Федор фон Бок - Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий «Центр»

• Название: Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий «Центр»
• Автор: Федор фон Бок
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-53085-4

К 70-летию Победы Красной Армии под Москвой! Один из главных источников по истории этой решающей битвы, ставшей первым поражением «непобедимого Вермахта». Фронтовой дневник генерал-фельдмаршала фон Бока, который командовал группой армий «Центр» в 1941 году и был снят с этого поста после московского фиаско, когда его войска были остановлены всего в 30 километрах от Кремля, обескровлены, разбиты и отброшены на запад. Откровения одного из лучших полководцев Вермахта, особо ценные потому, что записаны не через много лет после войны (фон Бок погиб за несколько дней до капитуляции Рейха), а по горячим следам событий.

---

Противник направляет по московскому шоссе к Смоленску дополнительные силы.

Ездил в штаб-квартиру 4-й армии, где в очередной раз указал Клюге на необходимость дислоцирования корпуса Кунтцена в районе Невеля и полного закрытия «котла» у Ярцева. Клюге со мной согласился и пообещал сделать для этого все, что в его силах.

Потом поехал в IX корпус. Генерал Гейер считает, что все рапорты чрезмерно преувеличивают силы противника. Он не верит, что около Могилева или вокруг Смоленска у русских могут быть крупные силы. Насчет Могилева он, может, и прав, но в отношении Смоленска явно заблуждается.

На командном пункте 137-й дивизии (Бергман) я узнал, что дивизия не может продвигаться вперед, так как находящаяся передней 17-я танковая дивизия (Арним) застыла у разрушенного моста. Это странно, учитывая то обстоятельство, что изначально именно 17-я танковая дивизия должна была замкнуть кольцо окружения на востоке от Смоленска.

Когда я вернулся домой, Тресков встретил меня извес [88] тием о том, что 2-я армия собирается задействовать на своем правом крыле XII и XIII корпуса. Я сразу же перезвонил начальнику штаба армии. Он подтвердил эти сведения и сказал:

«Несогласованные атаки малыми силами к успеху не привели. Как известно, оборонительными боями и разрозненными контратаками сражения не выиграешь. В этой связи командующий хочет атаковать в южном направлении силами XII и XIII корпусов одновременно».

Я ответил, что это не совсем то, чего бы мне хотелось. Я уже не раз говорил, что главной миссией армии является наступление через Днепр в северо-восточном направлении. Вот где необходимо сконцентрировать главные силы. Для охраны же правого фланга нужно задействовать минимум войск.

В скором времени после этого я издал письменный приказ, требовавший от армии продолжать атаковать в северо-восточном направлении главными силами, а кроме того, направить кратчайшим путем к Днепру и переправить через него XIII корпус. Что же касается XII корпуса, то его части предлагалось задействовать в южном направлении только в случае крайней нужды. В соответствии с приказом Верховного командования сухопутных сил ХХХХП корпус и 96-я дивизия должны быть переданы группе армий «Север».

19/7/41

После чтения утренних рапортов у меня сложилось впечатление, что 2-я армия, действуя вопреки моим распоряжениям, передвинула XIII корпус слишком далеко к югу. Чтобы прояснить ситуацию, я направил в расположение армии своего начальника штаба. Пора уже, в самом деле, переправить через Днепр крупные силы пехоты! Пока что противник задействует для атак южного фланга группы Гу [89] дериана разрозненные сводные части и подразделения. Но это в любой момент может измениться. Я могу быть уверен в нашей победе под Смоленском только при том условии, что 2-я армия переправится через Днепр и начнет развивать наступление на его восточном берегу, высвободив, таким образом, танковые части, которые необходимы для завершения окружения на востоке от Смоленска и отражения атак русских с московского направления. Я считаю угрозу южному флангу 2-й армии преувеличенной; при всем том противник продолжает контратаковать и на юге. Там находятся два усиленных корпуса и 31-я дивизия, которая сегодня была задействована 2-й армией для атак в южном направлении. Очень жаль, что по этой причине выполнение моего плана откладывается минимум на сутки. Утром я собирался переговорить с Клюге, но к телефону подошел Блюментрит и сказал, что командующий только что уехал. Я сказал ему:

«Спросите от моего имени Гудериана, в состоянии ли он выполнить мой приказ трехдневной давности относительно соединения с 3-й танковой группой в районе Ярцева. Если нет, я задействую для этого другие части».

Далее я спросил:

«У танковой группы с командованием все в порядке? Почему, к примеру, пехотный полк «Великая Германия» все еще обретается далеко за линией фронта?»

