Журнал «Если» - «Если», 2001 № 12

• Название: «Если», 2001 № 12
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: "ЛК пресс", "Асмэръ"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001

Нэнси КРЕСС. КОМПЬЮТЕРНЫЙ ВИРУС

Традиционный поединок: человек — ИИ. И его нетрадиционное решение.

Кир БУЛЫЧЕВ. ВАНЯ+ДАША=ЛЮБОВЬ

По ком звонит колокольчик овечки Долли?

Роберт ШЕКЛИ. ЭРИКС

Жадность сгубила не одно поколение космических авантюристов. Но их опыт не пошел впрок.

Роберт ШЕРРЕР. ДЕНЬ СМЕРТИ

Знать день своей смерти — что может быть страшнее? При этом не знать ее года!

Майкл БИШОП. ВЕРШИНА ЦИВИЛИЗАЦИИ

Вы никогда не задумывались, что ваш автомобиль разумен?

Роджер ЖЕЛЯЗИЫ. ПОРОГ ПРОРОКА

Великий мечтатель уж ничего более не ждет от грядущих поколений.

Джек УИЛЬЯМСОН. О ЧЕМ МОЛЧАЛ РОДЖЕР

Оказывается, Желязны стал фантастом по чистому недоразумению.

Игорь ФЕДОРОВ. МЕСТЬ

Трудно быть богом?

Роберт РИД. ГЕРОЙ

Чудовища больше не охотятся на людей. Они прячутся от наглых папарацци.

Кейдж БЕЙКЕР. СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА!

Если окружающие не замечают вашего присутствия, это еще не значит, что они плохо воспитаны.

ВИДЕОДРОМ

Сигурни Уивер: леди или супервумен?.. Стэнли Кубрик: провидец или просто гениальный режиссер?.. «Энтерпрайз»: первый полет или продолжение Пути?

Роберт СИЛВЕРБЕРГ. БУНТАРИ

И один из них — автор статьи.

Вл. ГАКОВ. КУДА КЛОНЯТ ФАНТАСТЫ?

Оказывается, писатели еще не перешли на массовое производство клонов.

Евгений ХАРИТОНОВ. ВЕК НЕРОЖДЕННЫХ

Но попыток было немало…

РЕЦЕНЗИИ

Классики и современники.

КУРСОР

Холода — не помеха фантастической жизни.

Андрей СИНИЦЫН. НУ А ТЕПЕРЬ — О ЛЮБВИ

Критик увлечен писательницей, а редакция срывает покровы тайн с авторов нового издательства!

Олег ДОБРОВ. ПРЕОДОЛЕНИЕ АДА

Вы знаете Кэмпбелла-редактора. А теперь познакомьтесь с писателем.

ФАНТАРИУМ

«Будучи не умея читать, я часто заглядывал в книгу…» Ну а вы загляните в нашу рубрику.

ПЕРСОНАЛИИ

Все о фантастах — от патриарха Уильямсона до дебютанта Шеррера.

---

В прошлом году я влюбился в нашу повариху Лизавету. Она была веснушчатой хохотушкой, и ни халат, ни платье не могли скрыть больших мягких грудей, что распирали одежду и норовили вывалиться, выскочить из заточения. Мы к ней неслись, как мухи на мед, но в отличие от Лешеньки и Марика я был в нее влюблен и даже писал стихи.

Лизавету уволили после того, как на нее накинулись втроем наши мальчики. Но нельзя сказать, что виноваты были только они. Лизавета сама устроила праздник в своей подсобке, а подробности вам, наверное, известны.

— Ты чего замолчал? — спросила Даша. Она разлила чай по чашкам, развернула «Каракум» и разгладила фантик.

— У нас некоторые девочки собирают фантики, — сообщила она. — А что ваши мальчики собирают?

— Даже не задумывался, — ответил я. — Кажется, Лешенька собирал телефонные карты.

— Совершенно неинтересно, — сказала Даша. — Вас на экскурсии возят?

— Редко, — признался я. — Григорий Сергеевич не хочет привлекать излишнего внимания. Когда столько одинаковых вместе — люди пугаются. Начинают шептаться — клон, клон! — как будто в этом есть что-то стыдное.

