Элизабет Редферн - Музыка сфер

• Название: Музыка сфер
• Автор: Элизабет Редферн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050210-3

Лондон, 1795 год.

Таинственный убийца снова и снова выходит на охоту в темные переулки, где торгуют собой «падшие женщины» столицы.

Снова и снова находят на улицах тела рыжеволосых девушек… но кому есть, в сущности, дело до этих «погибших созданий»?

Но почему одной из жертв загадочного «охотника» оказалась не жалкая уличная девчонка, а роскошная актриса-куртизанка, дочь знатного эмигранта из революционной Франции?

Почему в кулачке другой зажаты французские золотые монеты?

Возможно, речь идет вовсе не об опасном безумце, а о хладнокровном, умном преступнике, играющем в тонкую политическую игру?

К расследованию подключаются секретные службы Империи. Поиски убийцы поручают Джонатану Эбси — одному из лучших агентов контрразведки…

---

Затем он вернулся в город. В гостинице его ждало письмо. От Александра. Хозяин вручил ему письмо в коридоре, и Джонатан немедленно его вскрыл.

«Дорогой брат, — писал Александр, — я получил твое письмо. Заверяю тебя, я не забыл о твоей просьбе; но я не могу посетить Монпелье, пока не исполню их просьбу и не завершу расчеты для пропавшей звезды. Уповаю, твои дела в Портсмуте идут удачно».

Джонатан сжал письмо в кулаке.

— Эта звезда, эта звезда! Он помешался на ней. Они все помешались…

Хозяин посматривал на него с интересом. Джонатан сунул письмо в карман и сказал:

— А еще писем для меня не было?

— Нет, сэр. Только это.

Джонатан ждал известий от Стимпсона. Его жгло разочарование.

Он снова вышел и направился к почтовой конторе, чтобы заказать себе место в карете на следующий день, — только чтобы услышать в ответ, что мест в субботней карете уже нет, а в воскресенье кареты не будет. Джонатан вернулся к себе в номер составить отчет для Поллока. И писал, пока все его свечи почти догорели. А потом долго сидел, глядя в ночь, и думал о Монпелье, которые дали приют убийце его дочери.

XLIII

Барабанная дробь, ненавистный мне звук,

По плацу марширует вокруг и вокруг.

Мне твердит о полях, обращенных во прах,

О сожженных селеньях, убитых парнях.

ДЖОН СКОТТ. «Ода» (1782)

В двухстах пятидесяти милях оттуда шевалье де Тентеньяк и его колонна оставили атлантическое побережье позади, все дальше углубляясь во внутреннюю Бретань. До сих пор они не встретили практически никакого сопротивления, если не считать кратких схваток с отдельными отрядами республиканцев, которые незамедлительно разбегались. Республиканский гарнизон в Ванне не вышел им навстречу, видимо, предпочитая находиться под защитой городских стен, чем сражаться в чистом поле в окружении населения, состоящего из фанатичных роялистов. Собственно говоря, чем дальше продвигалась армия Тентеньяка, тем чаще к ней присоединялись местные жители, одетые в рубища и вооруженные старыми дробовиками для птичьей охоты и вилами. Эти волонтеры замедляли их марш, но зато помогали им пополнять запасы провианта, показывая заброшенные усадьбы с припрятанными припасами, а также хранилища провизии, оставленные бегущими республиканцами.

На шестой день марша лесистые долины остались позади, и они оказались на открытом плоскогорье, а когда настало время привала для полуденной еды, солдаты как могли укрывались от палящего солнца под чахлыми кустами и валунами по сторонам уныло пустынной дороги и, порывшись в ранцах, доставали хлеб и сыр. Шевалье расстелил на земле свои карты и внимательно их рассматривал, а Прижан, плотно поев и выпив большую часть вина из бутылки, которую прихватил из усадьбы, где они переночевали, мирно раскинулся на земле, прикрыв лицо шляпой.

— Насколько я могу судить, — сказал Тентеньяк, сосредоточенно хмурясь на карту, — мы находимся примерно в четырех лигах к северу от Ванна и в семи лигах к востоку от Оре. Если мы повернем на запад вот у этого притока реки Арз, то через два дня выйдем на позиции, чтобы атаковать армию Гоша.

— Вот-вот, — сонно согласился Прижан.

— Если только планы не изменились, — рассуждал Тентеньяк почти сам с собой. — Пюизе говорил, что в этом случае известит нас. Все так спокойно, что, сдается мне, он уже оставил Киберон и оттеснил Гоша на восток…

Внезапно он умолк, так как в тихом воздухе послышался отдаленный, но приближающийся стук копыт. Вскочив на ноги, он приставил ладонь к глазам, заслоняя их от солнца, вглядываясь в даль дороги. Прижан поднялся не так торопливо и засунул руки в карманы.

— Возможно, известие от Пюизе. — Голос Тентеньяка стал напряженным.

— Ты прав: вероятно, это сообщение, что весь запад полуострова от Ванна до Динара теперь в руках роялистов, — убежденно сказал Прижан.

Они уже видели всадника, приближавшегося по дороге с севера. Он заговорил с часовыми на гребне холма, и те указали на вершину откоса, где стояли Тентеньяк и Прижан. Всадник погнал своего коня к ним. Они увидели, что лицо у него совершенно измучено.