В этот момент Клюге схватил трубку и признался, что слышал мою беседу с Блюментритом, в связи с чем хочет сказать несколько слов в защиту танковой группы, чтобы отмести мои обвинения в плохом руководстве. У нас состоялся короткий нелицеприятный обмен мнениями, в результате которого выяснилось, что под Смоленском противник предпринимает попытки вырваться из окружения в северо-восточном и северо-западном секторах фронта. Кроме того, 7-я танковая дивизия (Функ) и 20-я танковая дивизия (Штумпф) на севере от Смоленска подвергаются атакам с восточного направления. Совершенно очевидно, что противник подтягивает новые силы из района Вязьмы. [90]

20/7/41

Сегодня разразился настоящий ад! Утром пришло известие о том, что противник прорвал позиции группы Кунтцена под Невелем. Вопреки моим рекомендациям, Кунтцен послал свое самое мощное боевое соединение, 19-ю танковую дивизию, в направлении Великих Лук, где она ввязалась в бессмысленные затяжные бои. Под Смоленском противник начал сегодня ночью мощное наступление. Крупные силы противника также наступали в направлении Смоленска с юга; однако по пути они наткнулись на 17-ю танковую дивизию (Арним) и были уничтожены. На южном крыле 4-й армии 10-я моторизованная дивизия (Лепер) была атакована со всех сторон, но была спасена вовремя подошедшей 4-й танковой дивизией (Фрейер фон Лангерман унд Эрленкамп). Между тем разрыв между двумя танковыми группами на востоке от Смоленска так до сих пор и не закрыт!

Я снова включился вдело: послал своего штабного офицера во 2-ю танковую группу. Сегодня она захватила Ельню и рассматривает это достижение как большой успех, который «необходимо развить»!

Я немедленно на это отреагировал и сказал, что все это в настоящий момент не имеет большого значения, так как сейчас самое главное замкнуть кольцо окружения на востоке от Смоленска и обезопасить себя от атак противника с восточного направления. Грейффенберг по телефону разговаривал с Гудерианом, и я очень надеюсь, что ему удалось его в этом убедить.

Внедрение между группой армий и обеими танковыми группами такой промежуточной инстанции, как штаб-квартира 4-й армии, до сих пор никакой пользы нам не принесло! Разворачивающееся сражение все больше меня нервирует — в основном по той причине, что Гудериан, развивая наступление в восточном направлении, по сути [91] совершенно прав! Я считаю большой ошибкой, что наступление на востоке приостановлено до того момента, пока не будут разгромлены все резервы русских, которые в моем секторе фронта подходят к Смоленску.

Сегодня утром мне звонил Хойзингер из Верховного командования сухопутных сил. Я изложил все аспекты состоявшейся между нами дискуссии в докладной записке, которую отправил с курьером Главнокомандующему. Браухич обещает завтра приехать на фронт, что очень неплохо, так как ему представится возможность получить более ясное представление о сложившейся ситуации, которую я охарактеризовал в своем послании следующим образом:

«1. Прорыв противника под Невелем является прямым следствием того факта, что блокирование там осуществлялось лишь частями LXII корпуса, который к тому же неоправданно себя ослабил, послав свое самое сильное соединение — 19-ю танковую дивизию — в направлении Великих Лук.

2. Оберст (полковник) Хойзингер выразил озабоченность на предмет того, что происшедшее в районе Невеля может повториться и с «котлом в Могилеве». Между тем никакого «котла» под Могилевом нет, если, конечно, не рассматривать в качестве такового многочисленные разрозненные части противника, которые все еще находятся в этом районе в промежутках между секторами наступающих танковых групп. «Окружение» частей противника под Могилевом и на востоке от него нами в настоящий момент даже не рассматривается, так как нам прежде всего необходимо обезопасить войска группы армий, сражающиеся под Смоленском, от атак противника с восточного и юго-восточного направления. В любом случае вопрос «котла под Могилевом» у нас на повестке дня не стоит. В настоящее время на фронте группы армий только один «котел»! И в нем зияет дыра! По причине того, что нам, к большому на [92] шему сожалению, до сих пор не удалось добиться соединения внутренних крыльев двух наших бронетанковых групп у Смоленска и на востоке от него. Помимо возникающего время от времени недопонимания между группой армий и танковыми группами этой неудаче способствовали и многочисленные атаки русских против 2-й танковой группы на марше, проводившиеся с восточного, юго-восточного и южного направлений. Танковая группа Гота также неоднократно подвергалась атакам не только изнутри «котла», со стороны Смоленска и с запада, но, равным образом, с восточного и северо-восточного направления. Наш план «захлопнуть калитку» на востоке от Смоленска посредством атаки 7-й танковой дивизии с северо-восточного направления потерпел неудачу по причине того, что эта дивизия сама неоднократно была атакована с восточного направления крупными силами русских при поддержке танков. Противник атакует также и в северном направлении. В этом смысле на нашем положении сказывается не лучшим образом передислокация двух дивизий корпуса Кунтцена в район Невеля.