— Ничего нет стыдного. Бывают естественные близнецы, а бывают клонированные. Я считаю, что нам повезло.

— Потому что вы красивые?

— Разумеется, красивых людей должно быть как можно больше. Зачем нужны уроды?

— Это наука вашей Марии Тихоновны?

— Ты пей чай, а то остынет.

На Даше была кофточка, розоватая с длинными рукавами, а джинсы в обтяжку. Мне хотелось бы посмотреть, какие у нее колени. Хотя я понимал — нет ничего проще, возвратись в гостиную и погляди на одну из ее клона. У всех коленки одинаковые.

А грудь у нее была небольшая. Плечи широкие.

Даша перехватила мой взгляд и сказала:

— Мы плаванием занимаемся. Я на спине первый разряд проплываю. Можешь себе представить, что я меньше года занимаюсь! И уже первый разряд. Тренер говорит, что я самая способная в группе.

— Мы тоже иногда плаваем в бассейне, — сказал я. — Но я тебя там не видел.

— Разные смены… Но у меня получается недостаток — видишь, какие широкие плечи получились. И мускулистые. Попробуй. Дай свою руку, попробуй. Да не так сильно! Ты мне плечо оторвешь!

— Извини, я нечаянно.

— Верю, что нечаянно. Еще чаю хочешь?

— Нет, спасибо.

— Я себе еще налью. А ты сильный.

— Обыкновенный, как все.

— Довольно скучно, правда?

— Скучно.

— Хорошо, что мы к вам в гости пришли.

— Жалко, что раньше не приходили. Мы еще встретимся?

— Почему ты так спрашиваешь?

— Ведь не каждый день вас будут к нам в гости приводить.

— А как нам встретиться?

— Не знаю, я думаю. Еще не знаю, но думаю.

— Можно я конфеты возьму? У нас таких не дают. И знаешь почему? Маруся боится, что мы растолстеем. Она говорит: матери будущих спасителей Земли должны быть стройными, как Венеры.

— Какие еще спасители Земли?

— Ну ты же должен знать! Скажи, какая у тебя цель в жизни?

— Жертвовать собой ради других людей, — проговорился я, хотя обещал о таких вещах не говорить.

— Чепуха. — Она посмотрела на меня в упор, и ее глазищи увеличились до какого-то умопомрачительного размера.

— Я близорукая! — пояснила Даша. — Это ненормальный размер. В пределах клона, как ты знаешь, бывают разночтения. Близорукость — это индивидуально. У остальных наших девочек глаза нормальные. И не надо мне пудрить мозги своей жертвенностью. Жизнь — простая штука. Но я на нее не обижаюсь. Женщина — в первую очередь мать, продолжательница рода. Ты, голубчик, осеменил меня и побежал дальше, а я должна выносить, родить, выкормить и выпустить в свет маленького человечка.

— Значит, вас выращивают как гарем? — спросил я.

— Не хами, или я сейчас уйду. Мы — невесты достойных мужей.

— Значит, вас знакомят, потом выдают замуж? Или без знакомства?

— Иван, ты мне буквально надоел, — сказала Даша. Ее зрачки уменьшились до разумных размеров. Конфеты она ссыпала себе в сумочку. — Можно я твой торт доем?

— Доедай.

Я верил Григорию Сергеевичу. Конечно же, в нашем Институте клоны держат не для каких-то будущих счастливых браков. Мы обречены. Но я знаю об этом и готов к этому. Даша ничего не знает и пойдет к своей судьбе, как баран с завязанными глазами. А должен ли я верить Григорию Сергеевичу? А что, если на самом деле в соседнем отделении воспитывают клон будущих идеальных матерей?

— Ты была на свадьбе?

— На какой свадьбе?

Она так спешила съесть кусок торта, что испачкала кремом кончик носа и подбородок.

— Ты говоришь, что твоих сестер выдают замуж…

— Конечно. Но не обязательно. Иногда достаточно искусственного осеменения. Результат тот же самый, правда?

Она лукаво улыбнулась и наконец-то спрятала между алых губ последний кусочек торта.

