Джеффри Линдсей - Деликатесы Декстера

• Название: Деликатесы Декстера
• Автор: Джеффри Линдсей
• Издательство: Астрель, Харвест
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39343-3, 978-985-18-0658-0

Новые приключения неотразимого Декстера Моргана — «джентльмена-маньяка», который охотится исключительно на серийных убийц!

Недолго ему приходится радоваться семейной жизни и новорожденной дочке: долг зовет! Долг крови…

Молоденькая девушка похищена странной шайкой то ли готов, то ли вампиров, то ли попросту каннибалов, — и Декстеру предстоит приложить все свои таланты для поисков.

Но чем ближе он подбирается к преступникам, тем с более пристальным интересом они следят за ним. Прямо-таки с голодным интересом. Неужели Декстеру предстоит стать для них очередным обедом?..

---

— Извините, не мог бы кто-нибудь из вас развязать меня? — спросил я.

Глава 31

И все-таки мне удалось избавиться от скотча на запястьях. В конце концов, я находился посреди толпы полицейских, и не могли же они, поклявшиеся защищать закон, оставить меня связанным, как будто я какой-нибудь… Впрочем, строго говоря, я действительно какой-нибудь, но ведь я искренне пытался не быть таковым. И поскольку они не знали всей правды, я мог позволить себе надеяться, что рано или поздно кто-то сжалится и развяжет мне руки. Этим кем-то оказался детектив Уимс — гигант из полиции племени. Он подошел ко мне, посмотрел на мои страдания с очень широкой улыбкой на очень широком лице и покачал головой.

— Почему ты стоишь тут с перемотанными скотчем руками? — поинтересовался он. — Тебя больше никто не любит?

— Думаю, просто не я в данный момент являюсь объектом первостепенной важности, — ответил я, — комары, впрочем, так не считают.

Он расхохотался высоким и не в меру веселым смехом, смеялся несколько секунд — слишком долго, на взгляд человека, руки которого связаны скотчем. Я как раз собрался сказать ему что-нибудь резкое, но он вытащил из кармана огромный складной нож и раскрыл его.

— Ну что, хочешь снова убивать мух? — спросил он и сделал ножом жест, означавший, что мне надо повернуться.

Я рад был повиноваться, и он тут же приложил лезвие к скотчу. Нож, по всей видимости, был очень острым — я не почувствовал никакого давления. Скотч разлетелся на части. Я вернул руки в естественное положение и отодрал с них остатки ленты. Вместе с ней я отодрал и большую часть волос с запястий, но, поскольку первым же ударом убил у себя на шее шесть комаров, жалеть об этом не приходилось.

— Спасибо большое, — поблагодарил я Уимса.

— Не за что, — ответил он. — Нехорошо так связывать людей.

Он рассмеялся собственной шутке, а я улыбнулся ему одной из своих лучших фальшивых улыбок в благодарность за его доброту.

— Именно так, — сказал я, — очень смешно.

Возможно, мои слова оказались недостаточно изящны, но я действительно был ему благодарен; к тому же моя голова болела слишком сильно, чтобы произвести на свет нечто лучшее.

Впрочем, это не имело значения, поскольку Уимс уже потерял ко мне интерес. Он застыл без движения с лицом, поднятым вверх, и полуприкрытыми глазами, будто прислушивался к голосу, зовущему его откуда-то издалека.

— Что случилось? — спросил я.

Он ответил не сразу.

— Дым, — произнес он, покачав головой, — кто-то жжет там костер без разрешения. — Он дернул подбородком в сторону самого сердца Эверглейдс. — Очень плохо в это время года.

Я не смог учуять ничего, кроме обычного для Эверглейдс запаха влажной земли, а еще пота и намека на запах пороха, который все еще висел в воздухе, но, разумеется, я не собирался спорить со своим спасителем. В любом случае мне пришлось бы общаться с его спиной, так как он уже развернулся и направился прочь с поляны. Я проводил его взглядом, растирая запястья и верша свою жуткую месть комарам.

Больше вокруг трейлера смотреть было не на что. Копы уже отводили людоедов прочь, к ужасам предварительного заключения. Лично я надеялся, что эти ужасы окажутся достаточно кошмарными. Спецназовцы стояли группой вокруг одного из своих — вероятно, того, кто отстрелил Кукарову лицо. У него был вид человека, у которого падает уровень адреналина в крови и наступает шок от осознания содеянного. Его коллеги заботливо наблюдали за ним.

В любом случае пришла пора Декстеру двигать отсюда. Но моя проблема заключалась в отсутствии собственного транспорта. Надежда на доброту незнакомцев — весьма зыбкая вещь, надежда на помощь семьи зачастую оборачивается еще худшими последствиями, но в данный момент это было оптимальным вариантом, и я пошел искать Дебору.

Моя сестра обнаружилась на переднем сиденье своей машины. Она пыталась окружить Саманту Альдовар сочувствием и заботой, но у нее получалось плохо. Эта задача была бы сложной для Деборы даже в том случае, если бы Саманта согласилась ей подыграть, но она, естественно, не желала этого делать. События неумолимо приближались к тупику.