— Шевалье де Тентеньяк? — еле выговорил он с седла. — У меня для вас депеша.

Он засунул руку глубоко в карман плаща. Тентеньяк взял тонкий пакет и нетерпеливо спросил:

— От графа Пюизе?

Гонец посмотрел на него с удивлением.

— Не от Пюизе, шевалье. Депеша из Парижа.

Тентеньяк резко вздернул голову.

— Из Парижа?

Гонец устало соскользнул с коня.

— Я получил приказ от Роялистского Агентства. У меня ушло пять дней, чтобы добраться до Ренна, так как пришлось ехать кружным путем и по ночам, чтобы не попасться республиканским гвардейцам. И еще день до Плёрмеля. А потом я кружил, справляясь о вас у этих чертовых шуанов…

Прижан протянул ему свою бутылку, и пока Тентеньяк читал депешу, он жадно глотал вино. Затем шевалье взял Прижана за локоть и отвел в сторону.

— От графа д’Артуа, — сказал он вполголоса. — Приказ нам двинуться на север к Сен-Бриё. — Он отдал депешу Прижану и вернулся к пропыленному гонцу.

— Откуда граф д’Артуа знает, где мы? Почему приказы посылаются нам из Парижа?

Гонец опустил бутылку и утер губы.

— Мосье, как вы не понимаете? Новости уже достигли Парижа. Весь запад восстал на республиканцев. Гош отступает. Если вы сейчас повернете на север, то сможете перехватить его. Видимо, гонцы Пюизе с вами разминулись. Но, слава Богу, не я.

Тентеньяк с тревогой посмотрел на гонца, который вновь прильнул к бутылке.

— Что ты об этом думаешь? — вполголоса спросил он Прижана.

Прижан быстро проглядывал депешу.

— Агентству подчинены практически все разведывательные сети роялистов, — наконец ответил он, подняв глаза на Тентеньяка. — Его члены поддерживают связь с англичанами, с принцами в изгнании, ну, со всеми. Их сведения о нынешнем положении вещей несравненно превосходят наши. Тебе следует выполнить этот приказ.

Тентеньяк уставился вдаль. В жарком безмолвии вокруг них голоса отдыхающих солдат сливались в пчелиное жужжание. Где-то тревожно заржала лошадь. Тентеньяк почти прошептал:

— Почему Пюизе никого не прислал?

— Может, все произошло, как сказал он. — Прижан кивнул на посланца Роялистского Агентства. — Край впереди охвачен хаосом. Никто не знает, где нас искать. В любом случае я могу поручиться за верность подписи. Это, безусловно, подпись графа д’ Артуа.

Тентеньяк не ответил и продолжал смотреть на запад. Что скрыто там? Пустынные поля? Оттесняет ли Пюизе Гоша на север вот сейчас, пока они прохлаждаются тут? Упускают ли они шанс покрыть себя славой?

И он принял решение.

Пока они разговаривали, к ним присоединился молодой бретонский офицер Жорж Кадудаль. Тентеньяк, все еще снедаемый тревогой, обернулся к нему и сказал:

— Изменение в приказе. Мы должны проследовать на север к Сен-Бриё.

Кадудаль, два года сражавшийся вместе с шуанами, сказал угрюмо:

— Но, сударь, солдаты устали, и у нас почти не осталось продовольствия. Два, ну, три дня марша, и мы добрались бы до Киберона и Пюизе. Но повернуть на север? Что мы будем есть?

— Придется прибегнуть к фуражировке, — устало сказал Тентеньяк. — Я получил приказ, Кадудаль. От Роялистского Агентства. И мы обязаны его исполнить.

На следующий день зарядил дождь. Вскоре после того, как армия шевалье де Тентеньяка оказалась на вересках Ланво — длинной, заросшей вереском и усыпанной камнями гряде, где солдаты уже не шли, а брели, а повозки и пушечные платформы то и дело застревали, — с началом дождя голую пустошь окутал густой летний туман, и растянувшаяся колонна пехотинцев и офицеров с великим трудом двигалась, одолевая это бездорожье, выискивая безопасный проход среди торфяных трясин и валунов. Их алые и белые мундиры, намокшие, забрызганные грязью, теперь словно обрели одинаковый цвет, а лица посерели от усталости. Иногда в тумане вырисовывались мегалиты, будто серые великаны.

Они блуждали. Шевалье де Тентеньяк, чей белый мундир и алый кушак были вымазаны в грязи и разорваны, а сапоги облеплены грязью по колено, теперь вел своего вороного на поводу, его стройная фигура ссутулилась от утомления. Пушечная платформа накренилась, ее колеса увязли в трясине. Тентеньяк сам руководил ее извлечением, но только в отчаянии выругался, когда несколько ящиков с боеприпасами сорвались и упали в темную воду. И ушел искать Прижана.

— Место это проклято! — шепнул Тентеньяк своему другу. — Солдаты совсем пали духом. Боюсь, они начнут разбегаться. По-моему, я видел, как некоторые уже поворачивали назад.

Прижан сказал:

— Они суеверны и тут робеют. Все эти камни… — Он кивнул в сторону древних мегалитов, очертания которых еле различались справа. — Они говорят, что эта пустошь — обиталище аку.