Фридрих Незнанский - Кто стреляет последним

• Название: Кто стреляет последним
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-7390-0281-8

В самом центре Москвы средь бела дня на своем рабочем месте, в лаборатории одного из столичных НИИ, застрелен всемирно известный ученый профессор Осмоловский. Заместитель Генерального прокурора России поручает расследование этого необычного преступления следственной группе под руководством своего друга и ближайшего помощника — «важняка» А. Б. Турецкого. Следствие приводит к ошеломляющим результатам…

---

— Да, занятие малоперспективное, — согласился Меркулов. — Но никакого другого решения у нас, к сожалению, пока нет…

Совещание было неожиданно прервано: в кабинет заглянула секретарша Меркулова Валерия Петровна:

— Константин Дмитриевич, к вам посетитель. Грошев Михаил Андреевич, начальник Регионального управления по борьбе с организованной преступностью. Примете? Или попросить подождать?

— Приму, конечно. Просите. Оставайтесь на своих местах, мы еще не закончили, — обратился он к присутствующим в кабинете, которые поднялись, чтобы не мешать встрече Меркулова с важным гостем.

— Проходите, пожалуйста!.. — Валерия Петровна широко открыла тяжелую дубовую дверь.

В кабинете появился высокий, несколько склонный к полноте человек в темном, прекрасно сшитом костюме, довольно молодой — не намного больше сорока лет, с лицом выразительным, жестким, знакомым всем присутствующим по довольно частым выступлениям Грошева в недавнюю пору, когда он был депутатом Государственной думы. Он был там кем-то вроде заместителя председателя Комиссии по борьбе с коррупцией. Его выступления в Думе всегда были резкими, острыми и охотно транслировались телевизионщиками.

Меркулов поднялся из-за стола и сделал шаг навстречу важному посетителю. Они обменялись рукопожатием.

— Рад наконец познакомиться с вами, Константин Дмитриевич, — довольно низким, хорошо поставленным голосом заговорил гость. — Раньше нужно было, да все случая не было: проклятая текучка прямо захлестывает. Сегодня был у вашего генерального, решали, так сказать, вопросы, и тут уж не упустил возможности.

— Я тоже давно хотел познакомиться с вами, — доброжелательно ответил Меркулов. — Присаживайтесь, — отодвинул он для Грошева дубовое кресло.

— Я не помешал? — спросил Грошев. — У вас, вижу, совещание.

— Да нет, так, обсуждаем текущие дела. Разрешите, товарищи, представить вам Михаила Андреевича Грошева, нового начальника Регионального управления по борьбе с организованной преступностью. Да вы его и так знаете — не раз видели по телевизору. А это — мои ближайшие помощники, познакомьтесь. Владимир Александрович Яковлев, начальник второго отдела МУРа.

Гость пожал Яковлеву руку:

— Очень приятно познакомиться.

Когда Меркулов представил Турецкого, Грошев задержал его руку в своей:

— Так вы и есть тот знаменитый Турецкий? Наслышан о вас. Мечтал бы о таком сотруднике.

Турецкий молча ответил на его рукопожатие и лишь слегка покраснел. Он постарался казаться безразличным, но чувствовалось, что слова Грошева доставили ему удовольствие.

— А это наш самый молодой сотрудник, следователь Мосгорпрокуратуры Аркадий Николаевич Косенков, — отрекомендовал Меркулов Косенкова. — Надеюсь, станет мастером высокого класса. Задатки, во всяком случае, проявляет.

— Поздравляю, молодой человек. — Грошев пожал Косенкову руку. — Такая оценка Константина Дмитриевича дорогого стоит.

— Ценю, — сказал Косенков.

— Когда я узнал о вашей отставке, — продолжал Грошев, возвратившись в свое кресло и обращаясь к Меркулову, — я был до глубины души возмущен. И выступал на заседании думского комитета. Тем более я рад вашему возвращению. От всей души поздравляю вас. Хотя поздравлять, наверное, не с чем: просто восстановлена справедливость.

— Я вас тоже поздравляю с высоким назначением, — ответил Меркулов. — С чего это вы вдруг решили сменить уютное думское кресло на нашу собачью жизнь?

— Собачью — это вы правильно сказали. Надоело болтать. И слушать болтовню. Потянуло вернуться к делу. К своему, настоящему. Я ведь весь путь прошел — от постового до замначальника областного управления. И когда мне предложили эту работу, ни секунды не колебался.

— Я слышал про ваши успехи, — заметил Меркулов.

— Какие это успехи! — скромно отмахнулся Грошев. — Ну, разгромили солнцевскую группировку, еще несколько мелких. По-настоящему работа только разворачивается. А про ваши успехи я тоже слышал. Говорят, вы нашли убийцу профессора Осмоловского? Потрясающе! Если не секрет, кто же у вас такой быстрый?

— Александр Борисович Турецкий.

— Потрясающе, — повторил Грошев. — Поздравляю! Жаль, что он погиб. Очень досадно.

