Артур Кларк - Сад Рамы

• Название: Сад Рамы
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: «Мир»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995

Рама-2, набрав скорость, удаляется от Солнечной системы, унося в себе неразгаданные тайны и трех пассажиров...

---

– Отлично, хоть это меня и не очень интересует... Итак, Макс, а ты что здесь делаешь? Кстати, быть может, ты представишь меня официально?

– Извини... Патрик, это Саманта Портер из великого штата Миссисипи. Она работает в «Ксанаду»...

– Я – проститутка, мистер О'Тул. Одна из самых дорогих... А вам уже приходилось встречаться с такими женщинами?

Патрик покраснел.

– Нет, мэм, – ответил он.

Саманта пальцем подняла его подбородок.

– Какой милашка. Приведи его. Макс. Если он девственник, я обслужу его бесплатно. – Она коротко поцеловала Патрика в губы, а затем повернулась и отправилась прочь.

После ее ухода Макс не знал, что сказать. Он хотел было извиниться, но решил, что это излишне. Обняв Патрика за плечи, он повел молодого человека в заднюю часть казино, где были отгорожены столы для более крупной игры.

– Вот хорошо – «йо»! – воскликнула молодая женщина, сидевшая к ним спиной. – Пять и шесть будет «сйо»!

Патрик с удивлением посмотрел на Макса.

– Это Кэти, – сказал он и поспешил к ней.

Кэти была полностью поглощена игрой. Она коротко затянулась сигаретой, приложилась к напитку, предложенному ей коренастым мужчиной справа, и высоко подняла кости над головой.

– Ставлю на числа, – произнесла она, передавая фишки крупье. – Здесь 26 плюс 5 марок на твердую восьмерку... ну, ну же, ко мне сорок четыре, проговорила она, резким движением руки бросая кости к противоположному краю стола.

– Сорок четыре! – в унисон вскрикнула группа людей, окружавшая стол.

Кэти подскочила на месте, обняла своего спутника, еще раз приложилась к бокалу и хорошенько затянулась сигаретой.

– Кэти, – проговорил Патрик, когда она собралась вновь бросить кости.

Та остановилась и, не закончив движения, обернулась к нему с вопросительным выражением на лице.

– Будь я проклята, если это не мой младший братец.

Кэти, неловко стоя на ногах, пыталась поприветствовать Патрика, тем временем крупье и прочие игроки потребовали, чтобы она продолжала игру.

– Ты пьяна, Кэти, – спокойно произнес Патрик, поддерживая ее рукой.

– Нет, Патрик, – ответила Кэти, порываясь обратно к столу. – Я лечу к звездам своим собственным путем.

Она вновь вернулась к игорному столу и высоко подняла свою правую руку.

– Ну хорошо, а теперь «йо». Ты здесь, «йо»? – закричала она.

2

Снова сны пришли в ранние утренние часы. Николь проснулась и попыталась вспомнить их, но в голове оставались лишь какие-то обрывки. В одном из снов она видела лицо Омэ, но только лицо. Ее прапрапрадед негр-сенуфо о чем-то предупреждал ее, но Николь не могла разобрать, что он говорит. В другом сне Николь видела, как Ричард бредет по спокойной океанской воде прямо к громадной волне, набегающей на берег.

Николь протерла глаза и поглядела на часы. Еще не было четырех часов. «Целую неделю, почти каждое утро в одно и то же время, – подумала она. Что значат эти сны?» Николь встала и отправилась в ванную. А потом, потратив какие-то мгновения на одевание, вышла в кухню в тренировочном костюме, выпила стакан воды. Отдыхавший возле стенки в кухне биот-Линкольн активировался и приблизился к Николь.

– Не хотите ли кофе, миссис Уэйкфилд? – проговорил он, принимая из ее рук пустой стакан.

– Нет, Линк. Хочу пройтись. Если кто-нибудь проснется, скажи, что я вернусь еще до шести.

Николь направилась по коридору к двери. Прежде чем выйти из дома, она миновала кабинет на правой стороне коридора. Стол Ричарда был покрыт бумагами, завалившими и новый компьютер, который он сам спроектировал и изготовил. Ричард очень гордился этой машиной, созданием которой занялся по совету Николь, хотя она едва ли могла полностью заменить его любимую электронную игрушку, стандартный карманный компьютер МКА – теперь Ричард хранил его подобно религиозной реликвии.

Николь узнала почерк Ричарда на некоторых листах, но не могла разобрать компьютерных символов. «Последнее время он провел здесь столько часов, подумала Николь с чувством вины. – Хотя сам считает, что занят не тем».

Поначалу Ричард отказался участвовать в попытках дешифровать алгоритм, управлявший погодой в Новом Эдеме. Николь отчетливо помнила их прежние разговоры.

