Василий Балакин - Генрих IV

• Название: Генрих IV
• Автор: Василий Балакин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03407-5

Колоритная фигура короля Франции Генриха IV, основателя династии Бурбонов, знакома многим по романам Александра Дюма и Генриха Манна. Однако подлинная история жизни правителя маленькой Наварры, которому ценой многолетних усилий удалось взойти на французский трон и прекратить гражданскую войну, терзавшую государство, увлекательнее любого романа. Личность Генриха соткана из противоречий: хитрость и беспечность, отвага воина и неистовое сластолюбие, забота о бедняках и циничное равнодушие к близким людям. Автор первой биографии Генриха IV в серии «ЖЗЛ», историк Василий Балакин, доказывает, что король не был ни выдающимся политиком, ни гениальным стратегом. Главные причины его побед — здравый ум, способность к компромиссам и фантастическая удачливость, позволившая ему избегать всех опасностей до последнего рокового покушения и войти в историю героем легенд о «добром короле Анри».

---

Екатерина Медичи, издалека следившая за успехами зятя, предприняла коварный шаг, добившись предоставления маршалу Бирону полномочий губернатора всей Гиени на случай отсутствия короля Наваррского. Разумеется, Бирон получил указание следить за действиями Генриха и всякий раз, когда потребуется, создавать для него помехи. Но этого мало. Екатерина решила лично препроводить дочь Марго к ее супругу — не потому, что надеялась на воссоединение этой семейной пары, а с тайным намерением поссорить зятя с его друзьями, а может быть, даже и возвратить его в Париж; неплохо было бы также изучить организацию гугенотов и оценить их силы. Сама Маргарита была не против того, чтобы отправиться к мужу. Продолжая вести распутный образ жизни, она вызывала недоброжелательное отношение к себе со стороны всех группировок, прежде всего членов ордена Святого Духа и королевских миньонов. Вероятно, это и послужило одной из причин того, что она решила воссоединиться со своим супругом, который, в принципе, не возражал возобновить совместное проживание, прерванное его бегством от французского двора, хотя и относился к этому без особого энтузиазма. Он не испытывал доверия к королеве-матери и ее дочери, но и ответить им отказом тоже было нельзя. Король Наваррский был даже столь любезен, что отправился встречать их в Лa-Реоль, в сопровождении эскорта из полутора сотен вооруженных всадников.

Впрочем, было одно обстоятельство, способное помешать воссоединению супругов: уже давно и безрезультатно Генрих добивался выплаты ему приданого, обещанного за Маргаритой, что являлось причиной неутихающего спора. Невозможно было возвратить ему супругу, не урегулировав этот спорный вопрос. Общая сумма приданого, слагавшегося, как мы помним, из нескольких частей, превышала миллион ливров и не могла быть выплачена наличными, учитывая бедственное состояние государственных финансов. В конце концов король Франции подсластил пилюлю, согласившись выплачивать Маргарите ежегодную ренту в размере 67 500 ливров, а также предоставив ей в качестве приданого ряд территорий и городов, граничивших с Гиенью, которыми она могла распоряжаться как своей собственностью.

Екатерина Медичи с дочерью двинулись в путь 2 августа 1578 года в сопровождении свиты из трехсот человек, в которой важное место отводилось фрейлинам королевы, ее летучему эскадрону. В состав свиты была включена, разумеется, не без умысла, дабы польстить Генриху Наваррскому, и мадам де Сов, а для его, видимо, вразумления — четверо католиков из рода Бурбонов: кардинал Бурбон, герцог и герцогиня де Монпансье, а также вдова покойного принца Конде. При королеве-матери находились также ее советники по политическим вопросам, в том числе и пользовавшийся ее особым доверием Жан де Монлюк, епископ Валансский. Маргариту сопровождали наиболее приближенные к ее особе лица, такие как Брантом, не устававший расточать в ее адрес комплименты. Сделав остановку в Шенонсо, дабы поразвлечься охотой, а затем в Коньяке, 18 сентября дамы прибыли в Бордо, резиденцию маршала Бирона, где был устроен подобающий их величествам прием. Архиепископ, первый президент парламента и губернатор Бирон собственной персоной вышли приветствовать их. Недоставало только одного человека — Генриха Наваррского, встреча с которым первоначально была назначена именно в Бордо, однако король Наварры не любил этот город, в свое время отказавшийся принять его, поэтому и изменил программу, определив в качестве места встречи с супругой и тещей отдельно стоявший дом близ Ла-Реоли. Там 2 октября 1578 года, после двух с половиной лет разлуки, и встретились супруги, столь мало подходившие друг для друга. Их свидание прошло при полном взаимном безразличии. Гораздо больше внимание Генриха привлекли к себе красотки из «летучего эскадрона» Екатерины Медичи.

По прибытии королева-мать первым делом решила наладить отношения между не находившими общего языка друг с другом Генрихом Наваррским и маршалом Бироном, пришедшим на смену Монлюку и исполнявшим обязанности военного коменданта Гиени и Сентонжа. Родившийся в 1525 году Арман де Гонто, барон де Бирон, самый значительный сеньор Перигора, в свое время служивший пажом при Маргарите Ангулемской, был одним из наиболее крупных военачальников своего времени. За большие заслуги перед королем он в 1577 году получил жезл маршала Франции. Его характер и личные качества должны были сблизить его с Генрихом Наваррским, но он испытывал в отношении него то горькое чувство, которое свойственно старикам в присутствии молодых людей, способных превзойти их. Непомерную гордыню отца унаследует и сын, для которого она окажется роковой. Екатерина Медичи решила устроить встречу этого ревниво-обидчивого полководца и короля Наваррского, что позволило бы внести умиротворение в административное управление Гиенью.

