Давид Зурдо - 616 — Ад повсюду

• Название: 616 — Ад повсюду
• Автор: Давид Зурдо
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб, Харвест
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-047517-9, 978-5-9725-0968-3, 978-985-16-3203-5

Странная надпись на внутренней стенке гроба погребенного заживо испанского священника, ночные кошмары старого садовника Дэниела, чудом выжившего после пожара в монастыре, пропавший сын доктора Одри Барретт, предательство Иуды, последние слова распятого Иисуса — загадочные и ужасные события прошлого и настоящего складываются в хитроумную головоломку, разгадать которую способен лишь Альберт Клоистер, иезуит, исследователь сверхъестественных явлений, сотрудник секретной организации Ватикана «Волки Бога». Но даже он не знает, что путь к истине ведет его в преисподнюю.

---

Почти не замечая, он читал стих за стихом, параграф за параграфом. Он прочитал, как Бог создал мир из ничего. Как он отделил свет от тьмы… Как создал рай на земле и первых людей, Адама и Еву, которых благословил плодиться и умножаться. Бог отдал им власть над всеми другими существами, но запретил им есть плоды с древа жизни, которое росло посреди рая. Он не хотел, чтобы открылись их глаза и они узнали, что есть добро и зло. Лукавый змей прельстил их, говоря: «Бог обманул вас, он знает: в тот день, когда вы вкусите плодов запретного дерева, вы не умрете, но станете как боги, знающие добро и зло». И они не умерли. Змей прельстил их, но Господь солгал. Пелена спала с глаз Адама и Евы. Они почувствовали страх и стыд.

И тогда Господь сказал странные слова: «Вот человек стал как один из Нас». Но к кому он обращался?

Бог лгал… Неожиданно Клоистер замер.

— Бог лгал? — спросил он себя растерянно. Альберт хотел бы заблуждаться, но не мог думать иначе.

Книга Бытия была развернутой метафорой. Любой теолог это знал. Только простаки могли принимать его за чистую монету. Главное — смысл. И сейчас Клоистер ясно понимал, что Бог солгал.

Священнику не хватало воздуха. Дьявол оказался прав. Клоистер испугался; все его лицо горело, в ушах стоял звон. У него не было текстов, на которые указывал ему дух, но под рукой был Интернет. Он зашел на страницу, где были собраны электронные копии всех апокрифов — от пергаментов Мертвого моря до рукописей Наг-Хаммади.

Кривая улыбка тронула его губы: ведь когда-то Евангелие от Иоанна чуть было не объявили апокрифом. Граница между каноническим и неканоническим текстом довольно зыбкая. Даже Библии различных христианских церквей различались какими-то книгами. Что же касается Нового Завета, повествования о жизни Иисуса и первых годах христианской Церкви, то они не отличались научной строгостью. О самом Иисусе сведений мало, и еще меньше — достоверных. Поговаривали, что он родился не в Вифлееме, что он был богат, что в его жилах текла египетская кровь, что он путешествовал по Персии, Индии и Тибету, что он сместил Иоанна Крестителя как своего соперника, что он женился на Марии Магдалине и прожил с ней до самой смерти. И умер-де он не на кресте, с которого, по-видимому, никогда не воскресал. Его могилы раскинулись по всему свету: от Иерусалима до японской провинции Шинго. Называли также Розабал в Кашмире и другие не менее странные места.

Все еще размышляя об этом, Клоистер сбросил на компьютер апокрифические евангелия от Никодима и Фомы в формате «pdf». Он что-то слышал о них, но никогда не читал. Сейчас он просматривал Евангелие от Никодима в поисках «ключей» и вскоре их нашел. Это были слова дьявола: «Готовься встретить Иисуса, который похваляется, что он — мессия и Сын Божий, но на самом деле он — человек, который боится смерти, потому что я сам слышал, как он говорит: „Моя душа печалится в ожидании смерти“. И тогда я понял, что он боялся креста».

Страх?.. У Иисуса?.. Страх перед смертью? Возможно, он потерял веру в Отца? Возможно, он не знал, что был Сыном Божьим? Иисус боялся смерти — это не укладывалось в голове. Клоистер мог бы еще понять его страх перед способом казни. Римляне знали толк в профилактике преступлений. Как правило, осужденный умирал на кресте медленно, корчась в страшной агонии, напрягая ноги и ломая руки, чтобы схватить немного воздуха. Жестокие времена, жестокие нравы.

Прочитанное привело Клоистера в замешательство. Если верить этим апокрифам, Иисус был дерзким, жестоким ребенком, ни в грош не ставившим ни жителей Назарета, ни собственных родителей. Он развлекался тем, что губил всех, кто смел ему перечить.

Скорее, это напоминало детство дьявола.

«И фарисей, который был с ребенком, взял ветвь оливкового дерева и разрушил источник, построенный Иисусом. И Иисус, увидев это, рассердился и сказал: „Безжалостный и невежественный содомит, чем помешали тебе источники, созданные мной? Быть тебе как сухое дерево, без корней, без листов и плодов“. От этих слов фарисей иссох и упал на землю замертво. И его родители пришли к Иосифу и сказали ему: „Посмотри, что наделал твой сын. Научи его молиться и не проклинать“.

