Хосе Антонио Марина - Анатомия страха. Трактат о храбрости

• Название: Анатомия страха. Трактат о храбрости
• Автор: Хосе Антонио Марина
• Издательство: Астрель, CORPUS
• Жанр: Психология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-24857-3

Автор „Анатомии страха“ — известный испанский писатель, философ и психолог Хосе Антонио Марина, лауреат многих престижных наград, в том числе Национальной премии за лучшую научно-популярную книгу. Все его работы посвящены человеку — его силе и слабостям, возможностям и месту в социуме. Страх для Марины — ключ к пониманию целого круга проблем, с которыми сталкивается личность в современном мире. Какую роль он играет в жизни человека и в истории общества? Какие виды страхов существуют? Почему одни люди более боязливы, чем другие? И наконец, как одолеть страх или тревогу, пока они не одолели нас? Марина рассматривает наиболее действенные методы борьбы со страхом и приводит ряд конкретных советов, которые позволят если не полностью победить этого извечного врага человечества, то во всяком случае успешно ему противостоять.

* * *

Трудно найти человека, который никогда не испытывал страха. Но что такое страх? Какую роль он играет в жизни отдельной личности и общества в целом? Какие виды страхов существуют? И главное, как научиться одолевать страх? На эти вопросы отвечает испанский философ и психолог Хосе Антонио Марина в оригинальной и остроумной книге, построенной на ярких житейских и литературных примерах.

---

Но мне хотелось бы провести не метафизический, а феноменологический анализ тревожности. Расскажу вам о своем знакомом по имени Хосе, умном, крайне вдумчивом человеке, всю жизнь страдавшем от тревоги, которая то и дело меняла обличие. Сначала он написал мне о ревности, отравлявшей его семейные отношения. Затем поведал о непроходящих приступах ипохондрии. Несчастный мучился всевозможными недомоганиями, бегал по врачам и делал бесконечные анализы, пытаясь успокоиться. В конце концов медикам надоели его частые визиты, и они начали раздражаться, тем самым только усилив недоверие и страх пациента. Хосе перепробовал самые невероятные диеты, выводившие из себя его жену и требовавшие немалых затрат; увы, бедняга уже не мог отказаться от них, так как после стольких лет „практики“ у него от любых нарушений немедленно начиналось несварение. Чудовищный режим питания лишь увеличивал напряженность в семье и приводил к определенным физиологическим затруднениям, что, в свою очередь, обостряло тревожность и порождало необходимость поделиться горестями с кем-нибудь. Хосе ходил к врачу, к психологу, к священнику, звонил по номерам экстренной психологической помощи, жадно читал книги по аутотренингу и в конце концов написал мне. Ни на одной работе он долго не задерживается, сидит без денег и целыми днями только и делает, что изводит себя. Как говорил Кафка, „пребывает в обморочном беспамятстве страха“. Тревога росла год от года, а параллельно подрастали и дети, очередной источник беспокойства. Теперь они совсем взрослые, и их поведение, по мнению Хосе, не внушает оптимизма. Отпрыски пьют, бездельничают, неосторожно водят машину, не исключено, что даже балуются наркотиками, — короче говоря, „никакой ответственности“. В проблемах детей Хосе винит себя. Ему кажется, что семья катится в тартарары и только он один осознает близкую катастрофу, а может быть, даже является ее главной причиной. Днем и ночью страдалец выдумывает все новые и новые несчастья, тяготится своим положением, ведь все так ужасно, и надо что-то предпринять; он снова и снова прокручивает про себя все, в чем ошибся, но никаких выводов не делает. Хосе пытается предостеречь детей, однако его навязчивость лишь провоцирует конфликты, после которых еще острее становится унизительное чувство собственного бессилия. Он всегда старался защитить родных, но, видимо, перестарался, и теперь семья действительно распадается, так что страхи наконец-то выглядят вполне обоснованными. Многие мнимые тревоги прошлого постепенно превращаются в сбывшиеся пророчества. Специалисты часто отмечают нетерпимое отношение родственников (и в особенности супругов) к „высокотревожной“ личности, чье поведение обычно воспринимается как капризы и чудачества. Хосе не безумец и вполне адекватно оценивает ситуацию, в которой оказался. Он страдает тревожным расстройством, частично искажающим действительность, вынуждающим преувеличивать одно и слишком болезненно воспринимать другое. Налицо все свойства тревожности, присущие и страху: предвосхищение, селективность, интерпретация, преувеличение. Одна из отличительных черт тревожного расстройства заключается в навязчивом пережевывании воображаемых опасностей, в непрестанном поиске новых беспокойных мыслей. На самом деле, серьезные специалисты в этой области — Д. Х. Барлоу, М. Г. Краске, Т. Д. Борковец, например, — считают, что неспособность контролировать беспокойство в первую очередь говорит о патологическом характере тревоги. Несколько позже мы остановимся на этом подробнее.