– Мы согласились принять участие в этой демократии, – возражала она. И если теперь мы с тобой решим игнорировать законы, то породим опасный прецедент в глазах остальных...

– Но это не закон, – перебил ее Ричард, – а всего лишь намерения. И мы оба знаем: эта идея невероятно тупа. Вы с Кэндзи возражали... Кстати, разве не ты говорила, что мы обязаны противиться глупости большинства?

– Пожалуйста, Ричард, – ответила Николь. – Конечно, ты имеешь право объяснить всем и каждому, почему такое намерение ошибочно. Но на определении этого алгоритма сошлись теперь все противоречивые мнения. Колонисты знают, что мы близки к Ватанабэ, и, если ты будешь настаивать на своем, все решат, что это Кэндзи нарочно пытается...

Пока Николь вспоминала свои прежние разговоры с мужем, глаза ее праздно блуждали по комнате. Когда ее ум вновь сфокусировался на настоящем, она с легким удивлением обнаружила на полке над столом Ричарда три небольшие фигурки. «Принц Хэл, Фальстаф, МБ, – подумала она. – Как давно Ричард развлекал нас с вашей помощью...»

Память Николь вернулась к тем монотонным неделям, так долго тянувшимся после пробуждения от многолетнего сна. Они ожидали прибытия колонистов, и только роботы Ричарда были для них источником развлечения. Николь еще помнила, как радостно смеялись дети, как улыбался муж. «Какие же это были простые и легкие времена», – сказала она самой себе. Закрыв дверь, Николь направилась далее по коридору. «Теперь жизнь сделалась слишком сложной для нехитрых игр, и вы, маленькие друзья, остаетесь безмолвными на своей полке».

Оказавшись под уличными фонарями, Николь на мгновение остановилась возле стойки с велосипедами... помедлила, поглядела на свой, повернулась к заднему двору. Минуту спустя она уже пересекала травянистую поляну позади дома по тропке, что подымалась к горе Олимп. Николь шагала, глубоко погрузившись в думы, и долгое время не обращала внимание на окрестности. Мысли ее перепрыгивали от темы к теме; от проблем Нового Эдема к странным снам, от них к своим тревогам за детей и в особенности за Кэти.

Она оказалась на развилке дорог. Маленький забавный знак пояснял, что тропинка налево ведет к станции канатной дороги, расположенной в восьмидесяти метрах от развилки, откуда можно было подняться на вершину горы Олимп. Электроника издалека обнаружила Николь, и из кабинки канатной дороги к ней направилась биот-Гарсиа.

– Не стоит беспокоиться! – прокричала Николь. – Я хочу пройтись.

Пока тропа вилась вокруг горы над колонией, вид становился все более захватывающим. Николь остановилась возле одной из обзорных площадок, на пять сотен метров возвышавшейся над городком и находившейся в трех километрах от дома Уэйкфилдов, и поглядела на Новый Эдем... Ясная ночь, в воздухе почти не было влаги.

«Сегодня опять не будет дождя», – подумала Николь. В дождливые дни уже по утрам воздух пропитан водяными парами. Как раз под ней располагался поселок Бовуа... Огни над новой мебельной фабрикой позволяли ей различить все знакомые дома в поселке даже с этого расстояния. На севере за склоном горы прятался Сан-Мигель. На противоположном краю колонии за темным Сентрал-Сити мерцали огни над Вегасом Накамуры. Настроение мгновенно испортилось. «Проклятое заведение работает всю ночь, – пробормотала она, расходует энергоресурсы на непристойные увеселения». Поглядев в сторону Вегаса, Николь не могла не подумать о Кэти. «Такая природная одаренность», – сказала она себе, с тупой болью в сердце вспоминая лицо дочери. Ей хотелось бы знать, спит ли Кэти или бодрствует в этих прихотливых сооружениях на другой стороне колонии. «О как жаль, как жаль», – со скорбью качнула головой Николь.

Они с Ричардом частенько разговаривали и расходились лишь в двух вопросах – относительно Кэти и политики в Новом Эдеме. Впрочем, нельзя сказать, что их взгляды на политику расходились. Ричард полагал, что все здешние политиканы, за исключением разве что самой Николь и, возможно, Кэндзи Ватанабэ, лишены всяких принципов. Его участие в дискуссии выглядело примерно так: Ричард объявлял скукотищей дела, творящиеся в сенате и даже в собственной приемной Николь, и отказывался продолжать разговор на эту тему.

По поводу Кэти разговоры происходили иначе. Ричард всегда утверждал, что Николь была слишком придирчива к Кэти. «И он тоже считает меня виноватой, – думала Николь, вглядываясь в далекие огни, – в том, что я не уделяла ей достаточно времени. Он осуждает меня за увлечение политической жизнью колонии, за то, что я пренебрегла детьми в самый критический момент их жизни».