В другой раз Иисус шел по селению, и бежавший ребенок налетел на него со спины. И Иисус, раздраженный, воскликнул: „Ты не тронешься с места“. И тут же ребенок упал замертво. И какие-то люди, видевшие, что произошло, спросили: „Откуда этот мальчик, что все сказанное им сбывается так быстро?“ И родители мертвого ребенка нашли Иосифа и пожаловались ему: „С таким сыном ты не можешь жить рядом с нами. Ты должен был научить его благословлять, а не проклинать, а он убивает наших детей“.

И Иосиф отвел сына в сторону и отчитал его, говоря: „Почему ты так поступаешь? Эти люди страдают, они ненавидят и преследуют нас“. И Иисус ответил: „Я знаю, что слова, которые ты произносишь, не твои. Однако я буду молчать ради тебя. Но их не минет возмездие“. И в тот же миг все те, кто обвинял его, ослепли».

Иезуит ничего не понимал… Иисус боялся смерти, но в детстве был жесток, как Антихрист… Как такое может совмещаться в одном человеке? Был ли Иисус воплощением зла? Клоистер уже мог поверить во что угодно. Возможно, он начинал понимать что-то, что приведет его к долгожданной истине. Но нет, Иисус не мог быть противоположностью того, во что Альберт всегда верил…

Если он хотел узнать истину, ему следовало освободить свой разум. Приблизиться к краю бездны и заглянуть в нее. И он знал, что никакая бездна не в силах остановить его. Загадка, над которой бился Альберт Клоистер, была более запутанной, чем мифический гордиев узел. Но Александр Великий доказал, что любой узел можно разрубить.

— Разрубить! Разрубить его! Но как?!.

Безумный смерч, бушевавший в его голове, выплеснулся наружу. Он вновь перечитал тексты Никодима и Фомы… Иисус боялся умереть на кресте и в детстве вел себя как обычный смертный. Страх, опять страх. Зло — порождение страха. Надменность, зависть, тщеславие… Все то, что побудило Люцифера восстать против Бога. Восстать против Бога…

Внезапно иезуит вспомнил о докторе Барретт. Что прошептал Дэниел во время обряда? Лукавый предпочитал говорить загадками.

Он должен отыскать Одри во что бы то ни стало. Она обладала тем, что может прояснить, почему обряд экзорцизма не состоялся. Истиной, изреченной шепотом.

Скорее всего она недопонимала свою истинную роль в пьесе, слишком ужасной, чтобы быть правдой. Игра вступила в заключительную фазу. Существо пообещало иезуиту, что он не обретет свободы, узнав истину. Но Альберт созрел для того, чтобы понимать и верить.

33

Фишерс-Айленд

Джозеф заметил проблеск между деревьями. Это был дом писателя Энтони Максвелла. Подойдя поближе, он увидел, что входная дверь распахнута, и на душе стало еще тревожнее. Никто не оставлял двери нараспашку, даже в такой дыре, как Фишерс-Айленд. Он припарковался у пристройки, задев цветочные горшки, украшавшие основание лестницы, вышел из машины и бросился к входу.

— Боже мой!..

Весь день Джозеф, не переставая, думал, что же случилось с Одри, но то, что он увидел, превзошло худшие ожидания. Кровь была повсюду. По белой плитке пола тянулись две дорожки кровавых следов — от ботинок женщины и босых ног ребенка.

— Какого дьявола… Что здесь произошло? — прошептал он, входя в дом.

Следы привели его к подвалу. Дверной замок был вырван с мясом. Осторожно, почти на цыпочках, он приблизился к лестнице. Сердце бешено колотилось. Струя ледяного воздуха, проникая с улицы, превращала его дыхание в пар. Он услышал шум, доносившийся из подвала. Казалось, будто кто-то пытается позвать на помощь с зажатым ртом. Ступенька под ногой предательски скрипнула, и шум тут же смолк. Джозеф вдохнул затхлый воздух и поморщился: повсюду в подвале распространялось ужасное зловоние. Лишь оказавшись внизу, он обнаружил источник этого зловония.

Джозеф хотел закричать, но не смог. Он хватал губами воздух, как рыба, выброшенная на песок… Если у страха было лицо, то сейчас он увидел его. Пятеро детей смотрели на него безумными глазами — если эти изможденные, почти бесплотные существа можно назвать детьми. В их глазах плескалось безграничное страдание.

— О боже, боже мой! — как заведенный повторял пожарный.

Если этот подвал существовал, то Бога нет. Дети не могли позвать на помощь: их рты были предусмотрительно зашиты грубой нитью. Никто и никогда не мог назвать Джозефа Нолана слабаком, но от увиденного у него подкосились ноги, и в поисках опоры он схватился за первое, что попалось ему под руку. Раздался щелчок, и заиграла радостная детская музыка. Лица детей, словно по команде, приникли к железным прутьям клетки. Они смотрели на Джозефа. Дрожащими пальцами он шарил в темноте, пытаясь выключить эту чертову шарманку, но она продолжала играть и играть.