3. Генеалогия тревожности

В основе тревожности лежат качества, о которых мы уже рассуждали достаточно подробно: чрезмерная уязвимость, отрицательная аффективность, невротический склад личности; то есть биологические факторы создают благоприятную почву для интерпретации нейтральных раздражителей как угрожающих. Как следствие появляется чувство постоянной напряженности, внимание сужается, формируется неадекватное представление о действительности, возникают панические идеи и зачастую обостряется чувство ответственности или даже вины. Наконец, как всегда в состоянии тревоги, активируется симпатическая нервная система. Организм готовится к действиям, но действия не предпринимаются, поскольку объект застревает в сетях тревоги, пассивности, мыслительной жвачки, незавершенных планов, и единственное, на что он способен, — это прибегать к защитным ритуалам, приносящим временное облегчение.

4. Избегающее поведение и порочный круг беспокойства

Страх приводит в действие механизмы избегания опасности. То же самое можно сказать и о тревоге. Только в этом случае речь идет о мысленном избегании. Человек много думает, но ничего не предпринимает, а потому активация и возбуждение при тревожности носят пассивный характер. Субъект пережевывает свои страхи, как корова жвачку, с одной только разницей: беспокойство никогда не переваривается окончательно, а все время запускается по новому кругу. Тревожная личность волнуется, старается успокоиться, но чем больше старается, тем больше оснований находит для беспокойства. Поток тревожных мыслей увлекает ее за собой. Стремление „обдумывать вновь и вновь“ является компонентом тревожности и заставляет искать спасения в словесном выражении опасений, которое снижает болезненную остроту образов и уменьшает физиологические проявления тревоги, это доказали Борковец и его сотрудники. Подобный способ подавления дискомфорта порождает своего рода зависимость высокотревожной личности от вербализации неприятных чувств. То, что на первый взгляд кажется лекарством, превращается в наркотик.

Множество раз говорил я Хосе, что действие — самое лучшее средство. Но так и не смог преодолеть его уверенность в том, что для полного выздоровления необходимо анализировать ситуацию, постоянно возвращаться к ней, объяснять все самому себе и другим. Мне кажется, что при тревожных расстройствах психоанализ бесполезен или даже вреден, поскольку приносит пациенту временное облегчение, которого он будет искать вновь и вновь, не решаясь освободиться окончательно.

Одна из характерных черт тревожных мыслей состоит в том, что они ни к чему не приводят, а просто кружат на месте. Мне это напоминает притчу Кафки „Нора“: маленький лесной зверек выкапывает норку и тщательно маскирует вход, чтобы враги его не нашли. Однако, укрывшись в своем убежище, он начинает сомневаться, хорошо ли справился с задачей. Чтобы убедиться, нужно выбраться наружу и посмотреть. Зверек выходит и при этом уничтожает плоды своих трудов. Он снова прячется, снова заделывает вход, но потом опять выходит, и так без конца. Стремление к безопасности порождает бесконечную неуверенность.

5. Механизм возникновения тревожных мыслей

Тревожность, постоянно вызывая беспокойные мысли, выявляет одну из особенностей человеческого мышления, тесно связанную со всеми страхами и в особенности с навязчивыми состояниями, которые представляются мне крайне важным моментом в изучении мыслительного процесса. Еще в своей книге „Теория созидательного мышления“ я говорил о спонтанном „автопилотном“ мышлении, неосознанном процессе образования осознанных мыслей — креативных или банальных, приятных или страшных. В человеческом мозгу то и дело всплывают невольные, а иногда и нежелательные мысли. Они и наши и не наши. Рембо говорил: „Je est un autre“ — „Я есть другой“. Это грамматическое несоответствие — местоимение „я“ в сочетании с глаголом в третьем лице — не ускользнуло проницательного Фрейда. Фрейд рассуждал о механизме бессознательного возникновения мыслей, назвав его Id, Оно. Психоанализ стремился превратить „оно“ в „я“, то есть сделать его осознанным. Я давно изучаю систему автопилотного мышления, нашего Id, источника помыслов, однако никаких существенных результатов пока не достиг. Меня немного успокаивает только то, что девятьсот лет назад над тем же бился и святой Бернар Клервоский, писавший своим монахам:

Ежедневно и еженощно мы читаем и поем слова пророков и евангелистов. Так откуда же берутся сонмы пустых, вредных, порочных помыслов, смущающих нас своей нечистотой, гордыней, суетностью и прочими страстями до такой степени, что нам едва удается переводить дух, припав к источнику возвышенных истин? Сердечный жар — вот в чем наша беда!

Святой Бернар выявил проблему и полагал, что нашел ее причину: сердечный жар. Однако мы не можем со всей уверенностью утверждать, что он был прав.

Тревожность порождает бесчисленные „волнения“. Даже если мотив отсутствует, его всегда можно найти. Это подспудный процесс, совершенно не поддающийся доводам рассудка, поскольку едва один развеивается, на смену ему тут же приходит другой. Когда тревожный человек отвлекается, маховик беспокойных мыслей на время замирает, но как только все возвращается на круги своя, тревога вновь завладевает сознанием, как будто ее просто ненадолго сдали в камеру хранения и теперь она снова принялась искать причины для опасений. Страх подстегивает человека к сопротивлению или бегству, тревога же заставляет его постоянно кружить на месте. Мыслительная жвачка парализует волю к действию и решительно ни к чему не ведет. Так свивается бесконечная цепочка опасений, которые можно проиллюстрировать следующим диалогом: