковых в лагерной охране не был большим, чем в любой другой группе. В большинстве же своём охранники были вполне заурядными немцами, с не отклоняющимся от традиционных норм поведением.

Я стал по-другому воспринимать кадры кинохроники. Советский танк вышибает ворота лагеря, мнёт гусеницами проволоку, за которой стоят заключённые. Казалось бы этому следует только радоваться – пришло освобождение. Но отчего неподвижны ряды заключённых в полосатой одежде? Почему они ждут слов: «Свобода! Идите по домам!». Почему не покинули лагерь раньше, ведь эсэсовская охрана благоразумно разбегалась за несколько дней до приближения Красной Армии или войск союзников? По какой причине не было сопротивления?

Заурядная ситуация - три эсэсовца с овчаркой конвоируют на работы тысячу заключённых. Узники – на польской земле, в партизанских краях. Если они бросятся на охрану, кто-то погибнет, но остальные просто затопчут эсэсовцев и могут бежать. Но они не бросаются! В чём дело?

 Лагерем в двадцать тысяч заключённых без проблем распоряжалась эсэсовская администрация в сто человек, при этом всё и всегда было в рамках заведённого порядка. Почему?

Строй идущих в ногу солдат смотрится красиво, массовые гимнастические зрелища доставляют удовольствие. Вроде бы большие группы людей, согласованно выполняющих команды выглядят вполне нормально. Но вот эсэсовец командует: «Встать! Лечь! Встать! Лечь!» и от этого охватывает леденящий страх. Дело, однако, в том, что между получением и началом исполнения команды у нормального Homo Sapiens Sapiens в нормальной ситуации должна быть небольшая пауза на осмысление распоряжения. Этот временной разрыв ничтожен, но присмотритесь и вы его заметите. А у узников этого зазора нет. Команда –исполнение. Анализа команды личностью не происходит, потому что нет… личности. Человек? Биологически – да. Личность? Нет. Условимся в дальнейшем именовать такое человекоподобное существо «программируемым исполнителем». Хозяин щёлкает переключателем команд, и ряды «программируемых исполнителей» совершают требуемое действие.

Повторюсь: первоначально концлагери не задумывались, как истребительные «фабрики смерти». Их даже в качестве производственных единиц рассматривали лишь во вторую очередь. Целью же концлагерей было превращение за два-три года человека разумного разумного в «программируемого исполнителя». Если бы Гитлеру удался его план «переделки личностей», то он получил бы целую Германию из зомби. Это было бы нежизнеспособное существо, но технически массовое создание «программируемых исполнителей» вполне возможно.

Как? О, технология продумана до мелочей.

2 Методика создания «программируемого исполнителя»

Однако обратимся с наблюдениям психологов.

О самоедстве..

Бруно Беттельхайм приблизительно через три месяца лагерного существования обратил внимание на то, что все узники в редкие свободные минуты вели себя странно и нелогично. Заключённые бурно обсуждали вероятные кадровые изменения и перестановки в лагерной администрации и их последствия для лагеря, догадки о том, что выдадут завтра на обед, будет ли Финляндия союзницей Германии в войне. Бессмысленность ситуации была очевидной: в лагере никогда ни о чём ничего не было известно. Кроме всего прочего, заключённые оказывались в ещё более угнетённом состоянии, чем они были до начала этих разговоров: -«Всё, что ни произойдёт - к худшему!».

Вы когда-нибудь присутствовали на изредка устраиваемых учительницами посиделках? Ну, там восьмое марта, новый год, по «простотакному» поводу… Какие начинаются разговоры после третьего пропущенного напёрстка коньяка? Правильно, о ней. О родимой конторе, о школе, о завучах-директоре, учениках-родителях! Чем они заканчиваются? Верно: «Плохо и будет хуже».

Для заключённого становилось реальным только то, что происходило в лагере. Вселенная по ту сторону колючей проволоки не существовала. Проработавшая пяток лет в школе «оказательница образовательных услуг» видит: с ним творится что-то жуткое, она деградирует, но стократно более ужасно, что она не видит другого пути, кроме этой деградации. Я довольно долго проводил анкетирование среди омских учителей. Считаете, что первое место среди ответов на вопрос «Что, по-Вашему, самое плохое в школе?» занимало: «Низкая зарплата»? Губоко заблуждаетесь! Этот вариант стоял на втором, а то и третьем месте. Первое место всегда занимало: «Глухая бесперспективность».