— Он не просто погиб, его убрали, — уточнил Меркулов.

— Вот как? Кто?

— Свои.

— Понятно. У нас тоже так бывает: они успевают раньше нас. Теперь вам трудней будет выйти на второго убийцу. Их же было вроде бы двое, по телевизору говорили.

— Почему труднее? — неожиданно вмешался в разговор Косенков. — Мы его уже нашли. И все улики собрали.

Турецкий попытался дотянуться и пнуть Косенкова ногой, но тот лишь отодвинул свой стул и невозмутимо продолжал:

— Подтвердите, Константин Дмитриевич! Чтобы ваш гость не очень хвастался своей солнцевской группировкой.

— В самом деле? — спросил Грошев.

— Да, — кивнул Меркулов.

— Вот это — настоящий успех! Грандиозный! Кто же он, если не тайна следствия?

— Мы коллеги, какие между нами могут быть тайны, — неожиданно для Турецкого охотно ответил Меркулов. Он показал Грошеву фотографию. — Вот. Некто Мишурин по кличке Алик.

— Значит, скоро мы услышим о вас по телевидению? Это — очень кстати! Хоть немного утихнут страсти. Вы его уже арестовали?

— Пока нет. Отслеживаем связи. Но скоро возьмем.

— А я бы не стал тянуть, — заметил Грошев. — Больно уж громкое дело. Впрочем, что я к вам с советами лезу. Вы — ас, а мне еще учиться и учиться.

Гость еще немного посидел, рассказывая о трудностях становления нового дела, и наконец поднялся.

— Рад был познакомиться с вам, товарищи. Нам еще бок о бок работать не год и не два. Желаю успеха!

Меркулов проводил его до двери, пожал ему руку и вернулся в кабинет.

— Тебя кто за язык тянул?! — набросился Турецкий на Косенкова, едва за Грошевым закрылась дверь. — Кто тебя просил рот раскрывать?! Сказано же было: об этом деле знаем только мы!

— Не горячись, — остановил его Меркулов и обернулся к Косенкову: — Выкладывай. Не по глупости же ты это ляпнул!

— От большого ума! — презрительно бросил Турецкий.

— Об этом деле знали только мы четверо, — невозмутимо и словно бы сонно проговорил Косенков. — А теперь знает и он. Кроме нас — только он.

— Ну-ну! — поторопил Меркулов.

— И если Мишурина уберут, мы будем знать, кто такой Грошев.

Турецкий даже задохнулся от возмущения:

— Ты, сопля зеленая, подозреваешь его в предательстве? Что он — их человек?! Да не спятил ли ты? Может, заболел?

— Секунду! — прервал его Меркулов. — А не ты ли совсем недавно в этом же кабинете говорил мне, что никого из известного списка вычеркивать нельзя?

— Ну, говорил, — вынужден был признать Турецкий.

— Почему же сейчас ты так кипятишься?

— Но, Константин Дмитриевич…

Меркулов усмехнулся:

— В этом и заключается разница нашей психологии и его. У нас, видно, в крови уже — почтение к должности. А у него, слава Богу, нет.

— И вы одобряете то, что он сделал? — спросил Турецкий.

— Если бы он посоветовался со мной раньше, я приказал бы молчать, — признался Меркулов. — Из-за той же рабской психологии. Не рабской. Вернее — холуйской. Но коль уж он так сделал — давайте посмотрим. Понаблюдаем, как говорят врачи после операции.

Косенков из своего угла обратился к Турецкому:

— Александр Борисович, извинитесь, пожалуйста, за соплю зеленую.

— Хрен я тебе буду извиняться! — вспылил Турецкий. — Вот окажешься прав — тогда, может, и извинюсь.

— И тогда с вас будет десять бутылок драй-джина, — уточнил условия Косенков. — В порядке моральной компенсации.

— А если окажешься неправ? — поинтересовался Турецкий.

Косенков глубоко задумался и со вздохом ответил:

— Тогда можете не извиняться…

— Закончили, — прервал их перепалку Меркулов. — Значит, решили: продолжаем наблюдение за Мишуриным. Спасибо, все свободны.

IV

Турецкий вошел в свой кабинет и с тоской оглядел письменный стол, заваленный папками с уголовными делами. Дела были самые разные — и давние, и не очень. Объединяло их только одно: в них упоминался человек по имени или кличке Марат. Турецкий тяжело вздохнул, попросил свою секретаршу Верочку сделать ему кофе покрепче и принялся за работу. По мере того как он просматривал материалы, папки с одного края стола перемещались на другой, потом складывались прямо на пол, а их место занимали новые.

Марат. Турецкий помнил слова барменши «Руси», переданные ему Меркуловым, что он в этой банде — главный. Но поначалу ничто не давало оснований для такого вывода. Один из них — да. Но — главный? По мере того как накапливались обрывки информации, фигура Марата все явственнее меняла свои очертания.