Валентин Шатилов - Сын убийцы миров

• Название: Сын убийцы миров
• Автор: Валентин Шатилов
• Жанр: Научная Фантастика

Начавшись на обычной тренировке клуба ролевиков-толкиенистов, повествование продолжается в иные миры и пространства вслед за главным героем – мальчишкой, на плечи которого падает ответственность за глобальные катастрофы, будто бы совершенные его матерью.

Правда, мальчик и сам не прост: по происхождению – великий князь, по способностям – неукротимый супермен, по серьезности – многоопытный старик. Зато в подружки он выбрал девушку, которая полностью противоположна ему по характеру: она – язвительная паникерша, резкая как в высказываниях, так и в поступках.

Но отступать некуда – им вдвоем предстоит побеждать в кровавых драках, противостоять гневу царствующих особ, приручать инопланетных чудовищ, осваивать таинственные приборы из иных измерений. А попутно успевать решать вечные философские проблемы, приобретать и друзей, и врагов, ну и конечно восстанавливать космическую справедливость – хотя бы в пределах мира «Филуманы».

---

Но и этот, не до конца действенный, удар принес свои результаты: любые нападения и бросание камней сверху прекратились. Видимо, Серафим (или кто там еще) просто не рисковал приближаться к провалу расщелины.

– Э-э… Что это было?… – раздался панический возглас Аркадия Викторовича.

Он, бедняга, забился в угол между двумя выступающими валунами и, судя по хаотическим подергиваниям конечностей, не прочь был вжаться в спасительную щель еще глубже.

– Предательство, – зло ответил Матвей. – Измена.

– А кого предали? – испуганно поинтересовался Аркадий Викторович из своего укрытия.

– Да нас же и предали! Твари поганые! – разъяснил Гаврила. – Собака Серафим и Бориска-смерд!

– А я у них еще помощи просить собирался, – удрученно вздохнул Клементий. – У псов этих злокозненных… И ведь как хитро все устроили! Сначала нас сюда, в яму, потом добить сверху камнями и стрелами, а уж после забросали бы яму, засыпали – и никто нас не отыскал бы тут…

– Но зачем это все?… – ошеломленно спросил Аркадий Викторович. – Что мы им сделали? За что они с нами так?

– А вот это мы теперь и узнаем, – сообщил Матвей. – Как выберемся из ловушки, так сразу дознание и учиним. По всей форме.

– Но я видела кровь… – прошептала я.

Меня услышали. И обернулись все разом.

– Ты ранена? -встревожено задал вопрос Олег.

– Я – нет… Но когда ударила стрела… Когда Матвей спрятался за тележку…

Ну что я такая бестолковая? Куда делись все слова, когда они как раз нужны?

Пришлось подниматься, ползти, проталкиваясь в узкой щели, а потом тыкать пальцем в тележку с застрявшей стрелой. Тыкать беззвучно, бессмысленно. Потому что осмысленным назвать мое мычание было нельзя. Слова окончательно покинули мой бедный разум при виде окровавленного трупа Семена.

Нет, не трупа! Хотя из семеновой шеи и торчало оперение стрелы, проткнувшей его насквозь, но спир Семена все еще ползал по нему, суетливо подлизывая какие-то крохи, какие-то капельки, заметные только ему. Он еще был вместе с хозяином. С живым человеком…

– Ах ты, бестия… – изумился Матвей. – Да это же я должен был его телом своим закрывать! Ведь так же мне снилось! А, получается, он меня от стрелы закрыл, на себя удар принял…

– Вот и верь снам после этого, – философски заметил Клементий.

Все столпились вокруг тележки с пришпиленным к ней Семеном.

– Может попробовать вытянуть стрелу-то? – неуверенно предложил Гаврила. – А вдруг он еще очухается?

– Да, он жив… – начала я, тыча в спира, и собираясь рассказать о том что семенова душа еще не покинула бренного тела.

Но рассказать не успела. Смерть опередила меня. Семен так и не вырвавшийся из цепких лап кручени карачунной, вдруг завозился, не открывая глаз, не приходя в себя, заскреб пальцами по тележным доскам… Да и обмяк… Голова его чуть повернулась, как бы повисая на вешалке стрелы, рот приоткрылся. И истошный визг заставил меня вздрогнуть.

Взвизгнул не Семен – он был уже мертв. Заверещал спир, в первобытном ужасе и горе отпрыгивая от человеческого тела, вдруг переставшего быть для него и хозяином, и кормильцем. И это означало уже безвозвратную смерть. Для Семена все окончилось.

Спир, отскочивший в дальний угол, скрутился на камнях бессильным клубком дымных струй. Еще толстых, сытых, но вялых, неповоротливых. Он не делал попыток перебраться на кого-нибудь из нас, он не прыгал, не скакал – он просто лежал. Будто в безнадежной тоске… Впрочем, кто может знать чувства спиров?

***

Выбрались мы из ловушки не сразу. Сначала вылезли мужчины и, предводительствуемые князем, отправились в изменническую потайку. Что они там делали, какие методы устрашения применяли – не знаю. Но вернулись с веревками и лестницей.

По лестнице выбралась я, а за мной и понурый лучник. Им, как и ожидалось, оказался Бориска.

После веревками подняли тележки. В том числе и ту, окровавленную, с трупом Семена.

