Шейла Нортон - Тело и душа

• Название: Тело и душа
• Автор: Шейла Нортон
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-037453-3, 78-5-9713-4669-2, 978-5-9762-2297-7

Прекрасная карьера. Верный муж. Отличные дети. Дом — «полная чаша». Чего не хватает женщине, у которой есть все, чего только можно пожелать? Может быть, счастья?

Может быть, возможности снова почувствовать себя женщиной? Умные психологи утверждают: настало время перемен! И Рози, наслушавшись подобных советов, решает изменить свою жизнь. Новый гардероб. Новый макияж. Новые друзья… и, конечно, новый роман! Романтика? Что верно, то верно… Счастье? Будущее покажет!..

---

До меня вдруг дошло, что Оливер был совершенно прав: чувствовала я себя отвратительно.

— Оливер Фэнтон, — представился он, протягивая руку Эшли. — Рад познакомиться.

— Эшли Коннор, — ответил он, оглядывая его сверху донизу без особого энтузиазма. — На конференцию приехали?

— Нет, в поисках работы. Я…

— Тогда удачи, — отрезал он и повернулся, чтобы уйти.

— Спасибо, Оливер, — ответила я. — Желаю удачи.

— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

— Да, все нормально, на свежем воздухе…

— Рози, пошли, если ты хочешь успеть посмотреть город, — позвал меня Эшли. Чтобы Оливер не слышал, он шепнул мне: — Ты каждого врача клеишь, который начинает флиртовать с тобой?

— Ничего подобного. Ни он, ни я и не собирались флиртовать. Он помог мне тогда, когда тебя рядом не было!

Некоторое время мы шли молча. Я была настолько зла на Эшли, что, конечно, убрала бы свою руку, если бы чувствовала себя лучше.

— Извини, — наконец произнес он. — Пойдем, давай не будем портить выходные глупыми ссорами.

А, понятно! Я во всем виновата, да? Удивительно, все мужчины одинаковые! Но мне нужна была его помощь: показать Париж, переводить для меня, поддержать, чтобы я не упала от головокружения и тошноты. Мне становилось все хуже и хуже.

Я попыталась сконцентрировать внимание на том, что было вокруг меня. Вот он какой — Париж! Я старалась запечатлеть его в памяти. Площадь Согласия, Елисейские поля, знаменитая Триумфальная арка! Я старалась удержаться на ногах, стоять прямо, идти, опираясь на руку Эшли, слушать внимательно о том, что он рассказывал мне.

— Не хочешь пофотографировать? — спросил он меня вдруг, футляр болтался у меня на плече.

— Через минуту, — ответила я, глубоко вздыхая. — Может, на обратной дороге.

— Можно и сейчас, — настаивал он, выпуская мою руку, чтобы я достала аппарат. — Потому что сейчас ты увидишь Эйфелеву башню.

Но я так и не увидела ее. Как только он перестал держать меня за руку, я покачнулась и упала на тротуар. Я вообще ничего не помню до того момента, как очнулась на кушетке в палате «Ист-Дина».

Глава 12 ПРИЕМНЫЕ ЧАСЫ

Солнце светило в окно. Глаза щипало от ярких лучей. Я заморгала и, пытаясь достать руку из-под одеяла, обнаружила, к своему удивлению, что лежу под капельницей.

— Что это? — спросила я вслух. Голос показался мне каким-то чужим, хриплым.

— Это просто физиологический раствор, — ответил кто-то. — В другую вену вводим антибиотик. Еще один антибиотик.

Еще один? Какой именно? И зачем он? Я перевернулась, пытаясь увидеть, с кем я разговариваю. Медсестра улыбнулась мне.

— Вы выглядите лучше, чем вчера ночью.

— Вчера? — Я облизала пересохшие губы, сглотнула и попыталась снова заговорить: — Вчера ночью? Я не помню. Какой сегодня день?

— Воскресенье. Хотите воды? Или чаю?

— Да, пожалуйста. Чаю. — Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что произошло. Мы были с Эшли в Париже, мне стало плохо…

—Да. Вас привезли вчера вечером на «скорой». Мистер Коннор вас лично доставил! — добавила она, как- то странно посмотрев на меня.

— Ничего не помню. Как летела на самолете…

Я то приходила в сознание, то снова проваливалась в полусон… Моя голова на груди у Эшли. Все путешествие в Париж и полет обратно были как в тумане.

— Вот дерьмо! — прошептала я, отворачиваясь, чтобы медсестра не увидела моих слез жалости к самой себе.

— Вы хотите видеть мужа? — спросила она, поднося мне чай и кувшин с водой.

— Моего мужа? — Я уставилась на нее в смятении. Она, должно быть, что-то перепутала.

— Да, он ждет в коридоре. Заходил к вам, пока вы спали.

— Как он узнал?.. — начала было я, но она щупала мне пульс и поправляла капельницу, поэтому не услышала моих слов.

— Я позову его, — сказала она улыбаясь.

— Хорошо, — прошептала я.

Она пошла к выходу.

— Подождите! — позвала я ее. — Что все-таки со мной случилось?

— Разве вам никто не объяснил? Дело было в антибиотике, который вы принимали. Этот препарат вызвал аллергическую реакцию. Как следствие сыпь на коже — вы, должно быть, заметили ее. Но теперь все будет в порядке. Вам категорически противопоказан пенициллин в любом виде. Запомните это, а то может повториться все, что случилось с вами в Париже!