Намеченная встреча состоялась 8 октября. У престарелого маршала был гневливый характер, он считал короля Наваррского молокососом, а Генрих не испытывал ни малейшего желания исполнять его указания. Разговор явно не клеился, всё больше перерастая в конфликт. Марго попыталась было сыграть миротворческую роль, как она это понимала, но результатом явилось то, что ее супруг в дальнейшем отказался следовать за кортежем тещи. Вновь они воссоединились лишь в Оше, главном городе графства Арманьяк, где предполагалось обсудить спорные вопросы, возникавшие в связи с исполнением условий Бержераке кого мира, в частности, о передаче королевским войскам крепостей, захваченных гугенотами, о чем Генрих и слышать не хотел. Там произошел один трагикомический, но весьма показательный для царившей тогда политической обстановки случай. Как-то вечером, когда общество развлекалось танцами, Генриху сообщили, что отряд католиков внезапно захватил замок города Ла-Реоли. Позднее рассказывали, что крепость будто бы сдал католикам ее престарелый комендант, месье д’Юссак, влюбившийся в одну из красоток «летучего эскадрона»; став объектом небезобидных шуток со стороны Генриха Наваррского, он отомстил ему, сдав замок противнику. По другой, более вероятной версии жители Ла-Реоли, не имевшие более сил терпеть тиранию капитана Фава, гугенота, подстрекаемые жителями Бордо, решили сдаться другим хозяевам. Король Наваррский реагировал на полученное известие молниеносно: никому ничего не говоря (то есть не выражая своего негодования королеве-матери, дорогой своей теще), он собрал отряд и той же ночью захватил принадлежавший католикам город Флёранс. Екатерина Медичи, умевшая выражаться афористично, отреагировала достойно. «Понимаю, — сказала она, — что взятие Флёранса является реваншем за Ла-Реоль и что король Наваррский хотел отплатить капустой за капусту, только у моей кочаны покрепче».

После этого досадного инцидента переместились в Нерак, где в начале 1579 года продолжились переговоры, которые с той и другой стороны вели советники и легисты. Гугеноты донимали Генриха своими непомерными требованиями, а католики, в свою очередь, наседали на королеву-мать, требуя, чтобы она ни в чем не уступала, добиваясь неукоснительного исполнения Бержеракского мирного договора и прежде всего незамедлительного возвращения крепостей. Екатерина Медичи оказалась в трудном положении: требовать всего, чего ждали ее сторонники, означало ослаблять позицию короля Наваррского, который, как она понимала, старался сдерживать не в меру ретивых ревнителей протестантизма. С другой стороны, ее уступчивость повредила бы Генриху III, дала бы дополнительные козыри в руки Гизов и Священной лиги. Поэтому теща и зять настойчиво продолжали договариваться, склоняя к соглашению представителей обеих сторон. Трудные переговоры увенчались подписанием 28 февраля соглашения: в свободе отправления культа, чего они добивались, протестантам было отказано, зато в их распоряжение предоставили 15 крепостей на срок шесть месяцев. Пребывая в полной уверенности, что одержала верх, Екатерина Медичи покинула Нерак и продолжила свое турне, посетив Лангедок, Прованс и Дофине, где подписала аналогичные соглашения. С ее стороны было великой иллюзией воображать, будто протестанты по истечении шести месяцев по доброй воле отдадут предоставленные в их распоряжение крепости. Что же касается попыток королевы-матери заманить Генриха к своему двору, то тут она потерпела полную неудачу и покидала Нерак с чувством легкого разочарования. Утешением для нее послужил приятный сюрприз, ожидавший ее на одной из промежуточных станций: перед ней собственной персоной появился любезный зять, прибывший специально для того, чтобы пожелать ей доброго пути. Екатерина Медичи была искренне тронута проявлением этой поистине сыновней любви.

Двор в Нераке

В течение некоторого времени Маргарита, то ли по приказу своей матери, то ли по собственной склонности, казалось, и вправду пыталась наладить отношения с супругом. Она закрывала глаза на то, что Генрих, не расставаясь с малышкой Тиньовиль и словно бы не замечая присутствия мадам де Сов, увлекся одной из фрейлин Екатерины Медичи, хорошенькой Дайель, гречанкой, бежавшей с Кипра, а также на множество других его интрижек, которым она не придавала значения. Впрочем, у нее и не было оснований для упреков, поскольку в тот момент она закрутила роман с виконтом де Тюренном. Семейные разногласия начались в По, когда Марго, оставаясь католичкой, пожелала служить мессу там, где Жанна д’Альбре искоренила католический культ. Из-за этого она стала объектом всеобщей ненависти и вынуждена была довольствоваться почти тайным богослужением, проводившимся в крошечной часовне замка, в которую помещалось не более восьми человек, причем на это время подъемный мост замка поднимали, дабы туда не могли проникнуть посторонние. Несколько верующих со стороны, все-таки пробравшихся в эту часовню, были арестованы и брошены в тюрьму. Вне себя от возмущения, Маргарита пожаловалась супругу и пережила одно из самых больших разочарований в своей жизни. Оказывается, король Наваррский не волен по собственному усмотрению казнить и миловать своих подданных. Он вынужден действовать с оглядкой на депутатов сословного собрания Беарна и считаться с мнением протестантского духовенства. Бессмысленно было упрекать его в слабости и нерешительности. К этому инциденту добавилась очередная любовная связь Генриха, на сей раз с мадемуазель де Ребур, одной из спутниц его супруги, поскольку Екатерина увезла с собой хорошенькую Дайель. На сей раз Марго почему-то приревновала, и ее настроение было безнадежно испорчено.