— А ты уже была… была с мужчиной?

— Ну что за глупости лезут тебе в голову, Ваня! — воскликнула Даша. — Здесь, на товарищеской встрече с соседним клоном, только девственницы. Надеюсь, тебя это не смущает?

Она притворялась. Странная смесь словесного цинизма и робкой неуверенности в себе.

— Извини, я неправильно себя веду, — сказал я. — Тебе неприятно?

Она вынула зеркальце из сумки и, посмотревшись в него, стала вытирать лицо платочком.

— Чего ж ты не сказал, — упрекнула она меня. — Представляешь, если бы я вернулась с такой рожей?

— Когда я тебя увижу?

— А ты этого хочешь? По коридору кто-то шел.

— Я не знаю. Может, тебе разрешат меня навестить?

В перевязочную заглянула их ассистентка Раиса, некрасивая сутулая женщина.

— Свидание закончено, — сказала она. За ее спиной стоял доктор Блох.

— Чао, бамбино! — проворковала Даша.

И быстро пошла прочь. Я только сейчас заметил, что у нее были туфли на каблуках, и потому ее уход оказался звонким, чечеточным, гарцующим.

В конце коридора, у выхода из нашего отделения, стояли гурьбой наши и гости. Мужские головы были темными, каштановыми, а женские — светлыми, русыми.

— Она понравилась тебе? — спросил Блох.

— Не знаю, — ответил я, потому что не успел решить, что выгоднее: изобразить равнодушие или, наоборот, интерес. Ведь мне надо было придумать, как увидеть ее снова.

Я догнал Дашу у дверей.

Девочки начали шутить — где, мол, была, что делала? Соблазнили ли тебя?

— А мы с ним видео смотрели, — сказала Даша. — Порнуху. Славно время провели.

— Врешь

— У нас нет порнухи, — сообщил Василек. Но его никто не услышал за охами и писком наших гостей.

Правда, ассистентка спросила Блоха:

— Насколько это соответствует?

— Дети балуются, не обращайте внимания.

Этот ответ можно было понять двояко. То ли есть, но не надо реагировать, то ли мы невинны как овечки.

Мы проводили гостей до большой лестницы. Я ждал, когда Даша обернется. Она обернулась в последний момент, как будто была убеждена, что я гляжу вслед. Она подняла руку, прощаясь со мной.

Но ее взгляда я перехватить не смог.

Я стоял, а мои братья медленно возвращались в отделение, они были возбуждены и веселы, хотя, как я понимаю, никто из них не провел время вдвоем с девушкой.

5

Я сказал Григорию Сергеевичу.

— Можно мне посетить женский клон?

— Хочешь повидаться с Дашей?

— Мне бы хотелось. Мы с ней договорились.

Разговор происходил в его кабинете во время утреннего осмотра.

Григорий Сергеевич похлопал меня по голому плечу и сказал:

— Одевайся, молодец! Хоть на Эверест восходи.

— Хорошо бы…

— Удовольствие не для тебя.

— Скажите, а как себя чувствует маршал авиации?

— Ты имеешь в виду Параскудейкина?

— Командующего ракетными войсками.

— Александр Акимович пошел на поправку. Ему значительно лучше. Его врачи считают, что через две-три недели он вернется в строй. И наша родина должна быть благодарна Лешеньке.

— Неужели нельзя говорить правду? — спросил я.

— Рано. Общественность к этому еще не готова. Я, честно говоря, мечтаю, что наступит день избавления от всех болезней. И мы с тобой скажем: наше дело сделано. Давайте жить долго!

— Я уже не скажу, — заметил я. С сожалением, что раньше мне было не свойственно. Григорий Сергеевич пронзил меня взглядом своих черных бездонных глаз так, что пол качнулся подо мной.

— Что ты хотел спросить у меня? — произнес он.

— Я просил увидеть Дашу.

— Можно я буду с тобой предельно откровенен, как с самим собой? — спросил доктор.

Когда человек, владеющий твоей судьбой, хочет поговорить с тобой откровенно, добра не жди.

— Говорите, — сказал я, разглядывая носки своих кроссовок.