Вот черт! У меня никогда ни на что не было аллергии.

— Но я же и раньше принимала это лекарство! — запротестовала я.

— Может, не именно такой наполнитель, тем более что доза была слишком велика, — объяснила она, просматривая мою карту. — Кто вам их прописал? Ваш терапевт?

— Нет. Это был… — Я вовремя остановилась. Не хватало, чтобы у Пи-

Джея снова из-за меня были неприятности. — Не помню, кто именно, — добавила я.

Медсестра странно на меня посмотрела, закрыла карту, пожимая плечами.

— Мы назначили вам эриотромицин. Скоро вам станет лучше. Откуда у вас порез на руке?

— На кухне ножом обрезалась. Бытовая травма.

— Нужно было его зашить. Почему ваш лечащий врач или кто там…

— Сама виновата, — прервала я ее. — Думала, это ерунда.

Она улыбнулась мне:

— Посмотрите на себя!

— Я знаю, глупо вышло! Работники клиники — самые худшие пациенты в мире.

Барри зашел ко мне с цветами. Вид у него был крайне обеспокоенный.

— Бог ты мой! — произнесла я шутливо. — У нас что, сегодня годовщина?

— Ты нас очень напугала. Дети волнуются.

«Но не ты. Дети — верю!»

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила я, уставившись в пол. Я ждала, что сейчас он мне скажет, что наш брак распался из-за Эшли, разумеется. «Как я узнал? Да мне позвонил твой любовничек, с которым ты провела выходные. Поделил- с я со мной своими впечатлениями о ваших ночах вместе, восторгался твоим бельем».

— Мне позвонили из больницы в Париже.

— Из больницы? — повторила я, крайне удивленная его ответом.

— Да, Рози! Из больницы, куда тебя отвезли после того, как ты упала в обморок на улице. Неужели ты ничего не помнишь?

— Немного из того, что ты мне сейчас рассказал, — призналась я.

— Вообще-то хотели оставить тебя там, но врач, англичанин, который отвез тебя в больницу, убедил их, что тебе будет лучше дома. И тебе разрешили лететь вместе с друзьями. Он же организовал трансфер из больницы прямо в аэропорт.

— Врач-англичанин? — переспросила я, гадая, что мог рассказать ему Эшли.

— Ну, по крайней мере он говорил по-английски. У него немного странный акцент. Австралийский, насколько я понял. По-моему, очень милый молодой человек, Оливер Фэнтон. Тебе крупно повезло, что он оказался рядом. Кто знает, что бы было, если бы ты была там одна со своими подружками, которые и языка-то толком не знают!

Барри еще долго разглагольствовал о том, что было крайне опрометчиво ехать в чужую страну, не зная языка, да еще и взяв таких же легкомысленных подружек. Конечно, он упрекнул меня, что я поехала без него, уж он бы мне помог… Я перестала его слушать, как только он сравнил себя с добрым самаритянином. Ну надо же — не Эшли Коннор, к ногам которого я упала в обмороке, а австралиец Оливер, акушер, на плече которого я спала в самолете, позаботился обо мне! Оливер, который мне так помог в аэропорту, переживал, который совершенно случайно оказался рядом, когда я грохнулась в обморок на улице, взял на себя инициативу и отвез меня в больницу.

— Как же он нашел твой телефон? — Это все, что я смогла вымолвить.

— В твоей сумочке. Он извинялся зато, что ему пришлось покопаться там, но ты была без сознания, следовательно, он не мог тебя спросить. В общем, тебе очень повезло, что он был поблизости.

Да уж, почти незнакомый мне безработный акушер смог оказать более квалифицированную помощь и поддержку, нежели без пяти минут мой любовник доктор Эшли Коннор.

— Удивлена, что ты пришел, — сказала я мужу, когда он наконец закончил свою тираду по поводу моей неосторожности на улицах Парижа. — Учитывая обстоятельства, — добавила я.

Мои слова задели его.

— У нас могут быть проблемы, Рози, но мы же цивилизованные люди, не так ли? Я не законченный негодяй, хотя, может, ты таковым меня и считаешь. Я просто не мог не прийти к своей жене, зная, что та лежит под капельницей.

— Спасибо, что пришел. Извини, я вовсе так не думаю, не хотела тебя обидеть. Если бы это было так, мы бы давно расстались!

— Так что же, мы вот так и разойдемся?

— Я думаю, ты был прав: нам надо все обсудить. Это пока все, что я могу тебе сказать.

Он молча кивнул и указал на цветы, лежавшие у меня в ногах.

— Отдай их медсестре, пусть поставит в воду, — попросила я. — Пока ты не оборвал все лепестки.

Если человек напоминает о каких-то вещах слишком навязчиво, они перестают иметь какое-либо значение.

Я задремала, как только Барри ушел. На какое-то мгновение провалилась куда-то, мне снился Париж, потом вдруг я проснулась, села на кровати, соображая, где я и что происходит, потом опять заснула… И вот я снова в аэропорту, с чемоданом, полным красивого нижнего белья. Когда очнулась днем, то чувствовала себя еще более усталой, чем до этого, долго лежала, пока предметы не перестали плыть у меня перед глазами. Я четко различила белое одеяло, бледно-желтые занавески, деревянную ручку двери, воду и салфетки на столе, корзину для мусора…