— Не буду я в полном порядке, — как раз говорила Саманта. — Зачем вы продолжаете мне это твердить, будто я умственно отсталая?

— Ты пережила большое потрясение, Саманта, — сказала Деб. Она явно пыталась выразить сочувствие и успокоить ее, но я почти слышал кавычки в начале и конце предложения: казалось, будто она читала выдержки из «Руководства по оказанию помощи спасенным заложникам». — Но теперь все закончилось.

— А я не хочу, чтобы это заканчивалось, черт бы вас побрал.

Я сел в машину и закрыл дверь, Саманта повернулась ко мне.

— Ты скотина, — поприветствовала она меня.

— Я ничего не сделал, — ответил я.

— Ты приволок их сюда. Ты все это подстроил.

Я покачал головой:

— Нет. Понятия не имею, как они нас нашли.

— Ну конечно, — ехидно протянула она.

— И вправду, — повернулся я к Деб, — как вы нас нашли?

Дебора пожала плечами.

— Чатски приехал составить мне компанию, пока я наблюдала за клубом. Когда приехал фургон из химчистки, он прикрепил на него маячок.

Логично. У гражданского мужа Деб, Чатски, полуотставного оперативника разведки, вполне могли оказаться подходящие игрушки.

— В общем, они вынесли вас из клуба и увезли, мы немного подождали и поехали следом. Когда мы все добрались до болота, я вызвала спецназ. Честно говоря, я очень надеялась поймать и Бобби Акосту, но ждать было уже нельзя. — Дебора обернулась к Саманте. — В первую очередь мы должны были спасти тебя, Саманта.

— Да вашу ж мать, я не хотела, чтобы меня спасали, — сказала Саманта. — Когда это до вас дойдет?

Деб открыла рот, но Саманта продолжила:

— А если вы еще раз скажете, что со мной все будет в порядке, я, ей-богу, закричу.

Честно говоря, стало бы легче, если бы она закричала. Я настолько устал от ее язвительности, что готов был закричать сам, и моя сестра не сильно отстала от меня в этом. Но, вероятно, Деб все еще не могла избавиться от иллюзии, будто спасла от чудовищных вещей несчастную жертву, поэтому в попытке сдержать себя и не придушить Саманту она сжала кулаки так, что костяшки побелели. Дебора все еще держалась.

— Саманта, — сказала она очень осторожным тоном, — совершенно естественно, ты растеряна и не можешь разобраться в своих чувствах прямо сейчас.

— Вы даже не представляете себе, насколько я прямо сейчас могу это сделать, — заверила ее Саманта. — В данный момент я чувствую, как вы меня откровенно достали, и хотела бы, чтобы вы меня никогда не находили. Это тоже совершенно естественно?

— Да, — ответила Дебора, хотя оказалось нетрудно заметить, что ее тон слегка отдавал сомнением. — Часто бывает, что жертва начинает чувствовать эмоциональную привязанность к своим похитителям.

— Вы говорите так, будто выучили книгу наизусть, — сказала Саманта.

Я не мог не восхититься ее проницательностью, хотя от ее тона хотелось заскрипеть зубами.

— Я посоветую твоим родителям найти хорошего специалиста.

— Да, замечательно, — отозвалась Саманта, — только в психи меня еще не записывали.

— Тебе станет лучше, если ты сможешь кому-то рассказать обо всем произошедшем с тобой.

— Да, точно, я не могу дождаться этой возможности, — ответила Саманта и посмотрела на меня. — Я хочу рассказать обо всем, поскольку кое-что из произошедшего было, знаете ли, совершенно против моей воли, и думаю, всем будет очень интересно об этом послушать.

Я почувствовал себя так, будто меня облили ледяной водой. Не столько из-за сказанного ею, сколько вследствие того, что она обращалась ко мне. Нельзя было не понять, о чем она говорит, но неужели она действительно расскажет, как мы проводили время под воздействием экстази, и заявит, будто это оказалось против ее воли? Я не ожидал от нее такого поступка. В конце концов, это слишком личное, и, честно говоря, я тоже не давал своего согласия. Я не подмешивал наркотики в воду и совершенно точно не собирался этим хвастаться.

У меня появилось неприятное ощущение, будто я куда-то проваливаюсь, когда смысл ее угрозы начал доходить до меня. Если она заявит, что все произошло без ее согласия, строго говоря, случилось изнасилование, хотя подобные вещи никогда не входили в сферу моих интересов, я уверен, суд посмотрит на меня с ничуть не большим одобрением, чем если он узнает о некоторых моих увлечениях. Прозвучи слово «изнасилование», и никакие оправдания мне не помогут, какими бы умными и во всех отношениях замечательными они ни были. И разве можно осудить тех, кто ей поверит: взрослый мужчина, запертый с молодой девушкой, никто никогда ни о чем не узнает — картина говорит сама за себя. Невозможно не поверить и так же невозможно оправдать, даже если я и был в тот момент уверен, что скоро умру. Я никогда не слышал, чтобы защита обвиняемого по делу об изнасиловании строилась на смягчающих обстоятельствах, и был уверен: это не сработает.