Как сообщил мне Олег, хозяин потайки, лыцар Серафим пока что отыскан не был. Но Матвею не терпелось начать следственные мероприятия пока не стемнело, и мы бодрым маршем вернулись в потайку.

Там моим глазам предстала интересная картинка, мило иллюстрирующая методы ведения следствия при царовом дворе. Ведь Матвей действовал именно по высоким государевым правилам!

Все население потайки, включая худощавую супермодель Степаниду, стояло на коленях вокруг местной яблони, лицом к ее стволу. На рожах мужиков, несмотря на обильную растительность, отчетливо проступали кровоподтеки. Не слишком значительные – вряд ли безгривенные так уж сопротивлялись разъяренной команде лыцаров во главе с самим князем!

Поднятые руки коленопреклоненных были привязаны вверху таким образом, что опустить их не было никакой возможности. Концы веревок были очень коротки – наверняка с умыслом! – и прочно крепились на стволе. С этой унизительной позы и начинался дознавательный процесс. Думаю, после нескольких часов подобного стояния, любой язык развязывался довольно легко.

Но допрос безгривенных был оставлен на потом. Матвей начал с Бориски.

Как только его ввели в хибарку, царов порученец почти профессиональным жестом сорвал с него рубаху и опрокинул на лавку. Тут же свистнула розга (или это был батог, столь любимый Борисом Лексеичем?), и крепкую спину парня переполосовала яркая красная линия.

Он вздрогнул, но промолчал.

Второй удар Матвея пришелся рядом с первым, третий лег рядом со вторым. Со спины на пол побежали тонкие кровавые дорожки.

На четвертом ударе Бориска невнятно мыкнул.

– Вот и славно, – удовлетворенно заметил Матвей. – А теперича пускай дозреет.

Я решила, что на этом истязание прервется, но «дозреет» означало другое. Акинфович захватил в ладонь щедрую пригоршню соли из солонки на столе и тщательно присыпал ею кровавые рубцы.

Лицо поверженного лыцара перекосилось, стиснутые зубы заскрипели, из глаз неудержимо потекли ручейки слез.

Но Бориска пока еще держался.

А мне срочно захотелось на свежий воздух.

Едва я вышла, как раздался первый мучительный крик пытаемого. После чего свистнула розга и потекло хриплое, невнятное бормотание преступного лыцара.

Надо было мне выйти раньше. Вдруг Бориска держался только из-за меня, чтоб не упасть в глазах княгини? Мысль странная, но если так, то я своим присутствием продлила и усилила применяемые к нему методы… От этого предположения на душе стало еще гаже. При всем презрении к молодому высокомерному мерзавцу и убийце, я его мучений не желала…

На дворе смеркалось. Я присела на скамеечку.

– Княгиня… – тихонько позвал меня испуганный голос Степаниды.

– Да? – не оборачиваясь спросила я.

– Что с нами будет, княгиня?

– Это решать царову порученцу, – дернула я плечиком. – Вы пошли против государевой воли, которая предписывала помогать нам…

– Но мы ж ничего… Мы ж в потайке сидели… – забормотала Степанида, подпуская в голос слезу. – Мы-то безгривенные! Мы даже выйти отсюда не можем!…

– Вы, безгривенные. Но вы не могли не знать, какая ловушка нам готовится, – устало констатировала я. – Муж твой с Бориской мастерили ее прямо на ваших глазах. Вон та ловушка -даже отсюда видна. Вы знали, что мы в нее попадем. И не сказали ни слова…

– Но нас же обманули! – горячо возразила Степанида. – Княгиня, это все подлый Борис Лексеич! Это он обманно уверил нас, что придут демоны в княжеском обличье! Что они, демоны те – и против Бога, и против царовой воли! Что их поймать надо и пыта… Ну, то есть поспрошать надо: кто таковы, зачем, почему… А мы – откуда ж нам было знать, что вы мирные и добрые люди?…

– А теперь откуда вы это знаете? – возразила я. – Может, мы демоны и есть?

– Нет! – взволнованно возразила она. – Какие ж вы демоны! Вы настоящие! Вы – всемилостивейшие князь с княгиней!…

– Ага, – согласилась я тоскливо. – Пока мы с вами мирно здоровались, никакого вреда вам не причиняли – мы были для вас демонами. А как взяли вас за горло да пригрозили поджарить на медленном огне – так сразу оказались всемилостивейшими князьями!…

– Ы-ы-ы! – сипло завыл Борис в хатке. – Ы-ыть! – и захлебнулся в крике.

Голос Матвея что-то строго, но неразборчиво переспросил, и Борис в ответ забормотал, заговорил торопливо.

Не знаю уж что они в этот момент обсуждали, но на мою собеседницу их диалог произвел впечатление.

– Не надо на огне! – зарыдала Степанида. – Я все скажу! Только не надо!… Это Серафим, это он демон! Демон и есть! И меня запутал, засмущал! А сам ходит туда и ходит, демонство свое тешит! Я скажу! Княгиня, смилуйтесь!

– Да? – задумчиво спросила я. – Все ли скажешь? Или что утаишь?

– Все! Вот вам крест святой! Как на духу! И место покажу, куда он под воду спускается! Я видела! Он думал – я не знаю, а я, как только Серафим собирался уходить по делам своим демонским, я сразу – шасть! – и на крышу! На самый конек! А оттуда все видно!