Летиция Болдридж - Страсть и власть

• Название: Страсть и власть
• Автор: Летиция Болдридж
• Издательство: ЦЕНТР-2000
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7635-0014-8

Марийка Вентворс, воспитанная в знатной бостонской семье, владелица процветающей рекламной фирмы и близкая подруга жены президента Соединенных Штатов. Обаятельная, роскошная, блещущая своими манерами, она создана для богатства и власти. Но Марийка еще и просто женщина — со своими слабостями, переживаниями, страхом одиночества. Дочь, дом, карьера, влиятельные друзья и вращение в высшем свете — этого оказывается недостаточно для счастливой, наполненной жизни. Первая леди знакомит Марийку с самоуверенным, удачливым бизнесменом Джонатоном Шером, начинается пылкий со взлетами и спадами роман. Редкие бурные встречи, нежные слова ночью по телефону… Оказывается, происхождение, карьера, изысканный вкус могут быть препятствиями в любви. Власть или страсть? Сможет ли она изменить свои привычки, отказаться от роли деловой женщины и своей независимости ради главного мужчины в ее жизни?

---

— Если вы переберетесь с семьей в Чикаго, буду рад с вами увидеться. Я владею двумя небольшими компаниями и нуждаюсь в финансовом директоре для обеих. Думаю, такой толковый человек, как вы, справится с подобной работой.

Когда Уэлтоны отошли от них, Марийка положила Джонатону на плечо руку и с благодарностью произнесла:

— Ты самый послушный мальчик. Ты сможешь помочь ему?

— Он вызывает доверие. У него был спад, теперь, думаю, он сможет взять на себя финансовые дела.

— Джонатон, я люблю тебя.

— Просто он мне понравился…

— И за это я тебя люблю… Джонатон, я отлучусь на пару минут, посмотрю, все ли в порядке в столовой и на кухне. Джорджанна взяла с меня слово, чтобы я держала все под своим контролем.

Марийка прошла в столовую, встретившись по пути с Сидни и Рейчел Миллерами. Они выглядели очень довольными.

"По крайней мере это один полностью удовлетворенный клиент", — подумала Марийка.

Когда она обсуждала с Джорджанной план — как рассадить гостей, решено было посадить Санд между Джонатоном и Арчибальдом-младшим. Марийка должна была сесть напротив и, в случае необходимости, вмешаться, если Санд учинит какой-нибудь скандал.

Гости расселись наконец за большим, украшенным цветами столом. Джонатон строил Марийке гримасы, кивая на сидящую рядом Санд, которая записывала в блокнот свои впечатления и в перерывах постукивала колпачком ручки по выпирающим впереди нижним зубам. Марийка с трудом сдерживала смех.

— Вы все время что-то тянете в рот, то сигарету, то ручку, — обратился Джонатон к своей соседке. — Это приносит вам оральное удовлетворение?

Санд вопрос понравился, она отложила блокнот и повернулась к Джонатону.

— Мистер Шер, вы очень передовой и безусловно сексуально ориентированный мужчина. Мне это нравится. Таких не часто встретишь на подобных вечеринках.

— Санд, могу я вас так называть? Вы бы много добились, если бы не скрывали вашу сексуальную ориентацию. Я имею в виду, что вы талантливая, одаренная женщина, вы интересны, ведете такую насыщенную, с точки зрения многих, жизнь. Почему же вы так чудно одеваетесь, к чему эти изыски? Вы же интеллектуалка, а эпатируете публику таким странным нарядом.

— Вы сомневаетесь, что у меня интересная жизнь, не так ли, мистер Шер? И для вас неважно, появится ли упоминание вашего имени в газете или нет?

— Я не читаю газет. Мне это неинтересно.

— Вы очень искренний человек, это необычно. Вы мне нравитесь, в самом деле, мистер Шер.

— Вы можете звать меня просто Джонатон, тем более, что вы уже определили мою сексуальную ориентацию.

Санд расхохоталась, демонстрируя свои желтые зубы.

— Моя работа скорее напоминает кару, я делаю неплохие деньги на интеллектуальном рэкете, но поверьте, вся эта "социальная жизнь" и порождаемые ею слухи — ужасная мерзость. Каждое утро я отправляю по факсу свои комментарии в газетный синдикат, но им очень не нравится, что я пишу. Я не обращаю на это внимания и мне плевать на людей, о которых я пишу.

— Очень печально, что такая талантливая женщина, как вы, тратите свою жизнь, вернее — ночи, делая то, что вы ненавидите. Это действительно наказание.

— Теперь ваша очередь, Джонатон. Вам нравится то, что вы делаете?

— Да, я увлечен своим бизнесом. — Джонатон поведал своей соседке о деятельности его компании. Санд изредка задавала ему вопросы.

— Вы убедили меня, что вам нравится ваш бизнес. Вы также увлечены дамой, которая приехала с вами сюда на черном "ягуаре"?

— Откуда вы узнали, что я приехал на "ягуаре"?

Санд хитровато улыбнулась и сунула в рот очередную сигарету, хотя не прожевала еще пищу.

— Моя профессия требует осведомленности, но вы не ответили на мой вопрос.

— Я не обсуждаю свою частную жизнь с журналистами, — поддразнил ее Джонатон.

— Вы не хотите, чтобы об этом узнал весь читающий мир? Я хотела бы упомянуть об этом в своем отчете о нынешней вечеринке.

— Я был бы бесконечно признателен, если вы опустите такие подробности — на то есть несколько причин.

— Одна половина меня, репортерская, говорит, что мне наплевать на ваше расположение, но вторая половина, человеческая, подсказывает, что я должна к вам прислушаться.

Санд подняла бокал.

— Я желаю вам обоим успеха в ваших отношениях. — Она выпила до конца свое шампанское и оставила Джонатона в покое, повернувшись ко второму соседу.

Репортаж Санд о приеме в доме Вилкинсов занимал в газете полных четыре колонки текста, была также опубликована свадебная фотография Чонси и Джорджанны. Санд упомянула одну "седую леди, которая трясла бриллиантами и тайком меняла карточки за столом, совершая невиданную бесцеремонность". Она подметила, что под конец вечера "благородный дворецкий был явно навеселе", а дамы в женской комнате демонстрировали друг другу свое неглиже. Имен она, слава Богу, не называла.

Колумнистка в не свойственной ей манере восторгалась Джорджанной. Она даже написала, что "Чонси Вилкинс может гордиться своей женой, которая предстала восхитительной с тонким вкусом хозяйкой, чье приглашение было бы воспринято с удовольствием самыми взыскательными людьми".

Джонатон просматривал статью Санд во время завтрака в "Реджинетт".

— Ты можешь гордиться результатом.

— Я рада за Джорджанну и Чонси.

— Но это и твоя заслуга.

Что-то в его тоне не понравилось Марийке.

— Все, что я сделала, это помогла Джорджанне убедиться, что она заслуженно добилась своего положения.

— Глупейшее положение. Надеюсь, что ты и я… — Джонатон замолчал, подыскивая нужное слово.

— Что ты и я?.. — покраснела Марийка.

— Что нам не придется ни перед кем так выпендриваться, доказывая миру, что мы чего-то стоим. Я надеюсь, мы не будем вести такую жизнь.

— Что ты имеешь в виду? — Марийка чувствовала себя задетой, она не столько была огорчена его критикой, сколько испугалась, что между ними возникло разногласие.

— Послушай, я ничего не имею в виду больше, чем сказал. Мне была неприятна вся эта вчерашняя инсценировка и твое в ней участие.

— Мое? Но я не сделала ничего такого, за что мне было бы стыдно. Я делала то, что считала нужным.

— О, да, конечно… Ты сияла от удовольствия, как надраенный канделябр, расточая улыбки всем этим людям, и они восхищались тобой. Ведь ты же интеллигентная, воспитанная, вежливая… — Джонатон понял, что зашел слишком далеко, он положил свою руку поверх ее и примирительно улыбнулся. — И такая красивая!

Марийка не хотела защищаться, трудно было поверить, что такой разговор между ними вообще возможен.

Джонатон уехал в аэропорт, а Марийка отправилась к себе в контору. Последний разговор не выходил у нее из головы. Стычка за завтраком даже заслонила воспоминание о чудесной ночи, когда они занимались любовью после приема у Вилкинсов.

Джонатон изменил всю ее жизнь. И вот на тихой глади спокойного моря появились волны — предвестники бури.

10

На еженедельной летучке в кабинете Энтони Гаррета зашел разговор о приеме у Вилкинсов.

— Санд впервые что-то похвалила, — прокомментировал Энтони статью в газете. — Твоя подруга Джорджанна должна быть довольна, ее гостеприимство стало известно всей Америке.

— Да, для нее очень важны были эти положительные отклики, — кивнула Марийка.

— Дешевая история о никчемных людях, — неожиданно заявил Грег Уиллис, словно вылив на всех ушат холодной воды.

Марийка пришла в бешенство. Она уже не восхищалась его талантами, как раньше. И ее стал сильно раздражать его сарказм.

— Итак, господин Недовольный, вы встали сегодня не с той ноги?

— Просто я даю чистосердечный комментарий, чего вы всегда от нас и просили.

— Но я никогда не просила вас быть таким высокомерным циником, — резко ответила Марийка.

Разговоры и смех стихли, все ждали, чем кончится перепалка Марийки с Грегом.

— Просто я сказал то, что думаю об этой статье. Вы просили нас, если я правильно понял, как мы восприняли статью Санд, и я дал свою оценку. Это похоже на описание Версальского дворца как раз перед тем, как Людовик и Мария лишились своих голов.

— Грег, это рабочее обсуждение, а не снижение уровня адреналина в крови на приеме у психиатра, — сказала Марийка с расстановкой, делая ударение на каждом слове. Я готова продолжить эту дискуссию с вами позже, а пока нам надо вернуться к делам.

Напряжение не спало до конца совещания. Грег догнал Марийку в коридоре и попытался оправдаться.

— Просто у меня личные проблемы, — сказал он примирительным тоном. — Я прошу вас простить меня за эту вспышку. Я действительно сожалею, что так вел себя.

— Вы хотите, чтобы я объяснила вам, как вы выглядели со стороны во время вашей так называемой вспышки? Хотите правду?